Юрий Мухин - Убийство Сталина и Берия

• Название: Убийство Сталина и Берия
• Автор: Юрий Мухин
• Издательство: Крымский мост – 9Д
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-89747-040-5

О том, что Сталина убили в лучшем случае неоказанием помощи, а Берия заманили в засаду и убили безо всякого суда, известно давно. Хрущев, по сути, от Запада этого никогда и не скрывал. «За дураков держали» и «держат» только советский народ.

Но в этом деле и историкам Запада был неясен мотив убийств. Стандартное объяснение – «они боролись за власть» – объясняет все и ничего. У непосредственных убийц Сталина и Берия власти было более, чем достаточно, более того, накануне убийства они были еще более приподняты в глазах страны и всего мира: Маленков, а не Сталин, читал отчетный доклад на XIX съезде КПСС, а Хрущев читал главный доклад Съезда – доклад об изменении Устава КПСС. Почему они, тем не менее, пошли на убийство? Почему вся партийная и государственная номенклатуры СССР эти убийства покрыла? В чем был ее коллективный интерес в этих убийствах?

В книге вскрыты не только мотив убийств и конкретные убийцы, но показаны и все этапы заговора номенклатуры против советского народа: сплочение и поражение заговорщиков в 30-х годах, новое сплочение после Отечественной войны, прикрытие заговора еврейской версией («дело врачей»), убийство вождей советского народа и, наконец, полная победа заговорщиков над народом в 1991 г. Показано то сложное положение, в которое попала победившая номенклатура КПСС в России и СНГ, даже имея ничем не ограниченную власть над населением и баснословные суммы денег, украденных у народа СССР.

Для историков, политологов, студентов исторических специальностей и всех интересующихся историей.

Художник – Рауль Еркимбаев.

---

Сначала дадим слово Столярову с Катусевым.

Рапаву арестовали и этапировали на Лубянку как члена банды Берии. «Что вы делали вместе с Берия либо по его преступным указаниям?» – спрашивали у него. Какое-то время Рапава запирался, а потом дал признательные показания:

«Летом 1939 или 1940 г., точно не помню, Л.П. Берия позвонил мне по телефону из Москвы и сказал, что в Тбилиси вместе с женой приедет наш посол в Китае Бовкун-Луганец, которого нужно хорошо встретить и поместить в санаторий в Цхалтубо. Одновременно мне было сказано, что прибудут два сотрудника НКВД, которых также нужно устроить в Цхалтубо.

Бовкун-Луганец прибыл поездом один, без жены, был мною встречен и помещен в дом отдыха Лечсанупра Грузии в Цхалтубо. Через день или два, точно не помню, прибыли сотрудники НКВД. Они сказали мне, что по указанию руководства должны ликвидировать Бовкуна-Луганца, что он – враг народа, и, если его ликвидацию провести открыто, соучастники могут остаться в Китае. Далее мне было сказано, что Бовкуна-Луганца решено отравить.

Я позвонил по телефону Берия и доложил, что нецелесообразно проводить операцию по задуманному плану, так как внезапная смерть такого ответственного работника неизбежно повлечет за собой вмешательство врачей, вскрытие трупа и т. п. Берия ответил: «Я спрошу и сообщу». На второй день он сказал мне, чтобы сотрудники возвращались назад, а я арестовал бы Бовкуна-Луганца и доставил в Москву. Это указание Берия было мною выполнено скрытно, ночью, так что никто посторонний не знал об аресте.

Через некоторое время Б. Кобулов по телефону передал мне подробный план операции. В Тбилиси прибудет служебный вагон с сотрудниками НКВД, которые привезут трупы Бовкуна-Луганца и его жены. Мне же надлежит инсценировать автомобильную катастрофу, о чем опубликовать в печати. При этом мне был даже передан текст сообщения в печать…

На дороге между Цхалтубо и Кутаиси мною была пущена под откос пустая легковая машина, затем были вызваны работники милиции, которые соответствующим образом оформили катастрофу (в машине было умышленно испорчено рулевое управление), а в отношении погибших было сказано, что они отправлены в Тбилиси для оказания скорой медицинской помощи… Трупы были похоронены обычным путем, но затем по указанию Б. Кобулова вырыты и вновь похоронены с почестями…».

Как вам нравится эта «спецоперация», показания о которой якобы дал нарком внутренних дел Грузии А. Н. Рапава, убитый как член «банды Берия»? У меня к этой «спецоперации» масса вопросов.

Если отравить посла СССР в доме отдыха – это опасно, то как можно было его скрытно изъять из дома отдыха «так, чтобы никто посторонний не знал»? А персонал дома отдыха, у которого неизвестно куда пропал посол СССР в Китае? А отдыхающие, с которыми Бовкун-Луганец уже перезнакомился и которым ничего не говорил про отъезд ночью?

А как должен был реагировать персонал и отдыхающие, узнав о том, что посол недели через две после того, как он внезапно пропал, якобы найден под домом отдыха мертвым в неизвестно откуда взявшейся машине? А как должен был прореагировать начальник гаража и механик, узнав, что их машина валяется под Цхалтубо с неизвестно откуда взявшимся в ней послом СССР в Китае?

А как должна была в июле 1939 г. прореагировать расследующая все случаи насильственной смерти прокуратура? Ведь всего год назад, весной 1938 г., все прокуроры СССР читали в газетах показания на суде бывшего наркома внутренних дел СССР Г. Ягоды:

«Из прошедших на суде допросов ясна фактическая сторона совершенных террористических актов. Я хочу остановиться на политической стороне дела.

Во-первых, – убийство Кирова. Как обстояло дело? В 1934 г., летом, Енукидзе сообщил мне об уже состоявшемся решении центра «правотроцкистского блока» об организации убийства Кирова. В этом решении принимал непосредственное участие Рыков. Из этого сообщения мне стало совершенно известным, что троцкистско-зиновьевские террористические группы ведут конкретную подготовку этого убийства.

Излишнее здесь говорить, что я пытался возражать, приводил целый ряд аргументов о нецелесообразности и ненужности этого террористического акта. Я даже аргументировал тем, что за совершение террористического акта над членом правительства в первую очередь ответственность несу я как лицо, ответственное за охрану членов правительства. Излишне говорить, что мои возражения не были приняты во внимание, не возымели своего действия. Енукидзе настаивал на том, чтобы я не чинил никаких препятствий этому делу, а террористический акт, – говорит он, – будет совершен троцкистско-зиновьевской группой. В силу этого я вынужден был предложить Запорожцу, который занимал должность заместителя начальника Управления НКВД, не препятствовать совершению террористического акта над Кировым. Спустя некоторое время Запорожец сообщил мне, что органами НКВД был задержан Николаев, у которого были найдены револьвер и маршрут Кирова. Николаев был освобожден. Вскоре после этого Киров был убит этим самым Николаевым.

Когда Енукидзе передавал решение контактного центра об убийстве Кирова, я выразил опасение,что прямой террористический акт может провалить не только меня, но и всю организацию. Я указывал Енукидзе на менее опасный способ и напомнил ему, Енукидзе, о том, как при помощи врачей был умерщвлен Менжинский. Енукидзе ответил, что убийство Кирова должно совершиться так, как намечено, и что убийство это взяли на себя троцкисты и зиновьевцы, а наше дело – не мешать.

Что касается безопасного способа умерщвления при помощи врачей, то Енукидзе сказал, что в ближайшее время центр обсудит, кого именно из руководителей партии и правительства нужно будет убить этим способом в первую очередь.

После назначения Ежова народным комиссаром внутренних дел было совершенно ясно, что вся деятельность нашей группы, а также «правотроцкистского блока» будет вскрыта. Ежов уже начал разгром кадров заговорщиков и, конечно, мог добраться до центра блока, и до меня, в частности.

И вот, во имя спасения нашей организации, во имя спасения Рыкова, Бухарина и других, мы решили убить Ежова. Отравление производил Буланов, он об этом суду рассказал. Я некоторые моменты в его речи отрицаю, но они не меняют факта и не меняют существа».[334]

Что, настоящий Рапава на глазах людей Вышинского будет повторять подвиги Запорожца и Ягоды, зная, что в стране уже пересмотрены дела осужденных в 1937-1938 гг., на свободу выпущено 330 тыс. человек, но зато из кадров НКВД вычищено и частично уже отдано по суд около 25 тыс. сотрудников?

И как прокуроры должны были бы посмотреть на отравление посла СССР или на гибель его при странных обстоятельствах в автокатастрофе? Ведь они знали, что единственный свидетель убийства Кирова – его телохранитель – погиб именно в автокатастрофе, когда сотрудники НКВД везли его на первый допрос. Ну, какой бы дурак в НКВД повторял почерк только что разоблаченных терактов врагов народа из НКВД?

Зачем надо было возить жертву в Москву и обратно? Почему было не задавить его машиной в Москве? Не сбросить в пропасть во время горной прогулки на Кавказе? Не утопить во время купания в море? Это какой-то нарочито идиотский план, выдуманный Руденко, и даже Катусев с ним согласился только из прокурорской солидарности.

Карпов, кстати, эти глупости отверг и решил их заменить собственными, но об этом позже. А сначала подробности того, как «убивали» посла с женой. Кроме Берия, «давшего приказ», в этой комедии три действующих лица: уже упомянутый Рапава и два «убийцы» – Влодзимирский и Церетели. Рассмотрим их показания, состряпанные людьми Руденко.

Сцену убийства «Влодзимирский» описал так: «Муж и жена, уже как арестованные, были привезены из внутренней тюрьмы и помещены нами в вагоне, в разных купе. В пути, когда поезд шел от Цхалтубо в Тбилиси, я вывел из купе сначала мужа, и Миронов с Церетели убили его ударом молотка по затылку. А затем я вывел женщину, которую тоже Церетели и Миронов убили молотками».

Сначала немного географии. Это в 1953 г., когда Руденко стряпал дело, уже можно было из Москвы через Кутаиси доехать до Тбилиси. Но до войны железнодорожная ветка Адлер-Сухуми еще не была построена, поэтому ездили по маршруту Москва-Баку-Тбилиси-Кутаиси. В 1939 г. так, как описал следователь, «допрашивавший Влодзимирского», проехать было ну никак нельзя! Тем более, что и железнодорожной линии от Цхалтубо до Кутаиси тоже не было!

А следователь, который стряпал дело Церетели, усомнился, что в поезде, в разгар курортного сезона едущем на юг, можно «секретно» залить кровью двух жертв коридор вагона, поэтому «Церетели» эту сцену излагает так: «Старшим группы был Влодзимирский. Помню, что вагон был необычным, в нем был даже салон, всего в вагоне было пять человек – нас трое и мужчина с женщиной.