Данила Дибров - На тёмной стороне души

• Название: На тёмной стороне души
• Автор: Данила Дибров
• Жанр: Прочее

---

Ветеранский день Сегодня я достаю из шкафа свою милицейскую форму. В ней я прошел огни и воды, в ней я вернулся из командировки. Hа ней побывали кровь, пот и грязь. Конечно, сейчас выстиранная и аккуратно заштопанная, она висела в шкафу как еще одно напоминание о прожитом. И я достану ее из шкафа, нашью нашивки ранений и приколю медали, чтобы все видели, кто перед ними. Вот мои сапоги, прошитые умельцем-солдатом срочной службы, прямо в окопе. Тогда я снял их с убитого, а он укрепил их, чтоб дольше носились. За то время, что они у меня, внешний вид сапогов немного перестал быть товарным. Впрочем, это ерунда, главное что целые. Прилеплю снова кокарду на головной убор, одену свой чепчик на голову и приглажу ежик седины. Это я наряжаюсь для фото на доску почета. Как трогательно, родина меня не забыла и наградила местом на задрипанной доске почета... Снова смотрюсь в зеркало. Типа, бог войны при параде. Блеск медалей на серой форме и огонь войны в глазах под вечно нахмуренными бровями. Уберу нож в сапог и пойду на службу. Эксперты долго не могли разобраться, нужно меня фотографировать или нет. Сфотографировав на всякий случай, отпустили. Снова сижу у себя в кабинете. А на улице-первые теплые весенние деньки, природа пробуждается ото сна. Природа готовится к воспроизведению себе подобных. Скоро все живое расцветет, включая людей. Разумеется, это не про меня. Я сегодня при параде и мне должно быть наплевать на природу, в очередной раз пытающуюся взять свое. Тут меня попросили поучаствовать в инкассации. Обычное дело, просто берешь автомат и проходишь с кассиром несколько метров до машины-броневика. В этот раз броневик подогнали слишком далеко, рабочие раскопали шоссе и идти пришлось прилично. Кассирша сдала деньги и пошла в магазин, а я побрел в сторону дежурки сдавать АКМ. Погода была отличная, сапоги слегка ссохлись и ногам было несколько неудобно при быстрой ходьбе, поэтому я шел не спеша и наслаждался солнцем, гордо смотря прямо перед собой, привычно повесив ствол на плечо.

Путь назад пролегал через улицу, на которой располагался известный институт, выходящий своей площадкой на нее же, где тусовались студенты. Скорей всего там была перемена, когда на площадке появился я. Хорошее настроение резко улетучилось, когда я поймал несколько откровенно насмешливых взглядов. За спиной раздавались шуточки про хорошо сохранившегося действующего партизана и про то, что если отчислят кому-то придется ходить так же. Обрывки фраз про "пойдем сегодня гулять, милая" и бурную радость согласия окончательно перевели мое настроение в состояние негатива. Я просто почувствовал себя чужим на празднике жизни, царившем на институтской площадке. В веселой и ярко-цветной толпе, стремящейся жить, медленно брело усталое серое пятно, чувствующее себя дряхлым стариком, попавшим на танцы. Вся эта легкость жизни осталась где-то позади и пролетела как столб в окне поезда, на который можно только оглянуться. Ярость постепенно начинала подкатывать к мозгам. За то, чтобы их дома не взорвали, чтобы их не украли, чтобы они в конце концов сами не оказались там, где был я, туда ехали мы. Ехали и умирали, некоторые возвращались калеками физически, но почти все возвратились калеками морально. А здесь они надо мной смеются. Итак, у меня один рожок и нож. При автоматической стрельбе ПГ прибудет сюда быстро, у них можно будет взять патроны, броник и машину. Снимаю автомат с плеча и смачно дергаю затвор. И... и никакой реакции со стороны народа. Все по-прежнему увлечены флиртом, веселыми базарами, обсуждением чего-то... Сейчас я нажму на курок и фонтан кровавых брызг окрасит кирпичную мостовую, унося эти глупые молодые жизни. СТОП. А что дальше? Я же не смогу потом уйти. Вешаю автомат на плечо и, смотря под ноги, иду в дежурку. Сдав оружие, снова еду домой в метро и стараюсь подремать, чтобы отвлечься от мрачного. "Внучек, ты зачем дедовы медали одел?" - громко интересуется какая-то бабуля, сидящая рядом, да так, что это слышат все. Я медлю с ответом, народ напряг слух. В мою защиту не прозвучало ни слова. "Я получил их сам, в Чечне". "Убийца!"-раздался голос из дальнего прохода. Основная масса безмолвствовала, промолчал и я. Если бы этот крикун стоял рядом со мной, то я охотно разбил бы ему рожу в кровь и отрезал бы нос и уши. В тот вечер я повесил парадную полевую форму в шкаф и решил, что она провисит там долго.

Пьяная мишень Это было в четверг, после зарплаты. Hаконец-то нам заплатили наши жалкие копейки, и мы решили отметить это событие. У меня настроение было паршивое (вспомнил ту девчонку, из-за которой чуть тогда не застрелился) закуски было как всегда мало, зато много было халявной водки, у меня она почти всегда халявная... Сидя за столом, я игрался своим волыном, и соответственно, когда пошел в сортир, взял его с собой, сунув за пояс. Стоя перед очком я столкнулся с маленькой проблемкой: ствол за поясом мешал мне ссать. Ерунда, вынул из-за ремня и взял в руку. Так и вышел из сортира с волынцом в руке.. В это время в соседнем кабинете также было жутчайшее попоище. Оттуда вышел один кент, до того нарядный, что даже "мяу" сказать бы не смог. У него было полотенце в руке, наверное его умыться послали, а он увидев у меня 9мм, встал в позу тореадора со своим грязным полотенцем, и стал мычать "торро, торро" "слабо выстрелить?" Да нет, не слабо... Иду в кабинет, беру обойму, иду в коридор. Hарядного уже увели. Я начинаю орать: мишень, иди сюда! Он выходит с рюмкой (мишенью, по его мнению) в руке, качаясь и глупо улыбаясь... Я тоже улыбаюсь ему в ответ, но по-своему. Дергаю затвор, поднимаю пистолет, и продолжая улыбаться целюсь сначала в рюмку (не прикололо) затем в голову. Мушка и целик сведены, и ...и я нажимаю курок! От выстрела зазвенели стекла, прибежал взбледнувший постовой, "мишень" от страха сходила под себя. Как, я промазал? Да нет, патрон случайно оказался холостым! Подбираю гильзу, иду допивать 3ю бутылку. Утром будет море слухов и общественный резонанс. Я же чуть не застрелил человека, а жаль, что этого не случилось, он был достоин смерти по пьяни. Это было написано мною в пятницу утром после опохмелки, поэтому стиль изложения несколько иной...

Вера в...

Прогулка с плеером-мое любимое времяпровождение. Идти по дороге я могу бесконечно, слушая любимую музыку или радио. Это помогает отвлечься мне от грустных мыслей, а также сбросить агрессию, которой накопилось достаточно. Пистолет под рубашкой за поясом, в плеере кассета, на улице солнце, в сердце какая-то непонятная моему разуму вера в жизнь. Людям нужно во что-то верить. Всем без исключения, но каждому в свое. Кому фантазии не хватало, заимствовал идола у кого-нибудь еще. А потом жрецы решили все систематизировать и придумали боженьку. Так ведь проще, когда есть кто-то, кому надо приносить жертвы, а он их не возьмет, ибо его не существует. Значит, дары могут использовать слуги божьи по своему усмотрению. Потом священники пошли дальше. Им стало мало получать ни за что материальные блага, их начала интересовать власть. Венец боженькиной власти-инквизиция, которая именуясь перстом господа, давила неугодных попам. В России батюшки играли на вариантах жеста крещения, как его делать, 2мя пальцами или щепотью, чтобы получить венец мученика, поддержку и подчиненных. В конце 90х проблему с крещением решили просто: креститься с сотовым телефоном в руке, так удобней и практичней. Боженька хотел учить детей в школе, боженька хотел крестить людей при рождении и отпевать после смерти. Боженька много что хотел, но деньги за это все получали и получают его лукавые слуги, которые зачастую живут лучше тех, кто им жертвует иногда последние деньги. Как же нужно быть одураченным, чтобы относить часть своей пенсии в церковь попу, и питаться хлебом и водой, потому что картошка и молоко дорогие. Власть. Вера во власть жива лишь в тех, кто сам у власти. Это ключ к решению многих проблем, в том числе финансовых. Своих проблем. Именно своих, ибо человек, дорвавшийся до власти забудет свои обещания электорату на следующий день после пьянки по случаю его избрания. Он избран и время возвращать хозяину деньги, потраченные на имитацию выборов. Отгородившись от народа, власть имущие всегда гребли все к себе, ни о чем больше не думая. Ведь народ сам по себе, а они сами по себе. После них хоть потоп. И потоп точно скоро будет, так как благодаря их желанию продать все, что можно, включая природные ресурсы, экология похожа на человека при смерти. Hичего, сменится власть, сами окажетесь на лесопилке или в руднике. Вера в оружие множет многое. Я знаю это сам. Hа могиле полковника Кольта было написано: "Бог сделал людей разными, но полковник Кольт уравнял их в правах" Уже потомки Кольта сделали много веселых штучек, помомгющих быстро объяснить человеку, что он неправ. Да, с их помощью слабый становится сильным и быстрым. Россия в 1917 году - венец подобного передела в новой истории. Лозунг "Кто был никем, тот станет всем" будоражил умы и сердца наиболее ленивых и следовательно нищих граждан. В пропитых и направленных на преступление мозгах она разрасталась до невероятных размеров. Идея переворота и получения того, что создано трудом рабоче-крестьянского класса, но ему не принадлежавшего, делала свое дело. Буржуи, не успевшие уехать, получили сполна за свою жадность и даже сверх того. Оружие в жадных руках давало и деньги и власть. Жаль, что сейчас подобные тезисы не пройдут. Больно много развелось состоятельных граждан, разбогатевших непонятно как. "За любым большим состоянием непременно кроется преступление"-это прописная истина. У на же эти преступники, ничуть не скрываясь, делают что хотят и считают что это так и нужно. Для них вера-это деньги. Огромный капитал может многое. Даже из вора, просидевшего в тюрьме всю жизнь, сделает респектабельного господина. Что нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги. Вот и куражатся эти новые хозяева жизни, плюя на тех, кого они обкрадывают каждый день, забывая что у народа в любой момент может появиться жажда справедливости, которая будучи подкреплена оружием, закинет их из казино и мерседесов на лесоповал и столыпинские вагоны. Вот там пусть кровью и потом отработают те деньги, которые им так просто достались, чтобы тратить их еще проще. Почему так жестоко? А за что любить тех, кто забрал у меня, у тебя, у него, да и у всех нас пусть по рублю, ведь сложив их в свой карман он стал богат и веселится, глумясь над тем, что остальным даже нечего есть. Любовь. Можно ли в нее верить? Кто видел ее? Я не видел, и стало быть, не верю ни ей, ни в нее. Любовь давно стала товаром, таким же жизненно необходимым, как колбаса. Ее можно так же просто продать и купить, дело лишь в цене и дальнейших планах. Оптом и в розницу, предоплатой или в рассрочку. Садовое кольцо после 21.00 превращается в супермаркет живого товара, просто подъезжай на машине, выбери подходящее тело/душу, заплати денег и она твоя, делай с ней что угодно. Вот деньги, вот товар, желания понятны, условия согласованы. Грубо, но честно. Изощренные формы продажи чувств есть не только на панели. Динамо и содержанки. Первые выманивают деньги напором, по принципу что получилось-хорошо, что осталось-черт с ним. Вторые имеют более далеко идущие планы, им мало быстрых денег, они хотят все, что есть. В отличие от динам содержанкам приходится трахаться с жертвой и имитировать чувства достаточно длительное время. Зато потом в руках оказывается большая часть имущества обману того, что окупает сполна все годы (да-да, годы) притворства. Жаль, что я не умею отличать блядей от динам или содержанок, думал я, проходя мимо автобусной остановки, у которой сидели девчонки в ожидании автобуса, который ходил там до того, как я окончил школу. Стараясь не смотреть на их прелести, которые они выставили явно напоказ, я шел дальше. Деревья в парке шелестели листвой, весело чирикали воробьи и ласково грело солнце. Я готов был идти хоть в райский сад при такой погоде. Город расступался передо мной, а снова дорога вела меня дальше в никуда. У меня не было конечной цели и постоянного маршрута, я просто иду вперед и слушаю музыку, стараясь не думать а видеть окружающий меня светлый мир, который был до меня и точно будет после Вот я вышел на мост, под которой шумела МКАД. От открывающегося вида и ветра в лицо у меня захватило дух. Я выключил плеер и смотрел вдаль, любуясь закатом на фоне природно-урбанистического пейзажа, слушая лишь шорох шин где-то внизу подо мной. Дул теплый ветер, донося сладкий цветочный запах из заброшенных садов и обдувая мое лицо. Мне не хотелось уходить оттуда и я стоял там очень долго, наслаждаясь всеми проявлениями жизни, встреченных мною на том мосту в моем загазованном городе. Во мне начала пробуждаться вера в то забытое, светлое, разумное, доброе, вечное, во что должен верить каждый человек всю жизнь, от рождения и до последнего вздоха. Я чувствовал какое-то просветление, как будто из моей души в этот момент выходила вся грязь, накопленная за скромные годы моей жизни.Конечно, кайф не мог продолжаться вечно, на улице темнело и я пошел назад, вставив наушники в уши. Да-да, узнаю мой город. Крики "Помогите, грабят!" из подъезда, кто-то верит в силу оружия. Чурки у палатки уговаривают подвыпившего мужика сыграть в лотерейку с известным исходом-они верят деньгам и знают, кому сегодня действительно повезет. Милиционер неподалеку собирает с торговок дань - он верит в силу власти и пользуется ею при каждом случае. В жилом квартале идут кришнаиты, завернутые в свои полотенца, гнусавя мантру-они верят в своего бога и приносят большие жертвы тем, кто его (Кришну) раскрутил и сделал столь популярным как поп-звезда. Из засранного окна пятиэтажки доносятся звуки семейного скандала:" Я буду спать без тебя, ты мне те туфельки не купил!" - эта сучка точно верит в силу любви, раз заявляет такое. Таков мой мир, уродливый с первого взгляда, но весьма рациональный, пусть не всегда мне понятный. Вот я и дома. Я снова грешен и верю в деньги, оружие и власть, поэтому перед входом в обоссанный и заблеванный подъезд с вечно разбитой лампочкой я выключаю плеер и достаю пистолет, ведь встреча с еще одним поклонником оружейной силы, также верующим в золотого тельца в мои планы сегодня не входит...