Александр Алтунин - На службе Отечеству

• Название: На службе Отечеству
• Автор: Александр Алтунин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Да, слушаю вас.

По мере того как менялось выражение лица Федора Федоровича, нетрудно было догадаться: что-то произошло.

- Заяц правым флангом залег. Напоролся на минное поле. Докладывает, что несет потери. Прыгающие мины. Своими силами управиться не может.

Шпрингминен, или прыгающая мина, нам была хорошо известна. В ее металлическом корпусе находился цилиндр, заполненный 36-ю шрапнельными шариками. Три взрывателя ввинчивались в верхнюю крышку: один - нажимного действия и два - натяжного. При сдвиге торчащих усиков заряд подбрасывал мину на высоту до полутора-двух метров, где она взрывалась, поражая шариками людей в радиусе до пятнадцати - двадцати метров. Этот "сюрприз" пришлось испытать на себе подразделениям 889-го стрелкового полка.

Даниловский поискал глазами кого-то и, не найдя, спросил:

- Где дивизионный инженер?

- На Узе. Приданные полки подошли, форсируют реку. Помогает.

- Передайте ему: немедленно роту саперов к майору Зайцу. Предупредите, с чем будут они иметь дело.

Наступать приходилось в крайне сложных условиях.

Раскисли из-за начавшейся оттепели болота, труднопроходимыми стали ручьи с густым ольховым кустарником по берегам. Артиллеристы, минометчики, не говоря уже о танкистах, отстали. Пехота шла не останавливаясь. Стрелки, автоматчики, пулеметчики, оставив на попечение старшин нехитрые солдатские пожитки и набив вещевые мешки патронами и гранатами, устремились вперед. И все же стрелковые подразделения продвигались медленно. Не так, как хотелось нам и вышестоящим штабам. Однако винить командиров, тем более личный состав, было нельзя. Противник, используя любую возможность, чтобы нас задержать, дрался до последнего. Вся тяжесть схваток с ним легла на плечи пехотинцев. Противотанковые ружья, гранаты - вот чем в основном приходилось выбивать врага из дотов и-дзотов.

С рассветом 889-й стрелковый полк сломил сопротивление фашистов в селе Морозовщина. Командир полка майор Заяц доложил свое решение по овладению Потаповкой. Комдив выслушал его, уточнил:

- Решил обойти село слева и ударить двумя батальонами с тыла? Действуй, только не забывай о флангах, оставляй хотя бы по взводу для прикрытия. И расчеты противотанковых ружей. Обязательно. Разведчики доносят: со стороны Будо-Кошелево слышен гул немецких танков. Пока неизвестно, сколько их, но скоро все прояснится. Мы тут меры уже принимаем. На подходе к тебе батарея иптадовцев, твои сорокапятки вот-вот догонят. Жди.

Маневр 889-го стрелкового полка удался. Подразделения ворвались в центр Поталовки. Батальон 828-го полка Льва Левина также завязал бой за северную окраину села. 862-й стрелковый полк вел бой западнее населенного пункта.

С рубежа Потановки полки не продвинулись. Противник подбросил подкрепления и начал контратаковать. Двое суток части дивизии отбивали натиск врага. Двое суток беспрерывно клокотали пулеметы, автоматы, воздух сотрясался от разрывов бомб и снарядов. Двое суток горели фашистские танки. Двое суток командир корпуса генерал-майор Иван Алексеевич Гарцев требовал: "Держаться, перемалывать живую силу и огневые средства противника. Назад ни шагу!"

И мы держались.

862-й стрелковый полк в течение двух первых часов отразил три контратаки противника. Последняя была особенно упорной. На батальон капитана Ивана Кузнецова навалились два десятка танков, бронетранспортеры с пехотой, четыре штурмовых орудия. Казалось, что в этом огненном месиве не должно было остаться ничего живого. Но из обвалившихся от взрывов, примятых гусеницами машин траншей, окопов; блиндажей вставали бойцы. Поднимались с гранатами и бутылками с горючей смесью, оружием. Рвали крупповскую сталь, жгли хваленую фашистскую технику, в упор расстреливали вражеских солдат и офицеров.

Гибли и сами. Слишком был велик перевес врага в технике и живой силе. Командир полка, чем мог, помогал батальону. Здесь уже дрались петеэровцы, взводы разведки, саперы. На НП волновались за исход боя.

- Не выдержит Кузнецов, - оторвал от глаз бинокль заместитель командира по политической части. - Сомнет его фриц.

- Выдержит твой однофамилец, Кузьма Иванович, - обернулся к нему Кожевников. - На то он там и поставлен, чтобы выдержать.

- И все же нужно ему помочь, Василий Антонович.

- Сам вижу, что нужно, но чем? У нас с тобой в резерве рота автоматчиков, а бой-то еще впереди. - И, чуть помедлив, продолжил: Хорошо, взвод автоматчиков пошлем.

- Мне тоже туда нужно.

- Ох и беспокойный ты человек, Кузьма Иванович! Иди, но береги себя. Не лезь на рожон.

Майор Кузнецов по пути присоединял к взводу автоматчиков писарей, связистов, всех, кто встречался по дороге. Даже раненых, Он не приказывал им. Нет. Но так уж получалось, что коммунисты, комсомольцы, а вслед за ними и все, кто только мог держать оружие, шли за политработником. Солидное пополнение влилось в батальон Кузнецова в критическую минуту боя. Враг был отброшен с большими для него потерями.

Полк не сделал и шагу назад. Так же упорно дрались все части дивизии.

1 декабря, согласно приказу командира корпуса, мы сдали спою и приняли полосу обороны 323-й Брянской стрелковой дивизии. Перегруппировка была связана с тем, что соседи в предыдущих боях понесли большие потери.

Смена произошла быстро. Перед дивизией была поставлена задача: прорвать оборону противника на рубеже севернее деревни Потаповка, юго-восточнее хутора Муравей, высота с отметкой 146,0. Местность изобиловала болотами с чахлым кустарником. Все время моросил дождь. С нетерпением ждали мороза и чертыхались по поводу слякотной зимы. Ходили постоянно в сырой одежде и обуви. Обсушиться было негде даже в тылу, а о передовой и говорить нечего.

Весь день первого и в ночь на 2 декабря шла подготовка к прорыву. Занимали отведенные места приданные дивизии силы и средства, вела пристрелку артиллерия. Командиры проводили рекогносцировочные работы, согласовывали вопросы взаимодействия. Шла передислокация тылов.

Мы отрабатывали документы, еще и еще раз уточняли исходное положение полков для прорыва. Майор Румянцев несколько раз выезжал на передний край.

- Нелегко нам дастся прорыв, - качал головой Петр Васильевич. Противник зацепился прочно.

В эти дни до нас дошли сведения о том, что фашисты перебросили сюда значительные силы и средства с других направлений. Но они, эти сведения, были отрывочны. Прибывающие же из тылов противника разведгруппы ничего нового не приносили. И лишь после нам стало известно, что гитлеровское командование, боясь успешного продвижения советских войск к Жлобину и Рогачеву, перебросило в этот район пять пехотных дивизий из-под Мозыря, две пехотные дивизии и бригаду СС. Это помогло противнику остановить наступление войск фронта. К концу ноября фронт стабилизировался на рубеже Чаусы, Новый Быхов, восточнее Рогачева, Стрешин и далее по Припяти юго-восточнее Мозыря.

Начались бои за улучшение позиций - напряженные и трудные. Десять с лишним часов дивизия прорывала оборону севернее Потаповки, выйдя на рубеж восточнее хутора Святой, восточнее Парасля, северная окраина поселка Первомайский, продвинулась всего на три-четыре километра. Правда, к рассвету полки смогли вырвать у противника еще два километра и оттеснить его на западный берег реки Окра. Я не оговорился, употребив слово "вырвать". Именно так и было. Ожесточенные бои разгорались не только за выгодные рубежи и населенные пункты, но и чуть ли не за каждый метр земли. Многих офицеров, сержантов, солдат мы тогда потеряли. Смертью храбрых погибли капитан Иван Просвирков, старший лейтенант Александр Старчиков, лейтенант Маркали Курпеисов, младший лейтенант Александр Полин.

До последнего снаряда отражал контратаку врага командир батареи 76-миллиметровых пушек младший лейтенант Василий Коптемир. И когда прорвавшийся на позицию фашистский танк начал давить замолчавшие орудия, офицер поднялся. В изодранной в клочья шинели, истекающий кровью, он выдавил из себя:

- Не пройдешь, гад!

Собрав остаток сил, младший лейтенант метнул гранату под гусеницу танка и потерял сознание. Его здесь и нашли в луже крови. Рядом стояла с распластанной гусеницей стальная фашистская громадина.

В памяти встает небольшое лесное село с крохотной железнодорожной станцией - Старая Рудня. Вернее, от села и станции осталось лишь одно название: оказавшись в центре фронтовых событий, Старая Рудня претерпела такие изменения, что даже коренные жители не узнавали ее. Вместо аккуратных белорусских изб - головешки или развалины, многие дома фашисты разобрали на устройство инженерных сооружений. Околица да и улицы села перепаханы траншеями, окопами, ходами сообщения, воронками от бомб и снарядов.

Попытка взять Старую Рудню с ходу успеха не имела. Наши подразделения были встречены мощным ружейно-пулеметным огнем, залегли и начали окапываться. Командиры, докладывая, сетовали на превосходство противника в живой силе и технике.