Андрей Ильин - Диверсия [= Федеральное дело]

• Название: Диверсия [= Федеральное дело]
• Автор: Андрей Ильин
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-003656-6

Агенты влияния не оставляют следов. Разоблачить их почти невозможно. И только компьютерное расследование позволяет резиденту могущественной `Конторы` проникнуть в тайну заговора, чреватого подрывом российской экономики. Однако высокопоставленные заговорщики недосягаемы даже для спецслужб. Резидент ищет выход…

---

Мы готовы потолковать с ними. Но нужны встречные предложения. Те, что могут заинтересовать их. И тех, кто с ними сведет.

— Деньги?

— Нет, не деньги. То, что дороже денег. Связи. Информация. Свои люди на местах. И то, что помельче. Кредиты. Таможенные льготы. Налоговые послабления.

— Вы знаете возможности, которыми располагаю я.

— Знаем. Поэтому и разговариваем с тобой. С другим — зашили бы губы суровой ниткой.

— Где гарантии, что вы меня не прокинете?

— Наши гарантии — твоя беда. Мы тебе нужнее, чем ты — нам. Наверное, тебя очень допекло, раз ты бросаешься в такие опасные игры. Наверное, у тебя нет выбора. И значит, нет возможности торговаться.

Может быть, они и правы. Может быть, у меня действительно не осталось выбора, подумал Хозяин. Слишком далеко все зашло. Теперь остается только победить. А с ними можно будет разобраться после. Лишь бы дело выгорело…

Дело выгорело. Дотла.

Президент дал «добро» на проведение ревизии в подчиненной ему организации.

Глава 65

Такого в Конторе еще не случалось. В святая святых запускался посторонний чиновник. Пусть очень высокопоставленный чиновник. Но ПОСТОРОННИЙ. Который вообще не должен был знать, что Контора существует. Руководитель Конторы пытался возражать. Но его не слушали.

— У вас действительно ни разу не проверялась документация. У вас действительно не исключены финансовые и кадровые злоупотребления, — бубнил личный представитель Президента и прятал глазки.

— Но у нас не совсем обычное учреждение. И не совсем обычные кадры и финансы.

— Это ничего не значит. Работа любого государственного учреждения должна контролироваться. Так считает Президент.

— Я могу с ним встретиться?

— Пока это исключено. Но я передам ему вашу просьбу.

— Когда?

— Как только представится возможность… Пробить бюрократическую броню было невозможно.

— На какой день назначена проверка?

— На завтра.

— Пытаетесь застать врасплох? Как проворовавшегося кладовщика.

— Никто никого, как вы изволите выражаться, не пытается застать врасплох. Это лишь плановая проверка…

Какая, к дьяволу, плановая? О плановых ревизиях любой проверяемый узнает за полгода до того, как ревизор на пороге шнурки завяжет. А эти спешат, как получивший очистительную клизму больной в кабинку больничного сортира. Нет, дело не в плановости и даже не в проверке. Дело в самом факте такой проверки. Видно, кто-то кого-то очень крепко ухватил за то самое, не при дамах будь сказано, место, если Президент решился пусть на частичное, но разглашение Тайны. Видно, то самое место тому самому Президенту в тиски завернули…

Кто? И по какому поводу?

Руководитель Конторы перебрал мысленно политиков и события последних дней. Нет, явных причин для проявления столь бурных реакций не было. Что же произошло? Что?

Трудно было это узнать, на то и существует Контора, чтобы раскрывать чужие тайны. Но… Президент не дал «добро» на расследование. Президент дал «добро» на совсем другое.

Президент не поставил на Контору.

Президент подставил Контору.

— Завтра в девять часов утра я представлю вас ответственному за ревизию человеку…

— Не мне представите. Посреднику. Меня лично вы можете представить только Президенту. Или вашему преемнику.

— Хорошо. Завтра в девять я представлю Ревизору назначенного вами посредника. Надеюсь, у вас в процессе работы не возникнут проблемы, требующие моего или Президента вмешательства.

— Это будет зависеть от Ревизора.

— За Ревизора можете быть спокойны. До свидания.

— Прощайте.

Глава 66

В девять тридцать следующего дня Ревизор затребовал первый пакет документов. Перечень происшествий, повлекших гибель либо утрату трудоспособности работников организации за последние полтора года. И выбрал наугад одно. Последнее. О расстреле агента в подъезде жилого дома.

Только его.

— Мы предоставили объяснительные по настоящему делу, — сказал представитель Конторы.

— И тем не менее. Я бы не стал спрашивать вас о подробностях этого дела, если бы не особые обстоятельства. Затрагивающие интересы высшего руководства страны. Мне необходима встреча с непосредственными начальниками погибшего агента и агентами, курировавшими данную операцию.

— Это невозможно. Прямой контакт работников нашей организации с посторонними лицами допускается лишь в экстраординарных ситуациях…

— С которой мы и имеем дело, — нетерпеливо перебил Ревизор.

— И только по прямому указанию главы государства. Посредник блефовал. Такого правила не существовало. Равно как и других писаных правил. Равно как и самой Конторы. Просто никогда и никто из высокопоставленного начальства на прямой контакт с непосредственными исполнителями выходить не пытался. Разве только с посредниками. Этот случай был первым и единственным.

— Но я уполномоченное Президентом лицо…

— Я знаю. Почему и нахожусь здесь. И готов ответить на все интересующие вас вопросы.

— Мне не нужны вы. Мне нужны разработчики и исполнители операции, повлекшей гибель агента. Мне поручено служебное расследование данного инцидента.

— Я могу запросить необходимую дополнительную информацию.

— Вы меня не понимаете. Или не хотите понять. Повторяю. Проваленная операция, равно как еще несколько проведенных до нее, задели интересы безопасности государства. Мне поручено ознакомиться с обстоятельствами дела. И дать по ним заключение. Получать объяснения от потенциально заинтересованных в сокрытии служебного неблагополучия начальников я не намерен. Я буду работать только с первоисточниками. Только с людьми, непосредственно исполняющими работу. Все ваши ссылки на невозможность организации таковых встреч я буду истолковывать как попытки сокрытия порочащей вашу организацию информации. Как саботаж. И буду ставить вопрос о правомочности существования вашей организации. С чем готов выйти на Президента. Если вы будете продолжать настаивать на его участии в деле…

Подобная постановка вопроса выглядела убедительно. И посредник вынужден был пойти на уступки.

— Хорошо. Я проконсультируюсь со своим непосредственным начальником. Определю время и место встречи. И доложу вам…

— Не позднее чем через два часа.

— Не позднее…

И посредник, как обещал, пересказал обстоятельства дела своему непосредственному начальнику. Слово в слово. Потому что на память не жаловался. Потому что служил в Конторе, где забывают только то, что лучше не помнить.

— Так вот, значит, откуда ветер дует, — кивнул Руководитель. — Вот где мы прокололись. Теперь они вцепятся мертвой хваткой. И не отпустят, пока мы не перестанем трепыхаться.

— Может, попытаться потянуть время?

— Нет. Время работает на них. И против нас. Придется приносить жертвы. Отдавать кусок, чтобы сохранить целое. Придется отдавать разработчика операции.

— Но это значит…

— Придется отдавать! У нас нет другого выхода, кроме как выполнять Его распоряжения. Как уполномоченного представителя Президента. Или мы накличем гораздо большую беду. Мы будем вынуждены отдать Ему то, о чем Он, по всей видимости, и так осведомлен. А вот все прочее. То, о чем он не знает…

Руководитель медлил с последним наставлением. Руководитель прокачивал в голове варианты действия. Десятки — в минуту. Их ближние, отдаленные и очень отдаленные последствия.

Позитивные.

Негативные.

Нейтральные.

Для Конторы.

Для него.

Для отдельных работников. Для страны в целом…

— Поступим следующим образом: по линии расследуемого Ревизором вопроса — никаких препон чинить не будем. Чтобы не попасть в дурацкое положение. Мы не знаем степени его осведомленности. Что ему известно, а что нет. Но усердствовать в самокопании, подносить информацию на блюдечке с голубой каемочкой тоже не станем. Что вытянет — то его. Что упустит — наше.

Заостряйте его внимание на частностях. Путайте, топите в мелочах, во второстепенных деталях. Как можно больше деталей! Лучше всего скандальных деталей, за которые цепляется внимание. Глядишь — за мельтешней мелочевки он не разглядит главного.

А пока он барахтается в потоке вторичных фактов, мы будем подчищать хвосты. По основным четырем позициям: события, документы, финансы и люди.

На каждую определите по человеку.

События необходимо перетасовать таким образом, чтобы наша работа ушла в тень. Чтобы она выглядела второстепенной возней на фоне боевых успехов Безопасности и МВД. Лавровые венки победителей нам ни к чему. Если они оттягивают шею.

Документы…

— Документов у нас практически нет.

— Тогда они должны появиться. ПОТОМУ что Он, как всякий государственный бюрократ, считает, что их не может не быть. В принципе. Там, где ведется хоть какая-нибудь работа, появляются горы бумаг. Если мы не хотим, чтобы нас посчитали лентяями, мы должны их представить.