Дарья Калинина - Рыцарь с буйной фантазией

• Название: Рыцарь с буйной фантазией
• Автор: Дарья Калинина
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20623-Х

Непрошеный родственник хуже наводнения – ничем не остановишь и с глаз долой не уберешь. Маришиному дедушке повезло: в соседнем городе на стройке нашли украденную у него драгоценную шпагу. Вот и осчастливил дедуля внучку своим внезапным визитом. Причем гостить собрался до того момента, пока не разыщут воришку. Все бы хорошо, да раритет обнаружили через тридцать лет после пропажи, а похитителя, по мнению Мариши, будут «догонять» еще столько же. Теперь бедной внучке придется возвращаться домой, есть и спать строго по часам, иначе старый зануда изведет придирками. Остается выбрать наименьшее зло: самой вычислить преступника…

---

– Вот ты у нас уже и замужем побывала, – произнес он наконец. – Скажи, одной женщине ведь жить нельзя?

Мариша откровенно растерялась. Что тут скажешь?

– Одной жить скучно, – наконец призналась она.

– Выходит, вы, женщины, замуж от скуки выходите? Ни за что не поверю!

Мариша растерялась еще больше. Но дед вроде бы и не думал сердиться. Напротив, он развеселился и даже подмигнул внучке. Мол, чего там, знаю я все ваши бабские секреты, мне-то уж можешь рассказать.

– Не столько от скуки, а чтобы было кому защищать и…

Но дед ее недослушал.

– Вот! – радостно воскликнул он. – То-то и оно! Мариша, как ты считаешь, а я еще ничего? Могу заинтересовать собой женщину, чтобы она пошла за меня замуж?

У Мариши вообще голова пошла кругом. О чем это толкует дед? У него же раритетная шпага из коллекции похищена и другие экспонаты. Он что, забыл?

– Не забыл я! – помрачнел дед. – Вот вы, бабы! Умеете человеку настроение испортить. И что тебе далась эта шпага? Вроде бы не игрушка. Что она тебя так занимает?

Мариша вспыхнула. Сказала бы она ему! Но вместо этого она спросила совсем другое:

– А как она к тебе попала?

– Обычно попала, – еще больше нахмурился дед. – У другого коллекционера приобрел.

– Выменял?

– Нет.

– Купил?

– Откуда у меня могли взяться такие деньги? – сверкнул на нее глазами дед. – Ты хоть примерно представляешь, сколько она стоит? А я честный служака! У меня таких денег вовек не было!

– Тогда как? – растерялась Мариша.

Дед молчал и сопел. Господи, до чего трудно с ним разговаривать! Ведь ни словечка в простоте не скажет!

– Как? – наконец буркнул дед. – А вот подарили мне ее.

– Подарили? Просто так подарили?

– Не знаю, может быть, красивым девкам просто так подарки и делают, а я мужчина – боевой офицер, просто так подарки принимать не приучен!

– Но шпагу тебе подарили? За боевые заслуги? Перед отечеством?

– За заслуги. Но не боевые и уж точно не перед отечеством.

Мариша вопросительно уставилась на деда.

– Вижу, что все равно не отстанешь! – вздохнул тот. – Ладно уж, расскажу. Но только учти, чтобы никому потом не проболталась. История эта хоть и давняя, а все равно нехорошо, если на свет выплывет.

Мариша тут же поклялась, что никому не скажет. И при этом ни мгновения не сомневалась, что клянется от чистого сердца. Но в то же время не сомневалась, что завтра же, если уже не сегодня, все выложит Инне. И кто после этого поймет женщину, если она сама себя не понимает?

– Был у меня один товарищ, – начал говорить дед. – Мы с ним еще в Великую Отечественную познакомились.

Мариша знала, что деду, несмотря на его крайнюю молодость в те годы, довелось побывать на войне. Он был, что называется, сын полка. Отец его был на фронте. Мать и прочих родственников, которые оставались в деревне, сожгли фашисты. А дед десятилетним мальчишкой пробился через линию фронта и разыскал своего отца. Отослать мальчика прочь отец не успел. Его вскоре убили. И ребенка оставили при полке, рассудив, что переправить обратно через линию фронта – это значит отправить мальчонку на верную смерть.

Так что дед остался на фронте и прошел почти всю войну, дойдя до самого Берлина. И даже получил награды за проявленные им, несмотря на юный возраст, отвагу и мужество.

– А потом я так и пошел по военной части. И Гришка тоже. После войны сложное было время. Наши пути разошлись. Он продолжал служить и уже полком командовал, когда попала к нам бумага, что, дескать, не погибли у Гришки родители.

– И что?

– Не погибли, а оказались в Германии. И мало того, что оказались там, так после войны еще и вернуться на родину не пожелали. И целиком, с потрохами продались западному империализму.

И подергав себя за ус, что являлось у деда признаком негодования, он продолжил:

– В общем, мерзкая та была бумага. И главное, не подкопаешься и не докажешь ничего. Родители у Гришки в самом деле пропали. А убиты они там или живы остались, то ведь никому точно неведомо было. И светило Гришке по этой бумаге ни много ни мало, а служебное расследование.

– Какое еще расследование? – возмутилась Мариша. – Он ведь со своими родителями с начала войны не виделся, так?

– Так-то оно так, – кивнул дед. – Я это точно знал. И многие другие хорошие друзья знали. Только в комиссии не они сидели. А совсем другие люди. Им Гришка никто. Они с ним из одного котелка кашу не хлебали и одной шинелью не укрывались. И из-под огня их Гришка не выносил. Одним словом, не поздоровилось бы Гришке, дойди эта бумага до тех, кому она предназначалась.

– Не поздоровилось? Но при чем тут он?

– А при том, что в той же бумаге, как сейчас помню, фиолетовыми такими гаденькими чернилами было написано, что Гришка со своими родителями связь поддерживает. И не просто из-за любви к родителям, а совсем по другой причине.

– По какой же?

– Тайны он им, дескать, в ФРГ переправляет. Шпионом, одним словом, его выставили.

И дед крепко выругался, чего в обычной жизни никогда не допускал. Потом колюче глянул на внучку и спросил:

– Теперь понимаешь? Понимаешь, чем Гришке такая бумага грозила?

– Чего не понять. Расстреляли бы твоего друга. Даже если бы это и неправдой было…

– Конечно, неправда! Гнусный навет! Да только что с того? Решили бы, что дыма без огня не бывает. И коль не расстреляли, то уж полковничьего звания точно бы лишили. Да и сослали куда подальше. На всякий пожарный случай.

– И что же ты сделал?

– А ты как думаешь?

– Думаю, что ты эту бумагу уничтожил.

– Верно, – кивнул седой головой дед. – Сжег. А вместо нее другую бумагу накатал. И не про Гришку вовсе. Чушь заведомую.

– Зачем? Разве нельзя было просто ее уничтожить?

– Все бумаги ко мне под регистрационным номером поступали. Беды не оберешься, кабы одного письма недосчитались. Вот и подсунул я фальшивку, взял такое на душу.

– А Гришка знал?

– Да. Я сначала показал ее Гришке, а потом уж…

– А он почерк не узнал того подлеца, который эту бумагу на него накатал?

– Узнал, – вздохнул дед. – Грустный такой стал. А через день ко мне пришел и сверток принес. Длинный. А в этом свертке… Ну, догадываешься, что было?

– Шпага!

– Точно! Молодец! Соображаешь!

– Ну так! – пробормотала Мариша, чувствуя, как от похвалы деда у нее приятно зарделись щеки. – Разве я не твоя внучка? И ты шпагу взял?

– Не хотел я ее брать. Думал, что это он меня отблагодарить так хочет. Чуть не прогнал его. А он меня слушать даже не стал. Присел, холстину, в которой шпагу принес, на стол положил и сказал, чтобы я не обижался, а только он знает, кто донос на него накатал. И что этот человек не успокоится, пока его не погубит.

– Почему?

– Вот и я у него спросил. А он ответил, что история эта нехорошая, темная история. И завязана она целиком на этой вот шпаге. Мол, знает Гришка, один хмырь за ней охотится. И к жене его подмазывается. То ли полюбовником, то ли просто надеется, что, когда Гришка сгинет, баба ему за бесценок шпагу продаст.

И дед затуманившимся взглядом посмотрел в далекое прошлое, где словно живой стоял его друг.

– Потому, – говорил тот, – я и прошу, чтобы ты ее у себя оставил. И ты ее хорошо спрячь и храни. Надежно храни! Хотя и понимаю, что тяжкую ношу на тебя взваливаю.

– Что ты имеешь в виду? – спросил дед.

– Похоже, проклятое это оружие. Мне оно через кровь досталось. И ко мне, чувствую, из-за него смерть придет.

– Может, ну ее, эту шпагу?

– Не могу! Тебе принес! В оба за ней смотри! Потому как дважды ее у меня уже украсть пытались. Не вышло. Так они вон чего придумали. Не хочу, чтобы этому гаду она как трофей после меня досталась. Возьми ее себе. И никому не рассказывай, что я тебе ее оставил.

У Мариши даже в носу защипало.

– И ты взял? – затаив дыхание, спросила она.

– Он мне ее вроде как на сохранение оставил, – вздохнул дед. – Только так уж получилось, что больше нам с ним свидеться и не пришлось.

– Почему?

– Следующий донос на Гришку пришел. Да уж не через меня он шел, а через другого. Перехватить пакостную бумагу я не успел, да и не знал ничего, пока Гришку не арестовали.

– И что с ним дальше было?

– Десять лет ему дали без права переписки. И это еще с учетом его прошлых заслуг и наград. Можно сказать, пустяком отделался.

– Ничего себе пустяки! – возмутилась Мариша. – Десять лет каторги ни за что ни про что!

– Много ты понимаешь! Времена тогда такие были! Людей и не за такое хватали и уничтожали. Мы тогда только с развивающимися странами дружили. Или с теми, кто, как и мы, коммунизм строил. А со всякими там Америками или Европами нам тогда не по пути было!

Мариша решила с дедом не спорить. Хотя лично ее жизнь за «железным занавесом» отнюдь не привлекала. Это же сколько пришлось советским людям упустить в своей жизни! И все без толку! Коммунизм так и не построили. Да оно и понятно, кто же дорогу в светлое будущее трупами мостит?