Андрей Ильин - До последней капли

• Название: До последней капли
• Автор: Андрей Ильин
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-002142-9

Криминальный мир не делает скидок на возраст, не щадит малых и слабых. От бандитских рук погибает старик, молодую женщину и ее дочку берут в заложники. И тогда пятеро «спецов», ветеранов Великой отечественной войны, берутся за оружие. Умри, но выручи товарища и выполни задание — вот их святой девиз, неведомый преступному миру…

---

Постепенно кухня приобретала первородный вид — кирпич, бетон и ничего более, — а протечки все не было видно. Тяжелая, видно, авария случилась в изношенном жилфонде Сан Саныча. Пришлось слесарям брать в руки кувалды и зубила.

На грохот скоро стали сбегаться встревоженные соседи, в том числе и из соседних подъездов.

— Перестаньте греметь! У меня ребенок второй час уснуть не может!..

— Что вы здесь такое делаете, что у нас штукатурка с потолка сыплется?..

— Ничего особенного, — дружелюбно улыбаясь, успокаивал Сан Саныч возмущенных соседей. — Протечка трубы. Самое обычное дело. Слесари дружными усилиями устраняют аварию. Я правильно излагаю?

— Ага. Устраняем. Протечку, — соглашался стоящий за спиной Сан Саныча с обрезком трубы в руках один из тех самых сантехников.

— Ну можно хотя бы стучать потише?

— Они постараются, — обещал Сан Саныч. — Вы постараетесь?

— Угу. Какой базар, — подтверждал слесарь и замыкал дверь.

К вечеру уставшие сантехники всей бригадой ввалились в комнату.

— Слышь, дед, шагай на кухню.

— Спасибо, я еще не проголодался.

— Давай пошевеливайся! — прикрикивал тот, что был бригадиром-распорядителем «ремонтных» работ.

Прочие поддевали гвоздодерами и с кряканьем выдирали плинтуса вдоль стен.

— А что, в комнатах тоже бывают водопроводные трубы? — искренне удивлялся Сан Саныч.

— Не возникай! — угрожали слесаря, подталкивая его в спину жесткими кулаками. — Сиди и дыши носом. Твое дело сопливое — ждать конца работы.

И Сан Саныч ждал, сидя на кухне на табуретке посреди кучи строительно-мебельного мусора, вспоминая от нечего делать, где, когда и за сколько он приобретал оставленную в комнате мебель.

Жалобно зазвеневший пружинами диван — в шестьдесят девятом на трехмесячный оклад и премию.

Уроненный набок стол — в семьдесят пятом по случаю юбилея трудовой деятельности. Надо же было за чем-то принимать гостей.

Застучавший дверцами, как подбитая птица крыльями, шкаф — в пятьдесят девятом…

Стулья…

Тумбочку…

Книжный шкаф…

Приобретались вещи по-разному и в разное время. Заканчивали свой век одновременно и одинаково.

К ночи стало ясно, что устранить «водопроводную аварию» обычными способами нельзя. Трудная оказалась авария.

Деда выволокли в комнату. Обступили со всех сторон.

— Ну?

— Ну да.

— Что «ну да»?

— А что ну?

Сзади в ребра Сан Санычу больно ткнулась монтировка.

— Кончай изгаляться, дед. Где то, что мы ищем?

— А что вы ищете?

— Не прикидывайся дураком!

— Я не прикидываюсь.

Монтировка точно и сильно ударила в правую почку.

— Аккуратней! — остановил обозленных подчиненных бригадир. — А то он еще рассыплется раньше времени.

— Это, мужики, точно. Здоровье у меня — никуда, — подтвердил Сан Саныч. — Мне чтобы умереть — довольно на кулак взглянуть. Меня даже бить не надо. Так что если вы хотите что-то узнать, вы лучше руки за спиной держите. Подальше от моего лица.

— Падла! — выругался слесарь с монтировкой.

— Ты, дед, меньше шуткуй, а то как бы плакать кровавыми слезками не пришлось, — предупредил бригадир. — А лучше, если хочешь миром разойтись, припомни, где припрятана интересующая нас посылочка. Может, здесь?

Бригадир неожиданно вскинул руку и ударил зажатым в кулаке разводным ключом в телевизор. Лопнувший кинескоп рассыпался на мелкие осколки.

Десять пенсий, припомнил Сан Саныч. Хороший был телевизор.

— Не здесь? Не вспомнил? Тогда, может, вон там?

Гаечный ключ с силой обрушился на двухкассетный магнитофон — подарок управления ветеранам-фронтовикам ко Дню Победы.

— Опять не угадал? Какая досада. Тогда, наверное, здесь.

Новый удар в радиоприемник. Больше бить было нечего.

— А как насчет заслуженных в ратных боях знаков боевого отличия? Может, там, внутри этих благородных побрякушек, тайна хоронится?

Бригадир вывалил на пол перед собой содранные с парадного кителя ордена и медали. Этого Сан Саныч не ожидал. Об этом он не подумал.

— Не трожь награды! — со сдержанной яростью потребовал он.

— Я бы не трогал. Я же понимаю — ратные подвиги, друзья-товарищи, воспоминания юности. Жди меня, и я вернусь… Но как мне иначе узнать истину, как не перещупав каждую находящуюся в этой комнате вещицу? Например, этот орденок. Вдруг именно он укажет мне на то место, где лежит то, что нам нужно. Ну вот вдруг в середине него, как в середине ореха, хоронится разгадка тайны.

В руке бригадира был орден Красной Звезды. Он положил его на обух врубленного в половую доску топора и с силой ударил сверху разводным ключом. И еще раз. И еще.

Сан Саныч инстинктивно зажмурился. Словно перед ним убивали человека. Словно это был не обух топора и не разводной ключ, а плаха и топор, а между ними не орден, а голова живого человека.

Бригадир отбросил в сторону бесформенную лепешку разбитого ордена.

— Слабо делали боевые побрякушки. Я просто удивлен. Просто даже неприятно удивлен. Может, эта медалька попрочнее будет?

На обух топора легла медаль «За отвагу».

— Зря ты это сделал. Сука! — враз осипшим голосом сказал Сан Саныч. И тут же упал от сильного удара в челюсть. — Все равно зря! Квартиру бы я вам, может, и простил. Но не ордена. За ордена с вас особый спрос…

Дальше Сан Саныча били всем скопом. Били не смертельно, потому что он был им еще нужен. Но и не щадили. Умело били. Так, чтобы при минимально возможных повреждениях причинить максимальную боль. Вначале Сан Саныч крепился и только скрипел зубами и в три — в бога, в душу, в мать, как когда-то немцев, материл своих палачей. Но потом сдался и стал кричать в голос. Ему заткнули рот тряпкой и продолжили избиение.

— Вспоминай, дед. Вспоминай. У тебя только два выхода — вспомнить или умереть! Вспоминай…

Прежде чем уйти, предупредили, что придут завтра.

— А ты пока подумай, что тебе важнее — чужие секреты или собственная жизнь. И жди! И бойся! То, что было сегодня, — это пока прелюдия. Не дай тебе бог узнать, что следует за ней!

Еще полчаса Сан Саныч лежал в коридоре, не в силах подняться. Лежал разбитым лицом на придверном половичке, и кровь из его рта густо стекала на плетеную солому, скрывавшую то, что так нужно было незваной бригаде слесарей-сантехников.

Потом Сан Саныч встал и прошел на кухню. Переступая через обломки мебели, штукатурку и раздавленные кактусы, он подошел к окну. Он увидел то, что ожидал увидеть. На тротуаре напротив со скучающим видом стоял с букетом цветов молодой парень. Он ожидал не девушку. Он ожидал Сан Саныча. Через час или два на его место должен будет встать другой точно такой же парень или девушка. Потом еще один. И еще.

Улица была закрыта.

Сан Саныч отыскал среди обломков телефон, поднял трубку и набрал 02.

— Милиция слушает.

И тут же гудки отбоя.

Понятно. Телефонную сеть они тоже контролируют. Безопасные для них разговоры прослушивают, подозрительные прерывают. В общем, обложили со всех сторон.

Надо будет проверить ход через чердак и подвал. Но это потом. А сейчас надо довершить еще одно, не терпящее отлагательств, дело.

Со стоном Полковник опустился на колени и, разгребая пальцами мусор, стал искать изуродованные ордена. Погибшие ордена, как и почившие в бою товарищи, не должны были оставаться на поле брани. Своих покойников разведчики не оставляют на глумление врагам. Своих покойников они всегда уносят с собой. Или предают земле. Собранные ордена Сан Саныч сложил в коробочку, которую засунул глубоко в карман.

Потом он сел на единственный неразломанный табурет и надолго задумался. Надо было искать, как найти выход из положения. И найти сегодня. Потому что завтра его безжалостные визитеры придут продолжить свою работу. А работать они, судя по всему, умеют.

Глава 7

Утром в гости к Сан Санычу заявился участковый инспектор.

— Жалобы на вас от жильцов. Шумите ночью. Спать не даете. Разрешите пройти?

Сан Саныч посторонился.

Участковый начал было шоркать ботинки о коридорный половичок, но вовремя заметил погром и остановился.

— По какой причине шумим? — спросил он, внимательно осматривая квартиру.

— Ремонт у нас, — в тон ответил Сан Саныч.

— Ремонт, говорите? — недоверчиво переспросил участковый. — Какой-то он у вас странный.

— Капитальный. Надоело, знаете, жить в одном и том же интерьере. Вот и решил обновить обстановку. Всю разом. И стены, и пол, и мебель. А то все эти шторочки, шкафчики, стульчики, обои. В такой мебели уже давно никто не живет.

— А не поздно?

— Что не поздно?

— Ну, перестраивать все?

— Ну что вы! Переустраивать жизнь никогда не поздно. Перестройка жизни и, в частности, среды обитания — есть ее продление. Пока живу — надеюсь. Пока надеюсь — живу!