Стефани Майер - Новолуние

• Название: Новолуние
• Автор: Стефани Майер
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-048565-9, 978-5-9713-6833-0, 978-5-9762-5337-7

 Это вторая книга знаменитой вампирской саги, возглавившая списки бестселлеров семи стран и проданная тиражом в полтора миллиона.

Влюбиться в вампира - страшно и романтично... Но потерять любимого, решившего ценой разрыва спасти свою девушку от роли пешки в вечном противостоянии кланов "ночных охотников", - это просто невыносимо. Белла Свон мучительно переживает исчезновение возлюбленного и безуспешно ищет забвения в дружбе с мальчишкой-индейцем Джейком Блэком. Она даже не подозревает, что ее лучший друг - порождение еще одного "народа Тьмы". Народа, куда более жестокого и опасного, чем аристократы-вампиры... Читайте "Сумерки", "Новолуние" и ждите продолжения.

---

— В начале, — я сжалась, когда он начал туго обматывать мою руку длинным бинтом. — Почему ты даже не подумал попробовать другой путь, вместо очевидного?

Он улыбнулся.

— Разве Эдвард не рассказал тебе эту историю?

— Да. Но я пытаюсь понять, о чем ты думал …

Его лицо внезапно снова стало серьезным, и я задалась вопросом, подумал ли он том же, о чем я. Интересно, о чем бы я думала — я отвергла эту мысль — если бы это произошло со мной.

— Ты знаешь, что мой отец был священником, — он погрузился в размышления пока тщательно убирал со стола, вытирая все влажной марлей. Запах спирта ударил мне в нос. — У него было довольно резкое суждение о мире, которое я уже начинал ставить под вопрос, еще до того как я изменился.

Карлайл убрал грязную марлю и осколки в пустую прозрачную чашу. Я не понимала, что он делает, даже когда он зажег спичку. Затем он бросил спичку на пропитанные спиртом волокна, и внезапно вспыхнувшее пламя заставило меня подскочить.

— Извини, — сказал он. — Так надо… Таким образом, я не согласился со специфической верой моего отца. Но никогда, почти за все эти четыреста лет с момента моего рождения, я не сомневался в существовании Бога в какой-либо форме. Даже видя отражение в зеркале.

Я притворилась, что осматриваю повязку на руке, чтобы скрыть удивление от того, в какое русло потекла наша беседа. Из всех моих мыслей, мысль о религии была последней, о которой я подумала. Моя собственная жизнь была довольно далека от веры. Чарли считал себя лютеранином, так как это была вера его родителей, но воскресенья он проводил у реки с удочкой в руках. У Рене время от времени были периоды, когда она посещала церковь, но также недолго, как и ее занятия теннисом, глиняной посудой, йогой и французским, и так далее, пока я не узнавала о ее новом увлечении.

— Я уверен, что все это странно слышать, тем более от вампира. — он усмехнулся, зная, что обыденное использование этого слова не шокирует меня. — Но я надеюсь, что в этой жизни все еще есть место даже для нас. Признаю, это смелое предположение он небрежно продолжил, — По общему мнению, мы прокляты не взирая ни на что. Но я надеюсь, возможно, это глупо, что у нас есть еще небольшой шанс, чтобы попытаться.

— Я не думаю что это глупо, — пробормотала я. Я не могла вообразить, что кто-то остался равнодушен к Карлайлу, ведь в нем было что-то божественное. Кроме того, единственный вид небес, которые я смогла бы оценить, включали в себя Эдварда. — И я не думаю, что кто-то со мной не согласился бы.

— В действительности, ты первая кто со мной согласился.

— Остальные не разделяют твою точку зрения? — спросила я, удивленная, в частности, думая только об одном человеке.

Карлайл снова изменил ход моих мыслей.

— Эдвард согласен со мной, до определенного момента. Бог и небеса существуют … также как и ад. Но он не верит, что для нашего вида существует загробная жизнь.

Голос Карлайла был очень нежным; он задумчиво смотрел в темноту большого окна. — Понимаешь, он думает, что мы потеряли наши души.

Я сразу же вспомнила слова Эдварда, сказанные им днем:

— Пока тебе не угрожает гибель — в противном случае мы сделаем это.

Над моей головой мигнула лампочка.

— В этом вся проблема, не так ли? — предположила я. — Именно поэтому ему так трудно сделать это со мной.

Карлайл медленно заговорил.

— Я смотрю на моего… сына. Его сила, его доброта, его сияющее великолепие — все это питает надежду и веру, больше чем когда-либо. Как может не быть большего для такого, как Эдвард?

Я пылко кивнула, соглашаясь.

— Но если бы я верил в тоже что и он… — Карлайл посмотрел вниз на меня бездонными глазами. — Если бы ты верила также как и он… смогла бы ты забрать его душу?

Я не могла ответить на этот вопрос.

Если бы он спросил меня, смогла бы я рискнуть своей душой ради Эдварда, ответ был бы очевидным. Но рискнула бы я душой Эдварда? Я с сожалением сжала губы. Это был несправедливый обмен.

— Ты понимаешь.

Я качнула головой, зная о своем упрямом подбородке. Карлайл вздохнул.

— Это мой выбор, — настаивала я.

— И его тоже, — он поднял руку, увидев, что я готова поспорить. — Так или иначе, но он будет ответственен за сделанное с тобой.

— Он не единственный кто может это сделать, — я осторожно глянула на Карлайла.

Он засмеялся, внезапно его настроение улучшилось.

— О, нет! Ты должна сначала решить этот вопрос с ним, — но потом он вздохнул. — Это — первая часть, где я никогда не буду уверен, что я сделал все от меня зависящее, с тем, с чем мне пришлось столкнуться. Но действительно ли это было правильно, обрекать остальных на такую жизнь? Я не могу решить.

Я не ответила. Я представила, на что была бы похожа моя жизнь, если бы Карлайл не поддался искушению изменить свое одинокое существование… и задрожала.

— Именно мать Эдварда изменила мое мнение, — голос Карлайла снизился до шепота. Он не отрываясь смотрел в окно не замечая темноту.

— Его мать?

Всякий раз, когда я спрашивала Эдварда о родителях, он просто говорил, что они давно умерли, и он их смутно помнит. Я поняла, что Карлайл очень хорошо их помнит, не смотря на краткость их знакомства.

— Да. Ее звали Элизабет. Элизабет Мэйсон. Его отец, Эдвард старший, не приходил в сознание в больнице. Он умер в первой волне гриппа. Но Элизабет была в сознании почти до самого конца. Эдвард очень на нее похож — у нее был тот же странный бронзовый оттенок волос, и ее глаза были точно такого же зеленого цвета.

— У него были зеленые глаза? — пробормотала я, пытаясь их представить.

— Да… — глаза Карлайла цвета охры унеслись в прошлое на сто лет назад. — Элизабет одержимо волновалась о сыне. Она теряла собственные шансы на выздоровление, пытаясь ухаживать за ним со своей больничной койки. Я ожидал, что он уйдет первым, ему было гораздо хуже, чем ей. Когда пришло время, она умерла очень быстро. Это случилось сразу после заката, я только что пришел сменить других докторов, работавших целый день. В то время трудно было притворяться, было много работы, и мне не нужен был отдых. Я ненавидел возвращаться домой, скрываться в темноте, притворяться спящим, пока столько людей умирало.

Сначала я пошел проверить Элизабет и ее сына. Я всегда относился к этому осторожно, принимая во внимание хрупкую человеческую природу. Я видел, что ее состояние ухудшается. Лихорадка усилилась, ее состояние трудно было контролировать, ее тело было слишком слабым, чтобы бороться дальше. Она не выглядела слабой, когда пристально смотрела на меня со своей больничной койки.

— Спаси его! — скомандовала она мне хриплым голосом, на который было способно ее горло.

— Я сделаю все, что в моих силах — пообещал я, беря ее за руку. Жар был настолько сильным, что она даже не заметила насколько неестественно холодна была моя кожа. По сравнению с ее кожей все было холодным.

— Ты должен — настаивала она, хватаясь за мою руку с такой силой, что я удивился, переживет ли она кризис. Ее глаза были тверды, как камни, как изумруды. — Ты должен сделать все, что в твоей власти. Что не смогут сделать другие, ты должен сделать для моего Эдварда.

Это испугало меня. Она пристально смотрела на меня этим глубоко проникающим взглядом, и на одно мгновение я уверился, что она знает мою тайну. Потом ею овладела лихорадка, и она так и не пришла в себя. Через час после этого разговора она умерла.

Я потратил десятилетия, рассматривая идею создания для себя компаньона. Только такое же существо могло действительно понять меня, не надо было больше притворяться. Но я так и не смог оправдать, то, что сделали со мной.

Там лежал умирающий Эдвард. Было ясно, что у него в запасе мало времени. По сравнению с ним лицо его матери не было мирным, даже после смерти.

Карлайл видел все это снова, его память не была затуманена прошедшим столетием. Я также могла видеть это ясно, пока он говорил — отчаяние больницы, подавляющая атмосфера смерти, Эдвард, горящий в лихорадке, его жизнь, уходящая с каждым часом… я снова задрожала и с трудом представила картину в голове.

— Слова Элизабет эхом отражались в моей голове. Как она догадалась, что я могу? Неужели кто-нибудь действительно пожелал бы такое своему сыну?

Я посмотрел на Эдварда. Даже больным, он все еще был красив. В его лице было что-то чистое и хорошее. Я бы хотел, что бы такое лицо было у моего сына.

После всех тех лет нерешительности, я просто действовал по прихоти. Сначала я отвез его мать в морг и затем возвратился за ним. Никто не заметил, что он все еще дышал. Было недостаточно рук, недостаточно глаз, чтобы уследить за всеми нуждающимися пациентами. В морге было пусто — не было живых, по крайней мере. Я тайно вынес его через черный выход, и нес по крышам до своего дома.

Я не был уверен, что нужно делать. Я постепенно восстанавливался от ран, полученных мной столетиями ранее в Лондоне. Позже я сожалел об этом. Это было слишком болезненно и длилось медленнее, чем было необходимо.