Дмитрий Урнов - Дефо

• Название: Дефо
• Автор: Дмитрий Урнов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-235-00793-Х

Один только список сочинений замечательного английского писателя Даниэля Дефо (1660–1731) составляет увесистый том. Всех его книг, как кирпичей, хватило бы на постамент памятника, а туда, на самый верх, поднялся бы человек в странном одеянии, в козлиной шапке и с зонтиком – Робинзон Крузо, герой произведения, которое обеспечило Дефо жизнь в веках.

---

Да, эту самую пьесу спустя сто лет увидит Дефо, и она послужит одним из источников «Приключений Робинзона».

«Британцем запахло» – так, между прочим, сказал в «Короле Лире» Шекспир. Дефо напишет «Путешествие по Великобритании», как бы связывая своим маршрутом страну ради все того же государственного единения.

Таким образом, в пору, когда фламандцы Де Фо приехали в Англию, один за другим затягивались исторические узлы, которые самому Дефо придется и распутывать, и затягивать потуже. И государственный престиж англичан еще окажется под угрозой, и шотландцы с ирландцами сделают не одну попытку отделиться, и на морских просторах буря (в прямом и переносном смысле) будет трепать британские корабли.

Особенно глубоко займут Дефо споры, над которыми Шекспир разве что посмеялся, – религиозные разногласия. Увы, и нам не разделить чувств, отнявших множество усилий создателя «Приключений Робинзона». Вот уйти с Робинзоном в море каждый готов хоть сейчас, а что нам эти прения пресвитериан и индепендентов, пуритан и католиков, англикан и диссентеров, тем более они не только к согласию не могли прийти, но зачастую оказывались не способны установить, что же их разделяет.

Религиозность пронизывала все, с ориентацией на церковь решались проблемы политические и социальные. Во имя «веры истинной» сосед шел на соседа, армии сталкивались в гражданских и международных войнах, поднимались и падали правительства, переселялись народы. По ходу этих споров был сожжен шекспировский театр и поставлен к позорному столбу Дефо.

Театр погиб уже после смерти Шекспира. У Дефо теми же противоречиями оказалась поглощена вся жизнь. И переезд фламандского семейства с континента на Британские острова – частичка все того же процесса, называемого в истории Реформацией.

Реформация – преобразование церкви, прежде всего перевод священного писания с мало кому понятной латыни на язык национальный. Это самостоятельное понимание вместо мистического внушения: эпохальное раскрепощение умов. Если последствия того же перевода рассмотреть со стороны политической, мы увидим рост самостоятельных национальных государств. Одно за другим они отпадают от единого католического мира, имевшего своим центром Рим. Социально Реформация – выход на арену истории новых сил.

На протяжении столетий – с XIV по XVII век – развивался по всей Европе этот процесс. Англия в шекспировскую эпоху продвинулась по линии Реформации так далеко, что официально объявила веротерпимость. Поэтому и поехали на острова протестанты, гонимые в своих странах религиозными преследованиями.

В особенности много было беженцев из Голландии и Фландрии, а среди них немало замечательных мастеров ткацкого дела. Уезжали люди отборные, знавшие себе цену. Эмигрировать заставляли их не только причины религиозно-политические, но и практические. Вернее, переплетение всех причин. Застарелые феодальные предрассудки, как и нехватка сырья, равно мешали деловой инициативе. Испанские овцы ничуть не хуже английских, а прекрасную коноплю для прославленного голландского полотна в изобилии получать можно было из России, но, поскольку в дело вмешивалась религия и политика, фламандские мануфактурщики предпочли уехать за море.

В исторической драме Шиллера «Дон Карлос» при всей относительности ее историзма нарисована достоверная картина в словах, которыми королю Филиппу II разъясняют пагубность его упрямой католической политики:

Много тысяч
Бежало уж из ваших государств;
А пострадавший гражданин за веру
Был лучший гражданин.
В свои объятия
Их принимает всех Елизавета,
И нашими искусствами цветет
Британия.

Филипп II, первый из трех последних владык лоскутной «мировой империи», король-паук, интриган и инквизитор, внял советам по-своему. Он отправил в Нидерланды герцога Альбу, полководца сколь выдающегося, столь же и безжалостного. Король говорил, что готов остаться вовсе без подданных, но не потерпит ереси. В таком духе и стал действовать Альба, заливая Нидерланды кровью. А защитники нидерландских городов оказывали ему сопротивление, заливая в отчаянных случаях и себя и врага водою: через шлюзы.

Альба похвалялся, что в бою и после боя в Брабанте уничтожил он восемнадцать тысяч жизней, однако город Альканзар с гарнизоном в две тысячи человек сдержал осаду испанской шестнадцатитысячной армии. Один испанский солдат, которому все же удалось побывать на крепостной стене, заглянул в город и с удивлением потом поведал: «Простые мужики… У них там одни простые мужики!» Но этой силой и держалась Фландрия.

Король и Альба, душители Нидерландов, или вожди Нидерландской революции Эгмонт и Горн, широко известные по трагедии Гёте, – это ведущие лица той исторической драмы, в массовых сценах которой принимали участие предки Дефо.

В Англии ждали их тоже не одни «объятия» королевы Елизаветы, в стране, хотя и склонявшейся к протестантизму, кипела своя борьба. Раскол в расколе, как говорят историки. Английских протестантов называли пуританами – «очистителями» («пурус» по-латыни – чистый) по их намерению очистить церковь, в том числе и практически: изъять лишнюю роскошь, конфисковать церковные владения. Это уже среди реформаторов вызывало острейшие противоречия.

Нам в самом деле деле трудно понять, чем епископ хуже или лучше пресвитера, но спор шел о том, произойдут ли в государственно-церковной системе серьезные изменения или же старые вещи получат всего-навсего новые названия: вместо епископа католического будет тот же епископ, только протестантский. А это значит опять поборы в пользу церкви, в пользу короля, это духовное и практическое давление сверху, препятствия делу на каждом шагу. Более решительные из протестантов, хотя далеко не самые крайние, стремились ввести в церкви демократическую организацию. А уж где царство божие «республиканизируется», как говорил Ф. Энгельс, могут ли земные царства оставаться верноподданными королей, епископов и феодалов-помещиков?

Из огня интервенции семья Дефо попала в ничуть не меньший огонь гражданской войны, соединив своими скитаниями две первые европейские буржуазные революции.

Вставайте же, вставайте
Свободу себе добывать!

С именем господа на устах, со «словом божьим» (переводной библией) в руках, с мечтой о «царствии божием на земле» шли пуритане против короля и знати.

В такой обстановке рождается «моряк из Йорка», Робинзон Крузо – в книге, а в реальности в ту же пору фламандские предприниматели Де Фо сделались совсем англичанами. Правда, потеряли они из своего фамильного имени многозначительную приставку «де», ибо местные жители по той самой привычке «коверкать чужие слова», о которой рассказывает Крузо, звавшийся, в сущности, Крейцнер, стали называть их просто Фо.

Потерю фамильного «де» новоявленные англичане возместили приобретением местных родственных связей и земель и уже через поколение чувствовали себя по-свойски в графстве Нортгемптон, в Восточной Англии, возле крупного текстильного центра Питерборо.

Окрестности Питерборо, как говорят, напоминают Голландию, так что фламандские эмигранты оседали здесь, возможно, еще и из соображений сентиментальных, но, если Дефо хотел подчеркнуть, насколько он все-таки англичанин, он вспоминал своего деда с материнской стороны, англичанина коренного, у которого имелось все, что положено более или менее состоятельному жителю «старой веселой Англии»: и поля, и скотина, и даже охотничьи собаки. Ну, как у Робинзона, ибо что, как не подобие «старой веселой Англии», устроит в конце концов на острове «моряк из Йорка»? Пусть его мир мал, ограничен частоколом, зато в этих пределах хозяин, владеющий кошками, собаками и стадом коз, представляется самому себе властелином целой вселенной.

В ту пору, когда родились отец Дефо и Робинзон Крузо, один коренной англичанин решил, судя по всему, покинуть Англию. Если мы учтем, что этот англичанин и был одним из тех, кто в промежуток времени между Шекспиром и Дефо социально изменил страну, то, стало быть, мотивы им руководили серьезные. Имя его – Оливер Кромвель.

Семейство Фо обзаводилось землей и скотиной, а этот Кромвель, хотя был типичнейшим провинциальным сквайром (помещиком средней руки), почему-то вдруг все распродал, начиная с собственного дома. Что ж, ведь он явился одним из зачинщиков антикоролевского бунта в парламенте. Тогда Карл I (он же Чарльз)[2] парламент и распустил, точнее, разогнал, собственной единоличной волей и руками своих пособников – главаря сыскной палаты и верховного епископа. А Кромвель, убежденнейший протестант-пуританин, подумывал, видимо, проделать тот путь, который проделало семейство Фо, только в обратном направлении, – уехать до лучших времен по ту сторону океана, в Новый Свет.

Пуритане в это время преследовались с кровавой жестокостью. Вожди оппозиции – в тюрьмах или на эшафоте, откуда один из них, когда ему отрезали уши, крикнул по адресу короля: «Все равно я сильнее тебя!» И это была правда, потому что ни поборы (оправдание для них приходилось казуистически измышлять), ни внутренняя война с шотландцами (повод – введение нового молитвенника) – ничто не могло вывести из застоя английскую торговлю и промышленность.