Мария Амор - Скажи «Goodbye»

• Название: Скажи «Goodbye»
• Автор: Мария Амор
• Издательство: МЕТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-985-436-569-5

Эта книга о жизни бывших россиянок в Израиле и Америке, а также о любви и дружбе, о жизненном пути, который мы выбираем, и о цене, которую платим за наш выбор…

---

И как всегда, руководство чужой жизнью захватило Муру, и ближайшие полчаса она добросовестно продумывала все возможные варианты существования подруги, отвлекшись тем самым от собственных горестей. Во время разговора она попила кофе, покурила, пробежала взглядом свою газету и проверила электронную почту. Оттуда вывалилась куча новостей и сообщений. Оказалось, что сионистская жизнь столицы бурлит, как никогда. Мура вспомнила, что на последней летучке Шмуэль поручил ей освещать некий очередной всемирный шабаш, происходивший на этих днях в одной из больших гостиниц города. Мура надела подаренную Александрой юбку в голубых цветах, тщательно накрасилась (внешнее совершенство всегда помогает обрести и внутреннее) и вызвала такси.

В многочисленных лобби и конференц-залах отеля «Рамада» бродили важные делегаты от всех еврейских общин мира, и не важные журналисты; в коридорах на каждом этаже стояли большие столы с кофе, круассанами и коврижками. При виде этих соблазнов Мура только обреченно вздохнула. Пресс-центр вселился в несколько соединенных между собой номеров гостиницы, где вместо супружеских кроватей теперь стояли столы, компьютеры, факсы и ксероксы, окруженные вырвавшимися из контекста деловитости бесстыжими ночничками, зеркалами и занавесочками. Мурка собрала большую пачку пресс-релизов, уже не удивляясь тому, что каждый квартальный съезд запросто снабжал еврейский народ большим количеством постановлений и директив, чем их было получено от Господа Бога на все времена. Потом она наткнулась на Боаза — представителя израильского центра в Нью-Йорке, с которым была знакома по предыдущим съездам, и взяв по талончику, которыми устроители конгресса ублажали алчную прессу, они спустились в ресторан гостиницы, где в три смены обслуживались голодающие последователи Теодора Герцля. Мура в очередной раз убедилась, что «халява — первый враг диеты». Пока в различных конференц-залах гостиницы шли выступления и голосования, объевшиеся Мура с Боазом устало побрели в гостиничный бар. Первые годы Мурка добросовестно высиживала все нудные англоязычные прения, пока не сообразила, что гораздо легче оставить на совести казенных пресс-секретарей все отшелушения семян от плевел, и просто время от времени собирать готовые коммюнике, услужливо раскладываемые ими на столах. По сути дела, так мало связи было между реальной жизнью страны и людей и этими бодрыми постановлениями и резолюциями мирового еврейства, что если бы не сытные обеды и не сосущая пустота в душе, требовавшая тусовки и человеческого общения, она бы ни за что сюда не явилась.

— Еще несколько конгрессов с полной программой питания, и я стану толстым и окончательным циником, — сказала она Боазу.

— Не обязательно делать важное дело голодным, — заступился за съезд то ли еще наивный, то ли уже циничный Боаз.

— Разумеется. Только я никакого важного дела не делаю. Вся моя журналистская деятельность оказалась совсем не такой, как я себе представляла. Когда меня взяли в газету, мне сдуру казалось, что надо постичь все социально-общественно-политические идеи человечества, не говоря уже о таких само собой разумеющихся вещах, как история сионистского движения и работы его основоположников Теодора Герцля и Ахад га-Ама. Теперь, спустя несколько лет продуктивной деятельности на этом поприще я точно знаю, что актуальны только два источника — жалобные письма пенсионеров-ветеранов второй мировой и коммюнике министерства абсорбции и Еврейского Агентства. Этим исчерпывается вся проблематика современного сионизма. И что самое главное в моем деле — уметь безропотно высиживать официальные речи и притерпеться к самолетному питанию.

— Может, ты исчерпала себя, и тебе надо заняться чем-нибудь другим? — предложил Боаз.

— Да что-то ничего такого, чтобы мучительно с утра хотелось бы делать, да чтобы за это еще и деньги платили, и чтобы при этом оставаться порядочной женщиной, в голову не приходит. У меня профессиональный кризис.

— Полбеды, Мура, что ты работать не любишь, но ведь ты еще и с начальством не спишь, так что шансы на продвижение у тебя нулевые… — назидательно, даже слегка обижено сказал Боаз, сам большое начальство, и Мура подумала, что все же он скорее циничный, нежели наивный.

— Иногда мне безумно хочется все бросить и уехать куда-нибудь далеко-далеко… — сказала Мура своему бокалу.

По возвращении домой тоска навалилась на нее с новой силой. На автоответчике было сообщение от Вадима, но Мура решила не отзванивать. В электронной почте обнаружилось письмо от Сергея. В нем он писал немножко о своей жизни, и прислал пару фотографий, снятых в Минске. Мурка так боялась сломаться и позвонить Вадиму, или начать бесцельно крутиться по комнате с бокалом вина и сигаретой, что сразу же села и принялась писать Сергею очень длинный и обстоятельный ответ. Про Иерусалим, и каков он в это время года, и как прекрасна улица Долины Духов, и как хорошо сидеть у самого Геенома в «Александре», где подают ее любимое блюдо: карпаччо салмон и нежнейший антрекот в винном соусе, и про суши по понедельникам в «Башне Давида» у Яффских ворот Старого города… Она писала до темноты, а потом включила телевизор и остаток вечера провела в компании с «Sex in the City».

* * *

Александра наткнулась на Вадима в кафе неподалеку от его дома. Он обычно покупал там сигареты, а Сашка давно сидела в углу с чашечкой латте. Она обрадовалась этой случайности и предложила ему сесть за ее столик. Вадим неохотно опустился на стул напротив.

— Как я рада, что я тебя встретила, — с энтузиазмом начала Саша.

— Почему? — равнодушно спросил Вадим, распечатывая пачку «Мальборо лайт».

— Н-ну… — Сашка чуточку смутилась. — Потому что я надеялась, что ты мне сможешь помочь хотя бы советом. Ведь ты знаком с миром русского и европейского кинематографа? Я собираюсь поехать в Москву, и хотела попросить у тебя каких-нибудь рекомендаций. Я решила начать играть в фильмах, — скромно, но с достоинством объяснила Саша.

Вадим откинулся на стуле и неожиданно посмотрел на Александру совершенно трезвым, оценивающим взглядом. Она даже смутилась от такого пристального и неожиданного с его стороны внимания.

— Боюсь, что ничем не смогу быть полезен…

Сашка положила свою узкую ладонь на его руку.

— Вадим, я обсуждала мои идеи в этой области с Мурой, и она мне посоветовала обратиться к тебе. Она сказала, что ты можешь мне помочь. — Сашка явственно помнила, что такой или очень похожий разговор у нее с Муркой состоялся.

— Саша, мир кино — очень суровый и циничный мир. За успех приходится платить.

— Ты мне рассказываешь? Ты знаешь, что я играла в Голливуде? И что я уже сколько лет работаю манекенщицей? Мне не надо рассказывать о трудностях в жизни красивой женщины… — она с чувством вздохнула, всколыхнув нежную грудь в низком вырезе кружевной кофточки. Вадим взглянул в вырез, и почему-то грубо засмеялся.

— Черт тебя знает, может, у тебя и получится!

— Получится, конечно, получится, — заторопилась согласиться с ним Сашка. — Вот я начала изучать систему Станиславского… и опять же — голливудский опыт… Меня камера любит, у меня кинематографическая внешность…

— А главное, ты настырная…

— Совсем нет, — Сашка проникновенно взглянула в его глаза. — Только некому обо мне позаботиться, а ведь, как говорится: если не я себе, то кто мне? Я ищу рекомендации к людям, которые мне смогут помочь.

— А чем ты мне можешь помочь? Ну, кроме очевидного?

— Кроме очевидного? — впадая в амплуа наивной инженю, спросила Сашка.

— Слушай, вот идея. — Вадим вдруг опять стал милым и застенчивым. — Ты знакома с Арноном, Муркиным начальником? Я собираю материалы для очерков об Израиле, и он исключительно интересный тип, с таким потрясным прошлым, с такими воспоминаниями! Я все думал Мурку попросил меня с ним познакомить, но знаешь, у нас столько проблем, что, пожалуй, в данный момент это не вариант…

Сашка задумалась.

— В общем, я что-то о нем слышала. Он вроде в «Га-Ам» работает, да? Лично я с ним не знакома, но могу, наверное, познакомиться через Муру… Мне ужасно жалко слышать, что у вас проблемы. Не понимаю, почему Мурке всю жизнь так не везет…

— Знаешь, я сейчас в довольно хреновом состоянии, — признался Вадим. — Это все мои проблемы. Я бы не хотел, чтобы ты рассказывала Муре, что я тебя попросил помочь мне с Арноном. Ей это будет обидно. А я не хочу ее обижать. Но мы могли бы встретиться на днях, и обсудить, к кому тебе в Москве стоит толкнуться. Я посоображаю, с кем тебя можно свести… Дай мне знать, удастся ли тебе познакомиться с Арноном, он для тебя может быть далеко не бесполезным.

Сашка дала ему все свои координаты, и Вадим ушел. Окрыленная почином, она едва удержалась от того, чтобы не рассказать все Мурке. Но все же удержалась. Хоть встреча и была совершенно, ну совершенно случайная, и хоть она лично абсолютно никаких видов на этого странного Вадима не имела, но даже столь невинные отношения могли бы быть неверно истолкованными или огорчить подругу. А этого Сашке совсем не хотелось.