Кирилл Якимец - Отряд "Омега"

• Название: Отряд "Омега"
• Автор: Кирилл Якимец
• Жанр: Научная Фантастика

Романом `Отряд `Омега` талантливый московский писатель Кирилл Якимец открывает сериал фантастических произведений `Войны и миры`.

Действие романа разворачивается в мире, параллельном нашему. Две космические державы, Византийская империя и Османская конфедирация, борются за господство в обитаемой Вселнной. Внезапно в их борьбу вмешивается третья сила…

Лейтенант Янычарского корпуса Василий Гирей и его подруга, византийская принцесса Ольга, спасают мир от кровожадных захватчиков… Правда, ценой почтиполного разрушения всего мирового порядка.

---

— Пур, дружок, командуй построение. Объявишь, что командир теперь официально — я.

— Зигун приказал?

— Не веришь?!

— Никак не… э… так то… Верю, верю, курпан-баши!

Возражений от Пурдзана не могло последовать никаких, в армию его призвали, не дав закончить третий курс Школы Паркового Искусства. Недаром Зигун принял его за ординарца.

Пурдзан развернулся туда, где солдаты пекли на кострах горную репу, запрокинул голову и издал оглушительный визг. Все обернулись, и Пурдзан, не сделав паузы, превратил визг в команду:

— И-и-и-стройсь!

Солдаты, почти все без фесок, многие — без портупей, встали неровной линейкой.

— Слушай мою команду! — Заорал Пурдзан и добавил совсем не так громко:

— Теперь командир — он.

Ткнув пальцем в сторону Василия, Пурдзан развернулся и засеменил в строй, в самый конец. Василий потер ладони в черных перчатках, одернул мундир. Оглядел своих козлов и вздохнул.

Глава 2

Машины двигались гуськом по узкой дороге, сливая свой блеск с блеском огромных кварцевых глыб, громоздившихся справа и слева, уходивших вверх, к такому же блестящему небу. Глыбы кварца напоминали Василию о висячих садах Рая, где у фонтанов возлежат прекрасне гурии… Обман, всюду обман: звездные разведчики Конфедерации, да и Империи тоже, еще не открыли ту планету, где находится Рай. На Приапе нет никаких гурий, здесь живут только сатиры да монахи-колонисты. Сатиры официально пользуются помощью Конфедерации, монахи — сами по себе, хоть и ходят слухи, что им помогает Империя. Не может не помогать: Империя христианская и монахи христианские… Шайтан! Свиные уши! Василий ударил себя по лбу, Пурдзан, сидевший рядом на башне, чуть не скатился под гусеницы. Зигун-то приказал взлетно-посадочную полосу уничтожить! Поступившая информация… Теперь понятно, что за информация. Василий с силой дернул тумблер передачи, почти вырвал его из гнезда:

— Всем стоп! Джип — к первой машине!

Танки встали одновременно, с дружным лязгом: солдаты из сатиров негодные, зато водилы — что надо. Прыгая по блестящим камням, колонну обгонял серый квадратный джип, за рулем сидел Али. Взять его, что ли, с собой? Нет.

— Пурдзан, ты местный?

— М-м-ме-е… — Пурдзан все еще не мог прийти в себя. Из остальных танков высовывались удивленные головы солдат.

— Ты ведь здесь родился где-то?

— Так точно, Гирей-ага.

Зажав под мышкой аппарат связи, Василий прыгнул в джип.

— Али, в танк, на мое место. Пурдзан, сюда, за руль.

Пурдзан сполз на землю не с той стороны, ему пришлось, мелко перебирая копытами, обежать танк. Выхлопы попали в нос, Пурдзан жалобно фыркал. Василий проверил пулемет и базуку: к базуке имелся ящик зарядов, зато к пулемету — всего два магазина. Ну и пусть, базука, кажется, будет нужнее.

— Вперед, Пур, давай, тут деревня должна быть рядом, так?

— Два поворота, потом справа Яма Карджала, пропасть такая, а внизу — речка…

— Долина будет?

— Дальше долина, под скалами, там как раз деревня. Моя деревня, у меня там до сих пор сестры живут.

— Танки там можно спрятать?

— Мы же наступаем…

Василий грохнул кулаком по дверце — весь джип затрясся:

— Я спросил!

— Да, да, найдем…

— Вперед. Быстро!!!

Пурдзан передвинул рычаг, плавно газанул — джип, по красивой дуге обогнув первый танк, вышел на середину дороги и сразу набрал скорость. Василий включил связь:

— Всем машинам! Двигаться за нами, средний ход. После пропасти будет деревня, мы вас там ждем. Стрелкам приготовиться к отражению воздушной атаки, предположительно — с юго-запада. В любом случае, откуда бы ни летело, все летающее сбивать немедленно, без команды. Повторяю, по всему летающему — огонь. Кроме птиц, конечно, — добавил Василий, испугавшись, что глупые сатиры с перепугу начнут палить по голубям.

Голубей, впрочем, в небе не было: чистый блеск, вокруг вершин — дымка. Яма Карджала разверзлась справа резко, неожиданно: из крутого склона почти горизонтально торчат свинцово-зеленые жесткие кусты, далеко внизу — густой лес, под которым угадывется извилистая речка. Какие-то заросшие развалины на берегу — интересно, кто там живет…

— Пур, строение около реки, ты должен знать.

— Храм Карджала, — Пурдзан глядел только вперед, следил за дорогой, — мы Карджала больше не любим, мы Аллаха любим.

— Аллах акбар, — машинально отозвался Василий.

Яма осталась позади, снова кругом ослепительный кварц. Среди блеска слева над дорогой мелькнуло черное пятно… Исчезло…

— Пур, помедленнее.

Опять мелькнуло пятно. Ряса! Василий взялся за рукоятки пулемета, поймал черное пятно в перекрестие. Монах одной рукой целился, кажется, из бластера, а другой что-то прижимал к уху.

— Веди ровно…

Вспышка, камни у обочины оплавились, на правом крыле задымилась краска. Пурдзан выкрутил руль, джип занесло, но Василий успел вовремя надавить на гашетку — монах выронил бластер, дернулся и слетел на дорогу, как огромная подбитая летучая мышь. Пурдзан затормозил. Монах был еще жив, но без сознания. К уху он прижимал минирацию и что-то бормотал. Василий прислушался — монах бормотал по-гречески:

— Вижу джип… Вижу джип…

Рация его разбилась, но монах ничего не замечал, он бредил. Поперек его груди шел ряд влажных красных отверстий от пуль, да и позвоночник, скорее всего, сломан. Василий повернулся к Пурдзану:

— Добей.

Пурдзан вылез из джипа, подошел к монаху. Вытащил из-за пояса свой кинжал. Быстрое движение — монах перестал бормотать. Пурдзан вытер кинжал об пояс, засунул на место, сел за руль. Ухмыльнулся:

— Неверный.

— Боюсь, он не только неверный.

Василий поджал губы.

— Ладно, в деревню. Быстро.

Почему бы христианскому монаху не быть греком, с одной стороны? А с другой стороны, как-то не по-христиански этот монах себя вел, во всяком случае — не по-монашески.

Деревушка пряталась под нависшими скалами — прекрасно, с воздуха не углядишь. Через узкую щель в скалах тропка вела вниз, к виноградникам, этот проход можно защитить одним пулеметом. А в большой грот, где загон для скотины, поместятся четыре танка. Нормально, пятый танк развернем где-нибудь подальше, будет ловушка.

Пурдзан, размахивая руками, радостно побежал к ближайшему дому, оттуда навстречу ему выскочили две толстые тетки. У мифических сатиров были красавицы-нимфы, а у этих — уродки с козлиными ногами, подумал Василий. Что там Пурдзан с сестрами милуется? Со старостой надо говорить, ребята уже вот-вот подъедут!

Василий развернул джип поперек дороги у того места, где в сторону деревни отходила грунтовка. Включил связь:

— Всем машинам, полный вперед. Машины первая, вторая, третья и четвертая от моего джипа поворачивают направо, к гроту. Заехать в грот задом, орудиями в сторону дороги, ждать атаки с воздуха. Машине номер пять остановиться около меня.

Пурдзан, все-таки, добежал до старосты: крестьяне торопливо выгоняли из грота местных «коров» — жирных неуклюжих птиц с лошадиными головами и грустными, действительно коровьими, глазами. За поворотом послышался низкий рокот, потом лязг, вот сверкнула броня первого танка. Василий снова включил связь:

— Эркин, миномет — ко мне!

Джип мчался сквозь коридоры сияющего кварца. Василий нашел место для пятого танка — под выступом скалы, мили две от деревни в сторону перевала: если двигаться от перевала, танк не видно, даже с воздуха. В танке он оставил Эркина, наказал ему: целься врагу в лицо, настоящий моджахед никогда не стреляет в спину. Василий надеялся, что хоть этот язык дикий сатир поймет.

Миновали небольшую вызженную долину, полную огромных скальных обломков, среди которых петляло сухое русло ручья. Обломки напоминали уродливых чудовищ.

— Пур, что за долина?

— Зигунрджалы. Мы их тоже больше не любим. Аллах акбар.

— Акбар, акбар.

Дорога шла по прямой и упиралась в небо. На фоне неба криво растопырилось черное мертвое дерево — Василий не стал спрашивать про дерево, ему надоело повторять "Аллах акбар". Дальше дорога пойдет вниз: это перевал.

Джип остановили в тридцати шагах от перевала, чтобы с той стороны не было заметно. Василий залег у корней дерева, взял бинокль. Вот он, монастырь, внизу, в узкой котловине. Толстые стены перегородили всю котловину, надвратная церковь блестит куполом, сзади и чуть сбоку — колокольня… Нет, не колокольня. Это уже за монастырем, на взлетно-посадочной площадке. Колокольня не может стоять на трех ногах. Колокольня не бывает нежного голубого цвета. Корабль!

Василий подкрутил бинокль, хотя и так уже все понял: да, он правильно догадался. В том числе, он правильно догадался, что уже поздно, что имперская галера уже приземлилась. В принадлежности корабля Василий не сомневался, но на всякий случай пригляделся к названию. Название было написано красной медью, горбатые крючки архаичных греческих букв складывались в имя «Феодора». Ниже, под стандартным изображением львиной головы, четким современным шрифтом шла темно-синяя надпись: "Императорская гвардия Византии".