Владислав Бахревский - Виктор Васнецов

• Название: Виктор Васнецов
• Автор: Владислав Бахревский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989
• ISBN: 5-235-00367-5

На основании исследования имеющихся публикаций и новых материалов, касаясь сложнейших проблем художественной жизни России конца XIX – начала XX века, в книге рассказывается о выдающемся русском живописце Викторе Михайловиче Васнецове. Книга сопровождена многочисленными иллюстрациями.

---

Перед Стасовым рядком лягут три рисунка: «Дыра в сапоге», «Жирный купец с приношением в передней у пристава», «Купеческое семейство в театре».

– Да, – скажет Стасов. – Да!

Он торопился, а картинки молодого художника были в ряду тех, какие охотно публиковались журналами.

С открытием еще одного дарования маститый критик не спешил.

От добра добра не ищут.

Публике правится народная жизнь – пожалуйста. И чтоб немного юмора? – Пожалуйста.

Работа сама теперь находит художника, и он дорожит ею. Он готов исполнить любой заказ.

Ему доверяют сделать рисунки к двум азбукам Н. П. Столпянского.

Это дешевенькие в четверть листа книжечки на плохой бумаге. Одна из них – «Солдатская», составленная по поручению начальника штаба местных войск Петербургского военного округа. Азбука незатейливая, и рисунки к ней тоже на удивление просты.

А – амуниция, амуниция и нарисована. Е – ефрейтор, елка, нарисован ефрейтор и елка тоже. И – инвалид, па рисунке изба, солдат. Ч – чай, чайник, чашка, и мы видим двух солдат за самоваром. Ш – штабные офицеры. Офицеры играют в шахматы. X – хлеб. Нарисованы полки с хлебом. 3 – знамя. Сценка боя. Всего тридцать рисунков.

В «Народной азбуке» – сорок пять рисунков. На обложке старик. Одной рукой он гладит мальчика по голове, а другой указывает на фабричные трубы, и надпись: «Время – деньги, знание – богатство». На задней обложке сверху – фабрика, солнце над трубами, изречение: «Ученье – свет». Внизу – под кроной дерева соха, каменный топор и вторая часть истины: «Неученье – тьма». Рисунки тоже очень немудреные. Колоски, паутина, чучело на огороде, глухарь, утки на озере. Слон. Филин. Иисус с крестом.

Величина изображений с копеечку, но все рисунки внятные, в них нет какой-то второй мысли.

Успех этих азбук, однако, был замечательный. В. В. Стасов подсчитал, что «Солдатская» «в течение 18 лет появилась в 30 изданиях в количестве 560 ООО экземпляров; вторая („Народная“. – В. В.) в течение 20-ти лет появилась в двадцати пяти изданиях в количестве 520 ООО экземпляров. Значит, всего их издано было и пущено в свет 1080000 экземпляров. Какая громада изумительная! Сколько же русских нашего поколения, всех сословий, имели возможность – редкий и неоцененный случай – учиться в детстве грамоте по рисункам отличного художника!»

Было бы наивно полагать, что Виктор Михайлович Васнецов, создавая рисунки к этим азбукам, ставил перед собою какие-то особые педагогические задачи. Дело тут и проще и сложнее.

Васнецов от природы был наделен изумительным даром простоты.

Иные художники всю свою жизнь идут к простоте, понимая ее как высшую степень искусства. Лев Толстой к «Отцу Сергию», «Хаджи Мурату», «Кавказскому пленнику» шел через «Войну и мир». О творчестве В. М. Васнецова можно сказать, что он сразу начал с «Кавказского пленника». Правде простоты он был верен всю свою жизнь.

Совсем иначе получилось у Васнецова со сказками. По заказу Ильина он исполнил рисунки для «Конька-Горбунка» Ершова.

Как это ни странно, на его работе сказалось влияние заземленных, маловыразительных рисунков Рудольфа Жуковского, иллюстрировавшего «Конька-Горбунка» для дешевого народного издания.

Не блеснул Васнецов и с темой «Жар-Птица», исполненной для «Иллюстрации».

Тридцать восемь рисунков было сделано им для детской книжки «Козел-Мемека, приключения Козла-Мемеки и его друзей». Составил книжку П. Ряполовский.

В. В. Стасов об этой работе отзывается восторженно. В книжке «рассказываются в довольно посредственных стишках путешествия по белу свету шести друзей: козла, барана, овцы, кошки, чушки и ежа. Но иллюстрации Васнецова – истинный шедевр изображения животных, разнообразных их поз, движений и душевных состояний… У нас эта книга не была никогда не только оценена, но даже замечена. Она проскользнула неотмеченной среди груды других банальных детских книжек, появляющихся к рождеству и к пасхе, и исчезла вместе с ними. А между тем, я думаю, иллюстрации эти ничем не ниже иллюстраций Каульбаха к „Рейнеке Фукс“».

В. В. Стасов прав, но ведь и жизнь права. Будущее – селекционер беспощадный. Книжка П. Ряполовского критики не выдерживает, так же как и сказка, напечатанная в первой книге журнала «Семья и школа» за 1871 год. Сказка называется «Как кролики победили кошек». Вот два фрагмента из этого опуса.

«Жил-был маленький мальчик, хорошенький, веселенький, такой же веселенький, как ты. У него были такие же розовые щечки, такие же стоптанные башмачки, как у тебя…»

А вот речи героя, мальчика пяти лет:

«– (Погулять?) Охотно, кролик. Только ведь вы ходите очень скоро, я не успею за вами…»

К этой сказке Васнецов сделал пять рисунков: Коля и Трезор, Коля и кролики, кролики вооружаются, Коля спасается на дереве от разъяренной кошки. Коля-командующий.

На четырех из пяти рисунков стоит подпись: «В.В.». Значит, Васнецов дорожил работой.

Видимо, нельзя говорить о неразборчивости художника или о каком-то недостатке вкуса. Детская литература была в те поры умилительно-розовой. Произведения, подобные «Козлу-Мемеке» или «Как кролики победили кошек», воспринимались нормально: такова детская литература.

С другой стороны, художник еще не мог выбирать. Большой заказ радовал. Это была работа, дающая хлеб.

1870 год для Васнецова – год накопления художественных впечатлений. Причем это уже не случайная работа – увидал выразительное лицо, умилился ребенком, играющим с собакой… Отвечая запросам времени, молодой художник ищет в жизни типическое. Он рисует не галантерейщика Семена Потапыча, но «купца», не Пантелеймона, служащего в приходской церкви дьяконом, но «дьячка».

В журнале «Нива» появляется полосный рисунок Васнецова «Маляр». Редакция сопровождает его характерным для того времени пояснением: «Да, ремесло это, подобно многим сопряженное с употреблением химических продуктов, тяжело отзывается на здоровье. Постоянное вдыхание так называемых корпусных красок обусловливает различные расстройства в организме. Так от свинцовых и медных красок (каковы крон, сурик, свинцовые белила, ярь медянка) делается свинцовая и медная колика, отвердение желудка с острою болью, судороги и т. п. От мышьяковых (желтый опермент, красная реальгарь) происходит слюнотечение, судороги в горле, тоска, обмороки…»

Таким образом, художник, видимо, по заданию редакции исполняет социальный заказ. Его «Маляр» должен не только быть типичным, он еще и укор обществу, не заботящемуся об охране здоровья своих ремесленников. Художнику вдруг открывается, что искусство – это не только поиск вечной красоты, но и служение своему народу, возможность ставить общество перед проблемами, которые оно обязано решать.

Графика для Васнецова стала школой гражданственности.

Так появились грифонажи: «Крестьянин в шляпе», «Мальчик с собачкой», «Старик нищий перед съестной лавочкой».

Пробует себя Васнецов и в живописи. К 1870 году относится его маленькая акварелька «Витязь». Первый отклик па томление и неспокойство души.

Все, казалось бы, идет хорошо. Есть работа, есть небольшие деньги для нормального существования. Даже награды уже есть.

И вдруг известие из дома: умер отец.

«Как будто пол подо мной провалился», – скажет много лет спустя Виктор Михайлович.

Михаил Васильевич Васнецов скончался 22 марта 1870 года. На его могилу сын приедет через год, сам совершенно больной, надломленный петербургской потогонной жизнью.

Однако в том же 1870 году произошло событие, очень много решившее в становлении Васнецова как художника – вернулся из Италии Павел Петрович Чистяков.

Иные противопоставляют школу Чистякова школе Академии, а между тем вся жизнь Павла Петровича связана с Академией. 1849–1861 годы – учеба, 1862– 1870-й – академическое пенсионерство, 1870—1890-й – преподавание в Академии, 1890—1908-й – заведование мозаической мастерской, с 1908 года – снова преподаватель.

Что верно, то верно – начальство Чистякова никогда не жаловало, а коллеги, ревнуя к успеху у студенчества, ставили палки в колеса: провалили на золотую медаль его ученика Сурикова, прекрасные работы другого его ученика, Серова, оценивали средними баллами…

И однако ж и педагогическое, и художественное явление – Чистяков плоть от плоти – академическое. В погоне за ускользающим совершенством А. А. Иванов – автор единственной картины. П. П. Чистяков и одной не создал. За восемь лет пребывания в Италии – четыре закопченных этюда. Правда, эти этюды стоили иных картин, в том числе и собственной, так никогда и не завершенной, «Смерть Мессалины, жены императора Клавдия».

В письме родным Василий Дмитриевич Поленов писал 23 сентября 1870 года: «Чистяков вернулся из Италии. Хотя привез мало, по зато, что привез, изумительно и по живописи, и по рисунку. „Муратор“ (каменщик у стены) захватывает, хорош тоже „Нищий“ и особенно „Чучарка“ – итальянка. Он говорил, что это портрет известной красавицы Джованинны. Хорошо бы у него опять поучиться».