Фридрих Незнанский - Мертвый сезон в агентстве Глория

• Название: Мертвый сезон в агентстве Глория
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Детектив
• ISBN: 5-17-004085-7, 5-7390-1038-1

Американского бизнесмена нашли мертвым в запертом номере роскошного московского отеля. Убийство с целью ограбления? Правда, «американский бизнесмен» не был, как выяснилось практически сразу же, ни американцем, ни бизнесменом. Так начинается новое дело охранного предприятия «Глория». Дело, которое слишком скоро оказывается не тем, чем казалось. Дело, в котором загадок больше, чем разгадок, а ответы на вопросы — даже невероятнее, чем сами вопросы. Дело, ходу которого пытаются помешать любой ценой…

---

Она постоянно навещала его, пока он лежал в госпитале, но потом его увезли в Москву и за делами следы его потерялись. И вот он перед ней будто и пяти прошедших лет не было. Возмужал, седина в волосах посверкивает, глаза спокойные и уверенные. И пустой правый рукав, заложенный в карман пиджака. Хорошего, модного.

Дима взял ее под руку и, будто они не расставались, повел по залу, показывая свои наброски, небольшие картины маслом, гравюры. Подвел еще к одному рисунку — женскому портрету, и сердце у Елены вдруг заколотилось, как от слишком большой дозы кофе. Она узнала себя — ту, в Чечне, в мятом сером халате и хирургической шапочке, с усталыми и очень грустными глазами.

— По памяти пришлось… — объяснил Дима. — Но у меня есть и другие наброски. Хочешь, покажу?

Он сказал ей «ты», как когда-то в госпитале, после выхода из наркоза.

Она размышляла лишь один только миг, после чего кивнула и сказала, что ее машина припаркована у входа в салон.

А в его просторной мастерской на Нижней Масловке, среди разбросанных повсюду кистей и тюбиков с красками, груд картона, холстов и подрамников, она, повинуясь непонятному себе самой порыву, отдалась ему на громко скрипящей пружинами тахте. Изумилась сама и поразила его…

Их неожиданные, незапланированные свидания носили взрывной, почти истерический характер. Дима — надо отдать ему должное — с одной своей рукой управлялся так, что иной обоерукий только бы позавидовал. И Елена всякий раз отдавалась ему с неведомой ей доселе страстью.

Но однажды она заметила, что, разговаривая с мужем, думает о Диме, и испугалась. За дочь, за сына, за себя, да и за него, наконец, за Николая Андреевича, дела которого, кажется, стали поправляться. К чести Димы, он, вероятно, понимал ее состояние духовного и физического одиночества и всеми своими силами помогал как-то сгладить тоску, не предлагая ломать жизнь, уходить от мужа и так далее. И тогда она — так решила — в последний раз принесла себя в жертву и ушла от Димы навсегда.

Он не разыскивал ее и вскоре забылся.

Но произошла еще одна встреча, во время которой Елена едва не прокололась. Николай ни с того ни с сего потащил ее на выставку группы художников, проходившую в Малом Манеже. Обещал показать нечто просто уникальное.

И она увидела. Это был ее поясной портрет, написанный маслом. А исходным материалом, она это сразу поняла, был тот рисунок карандашом. И еще одна непонятная деталь. На голове полевого хирурга Бояровой вместо привычной шапочки красовалась переливающаяся драгоценными камнями золотая диадема. И этот контраст напряженных пальцев с зажатой в них сигаретой, стонущих от тоски глубоких глаз и празднично сиявшей диадемы создавал ощущение нереальности, какой-то болезненной фантазии. Елена даже испугалась. Но к ним подошел автор полотна, представился Николаю. Точнее, представила его Елена, боясь взглянуть Диме в глаза. Он вежливо объяснил причину появления портрета, показал на свой пустой рукав, а присутствие диадемы объяснил просто. Листал каталоги драгоценностей и обнаружил среди них диадему Демидовых. Показалось символичным: прошлое и настоящее настолько переплелось, что просто уму непостижимо…

Николай захотел тут же приобрести этот портрет, но художник вежливо и твердо отказал. Заявил, что картина уже продана. Кому? Извините, коммерческая тайна. Бояров огорчился. Елена же, поняв, что Дима солгал, никому он этот портрет не продал, чему-то обрадовалась. И пусть, и не надо, подумала она…

Уйдя в свою спальню после жесткого разговора с мужем, Елена Юрьевна переоделась ко сну, села под свой балдахин и задумалась.

Опять эта диадема… К счастью ли она или к беде? Елена представила мужа, сидевшего в одиночестве в своем кабинете и понимавшего, что снова у него, как когда-то, все может одноминутно разрушиться, полететь в тартарары. Жалость охватила ее. В прозрачном ночном пеньюаре она вернулась к нему в кабинет, подошла сзади, обняла за шею, поцеловала в макушку и сказала:

— Хватит думать, дорогой, пойдем-ка лучше спать…

Он обернулся, не вставая, внимательно и трезво посмотрел ей в глаза, улыбнулся и прошептал:

— Иди, я сейчас…

Изнуренный ее страстью, он заснул не сразу. Первый солнечный луч, пробиваясь сквозь щель в плотных гардинах, золотил высокое атласное бедро Елены. Она сегодня очень старалась, подумал он. Я давно не видел ее такой… своей. С чего бы это?

Его трезвый ум, привыкший все постоянно считать и снова просчитывать, не находил ответа. Неужели вернулась любовь? Или здесь что-то другое? Скорее всего, она просто устала от постоянного напряжения и решила простить его. Было ведь за что. А может быть, это она сама просила у него прощения?

На этом неразрешенном вопросе он провалился в спокойный, счастливый сон…

Поздно ночью, стараясь не разбудить тяжко вздыхающую во сне супругу Лелю — видно, опять у нее что-то с легкими не в порядке, — Константин Дмитриевич Меркулов осторожно поднялся и перешел в свой домашний кабинет.

Не спалось. Да и Вячеслав своим полуночным звонком нарушил размеренность вечернего чаепития перед отходом ко сну. Возраст уже, пора, как говорится, и о душе думать…

Он придвинул к себе листок бумаги, отвинтил колпачок у старого и заслуженного «паркера» с золотым пером, коснулся им бумаги и… замер. Следовало бы подвести какие-то итоги прошедшего дня. И, надо отметить, не самого неудачного.

Во-первых, удалась комбинация с Бояровыми.

Идея выйти на Николая Андреевича через его жену принадлежала как раз самому Меркулову. Точно так же родилась и мысль насчет фирмы «Феникс», которой руководила супруга Алексея Кротова — Инна. А Алексей уже развил идею о своей роли в фирме.

Разумеется, не было у «Феникса» никаких реальных возможностей строить элитные особняки в окрестностях Николиной Горы, зато их вполне хватило бы на то, чтобы сварганить самые доподлинные документы, официально подтверждающие такую возможность. Тем более с помощью Сергея Ивановича Федоскина, генерала ФСБ, кровно заинтересованного в раскрытии махинаций с ценностями Гохрана.

Конечно, не очень ловко получилось с амбалами-охранниками, но опять же что Бог ни делает — все к лучшему. Зато побывали парни в особняке Бояровых, посмотрели, как живут «новые русские», вошли в контакт с хозяином и вообще — держали ушки на макушке.

И поэтому, во-вторых, удалось получить абсолютно точную информацию, что Елена Юрьевна, урожденная Демидова, активно приобретает чрезвычайно редкие и дорогие вещи, прежде принадлежавшие ее предкам. Факт недвусмысленно наталкивал на предположение о том, что и золотая диадема с бриллиантами и рубином очень даже могла интересовать госпожу Боярову. Тоже версия для дальнейшей проработки…

Физиономии амбалов были запечатлены на пленке, удалось записать и кое-какие их разговорчики. А вот потасовку на улице снять не успели: оперативникам Грязнова и в голову не могло прийти, что развязка может наступить столь стремительно.

Далеко уйти охранникам, обезоруженным во время скоропалительной стычки, не дали. Они были задержаны в районе Кудринской площади, после чего препровождены в одиннадцатое отделение милиции на Баррикадной улице.

Вели они себя вызывающе спокойно, с готовностью предъявили служебные удостоверения и в один голос заявили, что ни к кому никаких претензий не имеют. Следовательно, нет и причины для их задержания.

Дежурный просмотрел удостоверения и приказал своим:

— Давайте их пока в обезьянник.

— Да ты чего, капитан! — возмутился один из задержанных. Неграмотный, что ли? Читать разучился?

Но дежурный не обратил внимания на дерзость — и не такое приходилось слышать, когда сюда приводили алкашню от метро и зоопарка. Вместо ответа он поднялся и отправился в кабинет начальника, где его с нетерпением ожидал генерал Грязнов.

— Права качают? — поинтересовался Вячеслав Иванович.

— Слегка, — ответил дежурный. — Но особого напора не чувствуется. Оружия при себе не имеют, никого ни в чем не винят.

— Ну и хорошо. Раз они у тебя такие сознательные, капитан, подержи их часок и пусть катятся на все четыре стороны. Тем более что предъявить-то нам им, по сути, нечего.

— Ну… — усмехнулся капитан, — если хорошо постараться, всегда можно найти.

Грязнов нахмурился.

— Не стоит ничего искать.

— Документики вернуть? — не успокаивался дежурный.

— А вот они пусть пока полежат у меня…

Обо всем этом Грязнов и рассказал Меркулову, как и о результатах пребывания троицы в особняке на Пречистенке. Добавил, что охранники проходят по ведомству полковника Довбни Тимофея Поликарповича, отвечающего за безопасность среднего звена в системе администрации президента.

Памятуя о том, что госпожа Боярова упомянула в разговоре с мужем фамилию Маркина, навязавшего ей этих охранников, Меркулов немедленно поднял списки чиновников кремлевской администрации и действительно обнаружил там фамилию Маркина Игоря Леонидовича — референта советника президента по экономическим вопросам. Других Маркиных в списке не имелось.