Энн Маккефри - Белый дракон

• Название: Белый дракон
• Автор: Энн Маккефри
• Издательство: АРТЛИК
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-8598-03-2

Этого не должно было быть, но случилось: мальчик-лорд увидел дракончика, обреченного на гибель еще в яйце. Он не выдержал и помог малышу появиться на свет. Никто не успел вмешаться — произошло Запечатление, а вместе с ним — потрясение социальных основ Перна. Лорд должен жить в холде, Крылатый — в своем Вейре. Джексом оказался и тем, и другим. А вместе с белым Рут'ом — и кем-то третьим, человеком, совершившим невероятные подвиги и открытия, ставшим в один ряд с первыми людьми Перна.

---

Джексом поднялся так резко, что перевернулась скамейка. Он пробормотал извинения, поставил ее на ножки и вышел наружу, направляясь на пляж. Выбравшись на песок, он повернулся в сторону запада и с трудом различил вдали пелену удаляющихся Нитей. Дрожь вновь сотрясла его; он даже провел рукой по волосам — ему показалось, что они поднялись дыбом. А бухточка, где обычно плескались ленивые волны, прямо-таки кипела. Там кишели бесчисленные рыбы. Они прыгали, взвиваясь над поверхностью, и с шумом падали обратно в воду.

— Что это с ними?.. — недоуменно спросил он Шарру, вышедшую следом за ним.

— Рыбы лакомятся упавшими Нитями, ведь те сразу погибают в морской воде. Обычно они успевают вычистить бухточку, так что драконы, вернувшись, могут сразу выкупаться. Ага! А вот и они!

«Это было отличное выпадение!.. — ликовал Рут. Потом возмутился: — Жаль, что мы не стали преследовать их! Кант и Тирот говорят, что по ту сторону большой реки нет ничего, кроме каменистой пустыни: глупо тратить пламя на то, что Нити и так не могут повредить. Уф-ф-ф!»

Джексом и Шарра дружно расхохотались — изо рта маленького дракона вырвался последний язычок пламени. Рут едва не опалил себе нос и поспешно изменил направление полета, продолжая плавно скользить вниз.

К тому времени, когда приземлились Кант и Тирот, вода в бухточке уже успокоилась. Рут продолжал безудержно хвастаться:

«Мне ни разу не потребовалось добавки огненного камня. Теперь я знаю, сколько надо проглотить, чтобы хватило на целое выпадение!»

Кант повернул огромную голову, с терпеливым юмором взирая на белого малыша. Тирот же фыркнул и, освободившись от мешка, кивнул в сторону Д'рама и вразвалочку направился к воде. В воздухе тотчас возник густой рой огненных ящериц и выжидательно завис над Тиротом. Старый бронзовый дракон поднял голову к небу, фыркнул еще раз и, гулко вздохнув, бухнулся в воду. Ящерки тотчас спикировали вниз, осыпая его песком, который каждая принесла во рту. Множество крохотных лапок принялось драить толстую шкуру. Тирот опустил на глаза внутренние веки, предохраняя их от воды; казалось, в бухте замерцала подводная радуга.

Кант недовольно взревел, и половина стаи сейчас же оставила Тирота, перелетела к нему и окружила его столь же нежной заботой. Видя такое непостоянство друзей. Рут заморгал, потом встряхнулся и безропотно полез в воду на некотором расстоянии от плещущихся гигантов. Четыре ящерки с метками на шеях сразу покинули Канта и Тирота и рьяно принялись чистить белую шкурку.

— Дай-ка я помогу тебе, Джексом, — сказала Шарра.

Отмывать дракона от фосфиновой вони — это работа, весьма утомительная при любых обстоятельствах. На сей раз Джексону понадобилось все его мужество, чтобы довести ее до конца, хоть и досталась ему всего-то половина маленького Рута.

— Сколько раз повторять тебе, чтобы поберегся? — резко выговорила ему Шарра, подняв голову от раздвоенного хвоста Рута и заметив, что Джексом в полном изнеможении прислонился к крупу дракона. Повелительным жестом она вытянула руку, указывая: — Сейчас же на берег! Я принесу тебе поесть. Ты белее его!

— Я никогда не приду в норму, если не буду стараться…

— Хватит оговариваться. Ступай!

— Только не говори, что делаешь это для моего же блага…

— Нет, для своего собственного. Мне вовсе не улыбается нянчиться с тобой во время повторного приступа!

Она глядела на него до того свирепо, что он кое-как выпрямился и выбрался из воды. Лежанка, устроенная под деревьями, была совсем рядом, но он до нее едва дотащился. Ноги, казалось, были налиты свинцом. Он улегся, облегченно вздохнул и закрыл глаза.

…Он снова раскрыл их, почувствовав, что его кто-то трясет, и встретил тревожно-вопросительный взгляд Брекки.

— Как ты себя чувствуешь?

— А что, я спал?..

— Спал и, похоже, опять видел плохой сон.

— Нет, на сей раз просто замечательный. Но… опять ничего четкого. — Джексом затряс головой, гоня прочь остатки кошмара: оказывается, был уже полдень. Рут, посапывая, спал рядом с ним, по левую руку. Справа, поодаль от них, спал Д'рам, устроившись в передних лапах Тирота. Ни Ф'нора, ни Канта не было видно.

— Я полагаю, — сказала Брекки, — тебе не мешало бы подкрепиться.

И протянула ему кружку кла и миску с едой.

— И долго я спал? — спросил Джексом, весьма недовольный собой. Он повел плечами и почувствовал, как ломит мышцы. А ведь он всего лишь вымыл дракона, да и то с одной стороны!

— Несколько часов, — ответила Брекки. — Это пошло тебе на пользу.

— Последнее время, — сказал он, — мне все время снятся такие странные сны. Это что, тоже последствия огненной лихорадки?

Брекки непонимающе моргнула, потом задумчиво сдвинула брови;

— Если на то пошло, мне и самой здесь сны снятся чаще обычного. Может быть, слишком много солнца?..

В это время мирно дремавший Тирот неожиданно проснулся и с ревом вскочил на ноги, осыпав своего всадника песком. Брекки ахнула и рывком поднялась, глядя на старого бронзового дракона, который уже расправлял крылья, отряхиваясь от песка.

— Брекки, я должен скорее лететь! — прокричал Д'рам. — Ты слышала?

— Да, я слышала! Поторопись же! — крикнула она в ответ и взмахнула рукой, прощаясь.

Неведомая причина, встревожившая Тирота, взволновала и огненных ящериц: они взлетели и закружились в воздухе, истошно вереща. Рут поднял голову, сонно проследил за ними взглядом и снова улегся, ничуть не заинтересовавшись. Брекки обернулась к белому дракону; казалось, она была несколько удивлена.

— Что стряслось, Брекки? — спросил Джексом.

— Бронзовые Вейра Исты начали пить кровь.

— Ах ты, скорлупа и ошметки!.. — Изумление Джексома быстро сменилось досадой на себя самого и на свою нынешнюю слабость. Он так надеялся, что ему разрешат поприсутствовать при брачном полете королевы и поболеть за Г’денеда с Барнатом!..

— Я все узнаю немедленно, — утешила его Брекки. — Ведь там будут и Кант, и Тирот. Они обо всем мне расскажут. А я — тебе. Ешь!

Джексом повиновался, втихомолку кляня свое нездоровье. И заметил, что Брекки снова покосилась на Рута. Он спросил:

— По-твоему, с ним что-то не так?

— С Рутом? Отнюдь. Славный малыш так гордился, что защищает тебя от Нитей. А сам так выдохся, что теперь ему ни до чего!

Поднявшись, она оставила его одного. Берд и Гралл, тихо воркуя, опустились на ее плечи и вместе с нею исчезли в лесной тени.

Глава 14

Раннее утро в Главном вале арфистов; утро в Вейре Иста; вечер в бухте Джексома, 15.8.28

Сильвина разбудила Робинтона еще до рассвета:

— Мастер Робинтон, из Вейра Иста только что сообщили: бронзовые начали пить кровь. Кайлит скоро поднимется. Тебя там ждут!

— Да, да, спасибо, Сильвина, — пробормотал он, жмурясь от блеска светильников. — Послушай, а ты случайно не захватила… — И взгляд его тотчас наткнулся на кружку, дымившуюся у изголовья. — Ох, милая ты моя! Спасибо!..

— Каждый раз ты это повторяешь, — ответила Сильвина и, посмеиваясь, вышла за дверь, а Робинтон принялся одеваться.

Он быстро натянул штаны, рубаху и куртку, утро выдалось зябкое. Зейр, тихонько попискивая спросонья, привычно устроился у него на плече.

Пройдя коридорам, Робинтон вышел в пустой и темный нижний зал. Сильвина со светильником ждала его у железной двери, что вела наружу. Вот она повернула ворот, и толстый запирающий брус вышел из углублений в потолке и полу. Робинтон толкнул тяжелую Дверь, мимолетно изумившись внезапной и острой боли в левом боку. Сильвина подала ему неразлучную гитару, упрятанную от холода Промежутка в надежный чехол.

— Я очень надеюсь, что Барнат догонит Кайлит, — сказала она. — Ага, а вот и Дрент!

Арфист тоже заметил коричневого дракона, который садился, часто взмахивая крыльями, на лужайку, — и побежал вниз по ступеням. Дрент был возбужден: его глаза переливались оранжево-красным в предутренней темноте. Робинтон поздоровался с Д'фио, всадником Дрента, повесил гитару на плечо и, держась за протянутую руку, взобрался на спину коричневого:

— Ну и каковы ставки?

— О чем спрашиваешь, арфист! Барнат — великолепный зверь и наверняка догонит Кайлит. Хотя… — и в голос всадника закралась нотка сомнения, — четверо бронзовых, которым Н’тон разрешил участвовать, тоже молоды, сильны и готовы бороться. Как бы вправду не пошло все кувырком!.. А впрочем, ставь на кого хочешь — будем надеяться, не прогадаешь.

— Да я бы и рад был сделать ставку, но, видишь ли, мне вроде как не полагается…

— Если ты сочтешь возможным поручить деньги мне, — сказал Д'фио, — я буду клясться скорлупой яйца, из которого вылупился Дрент, что это мои!

— И не только перед полетом, но и после, а? — Робинтону было смешно и в то же время тянуло поучаствовать в азартной игре — желание, не слишком подобающее арфисту.