Роберт Хайнлайн - Звездный десант [= Звездные рейнджеры; Звездная пехота; Космический десант; Солдаты космоса]

• Название: Звездный десант [= Звездные рейнджеры; Звездная пехота; Космический десант; Солдаты космоса]
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• ISBN: 5-237-01152-7

За эту книгу Хайнлайна называли милитаристом.

Когда Землю атакует опасный враг — совершенно чуждая и бесконечно далёкая от людей цивилизация багов — разумных насекомых, смелым и отважним звёздным десантникам остаётся только одно: встать на защиту родной планеты. В этой войне нет места перемирию и поиску понимания между врагами. Вопрос может решить только сила.

Но «Звёздный десант» — не просто боевик. Это ещё и социальная фантастика. В описанном обществе тяготы, лишения, боль и смерть солдата — добровольная жертва, которую он должен принести, чтобы получить право решать за других…

© alex2

Премия за достижения в научной фантастике (Премия «Хьюго») в 1960 г. (категория «Роман»).

---

В одно из мгновений я особенно остро почувствовал, что отделен от всех, что мне, наверное, не удастся вернуться. И все из-за чудесных звуков, разнесшихся в пространстве — шлюпка, предназначенная для нашего возвращения, уже приземлилась и звала нас к себе. В принципе, сигнал посылает автоматическая ракета, которая выстреливается впереди шлюпки.

Эдакий гвоздь, зарывающийся в почву и начинающий вещать сладкую приветственную музыку. Шлюпка прибывает по этому сигналу тремя минутами позже, и самое лучшее для тебя — заранее ждать на остановке, потому что автобус обычно ждать не может, а следующего, как правило, не предвидится.

Но бросить десантника просто так нельзя — по крайней мере, пока есть шанс, что он жив. Так принято у «Сорвиголов Расжака». Так принято в любой части десанта или, как нас называют, Мобильной Пехоты. Ты обязан постараться найти пропавшего.

Я услышал приказ Джелли:

— Выше головы, приятели! Собирайтесь в тесный кружок, готовьтесь к возвращению. Но не забывайте прикрывать отход! Ну, поскакали!

И я услышал ласковую мелодию позывных:

К вечной славе пехоты
Да прославится имя,
Да прославится имя
Роджера Янга!

Как близки сердцу эта музыка, эти слова. Мне показалось, что я ощущаю сладкий вкус мелодии на своих губах.

Но действительность была мрачной: мой путь лежал в другую сторону. Я приближался к Эйсу, по пути расходуя все бомбы, гранаты и взрывчатые пилюли, которые тянули меня вниз.

— Эйс! Ты засек его?

— Да. Можешь возвращаться. Бесполезно!!!

— Я вижу, где ты. А где он?

— Прямо передо мной, с четверть мили. Убирайся к черту! Это мой человек.

Я не ответил и взял левее, чтобы соединиться с Эйсом там, где, по его словам, находился Диззи.

Я увидел такую картину: Эйс стоял над телом Диззи, рядом лежали двое убитых тощих, еще большее количество живых разбегалось в стороны. Я опустился рядом.

— Давай снимем с него скафандр. До прилета шлюпки считанные секунды.

— Он слишком сильно задет.

Я пригляделся и понял, что он говорит правду: в скафандре Диззи зияла дыра, из нее сочилась кровь. Я словно оцепенел. Чтоб транспортировать безнадежно раненного, нужно снять с него бронескафандр… потом подхватываешь его — и улетучиваешься. Человек без бронескафандра весит гораздо меньше самой амуниции и боеприпасов. — Что же делать?

— Потащим, — сказал Эйс мрачно. — Берись с левой стороны.

Он схватил Флореса за пояс справа, и мы поставили тело на ноги.

— Держи крепче. Теперь… по счету приготовься к прыжку. Один, два…

Мы прыгнули. Прыгнули косо и не слишком далеко. Один человек не смог бы и оторвать его от земли: слишком тяжел бронескафандр. У двоих это кое-как получилось.

Мы снова прыгнули, потом еще и еще раз. Каждый раз Эйс отсчитывал старт, а при приземлении нам приходилось несладко. Балансировать было тяжело — видно, гироскопы у Диззи совсем вышли из строя.

Мы услышали, как оборвались позывные — это приземлилась шлюпка. Я даже засек посадку, но это было слишком далеко от нас. Мы услышали и команду сержанта отряда:

— В порядке очереди приготовиться к посадке!

И тут же голос Джелли:

— Последний приказ пока не выполнять!

Мы выбрались наконец на открытую местность, увидели вертикально стоящую шлюпку, услышали завывание сигнала, предупреждавшего об отлете.

Отряд еще не начал грузиться, а занял оборону вокруг ракеты, образовав как бы щит, который должен обезопасить шлюпку.

Тотчас раздалась команда Джелли:

— В порядке очереди — начать погрузку. Но мы все же были еще слишком далеко! Я видел, как грузится первая группа, как сжимается и уплотняется круг десантников вокруг шлюпки.

Одинокая фигура вдруг отделилась от отряда и понеслась к нам со скоростью, возможной только для офицерского скафандра.

Джелли перехватил нас, когда мы находились в воздухе, ухватился за пусковую установку Флореса и помог нам мощными двигателями своего скафандра.

В три прыжка мы добрались до шлюпки. Все давно уже находились внутри, но дверь была открыта. Мы ворвались внутрь, втащили Флореса и задраили люк. В динамике раздался угрюмый голос капитана: она крыла нас, что не сможет вовремя быть в точке встречи, и мы все — именно все — получим свое!

Джелли не обращал на нее внимания. Мы уложили Флореса и сами легли рядом.

Когда стартовали, Джелли сказал самому себе:

— Все на борту, лейтенант. Трое раненых, но все на борту.

О капитане Деладрие я уже, кажется, говорил: лучшего пилота нельзя и придумать. Встреча шлюпки и корабля на орбите рассчитывается и выверяется неимоверно тщательно. Я не знаю, как это делается, но только мне сто раз втолковывали, что, раз она рассчитана, изменить ничего нельзя. Никто не в состоянии ничего изменить.

И только она это сделала. Она засекла, что шлюпка опаздывает и не может прийти к месту встречи вовремя, ухитрилась затормозить, потом опять набрать скорость, встретить нас и забрать на борт — и все лишь с помощью глаз и рук, не имея даже времени обработать данные на компьютере. Если Всемогущему когда-нибудь понадобится помощник, который следил бы за тем, как звезды соблюдают предназначенные им траектории, я знаю, где можно такого помощника найти.

Флорес умер, когда мы подлетали к кораблю.

Глава 2

Было страшно невмочь,

И я бросился прочь

И бежал тогда как ненормальный,

Сам от страха не свой

И закрылся у мамочки в спальне.

Янки Дудль, помоги.

Янки Дудль — денди.

Научи плясать и петь

И с подружкой не робеть,

Янки Дудль, денди.

Я никогда не думал, что пойду в армию, тем более в пехоту. Обмолвись я о подобном в детстве, меня бы просто выпороли, а будь я постарше удостоили бы отцовской проповеди о том, как некоторые нерадивые сыновья только и делают, что позорят свою фамилию.

Я, конечно, говорил отцу, что собираюсь поступить на Федеральную Службу, — когда уже учился в старших классах. Полагаю, что в таком возрасте каждый парень начинает думать об этом. Мне исполнилось восемнадцать через неделю после окончания школы. Однако большинство ребят относилось к такой перспективе не очень серьезно — скорее так, в шутку. Некоторое время они забавлялись этой идеей, щекотали себе нервы, а потом благополучно поступали в колледж, нанимались на работу или находили еще что-нибудь. Вполне возможно, что так случилось бы и со мной… если бы мой лучший друг всерьез не решил поступить на службу.

В средней школе мы с Карлом всегда были заодно и все делали вместе: вместе высматривали девушек, вместе приударяли за ними. Вместе гуляли с подружками. Мы вместе занимались физикой и электроникой в самодельной лаборатории, устроенной дома у Карла. Я не был силен в теории, но зато ловко паял и собирал схемы. Как правило, Карл разрабатывал идею, составлял схему, а я следовал его инструкциям.

Это было здорово! Вообще, все, что ни делали мы с ним, было здорово. У родителей Карла не было такого состояния, как у моего отца, но это не влияло на наши отношения. Когда отец купил мне к четырнадцатилетию небольшой вертолет, машина настолько же принадлежала Карлу, насколько и мне. То же и с лабораторией, устроенной в подвале их дома: я мог распоряжаться в ней по своему усмотрению.

Когда Карл неожиданно заявил, что не хочет сразу после школы идти дальше учиться, а решил сначала попробовать военной службы, я призадумался.

Похоже, он считал такой путь для себя естественным. В конце концов я сказал, что пойду с ним.

— Твой старик тебе не позволит.

— Чего? Как это не позволит?!

Я возмущался, но в глубине души понимал, что Карл прав. Отец попытается сделать все, что в его силах, причем будет действовать скрытно.

Вербовка в Федеральную Службу была первым полностью свободным выбором человека (и, похоже, последним). Если юноше или девушке исполнялось восемнадцать, он или она могли сделать свой выбор, и никто не смел вмешиваться.

— Поживем — увидим, — сказал Карл и заговорил о другом.

В один прекрасный момент я как бы походя завел с отцом осторожный разговор.

Он отложил газету, вынул изо рта сигару и уставился на меня:

— Ты что, парень?

Я пробормотал, что мне мои устремления не кажутся ненормальными.

Он вздохнул.

— Что ж… наверное, нужно было ожидать подобного. Да-а, я помню, как ты научился ходить и из тихого младенца превратился в сорванца, который долгое время был сущим наказанием для всего дома. Помню, ты великолепно грохнул одну из любимых маминых ваз — китайскую, эпохи Мин. Причем вполне сознательно — я в этом уверен. Ты был, конечно, слишком мал, чтобы понимать цену этой вазы, поэтому я тебя просто отшлепал по рукам… Еще я помню, как ты стащил одну из моих сигар и как тебе потом было плохо. Мальчишкам просто необходимо попробовать, чтобы понять, что забавы мужчин пока еще не для них. Мы наблюдали, как ты вступаешь в пору юности и начинаешь замечать, что девчонки не все на одно лицо и что среди них есть такие, что заставляют чаще биться сердце.