Екатерина Кинн - Самое Тихое Время Города

• Название: Самое Тихое Время Города
• Автор: Екатерина Кинн
• Издательство: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0158-1

Любой город – многослойная структура, и мы, люди, живем лишь в одном из его слоев, не зная о том, что творится в других Любой город многомерен, и измерения его могут выходить куда угодно Точно такова и Москва. Немногие из нас способны путешествовать по ее измерениям и слоям, и с чем придется столкнуться героям романа – нашим современникам Игорю, Андрею, Анастасии и Катерине – никто из них не знает.

Что за странные черные лимузины бесшумно носятся по ночному городу, вытягиваясь, словно резиновые, и проникая во все улочки и переулки? Что за башня плавно поднимается над городом? Откуда выползают красноглазые тени? Что прячет в Сухаревой башне Брюс? Кто преследует Игоря и почему девушка-призрак ищет помощи у Андрея? Зачем Катерина исследует легенды средневековой Индии? Кто такой загадочный Городовой? Что такое Та Сторона? Бывают ли крылатые коты? И что за битва грядет в Ночь Ночей?

В каких бы измерениях Москвы мы ни жили, с какими бы опасностями ни сталкивались герои романа, везде остается верным одно: есть добро и есть зло, есть любовь и есть дружба. И всегда есть выбор, за который ты сам отвечаешь. И всегда есть те, кто встанет рядом с тобой в самый тяжелый и беспросветный час…

---

Лана с надеждой смотрела на Андрея.

Анастасия, словно в трансе, встала и пошла к двери:

– Я возвращаюсь…

Лана едва успела ее перехватить:

– Не смей! Я же тоже не знаю, что с мамой! Там трубку никто не берет… Я же не сдаюсь, я надеюсь! – Она почти кричала, и Андрей видел, что Лана едва удерживается от истерики.

– Катя…

Лана несколько раз глубоко вздохнула и совершенно спокойным голосом сказала:

– Не смей. У тебя ведь был номер… ты позвони… Звони. Сегодня Судьба играет.

Анастасия кивнула, набрала номер:

– Алло? Игорь? Вы меня слышите? Алло!.. Черт. Сорвалось.

Перезвонила. Покачала головой:

– Что-то с линией.

– Ладно, – сказал Андрей. – Расскажите мне все, тогда хоть можно будет прикинуть, что делать. – Он взял Анастасию за руку. – Сдаваться не будем. Будем драться. Расскажите.

А тем временем в Нескучном саду среди дня случилось, как говорится, страшное. Ибо из нефункционирующего сортира в холме возле Летнего домика, из коего не так давно выбралась компания беглецов, полезло. Надо сказать, место это в какой-то мере сакральное. Даже не просто место, а МЕСТО. И было оно некогда широко известно в узких кругах по всей Москве, и ходили в это МЕСТО, как на прием – в определенной форме, в определенное время, в определенный день. А именно – в четверг. В этот день от метро «Октябрьская» транспорт приезжал, переполненный разного пола и возраста личностями, коих объединяло одно – деревянные дрыны, гордо именуемые мечами, гитары, «хайратнички», фенечки и плащи из занавесок. Разговоры их были оживленны и непонятны транспортной публике, а свет в глазах, по большей части усиленный очками, пугал.

Но, следуя неумолимой логике перехода количества в качество, четверговое сборище стало разрастаться и перерождаться подобно раковой опухоли, пугая местных жителей и посетителей Нескучного сада. Клумба перед Летним домиком вытаптывалась эти стадом, в дни сборищ и читатели в библиотеку, что в Летнем домике, не ходили. И однажды пришла милиция и выгнала всех из сада. И переродившееся сборище плавно перетекло под длань Вождя на Октябрьской площади, на Поганище, а заколоченный сортир остался на месте, под холмом, как и прежде. И будет он тут стоять до самого скончания времен, такой же таинственный и вечно-заколоченный.

Однако потихоньку сюда стали возвращаться те, кто начинал здесь. Уже тихие, ностальгирующие по безбашенной юности. И вот у них на глазах и полезло. Главное, что первым вылез, вернее, вылетел из сортира характерный «хайратый» и фенечкастый парень:

– Я там был! Спасайся, кто может!

Народ остолбенел. Но тут заколоченный зев сортира растворился, чернота вздулась пузырем, пузырь с хлюпом лопнул, и из него полезли «терминаторы». Не то чтобы Шварценеггеры, но все сразу поняли, что это именно «терминаторы» и что надо делать ноги. Вернее, ноги сделались сами, а понятие пришло уже на ходу.

Дело было в том, что «хайратый» парень с заковыристым именем Эльрандир (по паспорту – Юра) с утра поехал в окраинный лесопарк поискать местечко для игры на выходные. Шатался он там долго, забрел на окраину и вылез на жестоко перекопанную поляну. Если бы он был небанальным поэтом (каковым он считался в ближнем своем кругу), то ему на ум пришло бы небанальное сравнение с вывороченными наружу кишками земли. Они были песчано-желтого и красно-глинистого цвета. Если бы он умел наблюдать, то понял бы, что рисунок канав очень странный – похоже, они очерчивали какой-то периметр. А посередине перерытой поляны торчало здание старой водонапорной башни, настолько напоминавшее донжон, что Юра аж подпрыгнул от радости и полез ее исследовать на предмет годности для игры.

Башня была заброшенной, но вполне годилась. Он спустился по полуразвалившимся кирпичным ступеням в неожиданно нашедшийся здесь подвал. Запахло тайной. У Юры быстро забилось сердце. Конечно, разумом он понимал, что это всего-навсего водонапорная башня, но шестое чувство, которое всегда колет шилом в зад всем на свете приключенцам, говорило, что тут что-то есть. И Юра полез в подвал. Ржавая решетка поддалась быстро. Пол в коридоре был грязным и влажным, пахло сыростью и гнилью. Спички были, коридор никуда не сворачивал, и Юра некоторое время шел вперед, раздумывая, когда еще сможет сюда попасть ради более тщательного исследования таинственного места. И тут впереди забрезжил свет. Рассеянный, голубоватый, холодный… После Юра никак не мог описать, что с ним произошло. Но что это было где-то ТАМ, он был совершенно четко уверен. Он помнил тяжелые шаги за спиной, свои собственные вопли, привкус железа на языке и странный, нездешний запах. Помнил, как бежал куда-то, инстинктивно находя дорогу, а потом вдруг, когда ужас стал просто невыносимым, когда он захотел стать самым крошечным, самым маленьким в мире существом, самым незаметным, – тогда вдруг зиявшая впереди тьма лопнула, и он вывалился в свет дня с криком:

– Я там был! Спасайся, кто может! Они уже идут!!!

Игорь проснулся перед самым рассветом от странного ощущения. Точно такого же, как в тот самый момент, когда под майской луной заблестела серебряная тропа, по которой ушел Инглор. Он вскочил, чуть не смахнув с постели Гигабайта, бросился к старому письменному столу, рывком выдвинул ящик. Бронзовая фибула-листочек тихо мерцала в темноте. Что-то случится. Что-то обязательно случится. Сердце глухо колотилось в груди.

– Ведь кто-то звал, – погладил он Гигабайта по пушистому загривку, – наверняка кто-то звал…

За окном качались на ветру деревья, тени бегали по полу, и одна шмыгнула на кухню так знакомо, что Игорь даже вскочил:

– Вилька? Вилька?..

Но никого не было. Только листочек чуть мерцал, и не проходило ощущение тревоги и предчувствия, что придется куда-то идти прямо сейчас. И тут в коридоре зазвонил телефон.

Игорь бросился на звук, впотьмах обо что-то споткнулся. Ушиб ногу.

– Да?

– Алло? – тревожно и невероятно знакомо бился в трубке женский голос.

– Да! – У Игоря вдруг закружилась голова, и он вынужден был сесть на пол, чтобы не упасть.

– Алло! Черт…

Короткие гудки.

Игорь просидел у телефона до рассвета. Больше никто не позвонил. Но ощущение было такое, что Судьба уже дышит в затылок. Значит, надо следовать ее знамениям. Что же, пора, в конце концов.

Уходя на работу, он сунул в карман бронзовый листочек Инглора.

Судьба – это необязательно зло. Необязательно с ней бороться. Иногда ей надо следовать. Увы, даже мне не всегда ясен выбор. И я так счастлив, когда они, люди Моего Города, не ошибаются. В эти моменты мне дано четко видеть узлы Судьбы, они горят, как алмазная сеть, и я способен увидеть то, что будет – хотя бы в ближайшем будущем. Я не вправе вмешиваться. До поры не вправе. Но я могу указать, дать совет – последуют ли? Это их выбор.

Сегодня я буду рядом. Сегодня я войду на мгновение в то действие, в котором я по большей части наблюдатель – такова уж моя Судьба. Редко мне выпадает такое. Но я ведь тоже когда-то сделал свой выбор.

Я стою в углу небольшого художественного салона. Они не видят меня. Хотя оба способны видеть то, чего не видят другие, меня они не видят. Я сейчас этого не хочу. Я должен увидеть этот момент узнавания, мгновение Судьбы. Хочу ощутить этот трепет и тихо заплакать.

Все может стать знаком, когда ты эти знаки ищешь. Только не ошибиться бы. Ведь и «откровенские» вывески видел, и другие. Игорь не был уверен ни в чем, кроме одного: нынче ночью что-то произошло, что-то, касающееся его непосредственно, и он должен узнать. Как – это другой вопрос.

Уже несколько раз он чуть не ошибся. Однако на сей раз включил в себе скепсис на полную катушку и потому не упал в открытый канализационный люк, следуя за странной тенью, не попал под машину, кирпич с крыши упал не ему на голову, а в шаге позади. Наверное, много чего он успел избежать, хотя и не все заметил.

Зато когда задумался в метро и спохватился аж на «Театральной», возвращаться не стал, а вышел на Большую Дмитровку и пошел куда глаза глядят.

А в глаза, как нарочно, бросались малозаметные граффити, нарисованные ниже уровня глаз, так, чтобы не сразу попадаться. Словно бы для тех, кто знает, куда смотреть. А когда взгляд упал на тротуар у самой стены, он увидел бледно-серые кошачьи следы. И пошел по этим самым следам по Кузнецкому Мосту прямо до МДХ.

И как раз вовремя укололся о листочек, чтобы остановиться перед стеклянным окном художественного салона и сквозь стекло увидеть… гримасничающего кота. Кот был нарисован несколькими мастерскими росчерками – полосатый разбойник с татуированным пузом и драными ушами, в залихватской треуголке и перевязи с пистолетами. Нарисованный кот не сидел под рамкой спокойно, он размахивал лапами, делал завлекающие жесты и корчил рожи, зазывая Игоря внутрь. Игорь перевел взгляд туда, куда указывал кот, и увидел кленовый лист в осенней траве – небольшую картину в ряду других.