Андрей Мартьянов - Последняя война

• Название: Последняя война
• Автор: Андрей Мартьянов
• Жанр: Научная Фантастика

На континенте вспыхнула жестокая война. Полчища кочевников обрушились на мирные города и страны, сметая все на своем пути. Бессильны военачальники, бессильны владыки и мудрецы — никто не может ни остановить бедствие, ни даже найти его причину. Кажется, что Мир обречен, но четверка героев, вооруженных знанием, понимает, что в мир людей пришла неведомая сила, изгнанная из Верхней Сферы, и бросает ей вызов.

Примечание:

Роман Андрея Мартьянова и Марии Кижиной «Последняя война» в издании 2001 года (книга «Время беды») был напечатан в переработке Павла Молитвина под названием «Пробуждение спящих».

---

Несколько раз к Фейран приходили сны (дар "говорить со звездами" постепенно возвращался), но призрачные видения не предвещали ничего хорошего. Ледяное облако по-прежнему разрасталось над землями людей, Фейран видела обрушившиеся стены городов, пожары, чувствовала запах бесчисленных смертей… И никакого просвета впереди.

Она не слышала ночного разговора и посейчас считала Кэриса человеком, хотя и замечала, насколько вельх необычен по сравнению с остальными людьми. Слишком самоуверен, никогда не молится Атта-Хаджу на восходе и закате (Драйбен, однако, тоже — у него свой бог), но таковы, наверное, все варварские народы с полуночи. Прозвище Дэв, привязавшееся к Кэрису с легкой руки нардарца, наверное, послужило данью высокомерию господина Драйбена, который как-никак высокорожденный эмайр…

Фейран помогала готовить еду, и женская рука делала не особо разнообразные яства более вкусными, чем обычно. Однажды, выпросив у Кэриса лук, подстрелила влет нескольких голубей, обеспечив ужин и показав мужчинам, что саккаремские девицы не хуже их самих умеют обращаться с охотничьим оружием. И, конечно, тосковала по Берикею, предполагая, что он погиб. Фейран не слишком поверила в слова Кэриса о том, что саккаремец ушел через волшебные Врата вместе с Гурцатом.

Постоянно находясь под гнетом чувства вины за разворачивающееся на материке бедствие, вызванное его гордыней и любопытством, Драйбен развлекал себя беседами с Кэрисом — пускай он не человек, а дайне, но, судя по некоторым обмолвкам, давным-давно живет с людьми, часто путешествовал, помнит о многих исторических событиях… Кстати, на вопрос о своем возрасте вельх отвечал уклончиво, говоря, что застал еще Золотой Век. Но больше ничего не уточняя.

"Есть чему позавидовать, — решил однажды Драйбен. — Как существо более магическое, нежели живое, Кэрис стал свидетелем множества эпох… История, сохранившаяся в летописях, — это одно, а рассказы непосредственного очевидца совсем другое. Но почему бессмертный дайне решил уйти от сородичей и предпочел беспокойный, изменчивый и такой опасный мир людей? Хотя… Этот мир опасен только для нас, краткоживущих и уязвимых".

Ни Фейран, ни Фарр атт-Кадир не понимали большинства разговоров двоих чужеземцев. Чтобы не смущать попутчиков, вельх и Драйбен зачастую беседовали на нардарском, и Фарр различал только отдельные знакомые слова. Девушка не знала никаких языков, кроме родного саккаремского, и вскоре перестала обращать внимание на грубые и дребезжащие, по ее мнению, непонятные речи господина Драйбена и носящего некое подобие юбки варвара.

Сам же Драйбен испытывал невероятный интерес. Он узнал о причинах появления Нардара как независимого княжества, почти четыреста лет назад отделившегося от империи кенигов, и выяснил, что принятая при дворе конисата версия разительно отличается от реальных событий старины. Услышал о житии народов во время жуткого столетия Черного Неба, страшных войнах, становлении нынешних государств… Увлеченный разговором, Кэрис порой не мог остановиться — сыпал забытыми именами, названиями, датами, четко и кратко, с вызывающей уважение точностью обрисовывал истинные нравы людей, живших столетия назад, развлекал Драйбена самыми невероятными историями, вспоминал о своих путешествиях и приключениях… Словом, не давал нардарцу замыкаться в себе.

К ледникам и истокам великих рек подошли к полнолунию месяца Тигра, и Фарр за сутки до стоянки на сосновой поляне, где было принято решение о том, куда направиться дальше, вновь заметил, как вслед за появлением луны на чистом звездном небе Кэрис забеспокоился и, бросив разбирающему при огне костра строки древней книги мальчишке: "За меня не беспокойся, вернусь к утру", оставил оружие и ушел в темноту ночи, напоследок запретив Фарру следовать за ним.

Драйбен и Фейран давным-давно спали, но атт-Кадира сжирало непонятно откуда взявшееся истовое любопытство. Уже много времени минуло с тех пор, как Кэрис оставил стоянку, полная, очень яркая луна висела над горами, обращая привычный мир в царство серебряного света и глубоких черных теней. Однако имелась возможность проследить по примятой траве путь вельха хотя бы на сотню шагов от лагеря. Фарр подбросил в костер веток, чтобы видеть огонь и не заблудиться, нахмурившись, взглянул на обычно таких спокойных, а сейчас вдруг затревожившихся степных лошадок, пасущихся поодаль, и решительно зашагал по следам Кэриса.

Обнаружить что-либо интересное не удалось, сколь ни ярко луна освещала окрестности. Приблизительно через полный лучный перестрел след потерялся, и Фарр повернул обратно, не упуская из виду красно-желтое пятнышко огня между деревьями Только один раз мороз продрал его по коже — в отдалении послышался отчаянный звериный визг, потом низкий, очень тяжелый и хриплый рев какого-то огромного хищника. А возле скал промелькнул расплывчатый, невероятно страшный силуэт.

Атт-Кадир, примчавшись в лагерь, схватил оставленный Кэрисом меч, вытянул его из ножен и, положив рядом с собой, до утра читал про себя молитвы Атта-Хаджу. Едва начало рассветать, мальчишка услышал, как неподалеку кто-то насвистывает веселую песенку, сопровождая ее легкими хлопками ладоней, и понял: вельх возвращается.

— Кэрис! — вскочил Фарр. — Я такое видел! Там…'Там чудовище! Громадное черное чудовище с горящими зеленым пламенем глазами!

— Какое еще чудовище? — сдвинул брови Кэрис. — В округе бродят серые медведи, это я знаю, но они не любят запаха людей и побаиваются огня. Та-ак… Ты зачем взял мой меч? Ты что, хотел пойти против горного медведя с мечом? Сумасшедший…

— Это не медведь, — уверенно сказал Фарр. — Ты мне про них рассказывал и рисовал картинки на пергаменте. Тварь двигалась очень быстро и, по-моему, больше напоминала… не знаю кого. Может быть, здесь водятся… водятся…

— Дэвы? — расхохотался Кэрис. — Нет тут никаких дэвов, кроме одного, хорошо тебе знакомого. Успокойся. Либо тебе от страха мерещилось, либо к стоянке на самом деле наведывался медведь. Когда нужно, эти зверюги могут носиться быстрее лошади.

Фарр, однако, остался в полной уверенности, что чудовищное создание, пробегавшее в отдалении, ему не привиделось, но существовало в действительности.

* * *

Этим днем Кэрис остановил отряд гораздо раньше обычного и объявил привал: мол, Фарр не выспался минувшей ночью, а окруженная соснами и редкими молодыми буками полянка выглядела чрезвычайно привлекательно. Мужчины нарубили дров, Фейран отвела лошадок к ручью на водопой, а потом начала обустраивать ночлег, вытаскивая из холщовых мешков скатанные войлочные степные кошмы. Вельх, проворчав что-то о непуганой дичи, ненадолго канул в лес и возвратился, держа за уши двух убитых жирных кроликов.

Когда тушки изжарились и Фейран созвала всех на ужин, Кэрис выделил каждому порцию и неожиданно заявил:

— Что же, други… Я привел вас к наиболее безопасным местам. Предполагаю, что, если мы пойдем на полдень, в Междуречье, ничего хорошего нас там не встретит — Гурпат наверняка атаковал Таджаль-Саккарем и полностью захватил его.

— Не может быть, — возразил Фарр, но сразу запнулся.

— Может, — проворчал Драйбен. — Я знаю Гурцата. Этого человека теперь не остановить. Говори дальше, Дэв.

— Я не дэв, — машинально отбрыкнулся Кэрис. — Так вот, остаются еще две дороги. Одна — через очень высокий перевал, который в Нардаре называется Грозящим небу, к полуночным нардарским границам и вольным конисатам, а потом в Нарлак. Второй путь тянется вдоль русла Урмии, потом на полуденный закат, через равнину к священному городу Мед дай. Полагаю, что мардибы Атта-Хаджа нас не обидят, хотя наверняка не пустят в город чужеземцев.

— Меддаи… — мечтательно выдохнул Фарр, забыв о еде. — Мне и Фейран нечего делать у нарлаков. Я с удовольствием пойду в Белый город.

— Если только раньше дорогу не перережут войска Гурцата, — перебил Драйбен. — Хотя… Наверняка в Междуречье идут долгие и изматывающие бои, и степняки не успели переправиться через Урмию в Халисун. Может, шад Даманхур сумел остановить нашествие? Нет, вряд ли… Однако я не забыл, что храм-крепость Атта-Хаджа в священном городе саккаремцев и халисунцев несет в себе невероятную волшебную силу благодаря огромным Камням Предвечного. Правильно, Фарр?

— Совершенно верно, — кивнул молодой мардиб. — Если даже мельчайшие осколки этих Камней, вроде того, какой мы с Ясуром, да упокоится его душа в покоях Вечносущего, вынесли из Шех-дада, обладают божественным могуществом, значит, владыка и покровитель Саккарема вполне может дать откровение жрецам Меддаи. О том, Как победить степную напасть. Понимаете, о чем я толкую?

— Что скажет самая прекрасная часть нашего грубого мужского сборища? Кэрис перевел взгляд на Фейран.