Люси Монтгомери - Энн в Эвонли

• Название: Энн в Эвонли
• Автор: Люси Монтгомери
• Издательство: ТЕРРА—Книжный клуб; «Александр Корженевский»
• Жанр: Детская проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-300-02982-3

Во втором романе мы снова встречаемся с Энн, ей уже шестнадцать. Это очаровательная девушка с сияющими серыми глазами, но рыжие волосы по-прежнему доставляют ей массу неприятностей. Вскоре она становится школьной учительницей, а в Грингейбле появляются еще двое ребятишек из приюта.

---

Следующим был дом Дэниэля Блэра.

— А тут все зависит от того, дома ли его жена, — пояснила Диана, когда они подъезжали к дому по ухабистой дорожке. — Если она дома, то мы ничего не получим. Все говорят, что Дэн Блэр не смеет даже подстричься без ее разрешения. Она страшная скупердяйка. По ее словам, прежде чем расщедриться, она должна убедиться, что деньги пойдут на праведное дело. Но миссис Линд говорит, что она так долго в этом убеждается, что расщедриться уже не успевает.

Вечером Энн рассказала Марилле, как их приняли в доме Блэров:

— Мы привязали лошадь и постучали в дверь на кухню. Никто нам не открыл, но мы увидели, что она не заперта, и услышали какие-то крики, доносящиеся из кладовки. Слов разобрать мы не могли, но Диана сказала, что, похоже, хозяева ругаются. Я не могла себе представить, чтобы мистер Блэр, этот тихий и смирный человек, так ругался. Но оказалось, причина ругаться у него действительно была. Марилла, когда бедняга вышел к нам, он был красный как помидор, по лицу у него струился пот, и еще на нем был повязан большой фартук. «Я немогу снять этот проклятый фартук, — сказал он нам. — Она завязала тесемки узлом, и развязать их трудно, порвать я их тоже не могу. Извините меня, девушки». Мы сказали, что это пустяки, и пошли с ним на кухню. Мистер Блэр сдвинул фартук набок, но все равно мы видели, что ему стыдно принимать нас в таком виде, и мне его стало очень жаль. Диана и говорит: «Кажется, мы приехали в неподходящее время». — «Нет-нет. — Мистер Блэр даже попытался улыбнуться. Ты же знаешь, Марилла, какой он вежливый. — Я, правда, тут немножко занят… кекс собирался печь… Жена получила сегодня утром телеграмму, что приезжает ее сестра из Монреаля, и поехала встречать ее к поезду, а мне велела испечь кекс. Она написала мне рецепт и все подробно объяснила, но я, конечно, забыл все объяснения. Вот, например, сказано: „Добавьте специй по вкусу“. Что это значит? По чьему вкусу? Что, если у меня вкус не такой, как у других людей? Как вы считаете — столовой ложки ванили достаточно для небольшого кекса?» Тут мне его стало совсем жалко. Было ясно, что он в стряпне ничего не понимает. Я слышала, что муж может быть у жены под каблуком, но только сейчас поняла, как это выглядит. Я чуть не сказала: «Мистер Блэр, если вы сделаете взнос на ремонт клуба, я замешу для вас тесто». Но подумала, что нехорошо пользоваться несчастьем ближнего, и предложила замесить тесто без всяких условий. Он так и подпрыгнул от радости. Сказал, что до женитьбы умел печь хлеб, но печь кекс ему никогда не доводилось. А если он у него не получится, жена очень расстроится. Он дал мне еще один фартук. Диана взялась взбивать яйца, а я замесила тесто. Мистер Блэр приносил нам все нужное и совсем забыл про свой фартук — он развевался у него за спиной, как флаг за кормой корабля. Диана говорит, что ее все время корчило от смеха. Он сказал, что сумеет испечь кекс — это ему по плечу. А потом попросил у нас подписной лист и проставил там сумму в четыре доллара. Так что наши труды были вознаграждены. Но даже если бы он не дал нам ни цента, я все равно была бы собой довольна — мы поступили по-христиански, правда?..

Следующую остановку девушки сделали у Теодора Уайта. Ни Энн, ни Диана никогда не бывали в этом доме и только издали видели миссис Уайт, которая не любила гостей. Девушки даже не знали, в какую дверь стучаться — переднюю или заднюю. Пока они шепотом обсуждали эту проблему, миссис Уайт вышла из передней двери с охапкой старых газет в руках. Безо всяких объяснений она положила по газете на каждую ступеньку крыльца, а потом застелила газетами дорожку вплоть до самых ног своих изумленных посетительниц.

— Пожалуйста, вытрите хорошенько ноги о траву и потом пройдите в дом по этим газетам, — велела она. — Я только что подмела весь дом и не хочу, чтобы туда снова натащили грязи. После вчерашнего дождя дорожка никак не просохнет.

— Только не вздумай рассмеяться, — тихонько прошептала Энн Диане, ступая по газетам. — И пожалуйста, Диана, не смотри на меня, а то я сама расхохочусь.

Дорожка из газет привела их сначала в прихожую, а далее — в тщательно вылизанную маленькую гостиную. Энн и Диана осторожно сели на ближайшие к двери стулья и объяснили цель своего визита. Миссис Уайт вежливо выслушала их, только дважды перебив: один раз, чтобы выгнать осмелившуюся пробраться в гостиную муху, а другой — чтобы поднять с пола крошечную травинку, которая упала с платья Энн. Энн почувствовала себя ужасной преступницей при виде этой травинки, но миссис Уайт подписалась на два доллара и тут же выложила деньги.

— Чтобы мы больше уже не приходили, — пояснила Диана, когда они вышли из ее дома.

Пока они отвязывали лошадей, миссис Уайт собрала газеты, и, отъезжая, они увидели, как она снова старательно подметает прихожую.

— Сколько раз слышала, что миссис Уайт помешана на чистоте, и вот теперь сама в этом убедилась, — проговорила Диана, когда они отъехали на некоторое расстояние, и наконец дала выход душившему ее смеху.

— Хорошо, что у нее нет детей, — порадовалась Энн. — У них была бы невыносимая жизнь.

Визит в дом миссис Изабеллы Спенсер тоже не доставил девушкам удовольствия. Хозяйка успела сообщить им почти о каждом жителе Эвонли какую-нибудь гадость.

Мистер Томас Боултер наотрез отказался жертвовать деньги на ремонт клуба под тем предлогом, что двадцать лет назад клуб построили не там, где он считал нужным.

Миссис Эстер Бэлл, которая со стороны казалась женщиной, пышущей здоровьем, полчаса рассказывала девушкам про все свои болезни и немощи и потом с грустным видом подписалась на пятьдесят центов, сказав, что в будущем году она им, наверное, помочь не сможет, так как будет уже в могиле.

Однако хуже всего девушек приняли в доме Саймона Флетчера. Въехав во двор, они заметили в окнах два лица, но сколько они ни стучали в дверь, им не открыли. Рассерженные и обиженные, девушки уехали со двора ни с чем. Даже Энн признала, что, видимо, много им на этой дороге не собрать. Но тут дела пошли на лад. После Саймона Флетчера они посетили несколько ферм, в которых жили разные члены семейства Слоунов. Здесь хозяева не скупились на пожертвования, и дальше девушкам очень везло.

В конце своей миссии они заехали к Роберту Диксону, который жил недалеко от моста через пруд. Там их пригласили выпить чаю, и, хотя они были в двух шагах от дома, они согласились, чтобы не обидеть миссис Диксон, которая слыла очень мнительной особой.

Пока они сидели у миссис Диксон, к ней пришла жена Джеймса Уайта.

— Я только что была у Лоренцо — он от радости ног под собой не чует, — объявила она. — У него родился сын… а после семи девочек — это событие.

Энн навострила уши. Когда они с Дианой уселись в тележку, она сказала:

— Едем к Лоренцо Уайту!

— Но он же живет на дороге в Белые Пески, — возразила Диана. — К нему заедут Джильберт с Фредом.

— Да, но они собираются к нему только в субботу, а тогда будет уже поздно, — твердо заявила Энн. — Лоренцо уже привыкнет к мысли, что у него родился сын. Он ведь жадный, а сейчас, на радостях, раскошелится не задумываясь. Нельзя упускать такой случай, Диана.

Результат вполне оправдал ожидания Энн. Мистер Лоренцо Уайт встретил их во дворе, лицо его сияло, как солнце на Пасху. Когда Энн попросила у него взнос на ремонт клуба, он тут же согласился:

— Конечно, с удовольствием. Запишите на мое имя сумму на доллар выше, чем вам уже дал кто-нибудь другой.

— Тогда пять долларов… Мистер Блэр дал четыре, — с некоторой опаской сказала Энн.

Но Лоренцо и глазом не моргнул:

— Пять так пять… Держите. А теперь пойдемте в дом. Я хочу вам кое-что показать. Его еще почти никто не видел. Поглядите и скажите, как он вам нравится.

— А что мы скажем, если ребенок некрасивый? — испуганно прошептала Диана, входя вместе с Энн в дом вслед за Лоренцо.

— Ну, о ребенке всегда можно сказать что-нибудь хорошее, — безмятежно бросила Энн.

Но ребенок оказался пухленьким и очень хорошеньким, и девушки так громко и искренне им восхищались, что мистер Уайт решил, что потратил деньги не зря. И это был первый, последний и единственный случай, когда Лоренцо Уайт раскошелился на общее дело.

Хотя Энн сильно устала за день, она решила нанести еще один визит вечером — к мистеру Гаррисону, который, как всегда, курил на веранде трубку в обществе Веселого Роджера. Вообще-то говоря, его ферма стояла на дороге в Кармоди, но Джейн и Герти, которые не были с ним знакомы и слышали, что у него сварливый характер, попросили Энн зайти к нему.

Однако мистер Гаррисон наотрез отказался пожертвовать на клуб хоть цент, и все уговоры Энн закончились ничем.

— Но вы же как будто одобряли наше общество, мистер Гаррисон!

— Ну и что? Да, одобряю, но не до такой степени, чтобы тратить на него деньги.