Пэлем Вудхауз - Кодекс чести Вустеров

• Название: Кодекс чести Вустеров
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Жанр: Проза

---

- Да уж.

- А с какой стати он тебе угрожает?

- Видишь ли, хоть он и не собирается жениться на Медлин, даже если б она хотела за него выйти, Споуд считает себя эдаким рыцарем, заботящимся о её благополучии. Он всё время твердит мне, что счастье малышки для него самое главное, и если когда-нибудь я её обижу, он переломает мне все кости. Это лишь одна из его угроз, так что, сам понимаешь, я пришёл в несколько возбуждённое состояние, когда Медлин стала разговаривать со мной сквозь зубы, подловив меня со Стефани Бинг.

- Скажи, Гусик, а чем вы со Стефи занимались на самом деле?

- Я вынимал мушку из её глаза.

Я кивнул. Даже если он врал, то был абсолютно прав, не желая никому пробалтываться.

- Ну, кажется, о Споуде я тебе всё рассказал. Перейдем к сэру Уаткину Бассету. Когда мы с ним познакомились, он сразу дал мне понять, что я не был героем его романа.

- Меня он тоже терпеть не может.

- Как тебе известно, мы с Медлин обручились в Бринкли-корте. Соответственно, о помолвке старикан узнал из письма, и я думаю, моя милая девочка расписала меня в таких красках, что он решил, будто я нечто среднее между Робертом Тэйлором и Эйнштейном. По крайней мере, когда я был ему представлен в качестве жениха его дочери, он уставился на меня остекленевшим взглядом и сказал: «Как?» с таким неподдельным изумлением, словно не сомневался, что это глупый розыгрыш, и настоящий жених сейчас выскочит из-за кресла и закричит: «С первым апреля!» Когда, наконец, до него дошло, что тут нет обмана, он забился в угол и довольно долго сидел в кресле, закрыв лицо руками. С тех пор он при каждом удобном случае разглядывает меня поверх своего пенсне. Ужасно неприятное ощущение.

Честно признаться, я прекрасно его понимал. Я уже упоминал о взгляде-поверх-пенсне старикашки Бассета, и очень живо представлял, как данный взгляд должен был действовать на тюфяка и тихоню Гусика.

- К тому же он всё время фыркает. А когда старикан узнал от Медлин, что я держу в спальне тритонов, он сказал нечто оскорбительное, правда, себе под нос, но я всё слышал.

- Ты привёз сюда своих подопечных?

- Естественно. Я провожу очень тонкий эксперимент, и сейчас наступила его решающая стадия. Один американский профессор открыл, что полная луна влияет на любовную жизнь некоторых обитателей моря, включая один вид рыб, две группы морских звёзд, восемь типов червей и лентообразную водоросль Dyctotia. Полнолуние наступит дня через два-три, и мне необходимо выяснить, не влияет ли оно так же на любовную жизнь тритонов.

- Разве это жизнь? Ты ведь сам как-то говорил мне, что в брачный период они просто махают друг на друга хвостами.

- Примерно так.

Я пожал плечами.

- Не моё дело, но такая любовь не по мне. Значит старикашке Бассету не нравятся твои зверюшки?

- Ему не нравится всё, что имеет ко мне хоть малейшее отношение. Сам понимаешь, когда будущий тесть так к тебе относится, приятного мало. А тут ещё Споуд со своими угрозами: в общем, неудивительно, что я места себе на находил. А затем грянул гром среди ясного неба, я имею в виду, мне напомнили, что за свадебным столом я должен буду произнести речь, и, как я уже упоминал, на церемонии не могли не присутствовать сэр Уаткин Бассет и Родерик Споуд.

Он умолк и судорожно сглотнул, как пекинка, которой засунули в горло пилюлю и сжали пасть.

- Я человек стеснительный, Берти. Нерешительность - цена, которую я плачу за свою чувствительную натуру. Моё отношение к каким бы то ни было речам тебе прекрасно известно. Когда ты втравил меня в эту историю с раздачей призов в Маркет-Снодберийской классической средней школе, и я представил себе, как окажусь перед толпой веснушчатых хулиганов, я готов был сквозь землю провалиться. Я потерял покой и сон. А теперь постарайся вообразить, что я почувствовал, узнав о предстоящем мне испытании. Если б ещё дело ограничилось выступлением перед кучей тётушек и кузин, я сжал бы зубы и что-нибудь из себя выдавил бы, но зная, что по одну руку будет находиться Родерик Споуд, а по другую - сэр Уаткин Бассет, я: короче, я понял, что погиб. А затем, когда я совсем отчаялся и оказался во тьме, передо мной забрезжил луч надежды. Я подумал о Дживзе.

Рука его невольно дёрнулась вверх, словно он хотел снять шляпу и благоговейно склонить голову, но старания его оказались напрасными, потому что на нём не было шляпы.

- Я подумал о Дживзе, - повторил он, - первым же поездом отправился в Лондон и попросил гениального малого решить мою проблему. Мне повезло, что он ещё не уехал.

- В каком смысле «не уехал»?

- Из Англии.

- Дживз не собирается уезжать из Англии.

- Он сказал, вы со дня на день отплываете в какое-то кругосветное путешествие.

- А, вот ты о чём. Никуда мы не отплываем. Я против.

- Дживз тоже против?

- Нет, но будет по-моему.

- Да?

Он как-то странно на меня посмотрел, и мне показалось, хотел что-то добавить по этому поводу, но ограничился тем, что фыркнул и продолжил свой рассказ:

- Ну вот, я изложил Дживзу все факты. Я умолял его помочь мне найти хоть какой-нибудь выход из моего ужасного положения, и заверил его, что не произнесу ни слова в упрёк, если у него ничего не получится, так как сам я, напряжённо обдумывая ситуацию в течение нескольких дней, убедился, что помочь мне - выше человеческих сил. Ты будешь потрясён, Берти, но не успел я выпить полстакана апельсинового сока, который Дживз мне любезно подал, он щёлкнул мою проблему, как орешек. Никогда бы не поверил, что такое возможно. Интересно, сколько весит его мозг?

- Думаю, не мало. Дживз ест кучу рыбы. Значит его идея оказалась удачной?

- Блестящей. Он рассмотрел мой вопрос с точки зрения психологии. В конечном счёте, - сказал он, -нежелание произносить речи перед аудиторией объясняется страхом индивидуума перед этой аудиторией.

- Это и я мог бы тебе сказать.

- Да, но Дживз прописал лекарство, которое должно было мне помочь. Мы, объяснил он, не боимся тех, кого презираем, а следовательно, надо вызвать в себе презрение к тем, кто тебя слушает.

- Как?

- Очень просто. Необходимо думать о них всякие гадости, например, всё время повторять: «У Смита прыщ на носу: У Джорджа уши как у осла: Вспомни, как глупо выглядел Робинсон, когда его сцапали за то, что с билетом третьего класса он ехал в первом: Не забывай, ты своими глазами видел, как малыша Брауна вытошнило прямо на ковёр:», ну и так далее. Если затем приходится обращаться к Смиту, Джонсу, Робинсону и Брауну, они выглядят жалкими, а не страшными. Ты как бы их подавляешь.

Я задумался.

- Понятно. Мысль не плоха. Но ты уверен, что это сработает на практике?

- Дорогой мой, уже сработало, и ты даже представить себе не можешь, насколько здорово сработало. Помнишь мою речь на обеде, который ты устроил?

Я вздрогнул.

- Надеюсь, нас ты не презирал?

- Ещё как презирал. На всю катушку.

- Как? И меня тоже?

- И тебя, и Фредди Виджена, и Бинго Литтла, и Конину Пирбрайта, и Кислятину Фотерингейт-Фиппса, и всех, кто там присутствовал. «Жалкие черви, сказал я себе. - Ну и типы! - сказал я себе. Возьмём старину Берти, - сказал я себе. - О боже! - сказал я себе. - Чего только я о нём не знаю!» И в результате я играл на вас как на струнах и добился блестящих успехов.

Честно признаться, вначале мне стало обидно. Я имею в виду, если тебя презирает такой придурок, как Гусик, да ещё в тот момент, когда он наедается до отвала за твой счёт мясом и упивается апельсиновым соком, это уж слишком.

Но вскоре моё благородство одержало верх над обидой. В конце концов, подумал я, самым главным было как можно скорее засунуть этого Финк-Ноттля под венец и отправить в свадебное путешествие. Всё остальное не имело никакого значения. А если бы не совет Дживза, Родерик Споуд, бормотавший угрозы, и сэр Уаткин Бассет, фыркавший и смотревший поверх пенсне, запросто могли бы сломить дух Гусика и заставить его отменить свадебные торжества и отправиться в Африку охотиться на тритонов.

- Ну, ладно, - сказал я. - Мне понятно, что ты имеешь в виду. Но, прах побери, Гусик, даже допуская, что тебе есть за что презирать Кислятину Фотерингейт-Фиппса, и Конину Пирбрайта, и: с натяжкой: меня, ты просто не можешь презирать Родерика Споуда.

- Правда? - Он рассмеялся каким-то кудахтающим смехом. - Ещё как могу. Мне это раз плюнуть. И сэра Уаткина Бассета тоже. Уверяю тебя, Берти, я ни капельки не волнуюсь. Я весел, решителен и уверен в себе. За свадебным столом я не буду, подобно другим женихам, заикаться, запинаться, теребить скатерть, ну, и всё прочее. Я посмотрю и Споуду, и сэру Уаткину прямо в глаза и покорю их своей волей. Что касается тётушек и кузин, я сражу их наповал. Как только Дживз дал мне свой совет, я вспомнил о Родерике Споуде и сэре Уаткине Бассете такое, что не может не вызвать презрения у любого здравомыслящего человека. Я могу рассказать тебе сотню анекдотов о сэре Уаткине, и услышав их, ты крайне удивишься, почему этого морального и физического урода терпели в Англии столько лет. У меня всё записано в блокноте.