Нора Робертс - Наивная смерть

• Название: Наивная смерть
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28921-9

Впервые на русском! Мрачные тайны, смертельные интриги и непредсказуемый финал – в новом захватывающем романе суперпопулярного мастера криминальной драмы Норы Робертс.

Страшная смерть учителя истории Крейга Фостера потрясла его молодую жену и коллег по частной школе в Верхнем Уэст-Сайде, а две школьницы, обнаружившие труп в классе, получили глубочайшую моральную травму. Лейтенант нью-йоркской полиции Ева Даллас имеет богатый опыт расследований самых зверских убийств, однако с такой бессмысленной жестокостью по отношению к совершенно безобидному, мягкому и невинному человеку ей приходится столкнуться впервые. Впрочем, кажущаяся невинность жертвы вполне может оказаться лишь маской, а у коллег убитого явно имеются свои скелеты в шкафу.

Дело серьезно осложняется тем, что в городе появляется Магдалена Перселл, бывшая возлюбленная мужа Евы, миллионера Рорка. И на уме у нее явно что-то недоброе.

Лейтенант Даллас вынуждена разрываться между поисками убийцы и попытками спасти свой брак. А затем в деле об убийстве Фостера появляется еще один труп…

---

– Мирри?

– Мирри Хэлливелл. Английский, литература и драмкружок. Они встречались после школы.

– Общались, – уточнила Ева.

– Точно. – Он улыбнулся, но это была не просто улыбка, это была ухмылка. – У них есть постоянное время. По вечерам. Они вместе занимались.

Покончив с первичным опросом, Ева связалась с Пибоди по рации:

– Биксли.

– Эрнандо М., техник-смотритель. Разбирался с засоренной раковиной в мальчишеском туалете. В том же коридоре, где кабинет Фостера. Когда выходил, встретил двух свидетельниц и Доусона.

– Флюиды?

– По нулям. Ему под семьдесят, работает здесь двенадцать лет. Здесь учатся двое его внуков. У служащих есть льгота. Надежный человек.

– Хэлливелл.

– Мирри С, закончила с ней четверть часа назад. Преподает английский, ведет драмкружок, ставит пьесы в школьном театре. Я как раз собираюсь побеседовать с последним в моем списке. А что насчет Хэлливелл? Есть какие-то подозрения? Флюидов от нее я тоже не уловила.

– Хочу провести быструю проверку. Если она еще здесь, я ее найду. Свяжись со мной, когда закончишь.

– Она была вся в кусках… Я имею в виду Хэлливелл. Можно заглянуть в туалет. Я бы сказала, ей надо перед уходом привести себя в порядок.

По наводке Пибоди Ева проверила туалет для преподавателей – ближайший к столовой, где Пибоди проводила опрос. Открыть дверь можно было только при помощи карточки. Ева воспользовалась своим универсальным полицейским ключом.

Она обнаружила женщину, рыдавшую, сидя на полу возле ряда раковин.

– Мирри Хэлливелл?

– Да. Да. – Женщина подавила рыдание, всхлипнула, промокнула лицо бумажной салфеткой. Лицо пошло пятнами после приступа плача, голубые глаза опухли. У нее были темные волосы, безжалостно укороченные в стрижке «Цезарь», в ушах – маленькие серебряные колечки. – Простите, вы из полиции? Я уже говорила с детективом.

– С моей напарницей, – подтвердила Ева. – Я лейтенант Даллас. Мне нужно задать вам еще несколько вопросов.

– О боже, боже! Я не знаю, что мне делать. Не знаю, что говорить.

Ева присела на корточки рядом с ней.

– Это тяжело, когда коллега так внезапно умирает.

– Это не просто тяжело, это чудовищно. Мы были не просто коллегами, мы были друзьями. Добрыми друзьями. Мне кажется, то, что происходит… Этого просто не может быть.

– Вы были друзьями. Насколько близкими?

Мирри вскинула голову:

– Какой ужасный намек. Как это ужасно – думать так о человеке, каким был Крейг. О человеке, который больше не может говорить за себя.

– Теперь я говорю за него. Это моя работа.

– Ну, если уж вы собираетесь говорить за него, вам следует знать, что Крейг любил свою жену. Они любили друг друга. Я завидую тому, что у них было, я и с ней тоже дружу. Я ее друг, и я даже не представляю, как помочь ей пережить все это.

– Вы с Крейгом встречались каждую неделю в нерабочее время.

– Мы вместе занимались по средам. – В заплаканных глазах вдруг вспыхнул огонь. – Ради всего святого, для таких, как вы, все сводится только к этому?

– Если все было так невинно, чего же тогда злиться? – парировала Ева.

– Потому что он умер. Умер! – Мирри судорожно перевела дух. – Мы оба работали над магистерской диссертацией. Мы шли в библиотеку или в кофейню, вместе занимались пару часов. Потом иногда выпивали по кружке пива. Мы собираемся… О боже, я хочу сказать, мы собирались завтра в кино. Крейг, Лисси и этот парень, с которым они меня познакомили. Терпеть не могу, когда меня с кем-то знакомят, но они меня уговорили… Это было еще в январе. И ничего, в общем-то, пока все нормально. Поэтому мы ходим… ходили на двойные свидания.

– Мирри, если у вас с Крейгом что-то было, сейчас самый подходящий момент признаться в этом.

– Мне не в чем признаваться. Уж не настолько я жажду обзавестись кавалером, чтобы браконьерствовать, да еще на территории моей подруги. – Мирри потерла глаза кулачками. – Я хотела позвонить Лисси. Хотела зайти сюда и позвонить ей, хотя нам велели никому не звонить. Я подумала, уж это я могу для нее сделать, это мой долг. Она должна услышать об этом от друга. Но я не смогла. – Мирри подтянула колени к груди и прижалась к ним лицом. – Я просто не смогла. Я не знала, что сказать, как сказать… У меня духу не хватило.

– Это наша обязанность.

– А что вы можете сказать? – рассердилась Мирри. – Что вы можете сказать такой женщине, как Лисси? Она думает, что он будет ждать ее дома, когда она вернется с работы. А он не будет ее ждать. Ни сегодня, ни завтра… никогда. И что вы ей скажете?

Мирри со вздохом поднялась на ноги:

– Вы ни в чем не виноваты. Хотела бы я свалить всю вину на вас. Если бы это вы были виноваты, я могла бы хоть наорать на вас. Вы можете передать Лисси, вы можете ей передать, как я ей сочувствую? Если я чем-то могу помочь… хоть чем-нибудь… я все сделаю.

Лиссет Фостер работала помощником редактора в небольшом издательстве с офисом в средней части города. В анкетных данных, которые раскопала Пибоди, указывалось, что ей двадцать четыре года, родилась на Мартинике, переехала в Нью-Йорк и поступила в Колумбийский университет. Единственным пятном на ее биографии было задержание за употребление алкоголя в девятнадцатилетнем возрасте. Ее отпустили на поруки и заставили отработать на общественных началах.

Мать Лиссет проживала на Мартинике. Местонахождение отца установить не удалось.

– Ну, если уж зашел разговор об островах, – начала Пибоди, – как прошел твой отпуск?

– Хорошо, – ответила Ева. Неделя солнца, сна и секса. Чего еще можно желать? – А снег-то не тает, – заметила она.

– Да, обещают около четырех дюймов. Ты всерьез думаешь, что это жена?

– Идет в моем списке под первым номером. Среди подозреваемых мужья и жены всегда первые.

– Да, но они же практически новобрачные! Знаю, в первый год всякое случается. Привыкание, притирание и так далее, но яд? Подлое, коварное убийство на расстоянии. Если уж один из супругов разозлится на другого, исход обычно бывает более кровавым… в непосредственном контакте.

– Обычно. Если его завтрак был отравлен, откуда, спрашивается, взялся этот завтрак? Голосование единогласное: из дома. У жены был самый прямой доступ. С другой стороны, все в один голос утверждают, что убитый держал сумку с завтраком у себя в кабинете. С незапертой дверью. Он приходит рано, оставляет все свои вещи в кабинете и идет в фитнес-центр. Опять-таки прямой доступ для любого.

– А мотив? – вставила Пибоди.

– Помимо контрольного вопросника? Пока неясен. Может, свидетельница? Рэйлин Страффо – порождение чресл Оливера Страффо.

– Без балды? А что, у нее есть рога и хвост?

– Если есть, то хорошо спрятаны. – Ева побарабанила пальцами по рулю при мысли о Страффо. – Он мог бы прямо по телевизору выступать, разыгрывая заботливого папочку. Возмущение, тревога, забота и т. д., и т. п.

– А чего ж от него еще ждать? Ничего, послезавтра ты выступаешь в шоу у Надин. Можешь ответить ему по всем пунктам.

– Не напоминай! Ох уж эта дружба! От нее одни неприятности.

– Какая ты у нас нежная и сентиментальная, Даллас.

– И не говори, сама себе удивляюсь. – Прикинув шансы сумасшедшей нью-йоркской езды, прибавив к этому фактор снега, Ева свернула на стоянку в двух кварталах от издательства. – Я не стану рисковать и парковаться на улице, когда с неба валится все это белое дерьмо.

– Ничего, прогулка мне не помешает, – охотно согласилась Пибоди. – Я все праздники только и делала, что ела, а на День святого Валентина Макнаб наверняка подарит мне что-нибудь шоколадное, так что надо худеть с запасом. А что ты подаришь Рорку?

– Это с какой такой радости?

– Как с какой? На День святого Валентина.

– Да я только что разобралась с подарками на Рождество. – Выйдя из машины, Ева вспомнила, что запихала шарф в карман пальто, вынула его и намотала на шею.

– Так это было два месяца назад, а это День святого Валентина. День всех влюбленных. Ты должна подарить ему валентинку – такую карточку с сердечком – и какой-нибудь трогательный сувенир. Я Макнабу уже приготовила. Говорящая рамка для фото с нашими именами. Я вставила в нее нашу фотку. Ту, что его отец щелкнул на Рождество. Он сможет держать ее в своем закутке у себя в отделе. Рорку понравилось бы что-то в этом духе.

– Рорк и так знает, как мы выглядим.

Микролитражка с кузовом купе резко тормознула, ее занесло на самом перекрестке, пешеходы дружно осыпали ее отборной руганью.

Ева обожала Нью-Йорк.

– Кстати, о фотках, – продолжала Пибоди, – у меня есть новая порция от Мэвис. Ее малышка Белль во всех видах. Ты ее уже видела после возвращения?

– Нет, а что? Она уже хочет татуировку и кольцо в пупок?

– Да ну тебя! Она такая лапочка. У нее глаза Леонардо и рот Мэвис, а…

– Господи, помоги нам, если она унаследует от них и чувство стиля в придачу.