Глеб Дойников - Варяг

• Название: Варяг
• Автор: Глеб Дойников
• Жанр: Фэнтези

---

88

Реальный ответ на реальный запрос… До чего наши адмиралы «доэкономились», стало ясно только при Цусиме.

89

От английского cover — покрытие, оболочка. Игра слов. Сленговое выражение современных российских спецслужб. "Под ковром", т. е. "под прикрытием".

90

Фуццо Хаттори (1868 — ?) был одним из лучших воспитанников тайного общества «Геньеса», ("Черный океан"). Происходил из небогатой многодетной семьи. Его отец работал на военном складе в порту Иокосука. Мальчик обладал незаурядными способностями, и у него была феноменальная память. Он проявил такое прилежание к учебе, что им заинтересовался сам Митсуру Тояма. Хаттори принял идеи общества и принес присягу на верность "Черному океану". Она заканчивалась следующими словами: "Если я предам организацию, то пусть будут прокляты мои предки и меня ждет в аду геенна огненная!" Ему было 17 лет, когда он был принят в специальную разведывательную школу в Саппоро, в Южной Японии. После ее окончания Хаттори в роли коммивояжера стал ездить в Шанхай и Монголию. Это было за несколько лет до Японо-китайской войны. Он выучил местные диалекты, часто посещал селения кочевников и заодно изучал расположение военных укреплений, состояние дорог, записывал мнения местных вождей по поводу политики и особенно то, что говорили в народе. Он многое запомнил и, вернувшись в Ханькоу, представил подробный отчет руководству спецслужбы.

В 1898 г. Хаттори поехал во Владивосток с целью организовать сеть японской разведывательной службы на территории российского Дальнего Востока. В это время начиналось активное строительство Транссибирской железнодорожной магистрали, и много японских разведчиков, прошедших подготовку в спецшколе в Саппоро, прибыли в этот регион России. Во Владивостоке существовала школа японской борьбы, которую весьма охотно посещали русские офицеры. Хаттори организовал для них интимный отдых, а гейши, ублажая офицеров, собирали у них нужную информацию. Несколько публичных домов с той же целью было создано им в Порт-Артуре. В Хабаровске Хаттори также организовал глубоко законспирированную разведывательную сеть, агенты которой работали в штабе военного округа и высших органах гражданского управления российского Дальнего Востока. С этого времени Маньчжурия и Дальний Восток стали для японского Генерального штаба открытой книгой. Успехи Хаттори были настолько очевидны, что он стал примером для подражания, национальным героем нескольких поколений японских разведчиков.

91

Кюсю Митсуру Тояма (ок. 1841 — 1907), японец низкого происхождения, уроженец острова Хоккайдо, стал наиболее авторитетным руководителем общества «Геньеса». Опоясанный двумя самурайскими мечами, он стал высшим авторитетом клана "странствующих самураев"-ронинов, которых в Японии называют "стражами общества". Негласно действуя от имени правительства, они снабжали информацией японскую армию. Тояма лично создавал японскую агентуру в Китае со штаб-квартирой в Ханькоу. Его агенты селились под видом незаметных "маленьких людей" — мелких торговцев, парикмахеров, ремесленников, домашней прислуги — в Северо-Восточном Китае, Корее и Маньчжурии. В Инкоу и Цжиньчжоу были созданы специальные школы для подготовки агентуры из китайцев. Особенно много японской агентуры почему-то оказалось в районах дислокации войск России — в военно-морской крепости Порт-Артуре, городе Дайрене, в городах и селениях, где были расквартированы армейские подразделения и части Заамурской пограничной стражи, строились фортификационные сооружения, железнодорожные мосты и туннели.

92

Хотэй — китайский бог удачи, покровитель игроков.

93

Доихара Кэндзи (1883–1948), генерал, в 20-е годы был руководителем японского шпионажа в Китае и Маньчжурии, потом был назначен начальником всей системы японского военного шпионажа, в 1938–1940 гг. командовал Квантунской армии, в 1940–1943 гг. состоял Высшим Военным советником при императоре Хирохито, в 1944–1945 гг. командовал японской группировкой в Сингапуре. После капитуляции Японии — главнокомандующий. Был приговорен к повешению американским судом (т. н. Токийский процесс) за "распространение наркотиков в Маньчжурии и зверства". Cтремился к практической реализации идеала "Азия для японцев", для этого использовал весь спектр возможных тайных приемов: саботаж, подкуп, убийства, диверсии, развращение… По утверждению одного высокопоставленного китайского чиновника, "Доихара имел среди китайцев знакомых больше, чем любой китаец, занятый самой активной политической деятельностью". Доихара Кэндзи был фигурой чрезвычайно таинственной. Это был человек маленького роста, склонный к полноте, носивший усики "а ля Чарли Чаплин" и в совершенстве владевший фехтованием мечом. По свидетельству сотрудников он был в состоянии в весьма короткий срок похудеть или пополнеть на 10 кг и умел столь изумительно преобразиться, что даже ближайшие коллеги не могли его опознать. При этом Доихара обладал фантастическими лингвистическими способностями, он в совершенстве владел 9-ю европейскими языками и 4-мя китайскими диалектами. На всех он говорил без малейшего акцента. Весь образ его действий наводит на мысль о весьма близком знакомстве с методами нин-дзюцу. (описания его подвигов можно найти используя ключевые слова: "Спасение президента Сюя", "Поезд маршала Чжан Цзо-Лина", "Змея для Пу-и", "Золотые рыбки Хуан Шеня" и т. д.)

94

Они-ни канабо — буквально: Дать демону лом. Чёрт (дьявол, демон) пришёл в японский фольклор из буддийской мифологии. Он сам по себе обладает дьявольской силой, а если получает в руки железный шест, то становится еще сильнее.

95

Черный корпус, желтые трубы с черной каемкой. Ничего более удобного для определения расстояния, прицеливания и организации стрельбы ПРОТИВНИКА Зиной Павлович сделать пожалуй не смог бы, даже если бы задался такой целью.

96

В годы русско-японской войны капитан 1-го ранга, командир. При отправке броненосца на театрбоевых действий, его хотели списать с броненосца, как "выпывавшего ценз необходимый для командования кораблем первого ранга". Но он настоял на том, чтобы идти в поход сосвоим кораблем. С начальством он держался независимо, а порою и дерзко, зато был добр и внимателен к матросам, пресекал грубость по отношению к ним со стороны офицеров. На второй день боя, 15 мая 1905 г., «Ушаков» ночью отстал от эскадры из — за затоплений в носовой части. Утром к нему подошли два японских броненосных крейсера, каждый превосходил «Ушакова» по силам раза в два. К тому времени Небогатов со всем своим отрядом уже сдался в плен. Японцы подняли перед «Ушаковым» сигнал: "Предлагаем сдаться. Ваш адмирал уже сдался". Миклухо-Маклай, разобрав начало сигнала, воскликнул: "Ну, а дальше и разбирать нечего! Долой ответ! Открывайте огонь!". «Ушаков» отстреливался до последней возможности, и не вина его артиллеристов, что попаданий в японские корабли не было. Увы, броненосец отправили на войну так спешно, что не успели поменять расстрелянные в учебном отряде стволы орудий главного калибра. Когда же броненосец, искореженный, весь в огне, сел на корму, Владимир Николаевич приказал открыть кингстоны и затопить корабль. Экипаж стал покидать тонущий корабль. Характерно, что матросы, когда бросались в воду, и находясь уже в воде, кричали «ура». Миклухо-Маклай покинул броненосец последним. Он был ранен и утонул.

97

С 10 по 15 января (за пять дней) кабелеукладчик Министерства связи «Окинава-мару» для секретности перекрашенный в чёрный и переименованный в «Фудзи-мару» проложил секретную линию от Сасебо на остров Видо в заливе Пхалькупхо, что на юге Кореи.

98

Со времен парусных флотов, когда парусники могли вести полноценный огонь только с борта, линия баталии была единственным признаным способом ведения морского боя. Корабли выстраивались в кильватерную колонну, пристраивались к противнику параллельно, и перестреливались до пебеды, или заката. За ломку линии судили и вешали не только капитанов кораблей, но и адмиралов. Линию ломали или трусы, бегущие из боя, или гении масштаба Нельсона и Ушакова. От линии пошло и само название «линкор», т. е. корабли боевой линии. Не бронированным крейсерам, при сражении линкоров, обычно в линии делать нечего.

99

Ну тут то ли память Карпышева начинает сбоить, то ли Руднев пытается правильно отмотивировать расчет единственного крупнокалиберного орудия. В реальном бою при Ульсане, с расстояния порядка 40 кабельтов русский восьмидюймовый снаряд пробил броню башни на «Идзумо». От взрыва крейсер спасло только то, что русский снаряд не взорвался.