Элизабет Гейдж - Мелькнул чулок

• Название: Мелькнул чулок
• Автор: Элизабет Гейдж
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-117-0

В этом романе Э. Гейдж, пронзительном по своей искренности, есть и романтическая любовь, и слепая страсть, гнусный шантаж и жестокость насилия, ослепляющий успех и дорогая цена этого успеха. «Мелькнул чулок» – это жемчужина!» – так высоко оценила эту книгу американская пресса.

---

Но ее Уолли отыщет, и скоро. Потому что лицо на снимке, выжидающие глаза, глядевшие на Уолли из океана пустоты, словно были его собственными.

Глава VII

Хармон Керт встал, приветствуя входящего в кабинет посетителя.

Мужчине было около тридцати лет, и выглядел он ни моложе, ни старше своего возраста. Высокий, возможно шесть футов два-три дюйма, сильный, хотя, пожалуй, чрезмерно худощав. Рукопожатие, однако, было твердым, но не назойливым.

– Фрэнк Маккенна. Рад познакомиться, сэр.

– И я, Фрэнк, тоже очень рад, – улыбнулся Керт. – Садитесь.

Пока незнакомец устраивался поудобнее в кресле для посетителей, Керт всматривался в его глаза, спокойные, светло-карие. Хотя выражение их было выжидательным, даже почтительным, взгляд казался осторожным; в нем ничего нельзя было прочесть, глаза эти не выдавали никаких мыслей. Маккенна производил впечатление спокойного, сдержанного человека, достаточно неглупого и не привыкшего сразу выкладывать карты на стол.

Впервые Керт задумался, подходит ли Маккенна для его целей. Придется выяснить.

– Ну что ж, – сказал он. – Мартин Фарроу много рассказывал о вас, Фрэнк. Насколько я понимаю, вы начали заниматься правом довольно поздно.

– Совершенно верно, сэр.

Посетитель ничего не пожелал объяснить, но Керт успел узнать, что Маккенна несколько лет тянул лямку в маленькой фирме, чтобы выплатить семейный долг, до того, как поступить на юридический факультет.

– Вижу, поздний старт не замедлил вашего бега, – кивнул Керт. – Работа в такой фирме, как «Фарроу, Фарроу и Пирс»! У вас превосходные рекомендации.

Посетитель чуть смущенно пожал плечами. Очевидно, он не любил говорить о себе.

– Но вы здесь не из-за профессиональных способностей, – сказал Керт. – Марти Фарроу лично заверил меня, что вы именно тот человек, на осторожность, основательность и доскональность которого можно положиться. Поэтому он и согласился «одолжить» вас на время для выполнения небольшого, но очень важного поручения.

– Да, сэр?

Руки Маккенны неподвижно лежали на подлокотниках кресла, намеренно малые размеры которого ничуть не снижали впечатления от его мускулистого тела.

– «Интернешнл» подписала контракт с одной актрисой, – начал Керт, складывая кончики пальцев домиком. – Ее имя – Энни Хэвиленд. Вы, вероятно, слышали о ней.

– Да, сэр, конечно.

– Как вам известно, она попала в тяжелейшую аварию и едва не умерла. Она все еще в госпитале, борется за жизнь. Ужасно страдает. Чем все это кончится – неизвестно. Какая трагедия! Мы здесь, в «Интернешнл Пикчерз», просто убиты этой бедой. Для нас все это явилось полнейшей неожиданностью. Энни очень дорога нам, и как человек, и с профессиональной точки зрения. Мы хотим, чтобы она полностью рассчитывала на нашу поддержку в этот трудный час, но у нее нет сил ежедневно принимать много посетителей, и, говоря откровенно, мисс Хэвиленд не в том состоянии, чтобы показываться на глаза, особенно людям из шоу-бизнеса. Она не может двигаться, забинтована с ног до головы. Энни – женщина гордая и предпочитает страдать в одиночестве. Керт взглянул на Маккенну.

– Вот тут вы нам и нужны, Фрэнк. Могу я назвать вас так? Мне необходим тот, кому я мог бы доверять, надежный человек с верными инстинктами. Вы должны отправиться к Энни в госпиталь и узнать, как она себя чувствует. Кроме того, я хотел бы, чтобы вы как мой официальный представитель узнали, как идет лечение, убедиться, что за ней ухаживают как следует. Мне известно, – пожал плечами Керт, – что ее доктора – прекрасные специалисты. Этого не отнимешь. Но мне нужно знать, в какой Энни палате, хорошие ли у нее сиделки, саму атмосферу, окружающую ее. Я очень беспокоюсь, что персонал доведет ее до еще большей депрессии. Больницы всегда так отвратительно безлики…

Он встревоженно поджал губы.

– Мне только необходимо увериться, делается ли для нее все, что возможно. Ваш отчет успокоит меня, Фрэнк. Я бы поехал сам, но, знаю, она не захочет, чтобы ее увидели, стремится замкнуться в своей раковине. Подозреваю, ее депрессия достигла опасных пределов. Поэтому я нуждаюсь в вас, Фрэнк. Успокойте Энни, если возможно, и в любом случае оцените ситуацию объективно. Сами представляете, главе студии очень трудно узнать чистую правду, ведь я окружен подхалимами и льстецами. Ну? Сделаете ли вы мне это одолжение?

Минутное колебание, отразившееся на лице посетителя, говорило о том, что он оценил неожиданное требование и находит его странным. Почему Керт не послал одного из своих людей выполнять такое простое поручение?

Но Маккенна только что начал подниматься по служебной лестнице в престижной фирме Фарроу и был не в том положении, чтобы отказывать в личной просьбе Хармону Керту, переданной через самого Мартина Фарроу. Придется покорно со всем соглашаться и не высказывать собственного мнения. Кроме того, просьба действительно была ничтожной.

– Хорошо, сэр, – сказал наконец Фрэнк. – Я сделаю все, что смогу.

– Прекрасно. Керт встал.

– Я знал, что могу рассчитывать на вас, Фрэнк. Марти прекрасно отзывался о вас. Похоже, вас ждет большое будущее на стезе закона.

Хармон с неожиданной неловкостью заметил, что стоя Маккенна был гораздо выше него, и, хотя в его взгляде не было высокомерия, осанка и манера держаться невольно привлекали внимание.

– Помните только, – напутствовал на прощание Керт, – эта молодая леди – большая ценность для студии. Она – великая актриса, но кроме того еще и прекрасный человек. Студия многим ей обязана, и мы намерены сделать все возможное, чтобы поддержать мисс Хэвиленд и помочь ей, пока она не выздоровеет и не сможет снова играть. Попробуйте пробиться через ее депрессию, Фрэнк, вернуть Энни к жизни. Главное, расскажите честно обо всем, что видели. Я хочу, чтобы она поскорее встала на ноги.

– Сделаю все, что смогу, сэр. Маккенна спокойно вышел из комнаты.

Керт удовлетворенно вздохнул, сел и взглянул в окно, на высокие стены студии. Если Мартин Фарроу прав, Маккенна именно тот человек, который нужен Керту. Кто-нибудь не из студии. Надежный, но без власти и крупной должности. И, возможно, молодой человек, который сочтет большой честью знакомство с такой известной звездой, как Энни Хэвиленд.

Шпион, не подозревающий о своей миссии, агент, который преданно доложит Керту… ради Энни, конечно, и никогда не заподозрит, что его работа неизбежно послужит злу.

Глава VIII

Первые три месяца после аварии Энни была прикована к постели – врачи запрещали двигаться из-за повреждения шейных позвонков. Она очень обрадовалась, когда новый ортопедический аппарат, фиксирующей шею, позволил ей повернуть голову, а более легкие лангетки сменили ненавистное скелетное вытяжение. Капельница и трубка в носу были сняты, и Энни, наконец, смогла нормально питаться. Через два месяца с челюсти удалили проволочное крепление, и Энни позволили есть любую протертую и мягкую пищу – теперь Кончита ежедневно приносила в больницу мексиканские деликатесы, а Ширли Кэнтил любовно готовила спагетти.

Чудовищная эластичная маска, закрывающая израненное лицо, тоже осталась в прошлом. Но пластический хирург продолжал закрывать ее раны от солнечного света, хотя считал, что свежий воздух целительно действует на кожу. Энни была довольна, что никто не видит ее лица, потому что знала: потребуется не одна пластическая операция, чтобы придать ее лицу хоть какое-то подобие сходства с человеческим. Девушка боялась даже представить, что скрывают ее повязки.

Колосовидную повязку бедра, фиксирующую ее левую сторону, должны были снять через двенадцать недель, если рентген покажет, что все срослось. Но из-за переломов и вывиха плеча ей нельзя будет долгое время носить тяжести. Выздоровление будет долгим и болезненным.

Все это время Энни по-прежнему была подавленной, ушла в себя, хотя отвечала на все вопросы докторов, сестер и физиотерапевтов. Острые боли от переломов, особенно в шейном позвонке, не давали покоя ни днем, ни ночью. По мере того, как возвращались силы, бессонница становилась все более безжалостной.

Энни, словно пойманная птичка, пыталась беспомощно метаться, чтобы хоть как-то повернуться в тяжелых скобах и гипсовых повязках, впадала в тяжелую, населенную кошмарами дремоту на час-другой, а потом до утра лежала в мутном, обволакивающем мозг тумане. Ночи напролет Энни проводила в одиночестве отчаяния, бесконечно мучаясь неспособностью уснуть, жалея, что не может взять книгу, чтобы скоротать время, но не в силах сосредоточиться.

Она поклялась себе не жаловаться вслух и выдерживала обещание. Но боль не унималась. Попытки врачей заменить морфий демеролом, потом дарвоном и кофеином не удавались. Боль не уходила. Несколько раз ее вновь переводили на перкодан и толвин, а при самых тяжелых приступах – на большие дозы не демерола или дилодида, от которых кружилась голова, все плыло перед глазами, а депрессия становилась еще острее, чем раньше.