Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

• Название: Под нами - Чёрное море
• Автор: Константин Денисов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Позже мы узнаем, что в Скадовске в это время кипела работа. Там расширяли основной аэродром, подобрали хорошую площадку в 5 - 6 километрах восточнее города, в районе совхоза. Полковник Смирнов установил тесную связь с первым секретарем Скадовского райкома партии Ю. П. Тереховым и председателем райисполкома П. П. Шостаком, которые прибыли в Скадовск 3 ноября с передовыми частями наших войск. Они-то и наладили помощь в работах по выравниванию посадочных площадок, строительству землянок и других помещений, в заготовке продуктов питания.

Много лет спустя после войны Ювеналий Павлович Терехов, будучи уже пенсионером, писал мне из Киева о тех далеких событиях: "Состояние Скадовска было плачевным: порт, детский костно-туберкулезяый санаторий, основные административные здания, больницы, городская электростанция, школы и часть магазинов разрушены, разграблены. В четырех МТС раньше имелось 303 трактора, осталось 57, и те поломаны; из 267 автомашин осталось только 14. Общий ущерб, нанесенный району за период немецкой оккупации, составил более 900 миллионов рублей. Около города у мельницы фашисты уничтожили ни в чем не повинных 700 человек, трупы зарыты в ямы у обочин дороги, ведущей на Голую Пристань... В первую очередь восстановили электростанцию и наладили радиовещание. На собрании, проведенном 6 ноября по случаю 26-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, мы обратились к населению с призывом выйти на работу по подготовке аэродромов. 7 и 8 ноября работали по 1500 человек. В решении вопроса с продовольствием нам помогло то, что немцы при поспешном отступлении ничего не успели вывезти. Это позволило нам в короткие сроки взять все на учет, и уже на третий день были открыты 4 магазина и столовая... Жизнь в районе налаживалась".

Утром 15 ноября появились признаки улучшения погоды - облачность поднялась, кое-где появились просветы. Наконец последовал и долгожданный звонок от генерала Ермаченкова:

- Через час к вам прибудет двухмоторный бомбардировщик Б-3. Он будет лидировать истребителей при перелете в Скадовск. Вылетайте сами пока с одной эскадрильей, за себя оставьте майора Собкина. Все дальнейшие указания он получит от меня.

Над аэродромом появился лидер и стал в круг, ожидая взлета "кобр". Вскоре мы пристроились к нему четверками и группа взяла курс на север.

Глава десятая. Скадовская авиационная

Над Азовским морем погода резко ухудшилась. Вновь опустилась облачность, на пути встали мощные заряды мокрого снега. Лидер перешел на бреющий, а звенья истребителей вытянулись за ним в цепочку. Теперь главным было мне, как ведущему, не потерять из виду лидера, а звеньям - меня и друг друга. Поэтому шли очень плотно, и, что порадовало, пилоты при маневрах для обхода снежно-дождевых зарядов проявили отличную групповую слетанность, благодаря чему без происшествий и потерь долетели до Скадовска.

По радио нам дали посадку на аэродроме в районе совхоза, который стали называть Восточным. Центральный же, расположенный на окраине города, еще не был готов к приему самолетов.

Приземлившись вслед за лидером, я стал руководить посадкой. Все шло хорошо, пока не приземлился истребитель с нарисованным на фюзеляже чертом самолет лейтенанта Л. К. Ватолкина слишком поздно начал выпускать шасси. Как только на пробеге "кобря" коснулась земли передним колесом, стойка шасси сложилась, и машина в конце пробега уткнулась носом в землю. Обидная потеря машины после такого трудного перелета. К тому же мы находились вдалеке от своих баз, здесь не было еще ни запасных частей, ни мастерских...

Я подъехал к потерпевшей аварию "кобре". Из кабины самолета выбрался невредимым летчик.

- Докладывайте, что у вас произошло, - потребовал я.

- Товарищ командир! - смущенно проговорил лейтенант Ватолкин. Наверное, я поздновато выпустил шасси, вот передняя стойка и не стала на замок. Черт меня попутал.

- Не черт, а беспечность, лихачество, - возразил я. - От полетов вас отстраняю, пока не будет восстановлен самолет. Тогда и решу, что с вами делать дальше. А чтобы черт вас больше не путал, передайте технику самолета закрасить его.

На этот раз все обошлось относительно благополучно: благодаря мягкому грунту редуктор, расположенный в носу самолета, не пострадал. На другой день из Геленджика на транспортном самолете доставили винт, и "кобра" вскоре вошла в строй. Но первое время на ней все же летал другой летчик, а Ватолкин с флажками в руках еще неделю выполнял роль помощника руководителя полетами. Для летчика-фронтовика это очень серьезное наказание, и оно пошло ему впрок: больше никто и никогда не замечал за ним ни лихачества, ни легкомыслия.

Вслед за лидером и тринадцатью нашими истребителями произвели посадку еще семь "бостонов". А всего - 21 самолет.

Скадовск... Сколько с ним связано воспоминаний о тяжелых воздушных боях сорок первого года! Для тех из нас, кто начал тогда воевать под Перекопом, круг замкнулся, предстояло вновь сражаться над крымскими перешейками, но теперь уже, так сказать, с другого фланга. Многим моим однополчанам не пришлось опять увидеть таврийские степи - они погибли, защищая честь и независимость своей Родины. Память о Тощиеве, Шубикове, Савве, Скрыннике, Кузьменко, Каспарове, Филимонове, Ларионове и многих других мы принесли сюда на крыльях своих боевых самолетов. Герои не умирают, они навсегда остаются в сердцах благодарных им живых.

* * *

Участники трудного и длительного перелета получили право на короткий отдых. А на аэродроме кипела работа. Местные жители на подводах подвозили солому, землю и укладывали их слоями, сооружая обвалованные самолетные стоянки, получившие не совсем точное, но ставшее более принятым, название капониры.

Казалось бы, что после перелета сразу же следовало начинать и боевую работу, тем более что противник явно не ожидал столь дерзкого решения нашего командования - посадить авиацию в Скадовске. Ведь днем вражеские самолеты пролетали в Крым неподалеку от нас, а ночью - и над городом. Буквально рядом проходили и вражеские морские коммуникации.

А на самом деле мы воевать не могли, так как выделенный от 8-й воздушной армии батальон аэродромного обеспечения не имел ни горючего, ни боеприпасов, ждали, когда и то, и другое доставит фронтовой автобатальон. Пока же пришлось слить с бомбардировщиков часть горючего и заправить им истребители, несущие дежурство. Командир авиационной группы, которая с момента нашего прилета сюда стала называться Скадовской, полковник В. И. Смирнов разводил вместе с нами руками. Что же еще оставалось делать, если не было пока прямой связи с 8-й воздушной армией, вся информация проходила только через штаб ВВС флота, но и оттуда на все запросы конкретных ответов не поступало.

Такая неопределенность бесконечно продолжаться не могла.

- Ну вот что, - сказал мне как-то В. И. Смирнов.- Дальше сидеть у моря и ждать погоды невозможно. Ведь не только бездействуем, но и обстановка может резко измениться не в нашу пользу, а самолеты не заряжены. Придется тебе, как помощнику по общим вопросам, слетать в Сокологорное, где размещается штаб 8-й воздушной армии генерала Хрюкина, и на месте выяснить обстановку.

Утром 17 ноября взлетел на "кобре" и взял курс на восток. 200 километров для такой машины - не расстояние. Вот и Сокологорное. Но где же аэродром? Не эта ли небольшая площадка, пригодная для посадки только легких самолетов, да и она вся блестит большими лужами? Что делать? Не выполнив задания, возвращаться назад? Нельзя. Такое не по мне. Да и горючего на обратный путь в обрез. Решил лететь в Мелитополь, а оттуда добираться на попутных машинах в Сокологорное.

До Мелитополя, как говорится, рукой подать, а оказалось, что больше подходит: "Близок локоть, да не укусишь". Подлетаю, а над городом, аэродромом проливной дождь, никакой видимости - ни горизонтальной, ни вертикальной. А теперь и до дома бензина не хватит. Так что выбор вариантов свелся к одному: лететь обратно в Сокологорное и садиться на скоростном истребителе на малоразмерную и наверняка раскисшую от дождей площадку.

Подлетел, вижу на полосе среди луж выложенный из белых полотнищ крест, от него взмывают вверх красные ракеты: посадка запрещена! А у меня другого выхода не было. На выравнивании "вывесил" я истребитель над землей и тянул ручку управления на себя, пока машина, потеряв скорость, не посыпалась вниз. Коснулась колесами полосы и пошла ее пахать. На весь пробег несколько десятков метров хватило. И как только выдержала такую перегрузку передняя стойка шасси!

Когда вылез из кабины, увидел, что колеса почти полностью увязли в черноземе. Рулить совсем нельзя. Пришлось оставить самолет на середине площадки.

Генерал Т. Т. Хрюкин встретил на улице около штаба, готовый расправиться с "лихачом". Но, выслушав доклад и смерив меня взглядом с головы до ног, приказал немедленно разведать на легких самолетах местонахождение автобатальона, который накануне отправился в Скадовск. В мой же адрес неодобрительно бросил: