Евгений Некрасов - Блин и главная улика

• Название: Блин и главная улика
• Автор: Евгений Некрасов
• Жанр: Детские остросюжетные

Пристегните ремни! Вертолет уже взлетает. Видите крохот¬ную точку в небе? Это воздушный шар. В корзине находятся трое вооруженных преступников и заложница. Мы помчимся в погоню и обязательно спасем девочку. Ведь с нами в полет отправляется отважный и проницательный восьмиклассник Дмитрий Блинков по прозвищу Блин!

---

Вдвоем они натянули сетку на берегу озера. Обычно сетку натягивали во время игры, чтобы какой-нибудь мазила не утопил мяч. А сейчас она не позволяла детям влезть в воду. Получилось просто здорово: с двух сторон заборы виллы, с третьей сетка, с четвертой Блинков-младший. При этом у воспитуемых полная свобода в пределах загона, а под ногами – подстриженная травка и никаких камней или крапивы.

Чтобы дети не переломали ноги, пришлось зарыть лунки (если кто-то забыл или не знает, игра в гольф состоит в том, что мячик загоняют клюшками в лунки, вырытые в земле). Но ругаться из-за испорченного поля было некому. Банкира это уже не интересовало, а О. О. Капусто сам помог Блинкову-младшему. У него нашлась специальная лопатка для рытья этих лунок, похожая на половинку трубы. Лопатку вворачивают в землю, а потом вынимают вместе со столбиком попавшего в трубу дерна. Блинков-младший наковырял у забора таких столбиков и вложил их в лунки. Получились отличные заплаты: в упор смотри и не скажешь, где трава росла всегда, а где только что пересажена из-под забора.

Блинков-младший и не подозревал, что с этих травяных заплат начинается новое дело – Дело Незнакомца…

Устроив загон для воспитуемых, он улегся на траву с книжкой и решил, что на таких условиях нянькой работать можно. До первого сентября оставалось три недели – шестьдесят три доллара! Воспитуемые так бойко расстегивались и усаживались на горшки, что любо-дорого смотреть. Многие делали это не потому, что настала такая необходимость, а для тренировки. Блинков-младший начал подумывать, не стоит ли вечером объявить особо отличившимся благодарность перед строем.

Нет, все-таки не так это плохо: устав от смертельных опасностей, полеживать себе на травке и смотреть, как вокруг тебя резвятся маленькие дети.

– Дмитлий Олегович, – лепетали они, – а Миска делется!

Дмитрий Олегович издалека грозил пальцем этому Миске, то есть Мишке, и он моментально прекращал драться.

Прошла всего неделя с тех пор, как он приехал в соседнюю деревеньку Малые Грязюки. Каких-нибудь четыре дня назад Блинков-младший разоблачил преступника и в тот же вечер участвовал в его задержании.

Главные события развивались у лодочного причала, всего в ста шагах от места, где сейчас Миска лупил Светочку надувным бревном. Блинков-младший смотрел на них с мудрой и немного печальной улыбкой. Вот она, главная награда герою: чтобы дети могли невинно шалить, не задумываясь о тех, кто оберегает их покой.

Да, это было самое опасное дело Блинкова-младшего! На глазах у сотни жителей дачного поселка Палыч захватил в заложники Ирку и пытался уйти на катере за границу. А Блинков-младший спас эту дурищу (между прочим, уже не в первый раз) и в благодарность получил только Иркино шипение: «Ты знал, кто такой Палыч, и не сказал мне!»

Между нами, у нее была проволочная скобка на зубах. И еще она часами висела на телефоне и любила влезать в драки с мальчишками, а вылезать из драк не умела. Блинков-младший выручал ее постоянно, как будто это была его домашняя обязанность, вроде покупки хлеба и молока. Только не спрашивайте, что нашел герой в этой вредине и болтунье. Он и сам не знал.

Подумав об Ирке, Блинков-младший расстроился и, чтоб немного побаловать себя, раскрыл книжку.

Вначале, когда дул пронизывающий ледяной ветер и поскрипывал, раскачиваясь, тусклый фонарь, было интересно. Вроде ничего еще не произошло, а уже морозец по коже, и ждешь, что вот сейчас, сейчас… Но потом пошла сплошная чепуха.

«ВСЮ НОЧЬ ПОЛКОВНИК ПРОВЕЛ БЕЗ СНА. ОН ДУМАЛ О ЗАВТРАШНЕЙ ОПЕРАЦИИ».

Каково?! Хорош же он будет на завтрашней операции – невыспавшийся, клюющий носом, заторможенный. Мама в таких случаях обязательно ложится спать пораньше, и все ходят на цыпочках. Читаем дальше:

«ХРИПАТЫЙ СТРЕЛЯЕТ ЧЕРЕЗ КАРМАН. А ПОЛКОВНИКУ ПРИДЕТСЯ ИГРАТЬ САНТЕХНИКА, КОТОРЫЙ ОШИБСЯ КВАРТИРОЙ. В РУКАХ У НЕГО БУДУТ ЧЕМОДАНЧИК И БЛОКНОТ. ПИСТОЛЕТ ПРИДЕТСЯ ДОСТАВАТЬ ИЗ ПОДМЫШЕЧНОЙ КОБУРЫ».

Взял бы блокнот побольше и спрятал под ним пистолет.

«ЭТО ДАСТ ХРИПАТОМУ ЛИШНИХ ТРИ СЕКУНДЫ».

Черепахи. Оба: и полковник, и Хрипатый. Мама носит пистолет в сумочке, что гораздо неудобнее, чем в кобуре, но готова стрелять через секунду с четвертью.

Когда полковник, чтобы сэкономить три секунды, стал отвинчивать с пистолета предохранитель, Блинков-младший бросил книжку. Тому, кто выдумал такую глупость, мама не давала чистить свой пистолет Стечкина. А Блинкову-младшему давала, и он знал, что в оружии не бывает лишних деталей. Каждая держит, бьет, цепляет или расцепляет еще несколько. Вынь любую, и все посыплется. А самое смешное – на то, чтобы снять пистолет с предохранителя, вообще не тратится время. Это делается одновременно с тем, как поднимается пистолет. Как только полковник схватится за рукоятку, предохранитель попадется ему под большой палец. Пока он тащит пистолет из кобуры, можно отщелкать на предохранителе похоронный марш.

И кто только разрешает печатать такие вредные для молодежи книги?! Блинков-младший с тревогой посмотрел на воспитуемых. Вдруг они вырастут, прочитают историю ненормального полковника и примут все за чистую монету? И какой-нибудь Миска пойдет в бой, отвинтив предохранитель со своего пистолета?! Нет, нельзя так оставлять это дело, решил Блинков-младший и пошел к О. О. Капусто выпрашивать его газовый «Макаров».

Охранник маялся от безделья, да и, похоже, не верил, что восьмиклассник умеет обращаться с оружием. Пистолет он дал (разумеется, вынув патроны) и захотел посмотреть, как будет проходить обучение.

Это был триумф! То, что Блинков-младший разберет пистолет, не вызывало сомнений ни у кого, кроме О. О. Капусто. Гордиться здесь нечем. Он, даже когда собрал пистолет, не гордился. «Стечкин» посложнее, так что задачка была детская. Зато какими горящими глазами смотрели на Блинкова-младшего воспитуемые! Как они тянули к нему свои пухлые ручонки! Как лепетали: «Дмитлий Олегович, дай я Саску за-стлелю!»

О. О. Капусто так растрогался, что зарядил пистолет шумовым патроном без газа и дал пальнуть самому старшему из воспитуемых.

– Никогда не целься в человека, – преподал ему первый урок Блинков-младший.

Воспитуемый двумя руками нацелил пистолет в небо и бабахнул. После этого все, в том числе стрелок, немедленно воспользовались недавно полученными навыками и расселись по горшкам.

И надо же так случиться, что в этот самый момент нагрянула Наталья Константиновна! Лицо у обычно веселой мамы Энни было каменное. Она, конечно, слышала выстрел.

Блинков-младший в жизни не встречал такого доброго до глупости человека. Скажем, комаров Наталья Константиновна не хлопала, а отгоняла и каждый вечер давала одному насосаться своей крови. Знаете, как она это объясняла? «Комарами питаются птицы, которые к тому же поедают гусениц, которые вредят лесам, которые выделяют кислород, которым дышит все живое на земле. Если перебить всех комаров, птицы вымрут от голода, гусеницы расплодятся и поедят леса, кислорода не останется и все живое на земле погибнет».

И вот эта женщина, каждый вечер спасавшая все живое на земле, молча смотрела то на Блинкова-младшего, то на воспитуемых, рассевшихся по горшкам. На О. О. Капусто она старалась не смотреть, чтобы сгоряча не наговорить ему гадостей.

– Я пошел, – сказал О. О. Капусто.

Эннина мама ответила молчаливым кивком и стала глубоко дышать через нос. Блинков-младший уже знал, что так она себя успокаивает.

– Митлий Олегови! – позвала самая младшая из воспитуемых. До «ч» в «Олеговиче» она не дотягивала, но Блинков-младший постепенно исправлял этот недостаток.

Побледнев, Наталья Константиновна кинулась к малышке и присела перед ней на корточки.

– Что ты сказала? – трагическим шепотом спросила она.

– Митлий Олегови, – четко повторила воспитуемая и после паузы добавила: – ч!

– А я кто?

– Ната, – пожала плечами воспитуемая, изумившись такому наивному вопросу.

– А он?

– Митлий Олегович!

На этот раз «ч» было похоже на «сь», зато прозвучало без паузы.

Наталья Константиновна с недоверчивым выражением на лице заглянула в горшок и задала уж вовсе странный вопрос:

– Ты сама это сделала?

– Сама, – расплывшись от гордости, закивала воспитуемая.

Наталья Константиновна привела ее в порядок и встала, подняв горшок над головой, как олимпийский кубок.

– Будешь получать пять долларов, – объявила она Блинкову-младшему. – За вчерашний день я доплачу. И объясни Ире, как ты это сделал. Я тоже послушаю.

Тут настала очередь Блинкова-младшего задавать дурацкие вопросы:

– А что я сделал?

– Он даже не понимает! – буркнула Наталья Константиновна, усаживаясь рядом с ним на траву. – В Леночкином возрасте произнести «Дмитрий Олегович» – все равно, что для тебя выучить японский язык. Она говорит простые двусложные слова: «мама», «баба», «Ната». Проситься на горшок ей пора бы научиться. Но у детей, растущих в памперсах, это проблема. Они не видят причины проситься, когда им и так сухо и хорошо.