Пол Андерсон - Право первородства

• Название: Право первородства
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Фея
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991

На планете Сулеймен юпитерианского типа есть растение голубые флажки. Туземцы их собирают, а земляне перепродают планете Бабур. Бабуриты построили свой собственный КК и роботов для сборки флажков и отправили их на Сулеймен. Земляне перехитрили прилетевших роботов и компьютер управления: они изобразили из себя бабуритов и так перепрограммировали компьютер, что теперь он не подпустит к себе никого.

---

— Что же у нас есть? — отрывисто спросил он.

Ивонна криво улыбнулась.

— Боюсь, ничего стоящего. Как обычно: три-четыре основных языка, наброски по истории и наиболее значительной современной культуре, анализ состояния технологии, статистика о таких предметах, как численность и производительность, — помимо планетологии, биологии, психологических очерков, et cetera.[1] Я все время пыталась найти какое-то слабое место, но тщетно. Да, я могу показать, что эта операция потребует от них напряжения всех сил, и они должны будут оставить эту затею, если она быстро не окупится. Но то же самое справедливо и по отношению к нам.

Торсон закурил трубку.

— Если бы мы могли установить оборудование, у нас был бы неплохо оснащенный рабочий цех. Вот где я бы попотел.

— Что ты хочешь сказать? — спросил Далмэди. Безрадостный тон инженера передался и ему.

— Ну, во-первых, я хотел бы знать о роботах — как они выходят наружу и как их выследить. Я мог бы сделать одного, только одного, с лучшим вооружением и защитой. — Он хлопнул по столу тыльной стороной ладони. — Но у компьютера их сотня, и он — гораздо сложнее, чем любой мозг, какой я могу собрать из запчастей; а как сказал Морской Повелитель, мы не можем рисковать и подставлять под ответный ракетный удар наш космопорт, потому что это уничтожит большую часть города. Потом я подумал о перебоях в работе или о том, чтобы испортить сам компьютер, но это совершенно безнадежно. Он никогда близко нас не подпустит. — Он вздохнул. — Друзья мои, надо признать естественный ход событии и составить план, как отступить с наименьшими потерями.

Морской Повелитель остался невозмутим, как и подобает монарху. Но центральный глаз Переводчика подернулся пленкой, его крошечное тельце сжалось, и он закричал:

— Мы надеялись… когда-нибудь наши потомки, научившись от вас, присоединятся к вам среди бесчисленных солнц, а вместо этого бесконечно подчинятся законам чужеземцев?

Далмэди обменялся взглядом с Ивонной. Их руки сжались. Он подумал, что та же самая мысль крутится сейчас и у нее в голове. Мы, существа Лиги, не можем позволить себе быть альтруистами. Но мы и не какие-нибудь чудовища. Какой-то бесстрастный бухгалтер в земной конторе может отдать приказ о нашем отъезде. Но можем ли мы, те, кто жил здесь, кто любит этот народ и кому он доверяет, бросить их и продолжать жить сами по себе? Не будем ли мы постоянно чувствовать, что данное нам благословение утрачено?

И старая-старая легенда с грохотом ворвалась в его сознание.

Он сидел минуту или две, не воспринимая того, что рычали и стонали вокруг. Ивонна первая заметила отсутствующее выражение в его застывшем взгляде.

— Эмиль, — прошептала она, — тебе плохо?

Далмэди с воплем вскочил.

— Что-то в космосе? — спросил Накамура.

Посредник взял себя в руки. Он дрожал, озноб пробегал по телу, но голос его звучал спокойно:

— Есть идея.

Под одеждой, складки которой ветер обвивал вокруг тела, Переводчик нес незаметный миниатюрный зрительно-слуховой приемопередатчик. Далмэди находился в своем каре за холмом, на некотором расстоянии; Тор-сон был в другом каре, повыше, для страховки; Ивонна, Алиса, Изабелла, Накамура и Морской Повелитель в городе видели прыгающий и движущийся ландшафт на своих экранах. Черные листья, длинные и истрепанные, развевались на кустах, чьи ветви пощелкивали в ответ на жалобное завывание ветра; валуны и ледяные глыбы горбатились среди кустов; аммиачный водопад гудел, разбрасывая брызги по всему полю обзора. Люди в карах могли почувствовать еще планетное притяжение и дрожь корпуса от этого медленного, плотного ветра.

— Я все же думаю, нам надо было подождать помощи извне, — Объявил Торсон на отдельном экране. — Такая шутка заслуживает плетки.

— А я все же говорю, — возразил Далмэди, — твоя работа сделала тебя чересчур суетливым. А туземцев нельзя долго водить за нос. «Тем более, — подумал он, — если мы сможем одолеть их только тем, что у нас есть, это должным образом отразится на моем послужном списке. Приятно думать, что это самое главное для меня, но все же это так. Поступить так или иначе — решение принимаю я. Я — посредник. Это — чувство одиночества. Хотел бы я, чтобы Ивонна была тут рядом».

— Тише, — приказал он. — Что-то происходит.

Переводчик пересек гребень горы и скатился на гравискутере по противоположному склону. Помощи ему не требовалось; несколько дней тренировки сделали его вполне сносным водителем, даже в одежде. Он вошел в область владений роботов, и небесное орудие уже наклонилось, чтобы перехватить его. В пронзительных лучах Османа, среди охряных облаков оно сверкало, как огонь.

Далмэди согнулся на сиденье. Он был одет в наружный костюм. Если его друг попадет в беду, он захлопнет лицевой щиток, откроет кабину и ринется вниз, пытаясь спасти его. Бластер лежал у него на коленях. Мысль, что он может опоздать, вызывала привкус тошноты.

Робот некоторое время парил, вытянув руки и нацелив оружие. Переводчик продолжал скользить в размеренном темпе. Когда столкновение было неизбежно, приемопередатчик сказал роботу:

— Отойди в сторону. Мы начинаем изменять программу.

Это было сказано и услышано компьютером на одном из главных языков Бабура.

Ивонна составляла правдоподобные фразы и терпеливо проводила время с вокализатором и записывающей аппаратурой, добиваясь правильного произношения. Инженер Торсон, ксенологи Накимура и Алиса Берген, биолог с художественными наклонностями Изабелла да Фонсека, сам Далмэди и несколько сулейменовских советников, которые наблюдали за бабуритами, создавали маскировку. Закутанному в просторное одеяние Переводчику не требовалось особо тщательной маскировки — выбритый и выкрашенный торс; сзади — механическое гусеничное тело, управляемое скрытым хвостом; в добавление к собственным ногам — шесть автоматически передвигающихся ножек; клешни и щупальца надеты поверх своих рук, фальшивые ступни — поверх своих ног.

Человек или обычный сулейменит не смог бы добиться успеха в таком виде. Помимо прочего, они были бы слишком большими. Но, по-видимому, бабуритам не пришло в голову, что на планете могут жить карлики. Маскировочный наряд был далек от совершенства; но компьютер, очевидно, не был запрограммирован на проверку подобных случаев; к тому же умный, хорошо подготовленный актер, изменяющий свою роль по ходу действия — чего никогда не мог сделать робот, — создает образ, затмевающий любые мелкие погрешности в деталях.

И… с точки зрения логики, программа компьютера должна позволять бабуритам входить к нему, чтобы обслуживать и забирать голубые флажки, хранящиеся неподалеку.

Тем не менее, челюсти Далмэди были стиснуты так, что болели от напряжения.

Робот скрылся из поля зрения. На принимающем экране земля продолжала скользить под скутером.

Далмэди отключил слуховую передачу с базы. Хотя никто, кроме Ивонны, сидящей в отдельной комнате, ничего на говорил Переводчику, а ее слова передавались через звукопроводящие кости его черепа, тихие аплодисменты, наполнившие кабину Далмэди, своей неожиданностью и преждевременностью словно ударили его.

А километры все уходили один за другим. И на экране все тянулся блокгауз — темный куб, ощетинившийся антеннами и датчиками, изукрашенный по углам зловещими очертаниями пушечных башен и ракетных установок. Силовая завеса была опущена. Ивонна сказала через переговорное устройство Переводчика:

— Открой, не закрывай, пока не получишь команды, — и ученый идиот-компьютер приказал массивным воротам разойтись шире.

То, что происходило потом, также было работой Ивонны. Она просматривала главный вход компьютера через приемопередатчик, вспоминала полученные сведения о бабуритском производстве автоматов и руководила Переводчиком. Позже она сказала, что работать ей было не слишком трудно, мешала только плохая видимость. Создатели машин использовали стандартные схемы и языки программирования. Но Посредник весь этот час покрывался испариной, все проклинал, стискивал пальцы, играл мускулами — и вглядывался, вглядывался в изображения загадочных вещей, которые неясно вырисовывались на фоне белых стен под синеватым светом, резким и бледным одновременно.

Когда Переводчик появился вновь и ворота за ним закрылись, Далмэди едва не потерял сознание.

Но зато потом — как ликовали сотрудники Лиги, и какой праздник они устроили!

— Да, — сказал Далмэди. — Но…

— Но мне не нужны никакие «но», — сказал ван Рийн. — Факт тот, что вы переделали этот дорогой компьютер так, что он должен был прекратить работу этих дорогих роботов. Почему нельзя было, по крайней мере, использовать их для «Компании по доставке».

— Это нарушило бы отношения с туземцами, сэр. Первобытные существа не слишком благоговейно относятся к безработице, вызванной применением машин. В этом случае станут невозможными научные исследования. Как тогда вы наберете персонал?