Галина Романова - Внимание: неверный муж!

• Название: Внимание: неверный муж!
• Автор: Галина Романова
• Жанр: Книги

Ася безумно любила своего мужа Леонида. Так, что прощала ему многочисленные романы на стороне… Вот и сейчас она терпеливо караулит благоверного под окнами его новой пассии. И видит, что в той злополучной квартире, кажется, начинается пожар! Она мчится туда – спасать любимого изменника. Но удивляется, застав там лишь смертельно раненную девушку. Наверно, произошла ошибка – и Леонида не было в квартире! Так решает Ася и при помощи брата отвозит умирающую в больницу. А муж, который ни в чем не виноват, оказывается дома… Дальше все происходит, как в криминальном сне: неизвестные похищают Леонида, требуя обменять его на спасенную девушку. Ася мчится в больницу. И узнает, что таинственную пациентку кто-то вывез оттуда…

---

Молодая женщина, которую она успела возненавидеть заочно, лежала на боку, поджав под себя правую ногу. Левая была сильно вытянута, словно женщина пыталась опереться ею во что-то невидимое. Ее-то Ася и заметила, стоя у входа в комнату. Теперь же, старательно подавляя тошноту, она застыла в неудобной позе, глядя на лежащую, и тщетно пыталась уговорить себя сохранять хотя бы видимость спокойствия.

– Твою мать!!! – выдохнула она в жесткую шерсть свитера мгновение спустя. – Что же делать-то? Эй, ты! Ты жива или нет?

Молодая женщина, по Асиным ехидным предположениям продавщица супермаркета либо несостоявшаяся топ-модель, та, что любила тюль в крупный цветочек и яркие шторы из ацетатного шелка, лежала сейчас без единого клочка одежды в луже собственной крови. Длинные светлые волосы, склеившись прядями, были перекинуты на одну сторону, открывая лицо удивительной красоты и бледности. Правое плечо упиралось в подбородок. Руки стиснуты в кулаки и прижаты к груди. Тончайшая талия, длиннющие ноги… На роль топ-модели эта дамочка подходила как нельзя лучше. Только вот ее теперешнее положение оставляло желать лучшего.

Кровь, кровь, повсюду кровь. На спинке дивана, на обоях, на руках, судорожно стиснувших грудь. На животе, на ногах… Столько крови Асе еще никогда не доводилось видеть. Человеческой крови, успевшей подернуться матовой пленкой и издающей тошнотворный сладковатый запах.

Что-то нужно было делать со всем этим. Что-то срочно, просто безотлагательно нужно было со всем этим делать… Только что?!

Ну, вызовет Ася «Скорую»… Та приедет. Затем приедут пожарные. А они непременно вызовут милицию. Начнутся вопросы, понимающее хмыканье, протоколы там какие-нибудь… Появится дознаватель с умным проницательным взглядом выстуженных чужим горем глаз. И снова будут вопросы. Что делала под окнами этого дома в столь поздний час? Так это… мужа своего караулила. А кто у нас муж? Так это… ведущий программист одной солидной фирмы. А что он тут делал в такое время? Так… не трудно же догадаться – навещал свою знакомую. А почему после его визита знакомая оказалась в таком плачевном состоянии? Нет, что она абсолютно голая, это логично. Но вот почему в крови и без сознания? И где, собственно говоря, сейчас этот самый ведущий программист? Почему его нет в квартире? Которая к тому же еще и горит синим пламенем…

Ася крепко зажмурилась и попыталась проглотить комок, который вечно начинал ей мешать дышать в таких вот ситуациях. Какой там, к черту, дым, когда и без дыма дышать стало нечем! Вовсе даже дым и ни при чем!

Нет, не квартира эта дурацкая сейчас горит, это жизнь Асина занялась синим пламенем. И ярко полыхает, выстреливая в небо последними искрами глупых бабьих надежд.

Вся картина допросов и разбирательств с такой поразительной точностью возникла в Асином воображении, что ее в который раз за последние минуты замутило.

Могла ли она допустить подобное?! Могла ли допустить, чтобы эта дрянь – ее непутевый красавчик Ленечка – сотворил с ней, с ними, с их семьей подобное?! Суровые мужи в формах и кокардах, наручники, с омерзительным лязганьем захлопывающиеся на запястьях, сочувственные вздохи и скорбные взгляды ей в спину…

Нет! Все, что угодно, только не это! Пускай Ленечка со своей жизнью делает все, что ему хочется, но с их общей, с ее жизнью конкретно – она не позволит ему ничего такого совершить!

«Позор!!» – прошипел Асе в самое ухо полустертый расстоянием папин голос.

«Ах, боже мой, какой позор!!! – зазвенел в другом ухе истеричный возглас мачехи. – Что скажут люди?»

А в самом деле, что они скажут, всплыви вся эта ужасная история в их великосветских кругах? Что дочь уважаемого Константина Ивановича попала в ужасную историю? Или что это закономерный финал, благодатно взращенный ее упрямством и дочерним неповиновением?..

Ася беспомощно оглянулась. Нет, нет, она точно не допустит ничего подобного. Она что-нибудь непременно придумает.

Резко выпрямившись и снова прошагав прямо в ботинках по дивану, Ася побежала в прихожую. Убедившись, что входная дверь захлопнулась на замок, она ворвалась в ванную и, открыв краны на полную мощность, принялась наливать воду во все имеющиеся в наличии тазики и ведра. Потом, поочередно хватая наполненные, она принялась метаться между ванной и комнатой, заливая огонь. Соседи снизу ее не беспокоили по той простой причине, что за две недели Асиных наблюдений в квартире, что находилась прямо под восьмой, ни разу не горел свет. То ли там никто не жил, то ли хозяева находились в отъезде. Причина ее не волновала. Света не было, значит, не было и людей. Так что с этой стороны неприятностей быть не должно.

У Аси ушло минут двадцать на то, чтобы загасить все очаги упрямо тлевшего огня. Пламя фыркало, трещало, не желая сдаваться, обдавало ее клубами удушливого дыма, но она терпела. Восемь шагов от шкафа до ванной и восемь обратно. Снова восемь шагов туда и снова обратно. Она расстегнула куртку. Через пару рейсов сняла ее, бросив на развороченную постель. Но все равно было жарко. Спина и грудь под шерстяным свитером взмокли. Короткие жесткие волосы встали ежиком. Ладони саднило, но она продолжала метаться. Ася, наверное, вылила целую тонну воды, прежде чем до нее дошло, что ничто уже не трещит и не стреляет искрами.

Тогда она широко распахнула все форточки в квартире, чтобы избавиться от дыма. Отнесла в ванную оба ведра и тазики, вымыла лицо и руки. И лишь после этого вернулась к молодой женщине, спасение которой для чего-то вдруг взвалила на свои хрупкие плечи.

Поза, в которой Ася застала хозяйку квартиры за ее же собственным диваном, не поменялась. Те же стиснутые на груди руки, прильнувший к плечу подбородок и сильно вытянутая левая нога. С содроганием Ася дотронулась до ее запястья, ища пульс.

– Ну и что мне с тобой делать? – прошептала горестно, нащупав слабое биение. – Что?!

Слезла с дивана, по которому по-прежнему разгуливала в ботинках. Протиснулась в нишу, где в луже крови лежала ее соперница, и попыталась приподнять ее. Тщетно – голое окровавленное тело было неподъемно тяжелым. К тому же еще выскальзывало из рук. Изгваздав в крови свитер и джинсы, измучившись и окончательно обессилев, Ася потянулась за курткой и, нащупав мобильник, набрала номер Леньки.

Черта с два он откликнулся! Как и час, и два, и три назад, он все так же был недоступен.

– Ну, не гадина? – воскликнула Ася со слезой и брезгливо покосилась на окровавленную блондинку. – Сам смылся, нащелкав своей пассии по башке, а мне теперь возись с ней. И ведь не понимает, что, умри она, сидеть ему в тюрьме как миленькому.

И у Аси снова появилась трусливая мыслишка сбежать отсюда подобру-поздорову. В конце концов пожар она потушила, девицы кто-нибудь обязательно хватится. Или она сама со временем может прийти в себя. Что от нее, от Аси-то, требуется? Ничего! О ее присутствии в этой квартире никто и не догадывается, так что…

Все говорило за то, что она может оставить здесь все как есть и уехать. Но плоды папиного воспитания вдруг заколосились молчаливыми упреками, и напоминание об элементарном гражданском долге было самым из них безобидным.

Нет, уехать просто так, оставив блондинку умирать, Ася не могла. Самостоятельно дотащить ее до машины тоже не могла. Сашку просить о помощи – дело пропащее. Сил в ее тощих ручонках ничуть не больше, чем у самой Аси. К тому же та начнет квохтать, охать, причитать, разбудит чего доброго соседей, и тогда… Нет, Сашкина кандидатура не подходила. А Ленька – истинный виновник той дерьмовой ситуации, в которой Ася оказалась, на звонки не отвечает. Что, стало быть, следует делать? Правильно! Надо как можно скорее звонить Ваньке-ироду…

Ася тяжело, почти с присвистом вздохнула, вспомнив о собственной клятве, оброненной ею во зле: никогда и ни при каких обстоятельствах больше не звонить сыну своей мачехи. Это она теперь так его называла: сын моей мачехи. А когда-то он был для нее братом. И никак иначе она его друзьям не представляла.

– Это мой брат, – кокетливо стреляла она глазами в толпу подруг и прятала торжествующую ухмылку на предмет их восторженных всхлипов. – Ванечка…

Она даже научилась называть его по-особенному. Как ее любимая Люба из любимого фильма «Офицеры»: мягко так, нежно, с непременными собственническими модуляциями в голосе. Только потом он стал Ванькой-иродом – когда разбил сердце ее любимой Сашке. Это ведь после него Сашка решила обить свою дверь той ужасной ярко-розовой кожей с чудовищными гвоздями-сердечками по периметру всей дверной коробки. Так сказать, своеобразная акция протеста в адрес его подлой утонченности. Так-то вот он из Ванечки и стал Ванькой-иродом.

– И-ии чем обязан, сестренка? – хмыкнул ирод так погано-догадливо, что Асе тут же захотелось нажать на кнопку отбоя.

Причем на звонок Ванька ответил почти сразу. Будто и не спал он вовсе в это самое ночное время, а только и дел у него было, что сидеть и ждать ее звонка и непременных извинений. Он ведь когда-то так и предсказал, глядя в ее удаляющуюся спину: что она обязательно позвонит ему первая, да еще и извиняться будет за собственное недостойное поведение. Извиняться она, конечно же, не собиралась, а вот поздороваться была просто обязана.