Синкен Хопп - Волшебный мелок

• Название: Волшебный мелок
• Автор: Синкен Хопп
• Издательство: Правда
• Жанр: Сказка
• Год: 1987

В издание включены сказочные повести Синкен Хопп «Волшебный мелок» про удивительные приключения двух друзей Юна и Софуса; Яна Экхольма «Тутта Карлссон Первая…» о лисенке Людвиге Четырнадцатом; веселая история о жителях разбойниках, написанная Турбьерном Эгнером, и три повести финской писательницы и художницы Туве Янсон «Муми-тролль и комета», «Шляпа волшебника» и «Волшебная зима».

---

Каракатица застеснялась и слегка покраснела, но тут же в ответ задвигала хвостиком. Вот так:

— Что ж, теперь муж и жена славно заживут, — сказал Юн. — Они, видно, отлично понимают друг друга… Послушай, приятель, поаккуратнее обращайся со своим пиджачком! — напоследок наказал он Воробью.

Но тот не ответил. Он был слишком занят разговором с Каракатицей.

7. Юн, Софус и звери

Юн и Софус зашагали прочь: им не терпелось уйти как можно дальше от блеклой зелени, закоптелых деревьев и пепла. Зола лежала всюду, докуда хватал глаз. И мальчики шли и шли, шли и шли… и

Юн и Софус шагали с горки на горку, с горки на горку. Наконец, они добрались до такого места, где было красиво, зелено и уютно, как прежде. На всех кустах и деревьях цвели цветы, только почему-то не было видно ни людей, ни птиц, ни животных. Впрочем, так могло показаться только на первый взгляд. На самом же деле крутом было полно зверей, самых настоящих, живых зверей. Если ты внимательно рассмотришь рисунок на странице 12, то обнаружишь не меньше восьми.

Однако поначалу мальчики никого не заметили, и от этого им сразу стало грустно. Тогда Софус начал требовать, чтобы ему раздобыли скрипку. Он был уверен, что сумеет сыграть на ней хоть что-нибудь. Ну, а если уж ничего не получится, то всегда можно вместо «чего-нибудь» исполнить «что-нибудь другое».

— Послушай, Юн, — говорил Софус, — будь другом, нарисуй мне скрипку! Знаешь ли, скрипка — это единственное, чего мне когда-либо хотелось.

— Ты хочешь скрипку? — переспросил Юн. — Это страшно трудно нарисовать. Потом я не уверен, полезно ли тебе получать все, что ты ни потребуешь. Мама всегда говорит, что детям это очень вредно.

— А моя бабушка говорит другое: прежде чем отказать в чем-нибудь своему другу, надо серьезно подумать. А бабушки знают больше, чем мамы, потому что бабушки — это мамы мам, — возразил Софус. — И еще бабушка сказала: всегда нужно представить себе, как бы ты сам чувствовал себя на месте друга, если бы ты попал в беду и тебе хотелось бы поиграть на скрипке, а тебе бы ее не дали.

Тогда Юн присел и попробовал нарисовать скрипку. И он нарисовал ее, но только получилась она довольно странная на вид. Впрочем, хуже она от этого не была: когда Софус приставил ее к подбородку и дотронулся смычком до струн, из скрипки тотчас же выскочила наружу звонкая, веселая музыка. Такая разудалая была музыка, что сама пустилась плясать вприсядку. От удивления мальчики застыли на месте и вытаращили на нее глаза. Тогда музыка отвесила им поклон, потом подпрыгнула высоко-высоко в воздух и с чувством заиграла национальный гимн норвежцев: «Да, мы любим край родимый…» Заслышав гимн, мальчики встали. Софус начал сморкаться, а у Юна от волнения выступили на глазах слезы.

Музыка исполнила подряд все куплеты песни. Из-за деревьев вышли звери и тоже стали слушать. Они окружили Софуса плотным кольцом и не спускали с него влажных, блестящих глаз. Некоторые из них даже пустились в пляс, другие подпевали, как могли. Поросенок подкатился Софусу под ноги и принялся скрестись об него, а затем предложил мальчику подружиться с ним на всю жизнь. Он сказал, что хочет дружить потому, что Софус очень на него похож. И он страшно удивился, что сам Софус не заметил этого сходства.

Когда музыка умолкла, она сама вскочила в скрипку и спряталась в ней. Звери спросили, хотят ли мальчики есть. Те ответили, что очень хотят — они давно уже проголодались.

Тогда звери приготовили обед — такой замечательный, что рассказать об этом можно было бы разве что только в стихах.

Когда на столе совсем ничего не осталось, гости поблагодарили друг друга и разошлись — ведь почти все звери рано ложатся спать.

8. Умная сова

Юн и Софус снова остались одни. Еще была там, правда, дряхлая Сова, но она задремала над тарелкой с абрикосовым вареньем. Софус пил газированную воду и ничуть не скучал. А Юн размышлял, что же им делать дальше. Вдруг Софус издал страшный вопль: он опрокинул на себя стакан с газированной водой и замочил живот. А так как Софус весь с головы до ног был нарисован мелом, то живот у него сразу размок. У мальчика сохранились только голова, грудь и ноги, а в середине ничего уже не было. Юн поспешно схватил мелок и качал рисовать ему новый живот.

— Подожди! Дай мне нарисовать самому! — взмолился Софус. — Я всегда мечтал носить длинные брюки. Кажется, это единственное, чего мне когда-либо хотелось за всю мою жизнь.

Софус схватил мелок и нарисовал себе туловище, а затем — модные брюки с карманами. Правда, брюки были немного тесны и верхняя пуговица скоро отлете-ла, но это не имело никакого значения.

Тут как раз проснулась Сова и начала оглядываться по сторонам. Она была очень похожа на школьную учительницу Юна — фрекен Даниельсен. На ней даже оказалось платье точно такого же цвета, как и у той. Сова сердито посмотрела на мальчиков огромными глазами — точно так же всегда смотрела фрекен Даниельсен — и почесала у себя за ухом. После этого Юн уже не сомневался, что сейчас она начнет спрашивать разные исторические даты, сколько будет шестью семь и задавать другие противные вопросы. Он не ошибся.

— Что тебе больше всего нравится в школе, мальчик? — обратилась к Юну Сова.

— Перемены, — буркнул тот.

— Гм… — протянула Сова. — Думается мне, ты не слишком способный ученик. А скажи-ка: что это такое — синее, круглое и сидит на голове?

— Синее, круглое и сидит на голове? — переспросил Софус. — Да это же моя бабушка.

— Не может быть! — удивилась Сова.

— Честное слово, — сказал Софус, — бабушка довольно-таки круглая. Носит темно-синее платье. И соседи говорят, что она сидит у всех на голове.

— Я совсем не в этом смысле употребила выражение «сидеть на голове». Ты, мальчик, плохо слушаешь, что тебе говорят!

— Если так, то я не знаю разгадки, — печально сказал Софус.

— Да это же твоя фуражка! — крикнула Сова. — Она синяя, круглая и сидит у тебя на голове. А это-то и плохо! Разговаривая со взрослыми, ты должен, вежливости ради, снимать свой головной убор.

Юн и Софус очень хотели, чтобы Сова поскорее улетела, но она и не думала двигаться с места.

— А теперь я проверю, как вы умеете считать, — заявила она. — Если дюжина яиц стоит полторы кроны, то сколько стоит одна курица?

— Яйца гораздо дороже кур, — сказал Юн.

— А я терпеть не могу яиц! — воскликнул Софус.

— Курица стоит на месте столько, сколько ей захочется! — торжествующе провозгласила Сова. — Ничего вы не понимаете!

— Ну, уж этого никак не скажешь про наседку, которую мама купила у фру Якобсен: та вообще не стоит на месте, а весь день мечется по двору! — возразил Юн.

— Так я и думала, — сказала Сова, — ты не из блестящих учеников.

— Нет, я блестящий, — сказал Юн. — И вообще я всегда бываю прав.

— Каких еще тебе захотелось приправ? — спросила Сова. — Белого соуса, что подают к котлетам, или же сладкого соуса, которым заливают пудинг?

— Сама ты ничего не понимаешь! — рассердился Юн. — Я сказал, что всегда бываю прав.

— А кто мне подтвердит, что ты всегда прав? — спросила Сова.

— Я сам могу подтвердить! — ответил Юн.

Ах, вот как! — сказала Сова. — Что ж, может быть, ты и впрямь не так уж глуп. А знаешь ли ты, что получится, если пятнадцать разделить на три?

— А что надо разделить на три? — осведомился Юн. — Пятнадцать ложек рыбьего жира или пятнадцать ирисок?

— Какая чепуха! — закричала Сова. — Это же все равно!

— Совсем не все равно! — сказал Юн. — Если ириски — это очень мало, а если рыбий жир, то совсем не надо.

— Пятнадцать разделить на три — получится четырнадцать, — сказала Сова. Она достала из-за уха длинный, остро отточенный карандаш. — Сначала мы делим пять на три, — гордо объяснила она изумленным мальчикам. — Запишем в частном единицу. Так. А теперь вычтем тройку из пятнадцати — получится двенадцать. Разделим это число на три — получится четыре. Приписываем к частному четверку. А так как четырежды три получится двенадцать, то в остатке у нас будет ноль!

Вот какой столбик получился у Совы:

Мальчики не могли оторвать от столбика глаз.

— Вот это да! Вот это здорово! — сказали они. — Конечно, если делить ириски, а не ложки рыбьего жира или что-нибудь в этом роде… А проверять деление ты тоже умеешь? — спросили они Сову.

— Еще бы! — отвечала та. Она снова достала карандаш и уверенно продолжала: — Чтобы проверить, правильно ли мы разделили пятнадцать на три, надо умножить полученное частное — четырнадцать — на делитель, то есть на три. Итак, сначала мы умножаем четверку на три — получится двенадцать. Записываем это число. Затем умножаем на три единицу — получится три. Двенадцать плюс три — будет пятнадцать.