Сергей Соболев - Знамена Князя

• Название: Знамена Князя
• Автор: Сергей Соболев
• Издательство: «Ленинградское издательство»
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9942-0155-8

Кто контролирует умы, тот правит миром.

Тревожные события, развивающиеся по схожему сценарию в России и США, наполнили известную истину конкретным и предельно зловещим содержанием. Многие важные персоны, занимающие крупные государственные посты, становятся объектом изощренных манипуляций. Паутина, сотканная для облеченных властью мужей, невесома, невидима глазу, но чрезвычайно прочна. Человечеству явлены совершенно невиданные доселе технологии подавления и уничтожения личности. Каждому, кто пытается сорвать зловещие планы Аваддона, грозит неотвратимая гибель…

Чего же добивается Сверхорганизация, за которой угадывается чудовищный, поистине нечеловеческий разум? Откуда взялись все эти кажущиеся фантастическими технологии? И есть ли еще шанс для спасения? На эти вопросы независимо друг от друга пытаются ответить аналитик российских спецслужб Романцев и американская журналистка Колхауэр.

---

– Вы уже слышали, мэм, – вполне миролюбиво сказал один из копов. – Проезд в том направлении временно закрыт. Настоятельно предлагаю вам вернуться на Глендейл-роуд!

– За разъяснениями вам лучше всего обратиться в пресс-службу департамента, – добавил другой. – Телефон офиса, смею надеяться, вам хорошо известен.

Копы вернулись в свою машину, но уезжать, кажется, отсюда они пока не собирались. Элизабет на несколько секунд погрузилась в размышления. Разумнее всего, пожалуй, в нынешней ситуации, было бы не идти на обострение отношений с полицейскими властями. Иными словами, ей следовало вернуться в свой небольшой уютный домик, – всего четверть часа езды отсюда, – который она делит на двоих с экономкой, улечься в кроватку и приняться досматривать сладкие предрассветные сны. Она ведь уже привыкла коротать ночи в одиночестве: за последние два года у нее не было серьезных и сколь-нибудь длительных отношений с мужчинами, так что место любимого и единственного в ее сердце все еще вакантно.

Ей, кстати говоря, вовсе не обязательно самой лично наведываться на такие ночные мероприятия, как нынешнее. Хотя бы потому, что у нее, как у всякого журналиста ее калибра, имеются собственные источники информации, в том числе и в полиции. Тот же Чарльз Уитмор, заместитель нынешнего главы местного филиала ДЕА,[1] под эгидой которого, как предполагала Колхауэр, и проводится нынешняя странная акция, – очень даже настойчиво пытался ухаживать за ней в свое время.

Может, всему виной ее затянувшееся одиночество? Приятелей и всяких-разных знакомых у нее миллион, а вот единственного и любимого – не видать даже на горизонте.

А может быть, ее, подобно кошке, которую хозяева кормят «вискасом» и консервами из тунца, тянет, вопреки всей этой сытости и благополучию, наведаться на помойку или в грязный захламленный подвал, чтобы вольно поохотиться там на мышей и крыс?

Очень даже может быть.

Но все это сейчас не столь уж важно. Она ведь заработала свой нынешний авторитет не на пустом месте. И если у нее есть шанс продвинуться в нынешнем расследовании хотя бы на шаг, – а интуиция подсказывает, что акция, о которой ей стало известно, кажется, первой из коллег, имеет какое-то отношение к объекту ее интереса, – то она от своего не отступится ни за что.

Ну, а раз так, то она сейчас же займется своим любимым делом: наберет на сотовом пару-тройку номерочков и отыграет полицейским властям хард-бол…[2]

Колхауэр еще раньше, по дороге, пыталась позвонить на сотовые некоторым хорошо знакомым ей сотрудникам ДЕА, которые предположительно являлись активными участниками этой загадочной акции. В том числе офицеру по связям с прессой Шенку и даже самому Уитмору, который как-то заверял ее: «Лиз, для тебя, дорогая, я всегда на линии, всегда доступен…» Все эти попытки оказались безрезультатными: такое впечатление, что сотрудники спецслужб этой ночью все разом потеряли свои мобильники либо кто-то отключил их по списку от телефонной сети.

В офисе местного филиала ДЕА все телефонные номера были поставлены на автоответчик. Поскольку ничего другого не оставалось, Колхауэр набрала один из «секретных» номеров Бюро, который знают лишь самые доверенные люди, и, дождавшись длинного гудка, двинула в трубку заранее заготовленную ею речь:

– Элизабет Колхауэр, газета «Лос-Анджелес таймс». Прошу срочно передать господину Уитмору и Шенку следующее сообщение:

Первое. Не исключено, что критический материал о недостатках в работе местного филиала ДЕА выйдет уже сегодня, в вечернем выпуске газеты, на первой полосе.

Второе. Моя следующая телепередача будет целиком посвящена разгулу наркомании в нашем солнечном штате, а также крупным просчетам в работе филиала ДЕА.

Третье. Ровно через четверть часа я подниму своим звонком с постели губернатора штата. Я сообщу о чинимом вами произволе, расскажу о том, что вы препятствуете работе прессы, и поинтересуюсь: намерен ли он предпринять меры в связи с грубым попранием фундаментальных прав и свобод?!

Трубку в офисе так и не сняли, но зато в тот самый момент, когда она делала сообщение, мимо медленно проследовала еще одна полицейская машина, которая в конце переулка развернулась и уже вскоре приткнулась рядом с внедорожником настырной журналистки.

Сотовый телефон Элизабет ожил на десятой минуте:

– Оставайтесь на месте, миссис Колхауэр, – в трубке прозвучал усталый, как показалось, голос Уитмора. – Сейчас за вами подъедет Шенк и сопроводит вас через оцепление.

Глава 2

Шенк даже не поздоровался. Он, правда, что-то произнес себе под нос, но это более походило на рычание свирепого пса, нежели на дружеское приветствие. Хотя к Элизабет он всегда был настроен более тепло и дружелюбно, нежели к прочей журналистской братии.

Колхауэр собиралась прихватить с собой ноутбук и фотоаппарат «Найкон», – она могла бы высвистать из редакции дежурного фотографа, но его сюда просто не пропустят, – однако Шенк, выразительно постучав себя пальцем по лбу, отобрал у нее сумку, в которой все это помещалось, и зашвырнул ее обратно в салон «лендкрузера», после чего жестом пригласил журналистку пересесть в его служебную машину.

Когда они миновали полицейское заграждение, Элизабет принялась интенсивно крутить головой по сторонам. Ничего необычного на первый взгляд внутри оцепленного копами квартала не происходило. И только у одного из коттеджей, мимо которого они медленно проехали, она заметила небольшую группку гражданских лиц, которые под присмотром сотрудников полиции грузились в предназначенный для эвакуации местных жителей транспорт.

Шенк был старше ее лет на пять. Вообще-то он хорошо владел собой, но сейчас был сильно разгневан чем-то. Он здорово смахивал на большую черную ворону. Вот только вместо «кар-р, кар-р…» из его рта непрерывным потоком лились отборнейшие ругательства, на которые давно уже привычная к подобной лексике журналистка реагировала примерно так же, как на шум океанского прибоя.

Сотрудник ДЕА, на которого, помимо его собственных должностных обязанностей, начальство возложило еще ответственность за контакты с представителями СМИ, гневался отнюдь не из-за этой напористой особы. Вернее, не только из-за нее одной. К такому выводу пришла Колхауэр после того, как Шенк, припарковав машину рядом с крытым фургоном, процедил сквозь зубы:

– Я десять лет служу в Бюро, но с таким идиотизмом сталкиваюсь впервые! Не знаю, что они там себе думают…

Колхауэр уже открыла было рот, чтобы обрушить на Шенка град накопившихся у нее вопросов, но вдруг заметила микроавтобус, притаившийся метрах в тридцати от них, чуть дальше по переулку. Разом, как по команде, открылись боковой и задний люки, после чего из салона стали в спешке выбираться какие-то вооруженные люди. Один из них, очевидно, старший, подгонявший подчиненных решительными жестами, на какое-то время повернулся спиной, и Элизабет, наблюдая за этой сценкой через лобовое стекло, сумела различить надпись, нанесенную фосфоресцирующим составом – DEA SPECIAL FORCE.[3]

Итак, это была группа спецназа, приданная местному филиалу Бюро по наркотикам. Выстроившись гуськом, они проследовали напрямик через лужайку к затемненному коттеджу, попирая ногами чью-то священную частную собственность, и, свернув за угол, тут же исчезли из виду.

– Что происходит, Боб? – спросила она, обернувшись к Шенку. – Я вижу, вы оцепили весь квартал… И жителей вы решили эвакуировать, да? Послушай, дружище… Мы что, так и будем сидеть в твоей машине?! Расскажи хотя бы в двух словах, что за объект вы собираетесь штурмовать?

– Частное владение. – Вспышка гнева у Шенка, судя по всему прошла, потому что сказал он это спокойным тоном. – Примерно в ста пятидесяти метрах от нас. Видела, куда шел спецназ? Ну вот, именно в том направлении… Там двухэтажный дом, внутри которого засели интересующие нас субъекты.

– По моим сведениям, вы держите осаду примерно с половины одиннадцатого вечера?

– Надо же, и это разнюхала. – Шенк выдавил из себя мрачный смешок. – Другой такой настырной особы, как ты, Лиз, я в своей жизни не встречал.

– Как-то странно это все… Они что, вооружены, эти субъекты? Или же захватили заложников? И ты, Боб, и я, мы оба знаем: Уитмор предпочитает действовать резко, без малейшей волокиты. Что это за «субъекты», которых вы здесь обложили? И почему сюда стянуты такие большие силы полиции?

– Лиз, настоящие друзья так не поступают, как ты, – уклонился от прямого ответа Шенк. – Мы не любим, когда с нами разговаривают на языке ультиматумов… Ты что, и вправду собиралась звонить самому губернатору?

– Да, именно так я и собиралась поступить. А если бы и это не помогло, я позвонила бы в Белый дом и попросила соединить меня с самим президентом.

Шенк в ответ лишь криво усмехнулся. Он понимал, что Колхауэр, скорее всего, не решилась бы на столь резкий поступок, но в ее словах все же есть какая-то доля истины. У журналиста такого ранга, как она, есть масса возможностей напакостить почти любому человеку. У нее полно друзей и знакомых на телевидении и в желтой прессе. Она способна, если только захочет, организовать через свои связи в СМИ кампанию травли в отношении любого сотрудника или всего их местного филиала в целом. Про одного напишут, что он посещает тусовки гомосексуалистов, другого обвинят в двоеженстве или неуплате налогов, про третьего напечатают, что уличные наркоторговцы отстегивают ему часть своих доходов. Поэтому таких, как эта настырная журналистка, лучше иметь при себе в качестве союзников, – для того, к примеру, чтобы сливать через них в СМИ информацию, преподносящую в выгодном свете деяния Бюро и лично Роберта Шенка, – чем превращать их в своих недоброжелателей.