Фрэнсин Паскаль - Дорогая сестра

• Название: Дорогая сестра
• Автор: Фрэнсин Паскаль
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-264-00493-5

Популярнейшая серия «Школа в Ласковой Долине» рассказывает о приключениях сестер-близнецов Уэйкфилд из маленького американского городка. Сестры Элизабет и Джессика ссорятся и мирятся, влюбляются в одноклассников и мучаются от неразделенной любви, участвуют в веселых мероприятиях и попадают в опасные ситуации.

---

Она не могла допустить, чтобы Элизабет опять начала плакать.

– А еще я принесла косметику, одеколон, лосьон – все что нужно. Давай-ка начнем. Мы не можем терять времени, потому что Тодд должен быть здесь с минуты на минуту. Я знаю, ты захочешь, чтобы твой любимый Тодд увидел, как чудесно ты выглядишь.

– Тодд сюда придет? – Элизабет вжалась в подушки.

Отвернувшись, Джессика не заметила выражения панического испуга, промелькнувшего на лице сестры.

– Это чудесно, правда? Врачи сказали – только члены семьи, но я их убедила, что визит Тодда будет иметь терапевтический эффект.

Джессика не сказала Элизабет, что Тодд ухитрялся потихоньку заглядывать к ней в палату, когда она лежала в коме. У Джессики было такое чувство, что сестре не понравилось бы узнать о том, что Тодд видел ее в том состоянии.

Джессике понадобилось пятнадцать минут, чтобы привести в порядок волосы Элизабет и наложить косметику. Наконец она отступила назад, чтобы оценить результаты своей работы, прежде чем вручить Элизабет маленькое зеркало.

– Теперь можешь поблагодарить меня, Лиз. Заплатишь позднее, – дурачилась Джессика, довольная тем, как преобразилась Элизабет.

Некоторое время Элизабет разглядывала себя в зеркале, а затем нахмурилась.

– Я все-таки слишком бледная. А глаза просто неживые, – пожаловалась она.

– Ты выглядишь прекрасно, – запротестовала Джессика.

– Дай-ка мне румяна и глянцевую помаду, – потребовала Элизабет, – и тушь для глаз тоже.

Джессика пожала плечами и, порывшись в косметичке, вручила Элизабет несколько флаконов и тюбиков. Не теряя времени, та добавила румян, ярче накрасила губы, темнее – ресницы, подвела глаза и наложила тени.

– Как ты думаешь, получше стало? – спросила она Джессику, сидевшую с открытым от изумления ртом.

Элизабет никогда так ярко не красилась.

– Ну а что я могу надеть, кроме этого липкого тряпья? – спросила она, сбрасывая с себя больничную рубашку.

– Твою рубашку, твою любимую ночную рубашку! Я принесла ее.

Джессика стала лихорадочно рыться в содержимом своей сумки. Наконец она торжественно вынула из нее какой-то сверток. В нем была основательно поношенная белая трикотажная ночная рубашка с логограммой Калифорнийского университета – любимая рубашка Элизабет. Сколько бы Джессика ей раньше ни говорила, что эта рубашка напрочь лишена какой-либо сексуальной привлекательности, Элизабет всегда отвечала: «Успокойся, Джес. Это моя рубашка, и мне она нравится».

Сейчас она молча смотрела на рубашку.

– Ты думаешь, что я надену на себя это, когда здесь весь день толкутся интерны[1] и врачи? Ты, должно быть, шутишь. Почему ты не принесла мне что-нибудь более сексуальное?

– Ты хочешь что-нибудь более сексуальное? – спросила пораженная Джессика.

– А что, в этом есть что-то противоестественное?

– Конечно, нет! Я думаю, это просто замечательно! Сегодня после обеда я принесу что-нибудь фантастическое, но до тех пор побудь в этой рубашке.

– Я думаю, она сойдет для посещения Тодда, – пробормотала Элизабет. – Помоги мне натянуть ее.

В полной растерянности Джессика помогла Элизабет переодеться. Она была рада тому, что ее сестра наконец-то поняла толк в косметике и одежде, но никак не могла уяснить причину такой резкой перемены.

– Я пойду в комнату посетителей. Может быть, Тодд уже пришел.

Джессика сразу заметила Тодда. Высокий широкоплечий баскетболист нервно ходил взад и вперед по маленькой комнате.

– Тодд!

– Джес, как она? – спросил он, волнуясь. – Как она себя чувствует? Она ненавидит меня? Ты уверена, что она хочет видеть меня?

– Не так быстро, Тодд. Отвечаю на первый вопрос: кажется, она чувствует себя хорошо.

– Кажется?

– Может быть, ты дашь мне закончить? – вздохнув, спросила Джессика; в голосе ее послышалось раздражение. – Лиз в самом деде чувствует себя неплохо. Доктор сказал, что ты можешь побыть у нее десять-пятнадцать минут, так как она быстро устает. И я уверена, что она не ненавидит тебя, Тодд.

– Что-то не так, и ты не хочешь мне сказать.

– Не выдумывай. Скоро она будет чувствовать себя отлично, просто отлично, – сказала Джессика. – Иди к ней.

Тодд заглянул в палату Элизабет. Она лежала так тихо, что сначала ему показалось, что она спит. Но она открыла глаза и посмотрела на него.

– Привет, Тодд.

– Привет, как ты себя чувствуешь?

Тодду захотелось подойти и обнять ее, но почему-то он не посмел.

– В общем, неплохо.

Тодд подошел к кровати и взял Элизабет за руку.

– Ты выглядишь прекрасно. – Она показалась ему такой хрупкой и беспомощной, что глубокое чувство вины вновь захлестнуло его.

«Это все из-за меня, – подумал он. – Неужели она сможет простить меня когда-нибудь?»

– Я думала, что у баскетболистов хорошее зрение, Тодд, – сказала она, освобождая свою руку из его руки, чтобы поправить волосы. – По десятибалльной шкале я еще не дотягиваю до единицы.

– Для меня ты всегда выглядишь на десятку, Лиз, – горячо заверил он. – А в той катастрофе…

– Я не хочу говорить об этом.

– Я хотел только сказать, как я виню себя и…

– Это все в прошлом, Тодд. Давай забудем об этом, ладно? – Стараясь не глядеть на него, она стала разглядывать свои руки, беспокойно теребившие одеяло.

– Я не хочу расстраивать тебя, Лиз, но…

– Тодд, я очень устала, – вздохнув, сказала Элизабет и закрыла глаза.

– Ох, ну конечно, извини, Лиз. Я забываю о твоем состоянии. Тебе нужен отдых. Я ухожу.

Тодд вышел в холл, где Джессика ждала его, беседуя с доктором Эдвардсом.

– Извините меня, молодые люди, я должен пойти и осмотреть свою пациентку, – сказал доктор.

– Ну как она тебе показалась? – нетерпеливо спросила Джессика, как только они с Тоддом остались одни.

– Нормально, я думаю. Она была очень молчалива, почти ничего мне не сказала.

– Господи, ну у нее же нет сил, она устала.

– Да, она сказала мне, что чувствует себя усталой. Но мне показалось, что ей было скучно со мной и она с нетерпением ждала, когда я уйду.

– Ну, вы, парни, – странный народ, – сказала Джессика сердито. – Лиз только что вышла из комы, а ты хочешь, чтобы она шутила и смеялась, как будто ничего не случилось.

В это время в холле послышался смех Элизабет.

– Ты права, Джес. И потом, возможно, разговаривать с врачами намного интереснее, чем с баскетболистами.

Тодд быстро подошел к лифту и нажал кнопку вызова.

Джессика на цыпочках подошла к палате Элизабет и, осторожно приоткрыв дверь, заглянула в нее. Элизабет ничуть не выглядела усталой. Она не только сидела на постели, но и улыбалась доктору Эдвардсу. Если бы Джессика не знала, что кокетство совсем не свойственно Элизабет, она могла бы поклясться, что ее сестра кокетничает с доктором.

Через три недели после катастрофы Элизабет выписали из больницы со строжайшим предписанием доктора Эдвардса приступить к занятиям в школе не раньше, чем через две недели.

Элизабет весело рассмеялась, когда, войдя в дом, она увидела, что гостиная украшена лентами, воздушными шарами и огромным транспарантом, возвещавшим: «Добро пожаловать домой, Лиз».

– Это, должно быть, твоя работа, Джес, – догадалась Элизабет.

– От своей вины не отказываюсь, – засмеялась Джессика. – Тебе нравится?

– Джес сегодня почти не спала, делая транспарант, – сказала Элис Уэйкфилд, обнимая Джессику.

– А меня она заставила надувать шары. Говорит, у юристов это особенно хорошо получается, – добавил Нед Уэйкфилд.

– Ты не думаешь, что я перестаралась? – спросила Джессика. – Я хотела, чтобы день твоего возвращения домой был праздником.

– Ты, Джессика Уэйкфилд, в чем-то перестаралась? Такая нелепая мысль никогда не приходила мне в голову, – весело ответила Элизабет.

– Мне надо было пригласить духовой оркестр и группу скандирования.

– Тогда бы ты действительно перестаралась.

– Я думаю, что нам пора уложить тебя в постель, дорогая, – сказала Элис Уэйкфилд, положив руку на плечо дочери.

– Мама, ну не приставай ты ко мне с этим отдыхом!

– Но доктор велел…

– Ох, ну ладно, – проворчала Элизабет и, сопровождаемая матерью, стала подниматься по лестнице.

Джессика обратила к отцу свое обеспокоенное лицо.

– Не волнуйся, Джес. Лиз просто требуется какое-то время, чтобы прийти в себя, вот и все, – заверил он ее.

– Какая ужасная скука! – жаловалась Элизабет Джессике, вернувшейся из школы.

– Только не говори мне, что тебе надоело отдыхать. Я бы с тобой с удовольствием поменялась местами, особенно во время урока естественных наук, – смеясь, сказала Джессика.

– Сидеть пять дней подряд перед телевизором, по которому показывают мыльные оперы и спортивные программы – что может быть скучнее? – пробормотала Элизабет.

– А как насчет всех этих книг? – Джессика показала на стопку книг в мягких обложках на письменном столе Элизабет. – Ты всегда жаловалась, что у тебя не хватает времени для чтения.