Оливия Голдсмит - Фаворитка месяца

• Название: Фаворитка месяца
• Автор: Оливия Голдсмит
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-085-9

Актриса Мери Джейн, никогда особенно не славившаяся красотой, неожиданно теряет работу и горячо любимого человека. Справившись с отчаянием и яростью, Мери решает приобрести единственную вещь, которая действительно может изменить ее жизнь – она решает купить красоту. Став всеобщей любимицей, Мери получает роль в самом популярном шоу месяца и вновь привлекает внимание любимого человека. Автор превосходно показывает нравы, царящие в Голливуде, – жажда денег, власти и признания – на фоне которых разворачивается эта увлекательная история.

---

На миг Джан охватила паника. Ей что, придется открыть все свое прошлое и тем самым отказаться от него? Рассказать о Сэме, о Майкле, о Майкле и Шарлин, о Майкле и Лайле? О, Господи Иисусе, ее жизнь становилась невыносимой от всего этого!

– Разумеется, – поспешил предупредить он, – все это будет храниться в полной тайне. Моя организация никогда еще не допускала утечки информации о своих клиентах.

– А сколько все это будет стоить?

– Боюсь, довольно дорого. Я подсчитаю всю сумму. В нее будут входить частные гонорары и месячная плата фирме. За год это составит примерно пятизначную цифру.

Джан изумленно посмотрела на него. Пятизначную цифру?! Допустим, пятьдесят тысяч долларов? За такую сумму она могла бы позаботиться о многих пациентах доктора Мура!

– Вам легче будет принять ее, если вы воспримете эту сумму как необходимую часть деловых расходов, – мягким тоном сказал Ла Брек.

Мягкость его тона в сочетании с блеском обручального кольца, которым он то и дело потирал себе щеку, вызвали у нее слезы. Потому что ей вдруг захотелось, чтобы он погладил ей щеку своей рукой и сказал, что все будет хорошо. Чтобы он успокоил ее.

Вечер Джан провела, собирая в сумку различные вещи и обзванивая гостиницы. Она не знала, что делать. В конце концов, она позвонила Май и переночевала у нее.

Весь следующий день Джан вспоминала вчерашнюю встречу, и разговор с Ла Бреком вертелся у нее в голове, как магнитофонная лента, – какая она беспечная, как ей нужно переехать в другое жилье, сколько будут стоить услуги, как ей нужно следить за своими выходами на люди. Все это так ограничивало ее, так удручало.

И от всего этого становилось еще более одиноко. Джан краснела всякий раз, когда вспоминала, как ей захотелось, чтобы Ла Брек принялся ее утешать. Будто у нее несколько лет не было мужчин. Как будто она дошла да отчаяния. Он, конечно, ни о чем таком не догадался, даже по выражению ее лица, когда она увидела его обручальное кольцо. Во всяком случае, как ей показалось, не догадался.

Джан, подойдя к своему письменному столу, думала теперь о том, что здесь она наиболее уязвима для возможны снайперских выстрелов. Тем не менее села за стол, взяла листок именной бумаги – с нынешним адресом, который теперь был бесполезен – и стала писать письмо своему единственному другу во всем мире.

«Дорогой Брюстер, спасибо вам за фотографию Рауля. Он становится очень хорошим. Я скучаю по нему и по вам».

Могла она это писать? Не было ли это слишком личное? Джан могла показаться слишком патетичной, и Мур неправильно поймет ее.

Зазвонил телефон. Джан отложила авторучку и взяла трубку. Она не могла представить, кто мог знать номер ее телефона, кроме Сая и некоторых других типов из киноиндустрии, и кого бы она сейчас хотела слышать. Джан вздохнула.

– Джан, это Эйприл Айронз. Я не разбудила тебя?

– Нет. Я сижу тут, гляжу в окно и думаю, до чего же хорошо жить в Калифорнии. Как ты там, Эйприл?

– Лучше не бывает. Уверена, у тебя поднимется настроение, когда я скажу тебе, зачем звоню. Мы с Сэмом без ума от тебя. Мы уже раз двадцать просмотрели пробу. Мы считаем, что лучше тебя на роль Джудит в «Рождении звезды» нет никого.

Джан почувствовала, как в груди у нее неистово забилось сердце. Она была права! Она покорила Сэма!

– Я так счастлива, Эйприл. Очень счастлива. Спасибо. – Но что это? Она не чувствовала ни триумфа, ни облегчения от того, что наконец-то дождалась ответа. Все ее внимание вдруг сконцентрировалось на этом «мы»: Эйприл говорила уже о них с Сэмом – «мы». А почему не Сэм позвонил ей?

– Конечно, мы еще обсудим все детали с твоим агентом, но мне хотелось позвонить тебе и самой сообщить. Кстати, твой агент все еще Сай Ортис?

«Все еще»? Джан уловила интонацию.

– Отлично, – сказала Эйприл, вздохнув. – Мы поговорим с ним. Я уверена, мы все сделаем как надо. И еще я уверена, что ты будешь сказочно знаменитой.

– Спасибо. Огромное спасибо, – пробормотала Джан.

Боже! Она добилась этого! Она будет сниматься в кино. Нет, она будет кинозвездой. Если только захочет. Но как рассердится Сай. Он столько раз повторял, что это глупая затея. Ну и что, ведь это ее карьера, ее решения, не Сая.

– Эйприл, пришлите контракт сначала мне. Я хочу сама его обдумать. А уже потом отдам Саю.

– Ладно. Еще раз поздравляю, Джан.

Джан повесила трубку и обхватила себя руками. Ей не верилось! Хотя она и понимала, что прекрасно сыграла на пробах, хотя она была уверена в себе, Джан все же не могла поверить, что это случится: что она будет сниматься в серьезном фильме, что она будет звездой, кинозвездой, и что она снова сможет работать с Сэмом!

Джан закружилась по комнате, танцуя вальс, потом остановилась перед телефоном. О Боже, нужно позвонить кому-нибудь и поделиться! Кому она может позвонить? Май! Ведь она нашла для Май работу в фильме, она будет участвовать в создании костюмов. Эта новость радостна для них обеих.

– Ура Голливуду! – воскликнула Джан и задернула занавески, чтобы снайпер промахнулся.

14

Лайле казалось, что в ее жизни не встречался ни один человек, который ничего не хотел бы от нее. Марти требовалась ее благодарность, Майклу тело, Робби слава, и каждая задница жаждала получить у нее автограф. Сегодня днем Лайла страстно хотела побыть как можно дольше одна, но никто не собирался позволять ей этого.

Позвонил тетушка Робби и попросил прийти. Лайла была уверена, что получится не просто дружеский визит. Его тон свидетельствовал о том, что что-то случилось. Но ей было совершенно наплевать.

Лайла вытянулась на шезлонге. Тело ее поблескивало под слоем крема. Перед ней простирался пляж Малибу, ослепительно белый в лучах солнца. Волны без устали накатывали на песок. Лайла почувствовала, как узлы стрессового состояния начали ослабевать, и заставила мускулы расслабиться. Она услышала шаги на ступеньках террасы, открыла глаза и увидела Робби, вывалившегося из-за угла дома.

– Где твои коньки? – крикнула Лайла, обернувшись, затем села и снова закрыла глаза. – Дай подумать. Жозе?

Она услышала, как Робби доковылял до соседнего шезлонга и с ворчанием плюхнулся в него. Лайла разобрала только фразу вроде: «Жесткая, как лягушачья задница». Она открыла глаза, села, подняла спинку шезлонга, взяла лежавшее у ног полотенце и вытерла со лба пот.

– Если хочешь выпить, налей себе сам, – сказала Лайла и добавила, словно только что решила: – Принеси мне. «Диет-Коку».

– Где служанка?

– Очнись, Робби. Сегодня утром я выгнала последнюю ленивую суку. Кармен, Кармелу или что-то в этом роде.

– Почему? Застукала ее при попытке примерить твою корону? – усмехнулся он и пошел за бокалами.

В его словах заключалась явная насмешка. Лайла почувствовала, как мускулы опять начали напрягаться. Ей нужно было избавиться от собеседника. Она подождала возвращения Робби.

– Мне нравится уединение. Если я приказываю им не входить в мою комнату, они все равно входят. Если я запираю ящик шкафа или стола, они пытаются выяснить причину. – Лайла вздохнула. – Поэтому, Робби, если ты имеешь что-нибудь на уме, лучше выплюнь, ради Бога. Ненавижу твои дурацкие окольные пути. Это очень здорово напоминает мне кое о ком, кого я хорошо знаю.

Лайла заметила, как выражение лица Робби переменилось от удивления до смущения.

– Ладно, – сказал он, отхлебнув водки и словно проверяя свои голосовые связки. Лайла ждала.

– Я видел твою мать, – произнес Робби, ожидая реакции собеседницы.

– Она еще не умерла? – спросила Лайла.

– Ей очень плохо, Лайла. Она разваливается на части.

– Мне наплевать.

Робби поднялся, подошел и сел у ее ног.

– Лайла, мне нужна твоя помощь, чтобы собрать ее. На тебя не похоже, чтобы ты не предприняла ничего против падения матери. – Он сделал еще один глоток, затем вытянул перед собой руку с запотевшим бокалом и уставился на него. – Ведь ты ее дочь.

Лайла не стала задумываться, подняла ноги и толкнула Робби достаточно сильно, чтобы тот упал на свою толстую задницу. Она не могла видеть потрясение на его лице, поскольку ощущала только собственную ярость.

– Вонючий лицемер! – вскрикнула Лайла, стоя над поверженным. – Ты еще имеешь наглость возлагать на меня самую старую вину на планете? И ты говоришь о моей ответственности? Ладно, я ей не дочь. Понял? Я ей не дочь и никогда ею не была.

Пока Лайла шла к дверям, Робби поднялся на ноги, продолжая хныкать.

– Я не могу это так оставить, Лайла. Ей нужна помощь, и кроме нас с тобой ей никто не поможет. Кен не пойдет к ней, она его даже в дом не пустит. Ты должна…

– Я не собираюсь заниматься дерьмом, Робби. Ты слышишь меня? Никакого дерьма. Она твоя подружка, а не моя.

Лайла ушла в дом. Робби бросился за ней следом.

– Если ты ничего не сделаешь…

– Что? Что, если я ничего не сделаю, Робби? Что может случиться с Лайлой Кайл, если она чего-то не делает для Терезы О'Доннелл?