Даниэл Дефо - Дневник чумного года

• Название: Дневник чумного года
• Автор: Даниэл Дефо
• Жанр: История

---

Но даже эти здравые размышления, - которые, будь они верно направлены, привели бы людей к коленопреклонению, покаянию и мольбам к Спасителю нашему о прощении грехов и о милости в дни бедствий, которые обрушились на нас, почти как на Ниневию {98}, - приводили обывателей к противоположной крайности: не менее невежественные и тупые в своих размышлениях, чем ранее безрассудные и озверело-озлобленные, они под влиянием страха шли на любые безумства и, как уже говорилось выше, бегали по колдунам, ведьмам и прочим обманщикам, чтобы узнать свою судьбу (а те еще подогревали их страхи и держали их в состоянии постоянной тревоги и ожидания, чтобы и дальше морочить им голову и набивать себе карманы), они как одержимые устремлялись за каждым знахарем и шарлатаном, за каждой практикующей старушкой в поисках лекарств и снадобий; они пичкали себя таким количеством пилюль, микстур и предохраняющих средств, как их называли, что не только швыряли деньги на ветер, но и заблаговременно из страха заразы отравляли себя, ослабляя свой организм перед началом чумы, вместо того чтобы укреплять его. В то же время невозможно даже вообразить, сколько объявлений всяких профанов, подвизающихся в знахарстве и предлагающих людям обратиться к ним за лекарствами, было наляпано на дверях домов {99} и у перекрестков; составлялись они в следующих цветистых выражениях: "Безупречные предохранительные пилюли против чумы", "Самое действенное предохранение против заразы", "Наилучшее укрепляющее средство против нездорового воздуха", "Точные указания о принятии мер, дабы избегнуть заразы", "Противочумные пилюли", "Несравненная микстура против чумы, никогда не применялась ранее", "Универсальное лекарство против чумы", "Единственно действенная лечебная вода против чумы", "Королевское противоядие от любых заболеваний" - и еще многие, многие другие, которые я не запомнил, а если бы и запомнил, то они одни заняли бы целую книгу.

Другие помещали объявления, предлагающие их навестить и получить указания и советы на случай заболеваний. Подобные объявления были весьма пространными. Например:

"Знаменитый голландский врач, недавно приехавший из Голландии, где он жил в Амстердаме во время прошлогоднего чумного мора и вылечил массу людей, уже заразившихся чумой".

"Матрона из Италии, только что прибывшая из Неаполя, обладает секретом предотвращения заразы, открытым ею благодаря большому опыту лечения чумы; она совершала чудеса во время последней чумы в Италии, когда умирало по 20000 человек за день".

"Старая женщина, с успехом практиковавшая во время последней лондонской чумы, то есть в 1636 году, дает свои рекомендации только женщинам. Обращаться и т. д.".

"Опытный врач, который долгое время изучал противоядия против любых ядов и инфекций, после сорока лет практики достиг такого мастерства, что может, с Божьей помощью, наставлять людей, как избежать любой заразной болезни. Бедняки получают советы бесплатно".

Я привел эти объявления как образцы. Я мог привести еще две-три дюжины, и все равно многие остались бы неучтенными. Но и этих достаточно, чтобы составить представление о настроениях того времени; о том, как воры и мошенники не только обманом грабили бедняков и выуживали у них денежки, но и травили их вонючими жуткими смесями {100}, некоторые из которых содержали ртуть, а некоторые и кое-что похуже, не имеющее ничего общего с лекарствами и, в случае заболевания, скорее приносящее организму вред, чем пользу.

Не могу не упомянуть о хитрой уловке одного из таких знахарей, обманом заставившего бедняков толпиться вокруг него, но ничего не делавшего для них бесплатно. Он добавил к тем объявлениям, что расклеивал на улице, следующую фразу, написанную заглавными буквами: "Беднякам советы даются бесплатно".

Естественно, очень много бедняков понабежало к нему; он наговорил им массу пышных слов, осмотрел их и сообщил о состоянии здоровья каждого и дал всяческие советы, которые не относились непосредственно к делу. Однако в заключение он сказал, что располагает лекарством, которое, если принимать его в таком-то количестве по утрам ежедневно, полностью предохраняет от чумы, в чем он ручается собственной головой; да что там - зараза не пристанет, даже если жить в одном доме с зачумленными.

Всем захотелось иметь это лекарство, но стоило оно очень дорого, кажется, полкроны {101}.

- Послушайте, сэр, - сказала одна бедная женщина, - я нищенка, живу на средства прихода, а в вашем объявлении сказано, что вы задаром помогаете беднякам.

- Да, добрая женщина, - сказал доктор, - я поступаю именно так, как там сказано. Я даром даю беднякам советы, но не лекарство.

- Увы, сэр, - сказала она, - тогда это просто насмешка над бедняками; вы даете им советы задаром, но это просто означает, что вы задаром советуете им покупать ваше лекарство; так поступает и любой лавочник, предлагая свой товар.

И тут женщина начала обзывать врача всякими бранными словами и весь день не отходила от его дверей, рассказывая об их разговоре другим посетителям, пока наконец хозяину, понявшему, что она распугает всех его покупателей, не пришлось позвать ее наверх и дать коробку с лекарством задаром, хотя, впрочем, едва ли оно пошло ей на пользу.

Но возвратимся к людям, чьи заблуждения позволяли всяким мошенникам и шарлатанам облапошивать их. Несомненно, все эти знахари страшно наживались на страданиях ближних; мы ежедневно видели, как за ними толпами бежал народ, а у входа в их жилища собиралось больше людей, чем у дверей доктора Брукса, доктора Аптона, доктора Ходжеса, доктора Бервика {102} или любого другого из знаменитых врачей того времени. И мне говорили, что некоторые из них выручали до пяти фунтов в день за свои снадобья.

Но было еще и другое поветрие, почище первого, по которому можно составить представление о растерянности бедняков в те времена; речь идет о склонности людей верить еще худшему роду обманщиков; потому что те мелкие жулики-шарлатаны просто нечестным путем очищали карманы люден, выманивая у них деньги; и дурное это дело ложилось целиком и полностью на совесть обманщиков. В тех же случаях, о которых я собираюсь рассказывать, оно ложилось больше на совесть обманутых, точнее на обоих в равной степени; речь идет о заклинаниях, магических формулах, заговорах, приворотных зельях, талисманах, амулетах и сам не знаю каких еще приготовлениях, чтобы укрепить тело против чумы; как будто чума не ниспослана Господом, а подчиняется злому духу и может быть предотвращена с помощью крестиков, знаков зодиака, бумажек, завязанных столькими-то узлами, на которых значатся определенные знак или слово, как, например, слово "Абракадабра" {103}, расположенное треугольником или пирамидой следующим образом:

АБРАКАДАБРА

АБРАКАДАБР

АБРАКАДАБ

АБРАКАДА

АБРАКАД

АБРАКА

АБРАК

АБРА

АБР

АБ

А

Другие имели иезуитскую мету на кресте:

Третья - просто вот такой знак и больше ничего:

Я мог бы потратить немало времени на возмущенные возгласы по поводу безрассудства и, по сути, греховности такого рода ухищрений в период страшной опасности, связанной с заразой, распространившейся на весь народ. Но мои воспоминания обо всем этом ставят целью лишь обратить внимание на тот или иной факт, лишь сказать: "Это было так". О том, как бедняки обнаружили бесполезность подобных ухищрений и сколько их позднее увезено было в погребальных телегах вместе с этими дьявольскими амулетами и прочей мишурой и сброшено в общие могилы, которые были вырыты в каждом приходе, я еще расскажу по ходу дела.

Все это происходило из-за паники, когда люди впервые услыхали, что чума приближается - пожалуй, где-то незадолго до Михайлова дня {105} 1664 года, особенно же после того, как двое умерли в Сент-Джайлсе в начале декабря; а потом - после следующей тревоги - в феврале. Когда же чума действительно разразилась, люди быстро поняли, как глупо доверять этим безграмотным созданиям, которые просто выманивали у них деньги; потом их страхи приняли другое выражение: они повергли всех в полнейшее оцепенение и отчаяние; народ не знал, куда податься и что предпринять для собственного спасения. Люди бегали по соседям, от дома к дому, и даже кричали прямо на улицах: "Господи, помилуй нас! Что же нам делать?"

И действительно, бедняков стоило пожалеть: ведь спасения им, почитай что, не было; это вызывает ужас и наталкивает на серьезные размышления они, быть может, придутся по вкусу не всем читателям, - которые заключаются в следующем: поначалу смерть заносила свой серп не над любой головой, а все больше заглядывала в жилища бедняков, в их постели, всматривалась в их лица. И хотя в поведении бедняков могли проявляться (да и проявлялись в избытке!) и тупость и недомыслие, но было в нем немало совершенно оправданной тревоги, идущей из глубины души, если можно так выразиться. У скольких пробудилась совесть; сколько суровых сердец смягчилось; сколько было сделано покаянных признаний в преступлениях, долгое время хранившихся в тайне! Не нашлось бы такого христианина, который остался бы безучастен к предсмертным стонам стольких отчаявшихся созданий, умиравших в одиночестве, так как никто не решался приблизиться к ним, чтобы облегчить их мучения. А о скольких убийствах и грабежах поведано было тогда громогласно, только никто из слушателей не уцелел, чтобы сообщить об этих признаниях! Даже прохожим на улицах было слышно, как люди призывали милосердие Божие, моля Спасителя нашего Иисуса Христа и восклицая: "Я был вором!", "Я был прелюбодеем!", "Я был убийцей!" - и тому подобное; но никто не смел остановиться, чтобы расспросить подробнее об этих преступлениях или оказать помощь беднягам, страждущим телесно и душевно, которые выкрикивали свои признания. Некоторые священники поначалу навещали больных, но это длилось недолго {106}. Ведь это было все равно, что предстать перед лицом Смерти. Даже могильщики, самые закоснелые люди в городе, иногда отступали, не решаясь переступить порог иных домов, где целые семьи были начисто скошены болезнью и где обстоятельства смерти были особенно ужасны. Но так было только попервоначалу.