Генрих Альтов - Баллада о звездах

• Название: Баллада о звездах
• Автор: Генрих Альтов
• Жанр: Космическая фантастика

---

Семнадцать лет — срок достаточный, чтобы смотревшая с портрета девушка стала совсем чужой. Мысль эта медленно, как кислота металл, разъедала волю. И однажды Шевцов снял портрет.

— Не думать, — устало повторил он и на этот раз. — Нужно думать о другом.

Он поднялся в рубку. Настроил телеэкран и внимательно осмотрел местность. Деревья, свернувшись плотными спиралями, лежали на побуревшей от жары почве. Багровые листья скрутились подобно папирусным свиткам. Шевцов одобрительно присвистнул: метрах в трехстах от корабля, между похожими на спящих змей деревьями, медленно передвигались два красных огонька. Их движение удивило Шевцова — огоньки огибали деревья, а не пролетали над ними. Он включил максимальное увеличение, но огоньки словно растворились в раскаленном воздухе. «Ну что ж, выйду еще раз», — решил Шевцов.

Он сошел с трапа и, посматривая по сторонам, направился к деревьям. Но очень скоро ему пришлось остановиться. Лучи Большого Сириуса легко пронизывали одежду, и Шевцов почувствовал, что просто не дойдет до деревьев. Он пошел назад, к кораблю. До трапа оставалось метров десять, когда он услышал неторопливые шаги. Это было настолько невероятно, что Шевцов похолодел, замер на миг, а потом рывком обернулся.

К кораблю приближались три призрака.

* * *

— Призраки? — Шевцов рассмеялся. — Разумеется, это не были призраки. Однако, даю вам слово, если бы призраки существовали, они ничем бы не отличались от тех, кого я увидел. Все произошло в течение нескольких секунд. Но я до сих пор помню даже самые мельчайшие подробности… Вы понимаете, они походили на людей — эти три идущих ко мне существа. Насколько я мог тогда судить, они выглядели почти как люди: они имели почти такой же рост, почти такие же лица. Повторяю — насколько я мог тогда судить. А судить… Нет, вы понимаете, эти существа, эти люди или почти люди — были полупрозрачными. Полупрозрачными, на три четверти прозрачными, на девять десятых прозрачными…

Простите меня за сбивчивый рассказ; но я и сейчас не могу спокойно вспоминать эту встречу. Эти существа шли ко мне — медленно, даже несколько торжественно, — и я видел сквозь них красные деревья, небо и облака… Как сквозь стекло. Да, представьте себе стеклянные фигуры на ярком свету. Видны — не очень четко — контуры, видна даже сама стеклянная масса — и все-таки стекло прозрачно, и вы смотрите сквозь него…

Да, я не сказал о глазах. Глаза имели розовый, почти красный цвет и не просвечивали. Красные глаза — как индикаторные лампы электронной машины… Но они не мигали.

Повторяю, все это я заметил в течение секунды, может быть, долей секунды. А потом я побежал. Я бросился к трапу, взлетел наверх, дернул рукоятку пневматической системы. Люк захлопнулся.

Скажу откровенно, в этот момент мне показалось, что я схожу с ума. Мне показалось, что начинается бред, чудовищный бред. Я поднялся в рубку, включил телеэкран… и увидел трех призраков. Они не спеша уходили к лесу. Нет, это не было галлюцинацией!

Лихорадочными, торопливыми движениями я настроил инфракрасный видеоскоп. Но эти черти так же легко пропускали инфракрасные лучи, как и обычные световые. В окуляре видеоскопа появились лишь размытые контуры. Тогда я зажег ультрафиолетовые фары. И опять ничего не получилось. Наверное, мои призраки были сделаны из лучших сортов кварцевого стекла: ультрафиолетовые лучи свободно проходили сквозь них…

И призраки ушли.

Видимо, мозг у меня работал довольно беспорядочно, потому что, посмотрев на этот лес и вспомнив о спиральных деревьях, я вдруг все понял. Я понял, почему они, эти призраки, прозрачны как стекло. Я понял, почему их прозрачность казалась неопределенной — то большей, то меньшей. Они тоже приспособились! Организм этих существ — в процессе длительной эволюции — приспособился к условиям жизни под палящими лучами двух солнц, под непрерывно изменяющейся радиацией — инфракрасной, световой, ультрафиолетовой. Мне, человеку, было жарко, потому что меня нагревало излучение. А их прозрачные тела не нагревались. И степень прозрачности, по-видимому, менялась в соответствии с интенсивностью излучения и температурой воздуха.

Иные условия существования привели к иному строению организмов. Этого следовало ожидать. Теперь я твердо знал, что в этом мире меня ждет нечто необычное…

Призраки (пока мне придется их так называть) должны были появиться снова. Я не сомневался в этом. Они не боялись меня, они очень спокойно подходили к кораблю и так же спокойно ушли тогда в лес. Я сказал себе: «Они придут. Они или другие» — и подолгу сидел у телеэкрана.

Изредка я засыпал, просыпался, смотрел на экран и снова дремал. Так прошло несколько суток. Впрочем, на этой планете не было дня и ночи в нашем понимании. Иногда в небе светили оба Сириуса. Иногда оставался только Малый Сириус; и можно было видеть яркие звезды и блеклую Луну (мне не хотелось придумывать другого названия для спутника планеты). Ночь, настоящая ночь, не наступала, только сумерки.

Как-то, проснувшись, я увидел на экране двух призраков. Знаете, со сна все воспринимается притупленно — и я не волновался. Призраки появились со стороны леса, неторопливо приблизились к кораблю — и ушли. Вот тут я окончательно проснулся…

Но с этого времени они приходили часто, эти призраки. Иногда в одиночку, иногда группами. В сумерки я зажигал бортовые фары. Призраки не боялись света. Они просто не обращали на него внимания.

На третьи или на четвертые сутки — не помню точно — начался дождь. Призраки надели накидки, похожие на наши плащи. Мне трудно сказать, какую окраску имели эти плащи: цвет их менялся, временами они становились прозрачными.

Однажды я включил микрофон. Призраки разговаривали — негромко, абсолютно спокойно, я бы сказал с каким-то непонятным жутковатым спокойствием, с продолжительными паузами между словами…

В те дни я много думал. Был один вопрос — самый важный: выше или ниже людей по развитию эти существа?

Меня удивляло, что они довольно безразлично относятся к небесному кораблю. Придут, посмотрят, обменяются несколькими словами — и уйдут. Разве так отнеслись бы на Земле к прилету чужого корабля?! И вот это совершенно непонятное безразличие заставляло подозревать, что умственное развитие призраков невысоко.

С другой стороны, их поведение отнюдь не напоминало поведения дикарей. Корабль опустился с неба, но они не боялись его. Они просто смотрели и уходили. Так люди смотрят на упавший с горы камень: забавно, но не больше. И я подумал: а что если они намного опередили людей по развитию?..

Как я вам рассказывал, призраки недолго задерживались около корабля. Появлялись — и сразу же уходили. Но однажды пришел странный призрак. Он долго бродил вокруг корабля, поднялся по трапу до закрытого люка, потом ушел в лес и скоро вернулся. Да, он вернулся; я запомнил его по голубой накидке. Он положил около трапа плоды — круглые, похожие на наши апельсины, — а сам отошел и сел в тени.

Наступили сумерки, моросил мелкий дождь, другие призраки ушли, а этот сидел, и красные глаза его светились, как два уголька. Мне стало жаль его. Я подумал: ну, что он может мне сделать? Черт возьми, ведь он прозрачен! На нем нет оружия, — это видно; он никак не сильнее меня, так чего же я боюсь?!

Нет оружия… прозрачен… Чепуха! Мы привыкли все мерить земными мерилами. Призрак был сильнее меня. Но я не знал этого. Я откинул люк и спустился вниз.

Призрак не шелохнулся.

Немигающие красные глаза (я снова вспомнил электронную машину) пристально следили за мной. Сейчас — в сумерках — призрак стал менее, прозрачным, и вот, спустившись с трапа и подойдя к нему так, что нас разделяло не больше пяти шагов, я увидел его лицо. Разумеется, я не видел его в общепринятом смысле этого слова, потому что свет все-таки проходил сквозь тело призрака. Но я разглядел лучше, даже много лучше, чем раньше, когда меня раздражала, мучила невидимость этих странных существ.

Лицо призрака походило на лицо человека — только более узкое, без морщин, с гладкими ушными раковинами, с пластинчатыми дугами ровных, слитных зубов, с длинными полупрозрачными волосами. Но не это главное. Меня поразило другое. Он улыбался! И вот улыбка действительно была удивительная, даже фантастическая. Он улыбался так, как улыбалась Джоконда на картине Леонардо: непонятно, загадочно, чему-то глубоко своему, скрытому от меня…

Как и всякий астронавт, я не раз рисковал жизнью. Но скажу по совести: настоящее мужество, которым не стыдно гордиться, я проявил один раз в жизни, когда остался с этим призраком. Остался, хотя эта странная (или страшная — как угодно) улыбка толкала меня назад, к трапу, к кораблю.

Между прочим, именно в эту минуту — мы смотрели друг другу в глаза — я понял (бывают такие минуты прозрения), что существа эти не выше и не ниже человека по развитию. Они просто иные! Совершенно иные. Их нельзя сравнивать с человеком, как нельзя сравнивать… ну, скажем… дельфина и орла.