Пол Андерсон - Сломанный меч

• Название: Сломанный меч
• Автор: Пол Андерсон
• Жанр: Фэнтези

Американский писатель Пол Андерсон, автор более сотни книг, хорошо известен русским любителям фантастики. Роман «Сломанный меч» и «Дети морского царя», включенные в это издание, являют собой своеобразный сплав приключенческой литературы и волшебной сказки. Прекрасное издание автором эпической и фольклорной европейской традиции, германских и древнескандинавских саг, создает у читателей ощущение невероятной, магической реальности происходящего.

---

— То есть как? Ты, желавший этого путешествия больше любого из нас, останешься?

— Ну, я… здесь тоже кто-нибудь нужен.

— У нас хорошие слуги.

Аудун посмотрел в сторону.

— У Орма тоже были хорошие слуги.

— Наша ферма меньше, чем была у Орма, и соседи ближе. И ты что, забыл, что все теперь решили быть начеку, после того, что случилось? — Умные глаза Торкела смотрели на сына. — Ну что случилось, парень? Ты боишься сражений?

— Ты знаешь, что нет. Я не трус и готов убить любого, кто меня так назовет. Просто я не хочу ехать, и все тут.

Торкел медленно покачал головой:

— Из-за Фреды. Я так и думал. Но у нее нет родных.

— Ну и что? Земли ее отца должны быть ее. А я достану денег, я отправлюсь в плавание следующим летом.

— А как насчет ребенка, которого она носит от этого странника, о котором никогда не говорит, но, похоже, все время думает?

Аудун смотрел себе под ноги.

— Ну и что? Она в этом не виновата. И ребенок, которого я с радостью посажу себе на колено, тоже. Ей должен кто-то помочь — да, ей должен кто-то помочь забыть этого человека, который просто ее бросил. Если б я смог его найти, тогда ты бы убедился, что я действительно не боюсь сражений!

— Хорошо… — Торкел пожал плечами. — Оставайся, если ты чувствуешь, что должен так поступить.

Через некоторое время он добавил: — Ты прав, эти огромные владения не должны пустовать. А из нее должна получиться хорошая жена, она родит тебе много сильных сыновей. — Он улыбнулся, хотя в глазах его была тревога. — Тогда ты добивайся ее, если можешь. Надеюсь, ты окажешься удачливей Эрленда.

После того как зерно было посеяно, Торкел уплыл с остальными сыновьями. Поскольку они собирались навестить не одну страну на дальней части Северного моря, приезд их ожидался не раньше осени или ранней зимы. Аудун весело смотрел вслед уплывающему кораблю. Он повернулся и увидел рядом с собой Фреду.

— Ты действительно остаешься, лишь чтобы следить за урожаем?

Уши его загорелись, но он ответил решительно:

— Я думаю, ты знаешь, что не только для этого.

Она ничего ему не ответила.

Дни шли, земля расцветала. Дули теплые ветра, шумели дожди, пели птицы, плескались в реках рыбы, ночи были светлыми… Фреда все сильнее чувствовала как в ней шевелился ребенок.

Все чаще рядом с ней был Аудун. Все чаще она просила его оставить ее. Его печальное лицо будило в ней раскаяние.

Он продолжал ухаживать за ней, произнося неуклюжие речи, которые она едва слушала. Она вдыхала аромат букетов цветов, которые он для нее собирал. И сквозь их листья она смотрела, как он застенчиво улыбается. Странно, что такой большой человек мог быть слабее ее.

Если они поженятся, то, скорее, она возьмет его в мужья, а не он ее в жены. Он был всего лишь Аудуном, а не Скэфлоком. О любимый!

Она вспоминала о Скэфлоке, как вспоминают прошедшее лето в новом году. Он согревал ее сердце, ее любовь к нему походила на спокойное озеро, на котором танцевали солнечные блики. Без конца скорбеть — значит быть слабой.

Ей нравился Аудун. Он был бы надежной защитой для сына Скэфлока.

Однажды они стояли вечером на берегу, море шумело у их ног, и закат окрашивал воды в красный цвет. Аудун взял ее за руки и сказал твердо:

— Ты знаешь, Фреда, что я давно полюбил тебя, еще до того, как тебя увезли. За эти недели я уже не раз просил твоей руки. Сначала ты просто не слушала, потом ты не отвечала. Я прошу у тебя честного ответа, и, если ты так захочешь, я больше тебя не буду беспокоить. Ты выйдешь за меня замуж, Фреда?

Она посмотрела ему в глаза, ее голос был тих и спокоен:

— Да.

Глава 25

В конце лета погода на севере была дождливой. С утра до ночи ветер трогал вершины холмов эльфов, сверкали молнии. Тролли редко решались покинуть Эльфхьюф: банды их бездомных врагов стали слишком большими, они были теперь хорошо вооружены и устраивали хитрые засады. Тролли слонялись без дела по замку, пили, играли и снова пили. Они были мрачны и напуганы, и любое неосторожное слово вело к смертельной драке. В то же время их возлюбленные эльфы стали слишком капризными, и не проходило и дня, чтобы бывшие друзья не становились врагами, и немало воинов погибло в эти дни из-за женщин.

Слухи ползли по мрачным коридорам замка. Иллрид… да, он убит, и его усмехающаяся голова хранится в бочке с морской водой, а во время боя она становится знаменем их врагов. Новый король Гуро не мог держать армии троллей вместе, как это делал старый король, и каждый раз, когда он пытался противостоять врагам, его армии разбивали. Демон на гигантской лошади, с мечом и сердцем из ада, приносил эльфам победы над силами, вдвое превосходящими их.

Уэндленд пал, шептали в коридоре, а страшный вождь эльфов окружил троллей кольцом и ни одного не выпустил живым. Говорят, что там можно пройти из конца в конец широкого поля по трупам троллей.

Крепости в Норвегии, Швеции, Готленде, Дании взяты штурмом, говорил другой, и… хотя это были замки эльфов, построенные так, как они это умеют делать, с расчетом на длительные осады, — они пали столь же быстро, как когда-то сдались троллям, и все их гарнизоны были преданы мечу. Там же был захвачен флот, который теперь использовался для налетов на сам Тролльхайм.

Союзники и друзья бежали. Говорили, что группа Шеней напала на своих союзников троллей в Гардарике и растерзала их. Восставшие кобольды уничтожили три города Тролльхайма.

Тролли, теснимые эльфами, отступали в Валенд. Отступление перешло в бегство и закончилось просто резней на берегу моря. По замку ходили рассказы об ужасной лошади, топчущей копытами воинов, об оружии, пробивающем латы, словно одежды, с никогда не затупляющимся лезвием.

Вальгард становился с каждым месяцем все мрачнее. Он говорил, желая поднять боевой дух:

— Эльфам удалось собрать определенные силы. Вы же видели, как отчаянно сопротивляется человек, который вот-вот умрет? Они собрали последние силы, но этого недостаточно.

Но тролли знали, что все реже и реже приходили корабли с канала и восточных морей, а вести, которые они приносили, были одна хуже другой, пока наконец Вальгард не запретил своим воинам разговаривать с командами этих кораблей: что скрывавшиеся в лесах эльфы объединились под командованием Флэма и Файрспира и силы их росли, и не было никому покоя от их жужжащих стрел, их налетов; что ирландские Сиды готовятся к войне; что страх, отчаяние и злоба охватывают всех и подогреваются коварством хитрых женщин — эльфов.

Вальгард бродил по замку, то поднимаясь на самые высокие башни, где куницы и кречеты плели гнезда, то спускаясь в самые глубокие подземелья, где плели паутины пауки и квакали жабы. Он был мрачен и мог ударить и даже убить первого встречного в приступе слепого гнева.

Он чувствовал себя загнанным в ловушку: этими туманно-голубыми стенами, разбойниками, которые прятались за ними, разъяренными войсками Эрлкинга, всей его жизнью. И ничего с этим нельзя было поделать.

Бессмысленно вести людей в бой. Это все равно что сражаться с тенями. Копье вылетит откуда-то и воткнется в спину тролля, петля сдавит горло тролля, яма с острыми копьями на дне распахнется под ногами коня тролля. Даже сидя за столом, нельзя было чувствовать себя в безопасности: все чаще кто-нибудь умирал от явного отравления, и повар ничего не мог объяснить. К тому же это мог сделать кто-то из троллей, мстя за что-то своему бывшему другу.

Хитрыми и терпеливыми были эльфы, они выждали время, собирая силы. Тролли их не понимали и постепенно начали бояться этой расы, которую уничтожили и которая теперь побеждала их, мрачно думал Вальгард. Но эти мысли он держал в тайне от своих воинов, хотя не мог остановить слухов и ссор.

Все, что он мог сделать, — это сидеть в кресле Имрика, опустошать чаши с вином одну за другой. Лиа ухаживала за ним, и его кубок никогда не был пуст. Он сидел, согнувшись, тупо уставившись в одну точку, пока не падал на пол.

Но часто, когда не был настолько пьян и мог ходить, он медленно поднимался с трона. И, слегка покачиваясь, шел через зал, где на полу валялись в блевотине вожди троллей. Он брал факел и спускался по лестнице в скользкие коридоры подземелья, подходил к двери одной темницы и открывал ее.

Белое тело Имрика, почерневшее от запекшейся крови, освещалось тусклым светом углей, горящих под его ногами. Бесенок все время поддерживал этот огонь, и граф висел, подвешенный за большие пальцы рук, без пищи и воды. Живот его впал, кожа обтягивала кости, язык был черным, но он был эльф, и этого было недостаточно для того, чтобы он умер.

Его большие небесно-голубые глаза остановились на Вальгарде. Вальгард почему-то всегда боялся этого взгляда. Берсеркер усмехался, чтобы скрыть свой страх.

— Угадай, зачем я пришел? — спросил он. Его голос был хриплым, он шатался.