Мария Семенова - Родная душа: Рассказы о собаках

• Название: Родная душа: Рассказы о собаках
• Автор: Мария Семенова
• Издательство: Издательский Дом «Азбука-классика»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-269-0

Мария Семёнова, автор знаменитого романа «Волкодав», по мотивам которого снят фильм, недавно вышедший на российские экраны, не зря дала самой известной своей книге такое название. Собаковод с многолетним стажем, писательница прекрасно разбирается в жизни четвероногих друзей человека. В сборник «Родная душа», составленный Марией Васильевной, вошли рассказы известных кинологов, посвященные их любимым собакам, — горькие и веселые, сдержанные и полные эмоций. Кроме того, в книгу включены новеллы Семёновой из цикла «Непокобелимый Чейз», которые публикуются на этих страницах впервые.

МАРИЯ СЕМЕНОВА представляет рассказы о собаках Петра Абрамова, Екатерины Мурашовой, Натальи Карасёвой, Марии Семёновой, Натальи Ожиговой и Александра Таненя.

---

Когда я поведал эту историю своей знакомой, выбиравшей охранную собаку для жизни в семье, она задумалась и сказала:

— А ведь кавказец в такой ситуации, пожалуй, мог бы чужого ребёнка обидеть…

Однажды ей довелось видеть, как кобеля-кавказца «снимали» с восьмилетнего мальчика, случайно оказавшегося в пределах его досягаемости.

Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться:

— Иной кавказец и хозяйского ребёнка недолго думая «наказал» бы.

У нас в Челябинске регулярно проходили собачьи выставки, и на одной из них я показал Басмача. Эксперт поставил ему «оч. хор.». Я, помнится, возликовал, по незнанию сочтя эту оценку в самом деле высокой. Люди, более сведущие в выставочных делах, разъяснили мне, что к чему… На следующей выставке Басмач удостоился и вовсе «хорька». Тут уже моё самолюбие оказалось задето, и я задался целью получить собаку, способную не только оборонить свой дом от любого врага, но и выиграть выставку сколь угодно высокого ранга.

Однако это уже совсем другая история…

ДОЧА

Это была семимесячная азиатка, существо настолько ласковое и душевное, что я называл её Дочей. Дело происходило под самый Новый год; морозы стояли лютые, и Доча квартировала на веранде, неотапливаемой, но всё же закрытой от ветра и худо-бедно согретой близостью дома.

Все нормальные люди уже готовились к праздничному застолью, и только мне было не до веселья. Незадолго перед этим я подхватил жестокий грипп и валялся с высокой температурой, весь в соплях.

Двое друзей из нашей охотничьей компании решили меня навестить, подбодрить болящего. Это были граждане в своём роде замечательные, пользовавшиеся в Челябинске известностью. Один, Юрий Петрович, директор областной детской спортшколы олимпийского резерва по классической борьбе, могучий человек, весивший, наверное, килограммов сто двадцать. Петрович являлся неформальным лидером нашей компании. Он остался на улице закрывать автомобиль. Второй мой приятель был личностью не менее продвинутой, только в другой области. Вячеслав Ильич, самый среди нас старший и очень уважаемый, выполнял в компании роль духовного наставника. Мы в своём кругу называли его Батюшкой. Именно Батюшка открыл калитку и пошёл в дом, неся в руке сокровенную бутылочку и готовя поздравительную речь.

Войдя на веранду, он принялся шумно топать, сбивая с валенок снег.

И… разбудил Дочу…

Увидя спросонья чужого мужика в огромной дублёнке, топавшего на веранде, перепуганная малышка шарахнулась в угол и тявкнула: «Ой, дяденька, пожалуйста, не трогай меня!..»

…Лёжа в доме, я услышал с веранды этот писк и сразу за ним — жуткий грохот и треск. Поняв, что произошло нечто непредвиденное и, возможно, опасное, я сорвался с дивана и, как был, в одних трусах кинулся на мороз…

Бедная Доча, тараща глазёнки, трепетала в углу.

Входная дверь со двора на веранду полностью отсутствовала. Вместо неё зияла дыра с обломками щепок. Батюшка, знавший Басмача и других азиатов, которых я в то время держал, при первом же звуке собачьего голоса вылетел наружу, унеся дверь вместе с собой. При этом он вышиб головой центральную филёнку, а всё остальное повисло у него на плечах.

И застряло, когда в таком виде он попытался проскочить ещё и калитку.

Когда я появился на крыльце, он барахтался в узком проходе: голова и руки — на улице, нижняя половина тела — у меня во дворе.

Чемпион по борьбе, беспомощный от хохота, стоял возле машины и был неспособен его выручить.

Что характерно, бутылочку со спиртным Батюшка из вытянутой руки так и не обронил…

РЕКОРДСМЕН

Был у меня в Челябинске приятель и сосед, назовём его Лёня. Выражаясь словами Высоцкого, «большого риска человек». Иногда его склонность к экстриму даже, на мой взгляд, выходила за пределы разумного. По крайней мере в тех случаях, когда он начинал проверять бдительность Басмача. Бдительность неизменно оказывалась на высоте, так что испытанию подвергалась скорее прочность блокпоста, сооружённого мной во дворе. А вот это было уже чревато.

Замечу, что привязать караульного азиата таким образом, чтобы он и долг свой исполнял, и высвободиться не мог, — задача не из самых простых. Хитрая сука способна вывернуться почти из любого ошейника. Могучий кобель рвёт обычную цепь, а более прочный капроновый трос без больших усилий перегрызает… Тогда я только осваивал науку устраивать надёжную привязь. А это значило, что Лёня в своих поисках адреналина подвергал себя весьма серьёзной опасности. Но можно ли подобное втолковать любителю риска?…

Однажды поздним зимним вечером, возвращаясь к себе домой, я вышел из-за угла и увидел зрелище, прямо скажем, не среднее. Я упоминал уже о высокой каменной стене, которая окружала мой двор. Так вот, моим глазам предстал Лёня, топтавшийся… на гребне этой стены.

А из-за забора слышалось угрожающее ворчание Басмача…

Я помог обрадованному моим появлением и довольно-таки замёрзшему соседу спуститься на улицу. Вскоре выяснилось следующее.

Под вечер к Лёне заглянул друг, и по ходу скромного товарищеского застолья пошла речь обо мне и о моих собаках. К тому времени уже была опрокинута рюмочка, и Лёню в очередной раз потянуло на подвиги. После второй рюмочки он вызвался на спор пройти по моему двору до крыльца и обратно, а после третьей — перешёл от слов к делу. Лёня перелез через забор, разделявший наши участки, и зашагал через двор…

На его беду, Басмач воспринял неожиданное вторжение безо всякого чувства юмора. Несколько могучих рывков — и цепь лопнула!

Увидев летящего к нему пса, Лёня, мгновенно трезвея, кинулся наутёк… и, как был, в валенках и толстой зимней одежде — вспорхнул на гребень двухметровой стены. Не помню, каков был тогда мировой рекорд по прыжкам в высоту. Думаю, однако, что Лёня его или побил, или был весьма близок к тому…

Там, наверху, он и стоял, клацая зубами от холода, пока не подошёл я.

— А что же ты наружу не спрыгнул?

— Да калитка у тебя больно уж хлипкая, думаю, как вышибет её Басмач, тут-то мне и абзац…

ВЕНДЕТТА

В ту зиму у нас в продаже только-только появились китайские пуховики. И конечно, немедленно угодили в разряд желанного и очень престижного дефицита. Мой сосед Лёня оказался едва ли не первым на нашей улице, кому повезло раздобыть такой пуховик. В тот же вечер он заглянул ко мне — похвастать обновкой.

— А лёгкий-то до чего! А тёплый!.. А карманов, карманов!..

Я должным образом восторгался, щупая и поглаживая действительно добротную вещь… И в некоторый момент заметил, что Лёня, расписывая достоинства новенького пуховика, в то же время не забывал и о Басмаче, пристёгнутом возле стены. Видимо, Лёня не мог простить псу «великого стояния» на заборе и решил лишний раз его подразнить, полагая, что уж в моём-то присутствии безопасность ему гарантирована.

Он поддевал ногой снег и подкидывал его в сторону Басмача, а тот, соответственно, от такого непотребства потихоньку зверел.

Я хотел предупредить Лёню — не дело, мол, затеваешь, — но именно в этот момент терпению Басмача пришёл конец. Бросок!.. На сей раз цепь выстояла. Не выдержал большой монтажный карабин, которым я её застегнул. Конец цепи высек искры, хлестнув по мёрзлой земле…

Лёня заорал дурным голосом и кинулся привычным маршрутом — всё к той же стене. Наверное, собирался повторить свой рекорд. А я попытался перехватить Басмача, но не успел: поймал только цепь. Упал и, обдирая руки, поехал за кобелём по двору…

Всё-таки мой вес помешал псу в полной мере осуществить «страшную месть». До Лёниного тела он не добрался. Только до его пуховика…

Следующие несколько минут над моим двором кружилась импортная метель. Половина китайской обновки осталась на Лёне, половина — в зубах Басмача. И поди почини: набивка-то вся разлетелась.

Всё же надо отдать Лёне должное. Свои разборки с Басмачом он производил по-мужски, не пытаясь исподтишка доконать пса отравой или настрочить на него поклёп участковому. Сам напрашивался на неприятности, сам и ответ держал.

Хотя пуховик был вправду хороший…

МЕЖДУ ДВУХ ОГНЕЙ

Моим первым выставочным азиатом стал рыжий Кибир. Ему были суждены немалые известность и слава, но всё-таки, оглядываясь на выставочную карьеру Кибира, я всегда вспоминаю наше с ним самое первое путешествие на выставку.

Погрузив кобеля в машину, я уселся за руль, чтобы выехать за ворота… и вот тут, к моей немалой досаде, двигатель наотрез отказался заводиться. Автомобилисты меня поймут. Ну почему подобные вещи всегда происходят так некстати? Да притом в самый последний момент!

Делать нечего, пришлось созывать соседских подростков машинку толкнуть. Суровый Басмач по-прежнему сторожил двор, и, чтобы он не счёл нашествие ребят безобразием, которое следует немедля пресечь, я подозвал его и от греха подальше закрыл в опустевшем гараже. Потом распахнул ворота, и подростки весело облепили автомобиль.