Сергей Валяев - Трупоукладчик

• Название: Трупоукладчик
• Автор: Сергей Валяев
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2001

---

— Только не надо из меня делать романтического чудака, сударь! Я не герой. Вы на мне повесили сто двадцать штук трупов на тоцком Химзаводе. Мило-мило. А я вообще к ним не имею отношения.

— Ах, какие мы чувствительные, как говно в пирожном. Я думаю прежде всего о деле.

— Гребете жар чужими руками, сударь. Да вы сами… кондитерское изделие! Эклер!

— Я — эклер?!

— Да-с!..

Ну и так далее. Короче говоря, мы разбрелись по углам жизни со злобным урчанием, душевным неудовольствием и претензиями друг к другу. Такое иногда случается между заклятыми друзьями.

А если мы снова подружимся и я буду брошен на передний край невидимого фронта? Так что поднимайся, сукин сын, поднимайся. Ты человек или мешок с отрубями?

Проявляя невероятную силу воли, я таки вытащил свое бренное тело в мерзлое пространство комнаты. Мама родная, Сибирь на семнадцати квадратных метрах. Елки зеленые! Брызги шампанского! Праздник, как говорится, всегда с тобой!

Облачившись в гидрокостюм горнолыжника, я выбрался на крыльцо, как в открытый космос. Хлюпало везде и всюду: под ногами, над головой и вокруг. Планета, состоящая из снежного желе и грязевой жижи. Я попытался вызвать из сарая пса; куда там: животное оказалось умнее меня, человека. О Создатель! За что такие муки? Дай мне силы! На преодоление себя!.. И с этим бодрым заклинанием я сиганул в болотно-торфяную неизвестность.

Через три недели спортивно-трудовых подвигов нас было трудно узнать. Нас — это меня и дом. И два сарая с забором. Да отхожее место за огородом, отремонтированное гоп-бригадой сверхурочно. Из уважения к хлебосольному заказчику.

Первые дни занятий были для меня самые трудные. Тело, бунтуя, болезненно ныло. Было такое впечатление, что каждая клетка заполнена раскаленным свинцом, а все дыхательные клапаны намертво заклинило.

Работа с деревом тоже поначалу не сложилась. Например, одна из веток, на которой я завис на час, обломилась в последнюю минуту кропотливого труда. Я неудачно екнулся копчиком о твердь, да ещё ветвь, размером с весло… по темечку!..

О, как я взревел! Были бы рядом настоящие тигры, мгновенно сопрели бы в своих шкурах.

И только через неделю-другую боль постепенно исчезла и я почувствовал энергетическую силу в своих утомившихся за зиму клетках. Легкие очистились и функционировали, как кузнечные, буду банален, мехи.

Весна же полностью вступила в свои законные права, и то чудовищное, слякотно-мерзкое первое утро более не повторялось. (Видимо, Боженька испытывал тогда меня, выдержу я водогрязеторфопарафинолечение или нет?)

Деревья покрывались изумрудной живой сеткой, впитывая энергию солнца и неба. Пятикилометровая петля-тропинка была вытоптана мною до состояния бетона. Мою сосну я бы узнал среди любого таежного моря. Словом, пир духа и расцвет плоти. В таких случаях поэты говорят:

Будь отважен! Забудь
О бренной жизни своей.
С просветленной душой
Иди на горы мечей![1]

Не знаю, ждут ли меня в светлом будущем мечи и другое холодное оружие, но то, что «тигр» должен выйти из любой схватки, не попортив шкуры… О, дайте-дайте мне врага, и я сделаю из него чучело для музея мадам Тюссо.

Итак, я возвращался после очередной утренней прогулки. Легкой трусцой. Планы на жизнь у меня были грандиозные: Емельич добыл мешок рассадочно-посадочного картофеля, чтобы я засадил собственный огородик на случай общественного голода. А почему бы и нет? В смысле, почему бы и не засадить свое маленькое поле полезным продуктом. Народным.

С этой позитивной мыслью я приблизился к дому своему. И остановился, как громом пораженный. Если бы на огородик шмякнулся НЛО или бы на грядки пересадили Эйфелеву морковку с парижанами и парижанками, я бы удивился куда меньше, чем тому, что увидел.

Я увидел возле крыльца бывшую жену. Асю! Как говорится нынче: «тетя Ася приехала! Чтобы её черти забрали вместе с её асбестово-блядской „Ассой!“»

С ней, б/у супругой, разумеется, мы расстались лет сто назад. По обоюдному согласию! Когда я сел к «Хозяину» за превышение своих служебных обязанностей.

Тогда у власти были слюнявые, чмокающие, кудрявые, преющие от страха «демократы», пытающихся доказать мировому сообществу, что со злом можно бороться добрым словом. А никак не радикальными методами. Согласен: возможно, я переусердствовал и забил в землю лишних десяток тварей, на руках которых, кстати, была кровь безвинных детей и женщин, но это ведь не повод отправлять исполнителя на лесоповал. Отправили, суки, и теперь при слове «демократия» моя рука тянется… понятно куда она тянется.

После чего я утерял веру, как во власть придержащую, которая готова предать в любую минуту, так и в женщин, которые… Но не будем бередить старые раны — будем жить настоящим.

Итак, моя бывшая жена Ася, а ныне супруга американского бизнесмена стоит в центре Росии и кормит импортной дрянью моего любимого пса. Черт знает что! Нет спасения от женских происков даже в этой глуши. Или мне все это мерещится. Неужели переусердствовал в работе со стихиями? И выдаю желаемое за действительность.

Что за чудное видение на моем весеннем подворье? Какая уважительная причина занесла ту, которая должна находиться на другом материке, в райских широтах Калифорнии, кажется? Ничего не понимаю!

Сконцентрировав все свое внимание и силу духа, коровинский «тигр», хряпнув калиткой, рявкнул:

— Фу, Педро! Скотина!..

Пес подавился заокеанским кормом; человек же улыбнулся ослепительно голливудской улыбкой:

— Здравствуй, Саша.

— Чем могу служить? — буркнул я.

— Ты все такой же!

— А ты изменилась. — И признал: — В лучшую сторону.

Что-что, а нужно быть объективным. Чтобы делать субъективные выводы. Бывшая гражданка бывшего СССР похорошела на заморских харчах: загар чужого солнца скрадывал морщины, говорила она с мягким, почти незаметным акцентом.

— Спасибо, — улыбнулась. — Не ждал-с?

— Да уж, — пожал плечами. — После столиц Европы и Америки да в нашу жопную дыру? Странно!

— Я как перелетная птичка — весной на родину потянуло.

— Ася, говори суть. Ты же меня знаешь, намеков не понимаю.

— От тебя пахнет, как, прости, от козла, — сморщила носик.

— Отвыкла в своих пластмассовых Штатах, — не обиделся я. — Там же люди не живут — мучаются.

— Саша, давай посидим, поокаем, — предложила, тоже не обидившись. Как взрослые люди. Как два бывших сердечных друга. Ты согласен?

— Согласен, — и плюхнулся на крыльцо.

Американская леди по-демократически села рядом с российским простаком, у которого голова пошла кругом от удушливого запаха духов! Пока я принюхивался, началось дамское повествование. Сказка-быль. О времени и о себе. История была занимательная, с хитрыми интригами, напоминающая детективное дурновое чтиво.

Суть истории заключалась в том, что жила-была девочка-принцесса, мечтающая о чудесной, счастливой жизни за морями-океанами. Мама принцессы всячески потакала этой мечте, отдав дочь в спецшколу для одаренных детей. Изучение иностранных языков и компьютерных систем.

Потом появился принц-рыцарь. К сожалению он, коровинский рыцарь, неожиданно оказался в страшном лесу, превратившись в банального дровосека. Пришлось по настоянию мамы принцессе ехать по срочным делам в Париж, где и втюрилась в заокеанского господина по имени Бобби, по фамилии Мудье, главу компьютерной фирмы. Любовь ударила, как молния, пронзив два сердца. На дипломатическом приеме. В любовном угаре было забыто все. Что может быть прекраснее сказки наяву.

— И что случилось? — не выдержал я. — Бобби отправили на рудники?

— Нет, хуже, — засмеялась Ася.

— Что может быть хуже?

И выясняется, что семейство Мудье было ограблено. Самым пошлым образом. В стране, где все законопослушны до идиотизма. И все бы ничего пожитки дело наживное. Да, был выкраден алмаз Шархан…

— Как? — удивился я.

— Шархан. Имя такое тигра. Не очень хорошего. Из сказки Киплинга, пояснила. — А что такое?

— Нет, ничего, — отмахнулся. — Продолжай.

Подозрение пало на русских воришек, гастролеров. Наезжают, хватают и убывают на родину.

— Понятно, — вздохнул я. — И сколько этот «Шархан» тянет?

— Два миллиона. Долларов, разумеется. Подарок Боббика на свадьбу.

— Тянули по наводке, — сказал я, — алмаз-то, — уточнил.

— И что?

— Где-нибудь появлялась с ним? На презентациях, на вечеринках, в торпредстве, например?

— Было дело, — призналась. — Его выставляли однажды на русской вернисаже в Нью-Йорке.

— А зачем выставляла? — задал глупый вопрос. И поправился. — Впрочем, какая разница. Тщеславие, матушка, тебя погубит. Лучше скажи, чем могу помочь?

— Всем.

— То есть?

— Найди воришек, — улыбнулась. — Ты же умеешь это делать. «Шархан» здесь, в России, это точно.