Дмитрий Де-Спиллер - Обманчивая внешность

• Название: Обманчивая внешность
• Автор: Дмитрий Де-Спиллер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Подойдя к треугольной куче, они увидели, что камни были трубчатыми, со многими сквозными каналами, некоторые ветвились, другие закручивались спиралью и, вообще, больше походили на окаменевшие кости, чем на минерал.

Складывая их в ранец, Володя вдруг почувствовал, как что-то переменилось на местности, - раньше на валу не было пятнистого бугра.

Странным оказался этот бугор! Чем ближе они к нему подходили, тем одноцветное он становился, а когда они подошли совсем близко, на нем не оказалось никаких пятен. Неужели вал менял свой цвет, подобно хамелеону? Не решаясь в это поверить, космонавты объяснили случившееся игрой отсветов "северного сияния". По прочности бугор не уступал валу, и Володя подозвал Ульдструга.

Самозабвенно орудуя геологическим молотком, Ульдструг разил вал с такой силой, что его оболочка поддалась. Она стала разламываться на трубчатые удлиненные куски, точь-в-точь такие, какие были в треугольной куче. Через минуту Ульдструг выдолбил уже немалую нору. В глубине ее оказался багрово лоснящийся пласт, до того твердый, что никак не удавалось его продолбить. Когда же Ульдструг ударил изо всей силы, то расплющил геологический молоток. В исследовательском пылу он зажег резак и принялся резать щель в багровом минерале.

В это время Зенин, стоявший рядом, заметил темный, похожий на человека силуэт, вдруг явившийся над холмом. Володя замахал руками и побежал наверх. Игорь бросился за ним.

Вдруг быстрая судорога прокатилась по кольчатому валу. Его серое тело взбугрилось и задвигалось. Посыпались камни с обрыва. В следующую секунду позади раздался отчаянный крик, выражавший нестерпимое страдание.

Кричал, без сомнения, Ульдструг. Обернувшись, звездолетчики увидели с высоты одни алюминиевые ноги; тело было защемлено в морщине вала. Подбегая к его безгласным останкам, звездолетчики ни на минуту не предполагали, что он затих навеки. Картина, представившаяся их глазам, открыла правду. Вся головогрудь Ульдструга превратилась в расплющенный прах, с такой силой сдавило ее складкой вала. Не могло быть и речи о ремонте.

Постояв в молчании над останками Ульдструга, Зенин и Глухарев отправились затем к фигуре, свалившейся с обрыва. На плоском камне у крутизны они нашли металлическое чудище. Несомненно, это был робот. На торцах лома, приваренных к металлической руке, Игорь прочитал надпись: "Пружинчатый рудокоп - собиратель монополяритов - системы Телятникова".

- Я знаю, куда мы попали, - сказал Володя. - Это Странствующая планета. Два года назад ее обнаружили около Солнечной системы. Двигалась она вопреки всяким законам физики, и посадить на нее разведчиков никак не удавалось. На грузовой автомат с восемью рудокопами она буквально наткнулась. Автомат посадили, но на другой день планета с колоссальным ускорением рванулась и исчезла в космосе. Давай-ка вернемся на звездолет и соберемся с мыслями - по-моему, гулять по этой планете не совсем безопасно.

Разговор пошел о кольчатых валах, причем Зенин высказал мнение, что, вероятнее всего, это части живого организма и что они преднамеренно принимают вид грунта, чтобы их не долбили своими ломами пружинчатые рудокопы - собиратели монополяритов.

- Эти рудокопы, - говорил Володя, - действуют как рудоискатель Цорна. Не забыл?

- Знал когда-то, но забыл.

- Алгоритм наипростейший. Рудоискатель откалывает куски грунта и исследует в кинетационном поле. Если отколотый кусок оказывается монополяритом - он хранится, нет - выбрасывается, и берется следующий кусок, непохожий на все прежде выброшенные.

А валы, на свою беду, состоят из монополяровых веществ, отчего и были, я уверен, именно из них выломаны трубчатые камни. Но потом чалы приспособились обманывать рудокопов. Они каким-то образом меняют цвет и принимают вид простого грунта.

- А не нарочно ли они столкнули робота с обрыва? Как ты думаешь?

- По-моему, то была судорога вала, и ничего больше. Несчастный Ульдструг причинил, должно быть, ему страшную боль. Это существо могло погибнуть просто от боли.

- А где остальные рудокопы?

- По-моему, их постигла участь Ульдструга. И если мы свободно гуляли по планете, то, вероятно, только потому, что непохожи на них.

- А теперь? - спросил Игорь. - Ведь Ульдструг внешне очень похож на человека.

- Теперь, - ответил Володя, - боюсь, как бы нам не пришлось расплачиваться за эту похожесть. Поэтому, прежде чем не облетим планету и не изучим ее досконально, из звездолета ни шагу. - Он мог иногда быть категоричным.

На высоте 400 метров Зенин отключил астронавигационные рули и направил корабль к далекой горной гряде. Минут через десять между гор выглянуло алое пятно, которое приблизясь, стало похоже на исполинское гнездо, свитое из красных нитей. Вскоре стало видно, что красные нити являются кольчатыми валами, такими же, как вал, раздавивший Ульдструга. Сотнями змеек разбегались они от гнезда по всем направлениям и терялись в горах. Корабль, однако, не мог остановиться, и пришлось пролететь мимо, лишь немного снизившись для киносъемок. Через полчаса последние красные змейки скрылись за горами.

Под кораблем простиралась скалистая местность, пересеченная ущельями. Звездолетчики подлетели к широкому разлому, снизились и повели корабль между его берегами. На мониторах обозначилось ребристое дно ущелья. Впереди скользнул переливчатый блеск, и тотчас показались голые жемчужные островки, слившиеся затем в извилистую полосу. За поворотом она выкруглилась в жемчужно мерцающий вал Зенин включил кинокамеры.

Ущелье мало-помалу расширилось и вышло на равнину. Здесь, меж холмов, показывалось что-то кипучее, похожее на белый фонтан. Звездолетчики взлетели над равниной, и из-за холма выплыл сверток кольчатых валов, такой же, как недавно виденный ими, но теперь валы в нем были не красные, а жемчужно-радужные. Над свертком валов трепетал и кружился огромный иглистый ком в виде опрокинутого конуса. Он едва касался дна своими белыми иглами. При каждом его повороте по валам струились переливы.

Зенин навел на трепещущий ком телескоп и повел киносъемку при наибыстрейшем вращении голографической ленты. Одновременно он стал снижать корабль.

Вдруг сильный толчок сшиб звездолетчиков с ног, и свинцовая тяжесть придавила их к полу. Дышать стало трудно, руки и ноги не двигались, перед глазами поплыли круги. Так продолжалось четверть часа. За это время северное сияние погасло, и в корабле потемнело. Теперь только звезды освещали каюту.

Когда Зенин и Глухарев теряли уже сознание от навалившейся давящей силы, перегрузки вдруг прекратились.

Они увидели в иллюминатор Странствующую планету в виде огромного диска, радужно поблескивающего в звездном небе. Она постепенно уменьшалась, с ускорением удаляясь от корабля. Зенин и Глухарев решили планету не догонять (тем более что это оказалось бы нелегким делом) и вообще дальше не лететь, а возвращаться на Землю. Добытые сведения с лихвой вознаграждали путешествие, и лучше было ими не рисковать. Звездолетчики определили свое местонахождение и по завершении необходимых вычислений направились к Земле. Потом они проспали до наступления искусственного утра. И только после завтрака стали обсуждать происшедшее.

- Я полагаю, - произнес Зенин, чертя в воздухе круги, - что по тем существам...

- То есть по кольчатым валам?

- Вернее будет выразиться, по их связкам. В них, я убежден, текут круговые кинетационные токи. Они все отлично согласуются, причем взаимодействуют с кинетационными полями галактик и могут перемещать планету куда угодно. И вот с помощью своих кинетационных токов чудовища эти отбросили наш корабль в космос...

- Почему же они не сделали этого раньше?

- Ну, не совсем так просто войти во взаимодействие с полями наших роторов. А что до тех колючих ворохов, уверен - то были их нервные центры.

Зенин подошел к киноаппарату, настроил его и включил. Колючий, танцующий ком был снят очень четко, во всех подробностях. Увеличив изображение, Зенин поместил на экран его нижнюю часть, где иглы соприкасались с опорой. И, странное дело, оказалось, что в каждый момент времени игольчатый ком балансировал на одной только игле, причем место опоры не менялось. То был маленький полукруглый бугорок, к которому отовсюду протягивались иглы. Но лишь одной игле удавалось опереться на него, когда прежняя наклонялась и ком должен был потерять равновесие, в бугорок упиралась соседняя. Смена игл, поддерживающих ком, происходила очень быстро, но ее хорошо можно было рассмотреть, замедлив воспроизведение. Иглы были такими острыми, что даже при наибольшем увеличении концы их оставались невидимы.

- Как по-твоему, в основании иглы целая площадка, или один только атом, или, может бить, даже один монополь? - воскликнул вдруг Глухарев и, не дожидаясь ответа, с жаром заговорил: - Послушай, Володя, ведь это очень важная подробность, что игольчатый ком (являющийся, по твоей догадке, их мыслительным органом) во всякий миг уравновешен на одном монополе. Ты знаешь не хуже меня, что согласно квантовой механике нет законов, предписывающих, куда двинуться данной элементарной частице. Но у этих существ именно движением одной элементарной частицы определяется в каждый момент их поведение.