Виктор Поповичев - Транс

• Название: Транс
• Автор: Виктор Поповичев
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1992
• ISBN: 5-289-01292-5

«Транс» – первая книга сосновоборского писателя.

Главный герой романа с помощью деревенской ведьмы проникает в «параллельный» мир, населенный лешими, русалками, кобольдами, демонами, троллями… Все бы хорошо, но в этом мире есть город мерцев, где царствует таинственный Черный, экспериментирующий над человеческой кровью…

---

– Надо бы пригласить специалистов… «Нет».

– …Чтоб они разобрались: может, тут рычаги спрятаны или человек за стеной. Боишься спецов?

Тишина.

Я еще раз повторил вопрос, но антресоли молчали.

– Больше не станет разговаривать, – прошептал Поляков. – Не любит, когда дурацкие вопросы задают, не в обиду будь сказано.

– Если бы на нее хоть одним глазком глянуть…

– Не всякому, – шепнул Поляков, легонько подталкивая меня к двери. – Ты иди, иди, не то… – Он кивнул на бочонок.

Стоящая на бочонке кружка поднялась и зависла в воздухе. Кто-то невидимый встряхнул ее… Брякнул коготь…

Я торопливо вышел из комнаты – мало ли…

Однако, когда Поляков вышел следом и закрыл инкрустированную металлом дверь, я подошел к той, что вела в соседнюю комнату.

– Большая у тебя квартира. Никогда не видел подобной, – сказал я, взявшись за бронзовую ручку.

– Не хитри. – Поляков усмехнулся. – Загляни и сюда. Входи, входи, не стесняйся. Убедись, некому здесь стучать.

Пустая комната, если не считать керамического горшка с комнатным растением посредине и шелковых занавесок на окнах.

– Красивые цветы! – Я замер, любуясь цветущим растением. – Как называется?

Леший бы побрал миллионеров, имеющих возможность использовать для единственного цветка – пусть даже красивого – целую комнату, а не, скажем, подоконник, как принято в условиях обычной квартиры.

– Тот самый. – Поляков показал пальцем на потолок. – Индикатор; значит, жив ребенок.

– Ребенок? – переспросил я. – Да, понимаю. – И вспомнил кобольдов и беременную женщину, героев романа, написанного старателем. – Не хочешь ли ты сказать, что в горшке цветущий папоротник?.. Я плохо разбираюсь в комнатных растениях, но… похоже, похоже. – Я подошел, опустился на колени и, понюхав листья, внимательно осмотрел стебель: не муляж ли? Но никаких признаков, указывающих на фальсификацию, не обнаружил. И пахнет папоротником.

– Если желаешь, покажу документ, составленный по моей просьбе известным в Финляндии ботаником. Там четко и ясно написано, что данное растение является уникальным, потому что в нем соединились две разновидности папоротников – мужской и женский. – Поляков смерил меня долгим взглядом. – Да, этот гибрид, как представляется ботанику, не должен цвести, но… Ты же сам видишь! Может ли производное от двух папоротников быть крапивой?!

– Не может, – сказал я неуверенно.

– Прости, – сказал Поляков. – Меня всегда удивляла неуверенность людей, предпочитающих сомневаться даже после увиденного собственными глазами…

Он вместе со мной вышел на лестничную площадку.

– Думаешь, я кружку нитками к потолку привязал?

– Да ничего я не думаю, успокойся. Но, дорогой мой специалист по барабашкам, между сорок второй и сорок третьей страницей второго тома Тургенева у меня хранится сто пятьдесят рублей! А что сказала Стеша?.. «Меньше сотни», – она ответила.

– Стеша не может ошибиться. Напрасно сомневаешься, – сказал Поляков. – Не перепроверяй – напрасно потратишь время. Не обижайся.

– Будь здоров, – сказал я. – А роман твой на днях занесу – Поповичев им заинтересовался.

– Поповичев?.. Кто такой?.. Впрочем… – Поляков протянул мне руку: – Заходи в любое время. Еще разок водицы выпьешь… и вообще, заглядывай, если что надо будет. Может, денег подкинуть?

– Заскочу, конечно. – Я пожал ему руку и подумал: миллионер чертов, расколоть бы тебя на тысчонку… – Привет жене.

И, не дожидаясь лифта, побежал вниз по ступенькам.

А все же я засомневался и, придя домой, первым делом заглянул в Тургенева… Одна полсотня! Да как же это? Да кто же это?.. Жена это, как выяснилось через два с половиной часа, которые провел в тревожном ожидании.

– Чего, спрашивается, всполошился-то? – удивилась жена. – Взяла… Отдам тебе, конечно… Откуда узнала о тайнике?.. Подозрительно стало: все тома Тургенева новехонькие, а второй… Вон, даже золото облезло. Что он, думаю, все второй том читает? Что ему там понравилось?

Так, значит, права Стеша? Как-то само собой вошло в сознание, что лешачиха существует, но при всем при том и умеет читать мысли, и невидимой рукой поднимать кружку. Три ночи не шла из головы заначка, о которой знала Стеша. А тут еще маленький обман не давал покоя: сказал Полякову, что рукопись я Поповичеву дал, а она как лежала на моем письменном столе в чулане, так и лежит. Если лешачиха читает мысли, сказала, наверно, Полякову, что наврал я.

Я позвонил Поповичеву. Услышав о моем предложении прочесть роман Полякова, он хмыкнул, пробормотал что-то невразумительное и повесил трубку. Я позвонил еще, но теперь к телефону подошла женщина, которая сказала: «К Поповичеву пришли сантехники, заменили какую-то прокладку в ванне, а в данный момент все сидят на кухне и пьют чай, чтоб прокладка дольше стояла».

Лишь на шестой день пошел к старателю. Под мышкой я нес добросовестно отредактированный и по мере сил исправленный роман. Совесть моя была чиста – сделал все, что мог.

Дверь открыла незнакомая женщина среднего возраста с длинными пепельными волосами, заплетенными в дюжину косичек.

– Мне бы Василия, – сказал я, заглядывая в прихожую: что-то в ней изменилось.

– Василия?.. Но здесь такого нет! – удивилась она, поправляя воротник ярко-голубого платья.

– Поляков Василий… – Я глянул на дверь: квартира номер двадцать четыре – она.

– Вы что-то путаете, молодой человек. Да вы проходите, проходите. – Она распахнула дверь. – Мы, правда, только вчера вернулись с Севера. Еще и вещи не успели распаковать.

– Но неделю назад я встречался в этой квартире с Василием Поляковым! – воскликнул я. – Он работает старателем. И у него длинноногая жена. Может, родственник ваш?

– Так вот в чем дело! Извините. Как-то сразу и не догадалась. Мы ведь сдавали квартиру «Посоху». Чего деньгам пропадать, верно?.. Кооператив такой есть – слыхали?.. Они хорошо платят. Может, они подселяли на время своего сотрудника. А я все никак не вспомню: что же это за Вася такой?

– Аня, – позвал кто-то женщину сонным голосом. – Не ему ли письмо, что лежит на подоконнике в кухне?

В записке, написанной женским почерком, я прочитал: «Отсчитай девять дней с момента нашей последней встречи. Десятый даст ответ на все твои вопросы. Когда сомнения рассеются, постарайся сделать так, чтоб мой роман нашел своего читателя. В. Поляков».

На обратной стороне листочка стояла дата нашей последней встречи и моя фамилия.

Я с нетерпением ждал десятого дня, указанного в записке. Ночью снились кошмары один страшнее другого. Будто Черный-Охотник, настроив дьявольские приборы, сидит за моим письменным столом в чулане и ждет, когда люди дойдут до точки: совершат массовое самоубийство. «Неужели ничего нельзя сделать?» – кричу я, стоя совершенно голым перед огромным вороном в финской кальсонной паре. Ворон стучит толстым клювом но клавишам печатающего устройства, а лапой норовит схватить меня за колено. «Просчитаны варианты, варрианты, варррианты, – ворчит ворон. – На краю пропасти, прропасти, пррропасти. Люди обречены, обрречены, обррречены».

Утром я ловил себя на мысли, что начинаю верить в грозящую Земле опасность, но не обязательно из космоса.

Долгожданный десятый день. Получу письмо от Полякова? Или он сам отыщет меня? Я даже отгул взял, чтоб сидеть дома.

Полдень – молчит телефон, пуст почтовый ящик, не звонит звонок входной двери. Напрасно я смотрел в окошко и выпил ведро крепчайшего кофе: прошел день, вечер, бессонная ночь.

Да мало ли могло что случиться? Заболел человек, например. Или так сложились обстоятельства, что никак не мог сообщить о себе.

Проспав до полудня, пошел в редакцию.

– Слыхал о вчерашней тарелке? – спросил у меня заместитель главного редактора, тая усмешку. – И у нас появилась. Кстати, надо сказать, появилась – подписная кампания идет.

«О чем он? Какая тарелка?» – подумал я, зная, что стоящий передо мной человек не верит ни в экстрасенсов, ни в пришельцев с других планет.

– Думал, обрадуешься, – удивился он. – Ладно… – Он посерьезнел. – Узнай, что и как, – срочно статью. Подписная кампания, понял? Можешь приукрасить материал, как понравится самому, а главное – читателю.

И пошел в свою комнату, а я – в курилку.

– Над Сестрорецком, Ломоносовом и даже над Сосновым Бором тарелка летала! – крикнул мне вместо ответа на приветствие корректор, расчесывая свою реденькую бороденку пятерней.

– Опять тарелка. Постойте, о чем вы?

– Марсиане, зеленые человечки. – Вечно веселая машинистка, имени которой я так и не мог запомнить, улыбнулась. – Маринка все утро на телефоне. Куча свидетелей.

– Говорят, тарелка опускалась перед универсамом в четвертом микрорайоне. – Марина, заведовавшая отделом писем, ткнула меня в грудь кипой листов: – Телефонограммы прочти… Участковый, говорят, лично сам видел, как инопланетяне в четвертом микрорайоне кого-то из людей к себе в тарелку затащили.