Лаура Паркер - Опьяненные страстью

• Название: Опьяненные страстью
• Автор: Лаура Паркер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01366-X

Себастьян д'Арси, маркиз Брекон, великий знаток искусства обольщения, на пари соглашается превратить невинную, неопытную Мадлен Фокан, выросшую в монастыре, в самую знаменитую куртизанку Лондона. Но, посвящая прекрасную ученицу в науку любви и соблазна, Себастьян даже не догадывается, что Мадлен, тайно и глубоко в него влюбленная, готова обратить оружие страсти против своего «учителя»...

---

Глаза Оделии, оттенка зеленого яблока, сверкнули, и она кивнула.

– Ваш муж – на редкость добрый человек, – заметила Мадлен, когда экипаж тронулся с места.

– Он самый лучший мужчина на свете. – Оделия скромно опустила золотистые ресницы. – Только он мне не муж.

Мадлен вспыхнула, осознав свой промах.

– Прошу простить меня, мадемуазель! Но он был так… любезен с вами! Должно быть, вы влюблены в него!

– Да, сестра, в этом вы не ошиблись. – Оделия порывисто пожала Мадлен руку. – Едва увидев вас, я поняла: это знамение небес! Вы представить себе не можете, как я воспрянула духом!

На ее розовых губах расцвела улыбка.

– Я уже была готова расстаться с Ричардом ради… ну, скажем, ради другого. Но вы правы: он любит меня. Он не самый богатый и обаятельный мужчина в Англии, однако он добр и великодушен и при этом всецело предан мне.

– Тогда вам следует выйти за него замуж, – наивно заметила Мадлен.

– Замуж? Но ведь он… – Оделия смущенно хихикнула. – Вы правы, я должна выйти за него. Непременно!

Мадлен не понимала, почему в зеленых глазах новой подруги отразилась боль, пока вдруг не вспомнила оскорбительные слова торговца. Он назвал Оделию Иезавелью, а она промолчала.

– Значит, вы… возлюбленная лорда Болтри?

Лицо Оделии на миг стало совершенно безжизненным.

– Я его любовница. Это оскорбляет вас?

Мадлен покачала головой:

– Ну что вы! Во Франции любовницы нередко занимают почетное место в жизни мужчин. Но я не могу понять одного: как торговец узнал, кто вы такая?

Оделия рассмеялась:

– Он увидел меня одну в экипаже, принадлежащем мужчине, который не приходится мне ни мужем, ни родственником. Этого довольно.

– Неужели все настолько просто? – искренне изумилась Мадлен.

Оделия покачала головой:

– Беда в том, что я несправедлива к Ричарду и слишком редко задумываюсь о том, что скажут люди. Именно поэтому мы с Ричардом так часто ссоримся, особенно в последнее время. Я настаиваю, чтобы он сопровождал меня во время выездов, хотя нам обоим известно: это непозволительно. Я сама навлекаю на нас неприятности.

Пока экипаж катился к Гайд-парку, Оделия успела подробно поведать о том, как они с Ричардом Болтри познакомились в Королевской опере, где Оделия пела в хоре. Ричард долго добивался ее расположения, Оделия тщетно боролась с чувствами. Первое предложение Ричарда она отвергла, зная, что его семью возмутит подобный альянс: Оделия была ирландкой, не имела ни состояния, ни положения в обществе, мало того – принадлежала к католической церкви. Именно она приняла решение стать любовницей барона. С гордостью Оделия рассказала о том, как Ричард купил и обставил для нее небольшой особняк, как она украсила его по вкусу барона, чтобы он чувствовал себя как дома, как смирилась с мыслью, что ему придется подчиниться воле родных и жениться на едва знакомой дальней родственнице, которую он не любил. Мадлен слушала рассказ Оделии, затаив дыхание.

– Я не желаю расставаться с ним. – Оделия залилась краской. – Предстоящий брак Ричарда вызывает у меня безумную ненависть. Но в последнее время он слишком много страдал по моей вине – вот почему я подумывала бросить его. – Она до крови прикусила губу. – Но ведь я люблю его! – сдавленным голосом произнесла она. – Боюсь, в конце концов брошенной окажусь именно я, поскольку не найду в себе силы расстаться с Ричардом. Стало быть, я проиграю!

Рассказчица и слушательница погрузились в молчание.

Мадлен сочувственно выслушала Оделию. Однако скудные познания о мире не позволили ей принять соломоново решение. В монастыре Мадлен уверяли, что мир опасен и коварен. Несмотря на это, она смутно догадывалась о существовании другого мира, в котором любовницы-аристократки некогда считались самыми желанными женщинами Франции.

Она хорошо помнила мадам Селину, бывшую графиню д’Экслижи, временно нашедшую убежище от революции в монастыре Святого Этьена. Мадам Селина привезла с собой целую свиту слуг, роскошную мебель и даже винный погреб. Ее жизнь разительно отличалась от существования монахинь. Избалованная, холеная и праздная аристократка, мадам Селина не утратила красоту и вызывала вполне понятную зависть. О ней осуждающе перешептывались те, кто знал ее за стенами монастыря. Говорили, будто у нее перебывали десятки любовников, в том числе и сам Людовик XVI.

Мадам Селина принесла в обитель запахи и звуки грешного мира. Стоя за спиной аббатисы, она пародировала ее гримасы, сразу поняв, что настоятельница не упускает случая лишить паству маленьких радостей жизни, упрекнуть ее за каждый миг счастья и связать даже любовь с самопожертвованием и страданием.

«Любовь – величайшее из чувств, которые способна познать женщина, – часто повторяла мадам Селина. – Она подобна дурману. Стоит раз вкусить его, и остановиться уже невозможно».

При этом воспоминании Мадлен охватило чувство, мало чем отличающееся от острых мук голода. Но между ними имелась существенная разница: первое из вожделений было давно знакомым, сладким и опасным, и по сравнению с ним голод казался пустяком. Мадлен вожделела мирской жизни. Именно по этой причине она покинула монастырь.

– Несомненно, вы осуждаете меня, – после краткой паузы сказала Оделия.

– Нет. – Мадлен увидела новую знакомую совсем в ином свете. – По-моему, вы избрали самый трудный путь, мадемуазель. Но вы же любите этого мужчину, верно? Любовь причиняет вам боль, но ошибиться в том, что ваши чувства – любовь, невозможно.

Оделия окинула Мадлен взглядом неподдельного удивления.

– Вы не похожи на невесту Христову.

Мадлен придвинулась к ней и прошептала:

– Открою вам тайну: я не монахиня, я только училась в монастыре.

Рассмеявшись, Оделия откинулась на спинку сиденья.

– Мне бы не хотелось лишаться вашей дружбы, Мадлен. Вы долго пробудете в Лондоне?

– Да. Я приехала в гости к матери.

Оделия перевела взгляд на запачканную и мокрую одежду Мадлен.

– Ваша матушка придет в ужас, если вы явитесь к ней в таком виде. – Помедлив, она предложила: – Мы можем заехать ко мне, и моя горничная почистит вашу одежду. По крайней мере я сумею хоть чем-то отплатить вам за приятную беседу.

Мадлен смущенно оглядела собственное монашеское облачение. От усталости у нее слипались глаза. Встретиться с матерью часом раньше или позже – какая разница?

– Похоже, у меня нет выбора.

Оделия сверкнула ослепительной улыбкой:

– Вот именно! И за это я обещаю вам чудесное чаепитие с сандвичами и пирожными.

Мадлен поудобнее устроилась на подушках, размышляя о том, какие таинственные повороты совершает жизнь. Благодаря тому что ее обвинили в воровстве, она обзавелась первой подругой в Лондоне.

Глава 3 СКАЧКА СРЕДИ ХОЛМОВ

– Скачи, мой лихой жеребец! О, ты меня убьешь! Я умираю! Умираю!

Пока мы с моей воодушевленной спутницей приближали сладкий миг слаженными движениями соединенных тел, я нежно ласкал ее налитые груди – этот прием зачастую помогает усилить пыл женщин, привыкших к самым интимным ласкам, – и мчался верхом на ней к естественному удовлетворению наших желаний.

Прием сработал, ибо, достигнув наивысшей точки блаженства, она выкрикнула:

– Милорд, вы пронзите меня насквозь своим могучим копьем!

По прошествии некоторого времени, отстранившись от ее совершенной в своей пышности фигуры, я улегся на спину, расслабив тело, влажное от эликсира взаимного наслаждения.

Спустя несколько минут наши сердца забились ровнее. Я сделал несколько записей, воспользовавшись ее восхитительными округлостями в качестве импровизированного письменного стола.

Несмотря на усталость, служение науке требовало, чтобы я подробно запечатлел события минут беспамятства. Я отметил, как вспыхнуло ее лицо, как исказился рот в стонах страсти. Приподнимаясь, я обратил внимание на то, как яркий румянец преобразил ее бледную грудь в розовые холмы, увенчанные тугими рубиновыми бутонами.

Все эти признаки характерны для любой женщины, обладающей страстной натурой, будь она горничной или герцогиней. Голос, слова, движения, вздохи, стоны и женственный сок любви могут быть обманчивы. Но набухшие соски и «румянец любви» – неопровержимые свидетельства женского возбуждения.

Прилежно водя пером во славу науки, я припомнил совет моей бывшей возлюбленной почаще награждать женщин мимолетными ласками губ или рук. Наставница пояснила, что этот способ неведом мужчинам, за исключением нескольких законченных повес или чувственных натур. А жаль, ведь подобные ласки способны распалить партнера и привести к самым удивительным последствиям. Умному достаточно!

Когда я отложил перо, леди Икс повернулась ко мне лицом, выставляя напоказ роскошное тело, и спросила: