Роджер Аллен - Калибан

• Название: Калибан
• Автор: Роджер Аллен
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-002566-1

Действие цикла происходит в мире созданном Айзеком Азимовым в своем цикле «Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо» после событий последнего романа цикла «Роботы и Империя».

«Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред» – так гласит Первый Закон роботехники. Именно поэтому расследование зверского нападения на ведущего специалиста в области создания роботов Фреду Ливинг сразу же заходит в тупик. Все улики указывают, что в деле замешан Калибан, робот нового поколения…

---

Терах искренне удивился.

– Господи! Да какая разница, чья это комната? Мы часто работаем друг у друга в лабораториях. Наша работа требует тесного сотрудничества очень разных специалистов. Так что Фреда Ливинг скорее всего работала над какой-то частью проекта, материалы которой находились в комнате Эншоу.

– На Инферно люди – большие собственники, когда дело касается территории, – заметил шериф. – Всем нам просто необходимо личное, только наше и больше ничье, жизненное пространство.

Терах пожал плечами:

– Возможно. Но не надо думать, что это относится абсолютно ко всем людям. – В его последних словах читалась откровенная насмешка.

Шериф недоверчиво хмыкнул, пропуская мимо ушей насмешку, которая явно предназначалась, чтобы сбить его с толку.

– Ну, хорошо. Тогда, может, вы мне скажете, где черти носят этого самого Губера Эншоу? С утра он в лаборатории не показывался, а достать его из дому мы не можем. Мы предполагаем, что он там, но его роботы отказываются это признавать и не соглашаются передавать никакие послания.

– Меня это не удивляет. Губер любит работать дома, в полном уединении. И последнее время он делает так все чаще, – пояснил Терах. – Иногда мы подшучивали над ним – дескать, если полиции вздумается оцепить твой дом, ты этого даже не заметишь!

Крэш неопределенно хмыкнул. Личная свобода и неприкосновенность жилища и в самом деле ценились на Инферно превыше всего. И арестовывать человека в его доме было не принято. Закон был очень строг на этот счет, а также очень подробно указывал, что можно и чего нельзя делать в таких случаях. Полиция со своими роботами могла окружить дом и ждать снаружи хоть до светопреставления, могла обследовать дом и прилегающие постройки после совершения ареста. Но вламываться в дом, чтобы там взять преступника под стражу, полицейские не имели права.

И часто бывало, что подозреваемый отказывался выходить из дому и подолгу отсиживался там. Для таких случаев давным-давно были разработаны и утверждены положения, которым полицейские и следовали. Полиция имела право перерезать все линии коммуникаций, ведущие к этому дому. Но не имела права лишить затворника пищи, воды и электроэнергии. И зачастую запрещение ареста в доме играло на руку полиции: если преступник упорно не желал сдаваться, окруженный бдительными полицейскими роботами дом прекрасно заменял тюрьму, без всяких дополнительных расходов и неудобств.

– Что ж, вполне возможно, нам действительно придется оцепить его дом, если он в ближайшее время не появится, – предупредил шериф. – Так что можете ему об этом сообщить.

Йомен Терах удивленно поднял брови.

– Потерпите немного, шериф! Губер часто приходит на работу после полудня – в те дни, когда приходит, – сказал он. – По утрам он обычно сидит дома, работает над новыми проектами. Но почти каждый день, хоть и не всегда, Губер бывает в лаборатории, с полудня до самого вечера. Но, как я уже сказал, он приходит не всегда. Он не придерживается какого-нибудь определенного графика.

Немного подумав, Йомен добавил:

– Честно говоря, я не думаю, что он был в лаборатории этой ночью. Едва ли он мог там оказаться. Скорее всего Губер сейчас сидит дома и работает, совершенно не зная, что что-то случилось. А его роботы не передают никаких сообщений, потому что исполняют приказ хозяина – не беспокоить, пока он работает. Это вполне в духе Губера Эншоу. Я и подумать не мог, что вы так подозрительно отнесетесь к его отсутствию! Или хоть на минуту заподозрите, что Губер имеет какое-то отношение к этому нападению на Фреду.

Альвар Крэш вздохнул.

– Почему бы и нет? На нее напали именно в его лаборатории. Из этого, конечно, ничего не следует. Но я не знаю Губера Эншоу, я даже никогда о нем не слышал. И я не вижу причины исключать кого-нибудь из списка подозреваемых. Знаете ли, у людей, которые работают вместе, нередко появляются причины для того, чтобы поубивать друг друга.

– Так вот, должен вам сказать, что с этой точки зрения подозревать Губера глупо! – страстно возразил Терах. – У Губера Эншоу не было причин убивать Фреду! Наоборот, он желает ей всяких благ. Конечно, у него была возможность напасть на нее, но, шериф Крэш, точно так же вы можете достать свой бластер и продырявить мне голову! Ведь это вовсе не значит, что вы так и сделаете. У вас нет никаких причин меня убивать и, напротив, все причины не делать этого. Иначе вы потеряете работу и, в самом лучшем случае, попадете в тюрьму. Точно так же и с Губером – Фреда ему очень помогла и помогает до сих пор. И он ни в коем случае не захотел бы лишиться этой помощи.

– Вы хотите сказать, что Губер Эншоу многое потерял бы, если бы с Фредой Ливинг что-то случилось? – переспросил Дональд.

Йомен Терах внимательно посмотрел на Дональда, потом на шерифа.

– Мы снова затронули опасную тему. Но, впрочем, думаю, не будет большой беды, если я все же скажу вам. Губер сделал замечательное открытие, открытие, для апробации которого необходимы очень сложные и дорогостоящие технологии, самое лучшее, самое точное контрольное оборудование. И у него не было возможности продвинуться дальше в своих исследованиях. Роботехника – очень консервативная наука. Его работами заинтересовались только в «Лаборатории Ливинг».

– Вы, наверное, говорите о гравитонном мозге? – наугад спросил шериф.

Терах судорожно сглотнул, не в силах скрыть изумления.

– Но откуда вы…

– В лаборатории Эншоу целый стеллаж забит коробками с такими наклейками, – немного язвительно пояснил Крэш. – На мой взгляд, вам надо бы получше заботиться о секретности.

– Да, наверное… – Терах смутился.

– Так что это за чертовщина такая – гравитонный мозг? Что-то вроде заменителя позитронному?

Дональд повернулся к шерифу:

– Сэр! Это невозможно! Позитронный мозг – основа всей роботехники. Три Закона роботехники встроены в его главные рефлекторные цепи, позитронный мозг не может функционировать без Трех Законов!

– Спокойно, Дональд! Это вовсе не значит, что Три Закона нельзя встроить в какой-нибудь другой тип мозга. Верно? – обернулся он к Тераху.

Терах заморгал и молча кивнул. Он все еще не успокоился.

– Конечно-конечно. Я не смогу сказать ничего конкретного о возможностях гравитонного мозга. Но, полагаю, мы вполне можем поговорить в общем. Разработки Губера Эншоу пока еще далеки от завершения, но уже сейчас можно предполагать, что это будет настоящим переворотом во всей роботехнике. Пришло время кому-то сделать это.

– И каким же образом, по-вашему?

– Я считаю, что мы полностью исчерпали возможности позитронного мозга. Видите ли, современный позитронный мозг гораздо сложнее тех моделей, которые применялись на заре роботехники. В его структуру внесено множество бесценных улучшений. Но сама основа позитронного мозга остается неизменной многие тысячи лет. Это то же самое, как будто мы до сих пор используем ракеты на твердом топливе вместо того, чтобы строить корабли с гиперпространственными двигателями. Позитронный мозг безнадежно устарел, и это накладывает досадные и ненужные ограничения на возможности современных роботов. Из-за заложенных в его основу Трех Законов позитронный мозг кажется на первый взгляд единственно возможным для роботов. Это стало почти аксиомой, даже для ученых – исследователей в области роботехники. Гравитонный мозг может перевернуть все с ног на голову. И у гравитонного мозга есть, конечно, один-два недостатка, но ведь исследования в этой области еще только начинаются! Гравитонный мозг значительно совершеннее позитронного, в особенности по гибкости реакций и интеллектуальным возможностям.

– Вы, похоже, искренне верите в то, что говорите, – сухо заметил шериф, думая про себя, что никто так не предан делу, как новообращенные. – Ну, что ж, Терах. Возможно, мы с вами еще побеседуем – позже, а сейчас у меня все. Вы можете идти.

Йомен Терах поднялся. Прежде чем выйти, он немного замешкался.

– Можно один вопрос? – спросил он. – Какой прогноз в отношении здоровья Фреды Ливинг?

Лицо шерифа окаменело.

– Она все еще без сознания. Но врачи рассчитывают, что сегодня или, самое позднее, завтра она должна прийти в себя. Выздоровление будет быстрым и полным. У них в распоряжении самые совершенные регенерационные системы. Я так понимаю, от этой травмы Фреда Ливинг полностью оправится дня за два.

Йомен Терах улыбнулся и кивнул:

– Прекрасные новости. Все наши сотрудники будут рады это узнать… Если, конечно, вы позволите мне сказать им.

Шериф только махнул рукой.

– Идите, Терах! Это вовсе не секрет. Кроме того, она под надежной охраной!

Терах отступил, натянуто улыбнулся, еще раз кивнул и выскользнул из комнаты. Крэш проводил его взглядом.

– Что ты выяснил, Дональд? – спросил он, не поворачивая к роботу головы. Об этом мало кто знал, но у специальных полицейских роботов имелась встроенная система оценки физиологических реакций человеческого тела при ответах на вопросы. Иными словами, Дональд был совершенным и высокочувствительным детектором лжи.