Пол Андерсон - В мире тени

• Название: В мире тени
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Флокс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993

---

Пол Андерсон В мире тени

Жил-был человек по имени Данило Руварац, подписавший в свое время Декларацию Прав. Когда эту Декларацию отклонили, общественные волнения переросли в восстание, и Руварац возглавил мятежников в своем районе. После того как сухопутные мониторы вошли в Загреб, Данило был убит очередью из пулемета.

В то время Зеархом был Хуан III, у которого хватило хитрости и коварства, чтобы использовать в своих целях акты милосердия. Он помиловал большинство повстанцев, провел некоторые реформы и таким образом потушил пожар прежде, чем тот как следует разгорелся. Однако он знал, что под пеплом осталось еще достаточно углей и лучше всего раскидать их в разные стороны. Следователи, занимавшиеся этими вопросами, установили, что у Рувараца было несколько детей. Над ними была установлена правительственная опека. Таким образом десятилетний Карл был отправлен в пансион в Северной Америке, а потом в Космическую академию. Он с успехом закончил ее и стал замечательным пилотом, а его участие в спасении лайнера «Летающий мир» сделало его национальным героем. Это, однако, нисколько не улучшило его характера. Он всегда был вспыльчивым, колючим, чрезвычайно неуравновешенным человеком, в его досье было отмечено предположение о наличии в нем подспудного озлобления. Вполне естественным решением могущих возникнуть из-за этого проблем было предоставление ему места в экспедиции на Ахерон.

И сам он, наверное, должен был чувствовать благодарность к властям за такое предложение, ведь оно позволяло ему надежно исчезнуть из поля их зрения на достаточно большой промежуток времени.

Таким образом он оказался на пути к невидимой звезде. О том что она невидима, он узнал слишком поздно. Короткие толчки двигателя застарили его корабль двигаться по крутой спирали в направлении к выжженной карликовой звезде, которую, как он полагал, ему нужно было отыскать. Он напряженно следил за пультом управления, переводя горящий взгляд с неба на экран радара, регистрирующего сигналы посланных вперед разведывательных зондов. Как только-до него дойдут отраженные откосмического тела импульсы, а его приборы могут зарегистрировать обломки диаметром в метр на расстоянии в тысячу километров, он отключит двигатель и будет двигаться в свободном полете. Но на экране загорались лишь отдельные искры да короткие вспышки от пронизывающих космическое пространство частиц.

— В командный отсек вошел Аарон Вилер. Он держался за поручень, чтобы сохранить равновесие при постоянно меняющемся ускорений корабля. Его интересовало, нет ли каких-нибудь признаков карликовой звезды.

— Нет, — ответил Карл Руварац. — Оставайтесь в кормовой части, там, где вам и следует находиться.

Вилер оскорбился. Обида была заметна даже сквозь скафандр.

Это был стройный седовласый мужчина с острыми чертами лица. Он происходил из хорошей семьи, занимающей высокое положение в обществе. На протяжении всей жизни окружающие считались с его мнением.

— Могу напомнить, если вы забыли, — ядовито сказал он, — что эта экспедиция осуществляется по моей инициативе. А ваше дело всего лишь доставить меня на тот объект, который я должен исследовать.

Руварац слегка повернулся к нему всем своим массивным телом.

Его глаза горели в темноте зеленым огнем на грубо вылепленном лице.

— Пока мы здесь одни, — сказал он. — Я — капитан корабля. Возвращайтесь к себе. Я дам вам знать, если что-нибудь обнаружу. К чему эти препирательства?

Вилер упрямо торчал в рубке, и Руварац подумал, что надо бы выдворить его силой. Это доставило бы ему искреннее облегчение. Боги, наделившие пилота недюжинной физической силой, поместили его в такие условия, где он не мог найти этой силе никакого применения. Именно в этом и заключалась основная причина постоянного раздражения и злости на мир.

Но нет, он не должен покидать свой пост. Они все не принадлежат самим себе и не могут делать все, что заблагорассудится. И он сам обязан вести себя дипломатично. Экспедиция состояла из двадцати человек, кроме того, добрая дюжина астрономических лабораторий работала дома, а дом удалялся от них на пятьдесят километров каждую секунду. Их окружала неизвестность, и если случится какое-нибудь несчастье, помощи ждать неоткуда. Они должны сотрудничать, иначе они погибнут.

Силуэт Вилера выделялся на фоне черного провала космоса и сияющих, как острие лезвия, звезд. Странно сплющенное солнце беспощадно сверкало. Найти Ахерон было бы невозможно, если бы не его чудовищное притяжение. Корабль осторожно пробирался сквозь блистающую космическую ночь.

Руварац вздохнул. Казалось, усталость от полета надолго угнездилась в его теле. Шесть месяцев прошло с момента их старта с лунной орбиты до того момента, когда они потеряли свою цель.

И тогда начались утомительные маневры. Один за другим следовали запуски радиоракет, постоянно делались расчеты гипотетических координат Ахерона на основании кривых, появляющихся на экранах приборов. Оптический поиск с помощью телескопов не дал результатов. И только после этого корабль получил приказ идти на сближение. Нервы экипажа сдавали.

Хватит психовать, сказал сам себе Руварац. Прекрати! Доктор O'Кейси утверждает, что мы в хорошей форме.

— Послушайте, сэр, — стараясь говорить вежливо, сказал он. Его голос показался ему самому глухим, звук с трудом пробивался сквозь гул вентиляторов кондиционера и регенератора воздуха, рокот термоядерной энергоустановки, потрескивание электрических разрядов, возникающих при прохождении кораблем ионных потоков. — Послушайте, мы уже гораздо ближе к этому небесному телу, чем мне бы хотелось, но пока ничего не видим. Может быть, какой-нибудь поглощающий эффект делает наш радар неэффективным, но, черт возьми, мы уже сейчас должны различать это тело невооруженным глазом, без всякого радара! Когда наконец приборы что-то покажут, мы можем оказаться настолько близко, что мне придется немедленно тормозить. И тогца вы можете сильно разбиться или налететь на приборы управления, поломать их. Пожалуйста, ради вашей же безопасности, идите и пристегнитесь ремнями.

— Ради вашей тоже, — буркнул Вилер.

— Да, я предпочитаю оставаться живым.

— По вашему поведению этого не скажешь.

Руварац не стал утруждать себя ответом. Он всегда старался быть предельно лаконичным при общении со старшими по званию. Даже здесь, на борту «Шикари»,[1] он и астрофизик едва ли принадлежали к одному социальному слою. но во время таких длительных перелетов возможность побыть одному была необходима, как кислород. На таком гигантском корабле неизбежно возникали различные группировки. Вилер не бражничал и не скандалил с инженерами, не ухаживал за девицами. Руварац не понимал, что такое он сам мог бы вспомнить о родимой земле, чем бы стоило дорожить. Уж, конечно, это были не снега Гималаев и не походы под парусами на соленом ветру Мексиканского залива. На заработок космического пилота не больно-то разгуляешься, разве что зайдешь в дешевый бар в Чикаго-Комплекс.

Внимательно посмотрев на него, Вилер смягчился.

— Хорошо, — сказал он, — Может быть, я неправильно понял. Я никогда не бывал дальше лунной обсерватории. Хотя и вы тоже многого не понимаете… Он не договорил и вышел из отсека.

Руварац остался один. Лишь скопища звезд сияли над ним, сверкающие и бессердечные, как бриллианты, немигающие, словно змеиные глаза. Он не понимал, почему они должны казаться ему странными. Созвездия практически не изменились, хотя они пролетели почти полтора миллиарда километров. Дело, наверное, было и в том, что люди потеряли привычное ощущение покоя — игра мускулов под кожей, дыхание в ноздрях, струя воздуха в лицо, запах машинного масла и чьей-то плоти.

Он настроил спектроскоп. Допплеровское смещение звездного света позволяло измерить скорость. Скорость также была измерена при помощи волны, идущей от радиозонда, дистанционно управляемого с корабля-носителя. Данные, введены в ЭВМ, и через некоторое время на экране появились результаты обработки сигнала. Из них следовало, что корабль вращается вокруг объекта, который пилот не может обнаружить.

Неожиданно для себя он услышал собственный голос по селекторной связи:

— Не будем препираться, профессор. Может быть, я был слишком груб, когда говорил с вами. Так что же я не понимаю?

— Что? — Руварацу было слышно, как удивился астрофизик, который сидел сейчас опутанный проводами среди металлических коробок приборов. — О, да. Вы не понимаете, как это для меня важно. Я многим пожертвовал, чтобы присоединиться к этой экспедиции. А космос мало подходит для людей среднего возраста. Но ради такого редкого и удивительного явления… — В его словах сквозила необидная, легкая насмешка. — А сейчас я чувствую себя снова шестилетним мальчишкой в давнее утро моего дня рождения. И вы обвиняете меня в том, что я всего-навсего хочу полюбоваться на подарки?