Франсиско де Кеведо - Испанский Парнас, двуглавая гора, обитель девяти кастильских муз

• Название: Испанский Парнас, двуглавая гора, обитель девяти кастильских муз
• Автор: Франсиско де Кеведо
• Жанр: Поэзия

---

Перевод М. Донского

РАЗГОВОР ДУЭНЬИ С НЕИМУЩИМ ВОЗДЫХАТЕЛЕМ

Существо, чье назначенье
Нежным чувствам быть препоной,
Нечто среднее по виду
Меж гадюкой и вороной,
Склеп восторженных мечтаний,
Кладбище любовных писем,
Вечно бодрствующий призрак
С нюхом песьим, зреньем рысьим,
Оборотень черно-белый,
Та, кого уже с рожденья
Называют старой ведьмой,
Словом, некая дуэнья
Так промолвила, взглянувши
Через переплет балконный
Вниз, где, испуская вздохи,
Ждал безденежный влюбленный:
«Стой, сыночек, хоть три года,
Плачь, вздыхай еще печальней
Понапрасну: слезы ценят
Разве что в исповедальне.
Коли к просьбам нет подмазки,
Ты не жди мягкосердечья:
Тары-бары без червонцев
Тарабарское наречье.
Наделенный благородством,
Красотой, отвагой, силой,
Коль при всем при том ты беден
Грош цена тебе, мой милый.
Не пеняй, что серенады
Остаются без ответа:
Сколь твои ни звонки песни,
Звонче — звонкая монета.
Ты дерешься на дуэлях,
Чувства подтверждая кровью,
Попусту! Доход с убитых
Лишь судейскому сословью.
А подарками добудешь
Ты любую недотрогу:
Надо ставить обожанье
На коммерческую ногу.
Раньше верили в посулы,
В обещанья да в рассрочку,
А теперь иное время:
Деньги выложи на бочку.
Коль пусты твои карманы,
Принимай уж без протеста,
Что тебя не замечают,
Будто ты пустое место.
Неимущий — невидимка,
На манер бесплотной тени:
Как его заметишь, если
Ни даров, ни подношений?
Вот богач, куда ни ступит,
Сразу станет общим другом,
Перед ним все двери настежь,
Все и вся к его услугам.
Говорят, что я когда-то
И сама была девицей;
Но в дуэньях я мужчинам
За обиду мщу сторицей.
Я, чтоб насолить соседу,
Сделалась его женою;
Он скончался от удара,
Не поладивши со мною.
Вдовий я чепец надела
И, по милости господней,
Стала въедливой святошей
И достопочтенной сводней.
Вижу я в любви и дружбе
Только куплю и продажу,
Всех за деньги перессорю
И за деньги все улажу.
Рада я помочь влюбленным,
Но, понятно, не бесплатно.
Жалок мне вздыхатель нищий:
С чем пришел — уйдет обратно.
Бог за слезы покаянья
В райские приимет кущи,
Но Мадрид слезам не верит,
Если плачет неимущий.
Спит сеньора. Полно клянчить!
Не надейся на подачку:
Причитанья голодранца
Девушек вгоняют в спячку».
Выслушал бедняк влюбленный
Речи пакостные эти,
И свое негодованье
Он излил в таком ответе:
«Ах, наемная ты кляча,
Скорпион ты плоскогрудый,
Чертова ты головешка,
Помесь Каина с Иудой!
Знаю я: тому, кто хочет
Совладать с нечистой силой,
Надобны священник с причтом,
Крест, и ладан, и кропило.
Вот вернусь я с крестным ходом,
И от наших песнопений,
Словно рой гонимых бесов,
Сгинет сонмище дуэний».

Перевод М. Донского

РАССКАЗ НЕУДАЧНИКА О СВОЕМ РОЖДЕНИИ И ВОСПОСЛЕДОВАВШИХ ОТ ТОГО ЗЛОСЧАСТИЯХ

«Хоть была моя мамаша
Хрупкого телосложенья,
Вышел я живым из чрева,
Чтобы клясть свое рожденье.
В эту ночь луна сияла,
Как червонец, над опушкой;
Если б знала, кто родился,
Стала б ломаной полушкой.
Я родился поздней ночью:
Солнце погнушалось мною;
Тучки тоже это место
Обходили стороною.
Ровно в полночь дело было,
Так в какой же день недели?
Вторник и среда об этом
Препираются доселе.
Под созвездьем Козерога
Я рожден, и провиденье
Предопределило, чтобы
Стал козлом я отпущенья,
Я не обойден дарами
Прочих знаков зодиака:
Красотой я в Скорпиона,
Поворотливостью — в Рака.
Я родителей лишился,
С ними чуть сведя знакомство:
Уберечь решил господь их
От дальнейшего потомства,
С той поры хлебнул я горя:
Столько видел черных дней я,
Что чернильницей бездонной
Мог бы стать для грамотея.
Каждый час судьбина злая
Шлет мне новую невзгоду:
Коль об пень не расшибусь я,
Так ударюсь о колоду.
Если родственник бездетный
Хочет мне отдать угодья
Вмиг родится сын-наследник:
Я лекарство от бесплодья.
Слепота на всех находит,
Коль я еду в экипаже,
Но слепец — и тот заметит,
Как ведут меня под стражей.
Может предсказать погоду
Каждый, кто следит за мною:
Налегке я выйду — к стуже,
Потеплей оденусь — к зною.
Если приглашен я в гости,
Дело пахнет не пирушкой,
А заупокойной мессой,
Где гостей обходят с кружкой.
По ночам мужьям-ревнивцам,
Приготовившим дубины,
Чудится во мне соперник,
Я плачусь за чьи-то вины.
Крыша ждет, чтоб подошел я,
Если рухнуть наземь хочет.
Камень, брошенный в собаку,
Мне, конечно, в лоб отскочит.
Дам взаймы — прощай дукаты,
И притом должник-мерзавец
На меня глядит при встрече,
Будто он заимодавец.
Каждый богатей грубит мне,
Каждый нищий просит денег,
Каждый друг мой вероломен,
Каждый мой слуга — мошенник,
Каждый путь заводит в дебри,
Каждые мостки — с надломом,
Каждая игра — с потерей,
Каждый блин выходит комом.
Море мне воды жалеет,
В кабаке — воды избыток,
Захочу купаться — мелко,
Выпью — не хмелен напиток.
И торговля, и ремесла
Мне заказаны, бог с ними:
Будь, к примеру, я чулочник,
Все ходили бы босыми;
Если б я вступил, к примеру,
В медицинское сословье —
Воцарилось бы в округе
Поголовное здоровье.
Холостым был — жил я худо,
А женился — стало хуже:
Взял я в жены образину,
Бесприданницу к тому же.
Говорят, что я рогатый;
Будь притом я травоядный,
Мне б ее стряпня казалась
Не такой уж безотрадной.
Не везет мне и в соседях:
Нет покоя даже в спальне
Чуть рассвет, кузнец с размаху
Бухает по наковальне;
День-деньской без перерыва
Бьет башмачник по колодке;
Ночью выволочку шорник
Задает жене-молодке.
Если я перед сеньорой
От любовной страсти млею
Или гнать велит монету,
Или гонит меня в шею.
Я зевну — кричат: „Разиня!“
Оброню платок — „Неряха!“
Коль румян я — со стыда, мол,
Если бледен — мол, от страха.
Бархатный камзол надень я
Люди скажут: „Вот дерюга!“
Возведи я пышный замок
Молвят люди: „Вот лачуга!“
Если тот, чье домоседство
Всем и каждому знакомо,
Позарез мне нужен — слышу:
„Только что ушел из дома“.
Тот, кто хочет скорой смерти,
Пусть мне посулит подарок,
Сей же час отыдет с миром
Без бальзамов и припарок.
И, для полноты картины
Рокового невезенья,
Я, ничтожный неудачник,
Встретил вас, венец творенья.
Сто мужчин при вас, все носят
Званье гордое „поклонник“;
Недостойный этой чести,
Я всего лишь подбалконник».
Так взывал к Аминте Фабьо.
Но прелестное созданье
Не имело и понятья
О его существованье.

Перевод М. Донского

ОТВЕТ НА ПРОСЬБУ О ПРИЗНАНИИ ОТЦОВСТВА

Я, кто этому младенцу
Прихожусь отцом не боле,
Чем других мужчин штук тридцать,
То есть лишь в тридцатой доле,
Обращаюсь к вам, сеньора,
К цели наших всех усилий
К лабиринту, в чьих проулках
Сообща мы все блудили.
Получил письмо я ваше;
Прочитавши строчки эти,
Понял, что чадолюбивей
Женщин не было на свете.
«С вас приходится», — читаю
Я в послании сеньоры;
С каждого отца подарок?
Это ж золотые горы!
Согласиться на отцовство?
Чести я такой не стою;
Подписать мне было б легче
Соглашенье с Сатаною.
Счета не было, сеньора,
Бравшим вас на щит солдатам;
Войско меньшее, должно быть,
Брало Рим при Карле Пятом.
Пишете, что схож глазами
Я с рожденной вами шельмой,
Мне сдается, ваши глазки
Разгорелись на кошель мой.
Пишете: ко мне исполнен
Он почтением сыновним
И признать по сей причине
Должен семя я свое в нем.
Все мои черты в ребенке
Знать хочу для пользы дела:
Ведь родитель есть отдельный
Каждой части его тела.
В складчину младенец создан,
Лишь вооружась ланцетом,
Можно выделить частицу,
Сделанную мной при этом.
Кто с уверенностью скажет
О родившемся парнишке:
«Мой от шеи до колена»,
«Мой от попки до лодыжки»?
Кто вам перечислить сможет
Все, что сделал, по порядку?
Кто признается, что в спешке
Он сработал только пятку?
Нет, такие песни пойте
Евнухам, а не мужчинам:
Те, чтоб силу в них признали,
И осла признают сыном.
Не блещу я красотою,
Есть в наружности пороки:
Я левша, я лопоухий,
Косоглазый, кривобокий,
Так что пусть меня поджарит
На костре Святая Братья,
Если мальчик добровольно
Кинется в мои объятья.
Постреленок, окрещенный
Двадцать раз по крайней мере,
Выучит ли, как он назван
И в какой крещен он вере?
То-то зрелище на славу
Нам представится во храме,
Если там сойдутся вместе
Все папаши с кумовьями!
Тут предстанет и ученый
Богослов — быть может, сыну
Он от приношений паствы
Предоставит десятину;
Будет и почтенный старец
(Жаль вот — ум зашел за разум)
Он любой поверит чуши
Даже не моргнувши глазом;
И виноторговец-скряга
Мысль о собственном ребенке
Побудит его, быть может,
Разориться на пеленки.
Утверждать, что я родитель,
Неразумно и жестоко:
Истину тут распознает
Лишь всевидящее око.
Соучастник — да, пожалуй:
Был за мной грех любострастья,
Ах, к источнику отрады
Восхотел, увы, припасть я.
Пусть другие ищут гавань,
Мне ж вольней в открытом море:
Ведь когда тебя зачалят,
Век свой будешь мыкать горе.
Но, раз не совсем чужой он
И моей причастен плоти,
Верю в то, что поприличней
Вы отца ему найдете.
Я не себялюбец черствый,
Общего я не присвою:
Пусть уж для других родится,
Будь зачат он даже мною.
Всем и каждому «отцом» быть
Это надо быть прелатом;
Мне же честь и в том, что сводне
Прихожусь я сводным братом.
Писано тогда-то, там-то;
Подписи своей не ставлю,
Ибо сочиненьем этим
Вряд ли я себя прославлю.
Не надписываю адрес,
Веря, что письмо, однако,
К вам дойдет: вас в околотке
Знает каждая собака.

Перевод М. Донского