Фридрих Незнанский - Штрафной удар

• Название: Штрафной удар
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Боевик
• Год: 2003
• ISBN: 5-7390-1248-1

Восходящая футбольная звезда Антон Комаров, выступающий за московский «Буревестник», хочет попробовать свои силы в более престижном чемпионате. Но разрыв контракта не входит в планы руководителей клуба. Ведь через год-другой трансферная стоимость Комарова значительно поднимется, и молодого футболиста можно будет продать с максимальной выгодой в европейский суперклуб. В разгар этих событий и перед самым ответственным матчем Лиги чемпионов Комаров исчезает. Найти его - задача частного сыщика Дениса Грязного и детективного агентства «Глория».

---

— Кстати, помнится, Виктор Афанасьевич, царство ему небесное, тоже сигарами баловался.

— Вы были с ним знакомы? — спросил Лопаткин.

— Немного. Мы встречались однажды, и он… мне понравился, хотя мне показалось… он кое-что недоговаривал.

— Рябов вообще был большой хитрец, — грустно сказал Лопаткин. — Его тут всем будет здорово не хватать.

— Даже Овсянникову? — поинтересовался Денис. — Он же перестал его на поле выпускать с появлением Комарова. Мне кажется, молодой футболист должен почувствовать себя теперь свободней.

— Петя сам виноват, — сказал Лопаткин. — Мнительный очень.

— Вы об Овсянникове?

— Да.

— Расскажите, что имеется в виду.

— Видите ли… — Лопаткин глянул на Дениса исподлобья. — Простите, но, если вы не курите, может быть, мне тоже потушить?

— Ну что вы, что вы! Я просто наслаждаюсь запахом, умоляю, не лишайте меня такого удовольствия! — заверил Денис.

— А, ну как хотите! — расцвел доктор. — Так вот об Овсянникове. Однажды он вспомнил, что у него больной голеностоп. Мы все обследовали вдоль и поперек. Парень оказался здоров как лошадь. Но мнительный, как женщина бальзаковского возраста. И хитрец Рябов нашел выход. С овсянниковским голеностопом он поступал так. После очередной жалобы футболиста он его приводил ко мне. Овсянникова укладывали на стол лицом вниз, обматывали «больную» ногу влажным полотенцем. После этого я на глазах у него набирал в шприц обезболивающее, заходил сзади и содержимое шприца вкатывал в полотенце, а ногу колол припасенной заранее иголкой.

— Помогало?

— А то, — похвастался Лопаткин, выдыхая Денису в лицу облачко вонючего дыма. — Вылеченный Петя скакал как кенгуру.

Сейчас меня стошнит, подумал Денис, надо говорить скорее, отвлекаться…

— Вы сказали, что Овсянников сам виноват в том, что, как это говорится… был лишен игровой практики? — Денис даже удивился: откуда-то в голове всплыл этот спортивный штамп.

— Совершенно верно. Они сперва выходили оба в основе, причем именно Овсянников играл нападающего, а Комаров был под ним. Но Овсянников закомплексовал, перестал забивать, а Комаров, напротив, регулярно добивал за него. Так и вышло. Овсянников стал придумывать объективные причины своей неудачной игры… Жаль. Футболист он способный, я ведь тоже кое-что повидал на своем веку, уже почти двадцать лет лечу футболистов. Так вот, играть может, но он психологически нестабилен прежде всего. Особенно в сравнении с Комаром. Рябов ему много шансов давал, но в конце концов посадил на банку.

— На банку? — переспросил Денис.

Лопаткин внимательно посмотрел на Дениса:

— Ну да. Потому что все-таки Рябов ведь отвечал за результат всей команды, а не за то, наберет форму конкретный футболист Овсянников или нет. Ну и к тому же случилась эта глупая история с головой.

— Что за история?

— А Овсянников отказался головой играть.

Денис хотел было сказать: а разве в футболе это разрешается, но сообразил, что совсем уж тогда продемонстрирует свое невежество.

— Умер один английский футболист, — продолжал доктор Лопаткин. — Был такой Джефф Эстл, он играл в футбол лет тридцать назад. И медики официально признали, что смерть произошла от болезни мозга, вызванной постоянными ударами головой по мячу. Причем патологоанатом заявил, что повреждения мозга у Эстла напоминали те, от которых страдают боксеры. А вдова покойного футболиста вспомнила, как муж говорил ей, что бить головой по мячу, особенно намокшему, было все равно что влепиться со всего маху в кожаный чемодан, полный кирпичей. В Англии поднялся большой скандал. Профсоюз футболистов заявил, что все игроки должны быть предупреждены о том, что удары головой по мячу могут повредить их здоровью… Ну и так далее… Все как-то забыли, что, когда играл Джефф Эстл, мячи были совсем другие, нежели сейчас. Ну да неважно. У нас это было воспринято как курьез, не более. Но только не Овсянниковым. И вот, представьте, в очередном матче… Слушайте, да у нас же запись этого матча наверняка есть! — обрадовался Лопаткин. — Потерпите немного, я найду, оно того стоит. — И доктор вышел из кабинета.

Денис воспользовался паузой и немедленно позвонил Грязнову-старшему:

— Дядя Слава, что такое банка?

— Чего?! Ты чем занимаешься?

— Дядя Слава, скорее, у меня нет времени! Речь идет о футболе! Что такое банка?!

— А! Скамейка запасных.

Лопаткин вернулся с видеокассетой и воткнул ее в магнитофон. Немного покрутил запись матча взад-вперед и нашел то, что искал.

Десятый номер «Буревестника» привлекал к себе внимание каким-то не совсем мужским изяществом в обращении с мячом, это был еще юноша, гибкий, очень подвижный, но которому только предстояло еще стать мужчиной.

Антон Комаров, отобрав мяч в центре поля, сделал пару обманных движений и сместился на правый край, там он подождал немного, не откроется ли кто из партнеров, и затем вдруг, неожиданно для всех — и своих, и чужих, рванул вперед, обыгрывая на пути последовательно еще троих игроков. Мяч скользил по самой бровке поля, и Денису казалось, что вот-вот он выкатится за боковую черту, но мистическим образом этого не случалось. Комаров еще прибавил в скорости, оторвался от очередного защитника и сделал с фланга великолепную передачу — в штрафную площадку. Там стоял брошенный всеми другой футболист «Буревестника», видимо, это был Овсянников. Даже Денис понял, что это верный гол, только подставь голову — и беги к своим обниматься. Но Овсянников втянул голову в плечи и лишь проводил мячик грустным взглядом. Вратарь команды противника упал на землю и засмеялся. Тренер Рябов, даже не вставая со скамейки, взялся за сердце.

Лопаткин остановил запись и продолжил историю устно:

— Тут уж терпение Рябова кончилось, и он отправил его в дубль. Там Овсянников и играл до конца чемпионата, там он выделялся, конечно, и исправно забивал. Кажется, даже один раз головой случайно забил. Рикошетом.

…Спустя четверть часа Денис снова позвонил дяде.

— А что такое дубль?

— Второй состав команды, обычно молодежный.

— Среди них тоже чемпионаты проводятся?

— Ну да, параллельно основным составам… Слушай, племянник, я тебе что — ликбез футбольный?! — возмутился начальник МУРа. — С этого момента все справки — платные.

В офисе «Глории» Макс занимался своей обычной компьютерной рутиной (в данном случае Денис попросил собрать для него все, что писали СМИ о «деле Комарова»), Филя Агеев читал «Футбол сегодня». В какой-то момент он приподнял брови и сказал:

— О! Макс, ты знал, что с Дэвида Бекхэма написали икону?

— А кто это такой?

— Ну ты даешь! Неужели не слышал? Футболист английский, суперзвезда. По нему все женщины с ума сходят.

— Так уж и все, — иронически заметил Макс, не отрываясь, впрочем, от своего экрана.

— Честно говоря, в основном девочки-подростки.

— То-то же.

— Но это неважно! Тут другая история совсем. Вот. Академики из Британского университета назвали его «глобальным феноменом, избранным и спортивным мессией».

— Чего?! Каким мессией?!

— Спортивным. Вот послушай. «В своем труде под названием „Единственный Дэвид Бекхэм: Знаменитость, Мужчина и Футболист“, полузащитника „Манчестер юнайтед“ и капитана сборной Англии назвали самым влиятельным человеком Великобритании. Его аудитория „очень широка — это и мужчины, и женщины в возрасте от пяти до шестидесяти лет“, — заявил доктор Эндрю Паркер. Кроме указанных выше определений, он предлагает еще такое описание футболиста: „спокойный, основательный, стройный, но сильный, в меру покрытый татуировками“, короче говоря, „квинтэссенция спортивной иконы“.

— В меру покрытый татуировками! — захохотал Макс, открывая новую бутылку минеральной воды. — Это мне нравится!

— Ты напрасно ржешь, — вполне серьезно заметил Филя. — Это нешуточное дело — спортивная популярность. Это же нас впрямую касается!

— Почему это нас касается? Бекхэма вроде никто не крал пока. А если и украдут, так на то у них Скотленд-Ярд имеется. Или ты думаешь, англичане попросят у Дениса нашей помощи? Было бы неплохо.

— Да ты послушай! — загорячился Филя. — Это же новый социальный феномен, спортсмены реально влияют на жизнь общества, понимаешь?! Ты смотри, что происходит! Когда они уходят с поля, они приходят в нашу жизнь, это я тебе говорю, Филипп Агеев! Наши проблемы только начинаются!

Макс немного пожевал свою бороду, потом сказал:

— Когда я был маленький, у меня с компьютером часто бывали проблемы…

— А ты что, был когда-то маленький? — с сомнением спросил Филя, окидывая взглядом габариты бородатого компьютерщика.

— Не сомневайся, — подтвердил Макс. — Так вот, когда что-то было не так, я говорил: «Ну вот, опять вирус». Это вообще симптоматично, все чайники на вирусы любые проблемы списывают. От беспомощности. У меня это в привычку вошло, и как-то раз внезапно отключили свет, компьютер, само собой, вырубился, я был в другой комнате или в туалете. А в комнате с компьютером была моя бабушка. Так вот она завопила: «Максим, беги живее, микробы компьютер сожрали!»