Сергей Валяев - Жиголо

• Название: Жиголо
• Автор: Сергей Валяев
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-8189-0022-3

Новый остросюжетный роман популярного российского писателя С. Валяева, известного любителям детективного жанра по фильмам: «Телохранитель», «Золото партии», «Шальная баба», «Осторожно! Красная ртуть». Жиголо не профессия, это — призвание. Герой романа способен на романтическую, «неземную» любовь, однако обстоятельства складываются так, что он вынужден защищать не только себя и любимых, но и будущее всей страны — защищать самым серьезным и кровавым образом.

---

— А, — вспомнил древнюю историю. — Нейтрализуем лучи, как Пирсей Горгону.

Кто бы нас видел в час полночный со стареньким зеркалом, решил, что два пацана находятся на последней стадии помешательства. Впрочем, такой человек был — Мила, не выказывающая, однако, никакого удивления от наших нервных танцевальных па у компьютера.

Наконец последние приготовления завершились: зеркало стояло почти вплотную к экрану.

— Итак, приготовились! — сказал Родион.

— Мальчики, — вмешалась в сложный процесс милая Мила. — Вам помочь?

— Не-е-ет, — зарычали мы.

Все-таки в наших женщинах — наша сила: они так мобилизуют, что иногда хочется свернуть все горы, переплыть все моря-океаны и засадить яблоневыми садами плодородный Марс.

— Еще раз, — вскричал Родион, — приготовились!

Я услышал характерный щелк клавиш клавиатуры, потом увидел, как экран меняет цвет, серебристо искрясь. Потом возник черный череп со скрещенными костями и… ничего не произошло. Плохого для нас. А вот для тех, кто задумал хитроумную подлянку, наступили плохие времена: в сайте начались необратимые процессы: на экране возникли некие цифровые обозначения.

— Кажись, взломали, — осторожно проговорил Родион.

Я ухмыльнулся: таки против нашего реального самородка в лаптях никакая импортная врака в шузах не устоит. И мы с хакером пошли гулять по сайту банка «АRGO».

Прогулка продолжалась всего час, но за это короткое время я окончательно потерял веру в то, что моя родина когда-нибудь превратится в цветущий марсианский край. В страну третьего мира — да. В отстойник ядерных отходов — да. В цветущий, повторю, с радостными людьми край — нет! В пустотелое тело, из которого выкачают все питательные соки, как-то нефть, газ, золото, лес и проч. — да!

Как утверждали раньше противные пиарщики: «ДА! ДА! НЕТ! ДА!» И вот мы имеем то, что имеем. В виртуальной папочке желтенького канареечного цвета под названием «Мамуд» был список тех, кто имел непосредственное отношение к кремлевскому корытцу с пахучими нефтяными помоями. Создавалось впечатление, что нефтеносные вышки всей республики стоят на брусчатке Кремля.

— Ага, — сказал я, — знакомые все лица: и Голушко здесь, и Абрамац, и Шорин, и банкир Дубовых… Расстрельный списочек, однако. Может, из-за него резали людей?

Суммы на счетах вышеназванных баобаоёбов нашего смутного времени, переведенные якобы за посредничество в банки Каймановых, Сейшельских, Мальтийских и прочих микробных островов, превышали все допустимые нормы хищения. Самым скромным в этом списке оказался шаркающий на роликах господин Шорин — один миллион четыреста сорок девять тысяч долларов и пятьдесят пять центов. Эти «пятьдесят пять центов» убили меня наповал. Я понял, что наших доверчивых высокопоставленных лохов взяли на такой прихват, что мало не покажется. Вопрос — кто взял? Кто такой «Мамуд» — не он ли направляет бурный денежный поток нищей России, плодоносной несметными недрами? (Тогда я и подумать не мог, что «Мамуд» это любимый старший отпрыск Ахмеда, вора в законе).

— Все понятно, — сказал я, готовый закончить поход по засекреченному сайту. — Продались с потрохами, сучье племя. — И, кинув последний взгляд на экран, вдруг приметил файл «UFO». — Погоди, Родя, — остановил хакера. — А тут что?

Легкое движение руки — и мы увидели убористый текст на английском языке. С этим языком у меня проблемы, кроме нескольких слов, ничего не знаю. Знакомых слов я практически не заметил, кроме одного — все тоже UFO. И ещё имелись физические уравнения. С наукой у меня тоже проблема, но я понял, что это не бином Ньютона. И самое главное — карта звездного неба, которую я уже, кажется, видел. Где? Хватило несколько секунд, чтобы вспомнить о бумагах журналистки Стешко. Я метнулся к спортивной сумке и нашел там сумасбродную статейку о пришельцах. Достаточно было одного взгляда, чтобы убедиться в идентичности карт.

Я открыл рот от изумления: ничего себе игры в космос? Вот она связь, которую я искал и, по-моему, нашел. Звездная карта — это лишь малая толика того, что объединяет покойную журналистку и здравствующего господина Ника из банка «ARGO». О Житковиче, бывшем сотруднике ГРУ, пока лучше умолчать, как персоне неизвестно где находящейся, хотя докладная была подписана им, что о многом говорит.

То есть ситуация из банально-криминальной начинает приобретать мистически-космические очертания. Волею судьбы я снова возвращаюсь к началу пути, где мною были обнаружены бездыханные трупы друга и скандальной журналистки. Предположим, что Мариночка Стешко добыла некую секретную информацию, имеющую отношение к новым высоким технологиям или к неким запредельным вселенским мирам? Не госпожа ли Пехилова сыграла роковую роль, по капризу утащив у любовника эти документы? Очень похоже на то. И что? Начинается безжалостная зачистка всех тех, кто имеет отношение к этой проблеме. Если это так, то теперь понятно почему кровь бурлит рекой. И открыта охота на меня. Впрочем, мне дали добрый совет…

Я ещё удивился, что за вежливая болтовня со мной, врагом? Противнику не дают добрых советов — его уничтожают без предупреждения. А если интересуются не мной, а бумагами покойной писаки?

— Ребята, кто знает английский? — спросил я. — Перевести бы это, — и, указав на экран, попросил хакера переписать файл на дискетку.

К сожалению, языком великого Шекспира никто из присутствующих не владел, однако Мила вспомнила, что у неё есть бывшая школьная подружка Яночка. Она живет в пролетарском районе Печатники и мы можем рвануть в гости несмотря на поздний час. Переводчица любит собирать у себя богемных людишек — поэтов, художников, оперных певиц…

Выбора не было — если планетам угодно, чтобы я слушал оперные арии в ночи, то противиться этому нет смысла.

— Спасибо, Родя, — сказал я гениальному взломщику на прощание. — Ты работал, как Копперфильд!..

Мой соотечественник застеснялся, мол, уж как можем, тем поможем, хотя с СВЧ-лучиками получился высший класс, кому расскажешь, не поверят. А вот рассказывать никому и не надо, предупредил я, хватит нам одного потерпевшего П.Левина, который пусть пока поживет в этой квартирке, если есть на то возможность.

— Я вас буду навещать, родные, — пообещала медесестричка Мила.

Потом мы хотели откланяться с Розалией Акакиевной, да хватило ума не выдергивать бабульку из колыбели сна и приятных видений прошлой рафинадной жизни.

Ночь была тепла и пахла булками. Загрузившись в германский «жук», выкатили на освещенную российскую набережную. Звезды отражались в реке и казалось, что хрустальные сколки грез, как льдины, качаются на темных волнах.

Наш проезд по сонной столице был скор. Рабочий район встретил нас огромными мертвыми домами и плохо освещенными торговыми палатками, где замечались несгибаемые фигуранты алкающие огнеопасную воду в любое время суток.

— А не купить ли нам бутылку спирта, — предложил я, — для поэтов и художников. И для переводчицы, чтобы лучше переводилось.

— Не-не, там пьют только чай, — рассмеялась Мила. — Или компот.

— Богема же? — удивился я.

Оказывается, богема богеме рознь. Туда, куда направлялись мы, считалась окультуренной классическими песенками, виршами и живописной мазней. Чтобы снять все вопросы, я купил бисквитный тортик и, выставив его впереди себя, как щит, мы завалились в гости.

Квартирка была маленькая, но в ней богемело человек десять. На первый взгляд, общество было странным: стихоплеты напоминали маленьким росточком и заросшими бородками пугливых гномиков, а в качестве «белоснежек» выступали сюсюкающие дамочки без возраста, то ли требовательные редакторы, то ли поклонницы поэтических талантов. К моей радости, переводчица Яна оказалась нормальной и естественной женщиной лет тридцати. Была по-американски спортивна и подтянута. С подвижным худощавым лицом отличницы, не обремененным косметикой.

Узнав причину нежданного появления подруги Милы с молодым человеком, без лишних слов тиснула дискетку в прорезь процессора. Когда вывела содержимое файла на странички, призналась:

— Технический текст. Нужен час или даже два, — и потянулась за словарями.

— Спасибо, — сказал я. — А можно стишатки послушать?

Мог и не спрашивать. Полуночный поэтический вечер был в самом разгаре и подвывающие голоса декламаторов разносились по всему пролетарскому микрорайону.

На кухоньке лежал отечественный матрац, на котором, как на плоту, сидели внимательные слушатели. По ним лазила кошка и несколько пищащих котят. Я насторожился — кошки, как предвестник беды? Потом отбросил эту мысль, как хозяйка кидает мусор в ведро.

Примостившись на матраце, я начал было слушать поэтические откровения, потом заскучал. Слишком далеки были гномики от нужд народных. Они жили в придуманном мире образов, символов и рифмы, которые нельзя было намазать на кусок ржаного хлеба. Я даже усмехнулся: представляю, какой здесь начнется хай и переполох, если вдруг начну чистить оружие.