Питер Альбано - Поиск седьмого авианосца

• Название: Поиск седьмого авианосца
• Автор: Питер Альбано
• Издательство: Яуза
• Жанр: Триллер
• Год: 1995

Джихад, объявленный «мировому империализму» ливийским диктатором, окончился провалом. Решающий вклад в одержанную над врагами свободного мира победу внесли самоотверженные действия команды «Йонаги», корабля, вернувшегося в наш мир из прошлого.

Однако священная для экстремистов война с «неверными» не завершена. Теперь агрессоры намерены прибегнуть к удушению ненавистной им Японии экономическими мерами. Если отсечь островное государство от источников нефти, то японцы будут поставлены на колени.

И вновь на пути фанатиков становится «Йонага» — седьмой авианосец императорского военно-морского флота Японии. Его экипаж под командованием адмирала Фудзиты готов к новым сражениям.

---

Бомбардировщик! Он должен уничтожить последний бомбардировщик! Но дуэль с «мессером» стоила Таку потери высоты и увела его далеко на юг, в сторону от «Дугласа», который уже почти завис над лихорадочно маневрирующим авианосцем.

— Он же низко! Дайте по нему из зениток! — Таку стиснул в ладони свой бархатный мешочек-амулет. — Ради всего святого, шарахните по нему из 25-миллиметровых!..

— Вспомогательная артиллерия, огонь! — скомандовал адмирал Фудзита.

Всего на «Йонаге» было 186 трехствольных зенитных пулеметов, большая часть которых размещалась по четыре установки на массивных, обшитых стальным листом платформах, окружавших ВПП. Шесть установок стояли на марсе, две — на корме, и еще две прикрывали с правого борта трубу. Приближающийся бомбардировщик мог быть встречен огнем пятидесяти семи строенных зенитных пулеметов.

И вот они ожили, зайдясь слитным частым лаем, которому вторили более редкие и тяжкие удары артиллерии главного калибра и беспрестанный грохот разрывов. Брент Росс смотрел, как тысячи сходящихся трассеров понеслись к «Дугласу», покрыв небосвод клубами коричневого дыма от недолетов. Однако бомбардировщик, словно не обращая внимания на бушевавшую вокруг смертельную метель, продолжал полет.

— Угол возвышения сорок, бомболюки открыты, сэр! — крикнул Брент изо всей мочи.

— Прибавить хода! — приказал адмирал Фудзита в переговорную трубу.

В ответ последовал испуганный доклад:

— Господин адмирал, давление в котлах пятьсот двадцать пять фунтов, сто сорок пять оборотов в минуту. Пять котлов поставлены на профилактику — снимаем накипь. Скорость увеличить невозможно.

— Делаем всего двадцать два узла, — пробурчал адмирал себе под нос и с тревогой взглянул на неуклонно приближавшийся «Дуглас». — Лево на борт!

— Есть лево на борт!

Брент почувствовал, как корабль двинулся влево, но — медленно, ах как медленно! На фюзеляже «Дугласа» вдруг засверкали слабые вспышки, от левого крыла посыпались куски металла, а потом из моторного отсека ударил столб желтого пламени и черного дыма.

— Банзай! Банзай!

Но бомбардировщик упорно, не отклоняясь от курса, полз по усеянному разрывами, исполосованному трассами небу.

— А, собака! — взмахнул кулаком Фудзита.

Когда «Дуглас» с поврежденным левым крылом снизился до 200 футов, из его раздутого чрева вылетели шесть посверкивающих, как дождевые капли на солнце, предметов. Брент опустил бинокль, чувствуя, как холодеет у него внутри, словно ледяная змея свивается кольцами где-то на груди. Это был не страх, а ужас — знакомое ощущение, от которого деревенели мускулы и пересыхало в горле. Что толку от его литых рельефных мышц? Разве могут они защитить от пятисотфунтовых бомб? Тем не менее Брент Росс стоял прямо и только все крепче стискивал зубы. Краем глаза он видел: все, находящиеся на ходовом мостике, делают то же самое.

— Бомбы пошли, сэр, — крикнул он в ухо адмиралу Фудзите и сам удивился тому, как спокойно звучит его голос.

— Право на борт, — скомандовал тот.

Снова накренился корабль. Брент, вцепившись в ветрозащитное» стекло рубки побелевшими пальцами, следил, как летят вниз бомбы, а за ними пикирует, грозя вот-вот сорваться в штопор, лишившийся крыла «Дуглас». Казалось, что и бомбы и самолет рухнут ему прямо на голову, но лейтенант, превозмогая страх, только все напряженней выпрямлял спицу. Бежать? Куда ты убежишь от валящейся сверху железной, пылающей громадины… Он задержал дыхание, и его лицо окаменело.

Две бомбы взорвались слева по носу, взметнув в небо четырехсотфутовый столб голубой воды. Третья близким недолетом накрыла левый крамбол, окатив зенитчиков несколькими тоннами воды, но не причинив никакого ущерба. Три остальных легли по правому борту, никого не задев.

На палубе послышались ликующие крики «банзай!».

Горящий и явно потерявший управление самолет, подобно подбитой птице, лишившейся своего дара летать, стремительно несся вниз. Моряки в смятении смотрели, как тринадцатитонная, объятая пламенем, бившим из обоих моторов, махина с каждой секундой набирая скорость, падает прямо им на голову. Все в немом ужасе следили за «Дугласом», который каким-то чудом сумел выровняться и перейти в горизонтальный полет.

— О Боже, нет… Нет! — прошептал Брент.

«Дуглас» немыслимым образом вышел из пике в трехстах футах от левого борта авианосца, едва не задев брюхом воду, и смерчем огня и едкого черного дыма налетел на него. Совсем близко Брент увидел громоздкие моторы «Пратт-Уитни», щитки передней стойки, похожие на двойной подбородок, хвостовое неубирающееся колесо, каких давно уже не ставили на современные модели, черный нос с антенной радара, крупные буквы на крыльях и фюзеляже, развороченное крупнокалиберными пулями левое крыло с беспомощно болтающимися элеронами и закрылками, сияющий металл, с которого осколками содрало краску, пробоины от снарядов и пуль, открывающие ребра рангоута и лонжероны. Он не мог только разглядеть за разбитым вдребезги лобовым стеклом лица пилотов.

Адмирал Фудзита воздел к небесам сухонький кулачок:

— О богиня Аматэрасу, где ты?!

Резко вильнув, самолет опустился на ВПП и со скоростью 200 миль в час, подпрыгивая как мячик на высоту топа мачты, разбрызгивая горящий бензин, с диким ревом промчался поперек палубы от борта к борту, сметя по дороге кормовой ПУАЗО[4] и две зенитных установки, которые до последней минуты продолжали вести огонь. Потеряв оба крыла, со сплющенным от капота до бомболюка носом «Дуглас» — то, что от него осталось, — закружился на месте и рухнул в море, обдав брызгами белой пены весь правый борт. Прибор управления огнем, 25-миллиметровые зенитные орудия и восемнадцать артиллеристов были разорваны в куски, сожжены и сброшены за борт. Двое страшно обгоревших, но еще живых матросов с ужасными криками корчились на охваченной огнем палубе, обратившейся в настоящее адское пекло.

Фудзита, не потерявший присутствия духа, отдавал приказы вахтенному и в переговорную трубу:

— Стоп машина! Прямо руль! Спасательную и авральную команды — на ВПП! Отключить — повторяю — отключить вентиляционные системы!

Когда в нос Бренту ударил едкий смрад от горящего топлива и тошнотворно-сладковатый запах горелого человечьего мяса, он с трудом поборол дурноту. Спускаясь вниз, в «очаг возгорания», он почувствовал на глазах слезы. «Это от дыма, — сказал он себе, — от дыма». — И, овладев собой, вытер лицо носовым платком.

Таку Исикава на средних оборотах осторожно и упорно вел свою поврежденную машину вверх, постепенно набирая высоту — то, без чего не может обойтись летчик-истребитель, — и со страхом поглядывая на искалеченное крыло. Оно было в десяти местах продырявлено пулеметными очередями, однако больше всего Таку тревожила пробоина от 20-миллиметрового снаряда, разворотившего верхнюю часть крыла у самого фюзеляжа. В образовавшемся отверстии он видел лонжерон, тягу элерона, заднюю балку, магазин автоматической пушки и ряды стрингеров. Однако и стрингеры, и лонжероны, хоть и были покрыты черными пятнами сгоревшего пороха, по счастью, совсем не пострадали. Тем не менее зияющая дыра в плоскости крыла не давала развить скорость и лишала самолет маневренности.

Таку скользнул взглядом вдоль правого крыла и едва не вскрикнул от жгучей горечи и гнева. Дым! Едкий черный дым окутывал его авианосец! «Йонага» был охвачен пламенем. Он не мог вернуться и посадить самолет на горящую палубу. Что делать? Вынужденная посадка на воду исключалась — с искореженным крылом это немыслимо. Прыгать? Но самолет еще слушается руля. Остается Токийский аэропорт. До него только сорок километров. Да, это единственный выход. Таку развернулся в сторону города.

Там, над бескрайним мегаполисом, продолжался воздушный поединок, и столбы черного дыма висели над самым центром Токио. Таку вдруг заметил в зеркале заднего вида мелькнувшую позади черную тень с белым обтекателем втулки винта. Ага, значит, «Мессершмитт» не улетел, а развернулся с набором высоты и теперь атаковал его сверху из-под облаков.

Таку взял ручку на себя, нажал на левую педаль, бросив «Зеро» в почти отвесное пике. Машина еще была послушна, крыло держалось, хоть и тянуло истребитель влево. Пробоина становилась шире, от обшивки отлетело еще несколько алюминиевых лоскутьев.

«Мессершмитт» был всего в ста метрах и стремительно приближался, поливая «Зеро» свинцом. Остается одно, только одно. Таку резко взял ручку на себя, дал правую и сейчас же — левую педаль, вынырнув из пике.

«Мессершмитт» попытался повторить этот маневр, но его машина была на целую тонну тяжелее «Мицубиси» и пронеслась мимо, продолжая вести огонь. «Зеро» получил смертельную порцию 13-миллиметровых пуль, прошивших капот, в клочья разнесших приборную доску и бархатный мешочек с талисманом. Два 20-миллиметровых снаряда разворотили обтекатель, снеся головки трех цилиндров. Мотор соскользнул с опоры, выбрасывая брызги масла, пламя и дым.