Газета Литературы - День Литературы 146 (10 2008)

• Название: День Литературы 146 (10 2008)
• Автор: Газета Литературы
• Жанр: Публицистика

---

Алла Большакова НАС НЕ ОТНЯТЬ

Каргашин С. В море нет светофоров. М.: РИПОЛ классик, 2008. - 160 с. - (Алтарь поэзии).

Некогда Виктор Астафьев советовал: читайте современных поэтов - и вы почувствуете пульс действительной жизни. Нынешние реалии подтверждают актуальность этих слов - несмотря на брюзжание критики, по инерции цепляющейся за старые и потому вроде бы безусловные имена. Тем отрадней сквозь её нескончаемые охи и ахи услышать голоса молодые, звонкие - как набирающие силу, так и полновесно заявившие о себе. Думается, к последнему разряду и следует отнести творчество Сергея Каргашина.
Новая его книга приоткрывает одну из граней духовного мира нашего современника - человека, стремящегося выстроить альтернативу агрессивной псевдодействительности, своего рода защиту от её опустошающих сил. Кстати, нечто подобное недавно пытался сделать автор прозаического шлягера "Духless". Однако альтернативы в том нашумевшем и отшумевшем уже откровении, наполненном ужастиками "подземной" жизни и "интересными" позами потерянных мальчиков, не получилось. Констатация бездуховности - ещё не факт художественности.
Автор рецензируемого сборника, наоборот, сферу повседневного избирает как некую точку отталкивания в распознании вечного и загадочного "там", предстающего то в облике параллельного антимира:
Там было другое солнце,
Другая совсем трава.
Там птицы, свернувшись в кольца,
Шипели, завидев едва…
то "душистой веткой сирени на раскрытых ладонях утра". Именно поэтому он так резок в делении собственного (и нашего) бытия на внешнее и сокровенное, чётко проводит границу между подлинным (идеальным) и мнимым. Его поэзия - обострённое чувство полёта над "голубоглазой землёй", её солнечными "хмельными копнами", над воскресшими в зеленоватой дымке лугами и сеёлами, где
В палисаднике облако зацепилось за вишню.
Стало облако красным, ветки белыми вышли.
Закружилась по саду сумасшедшая радость!
Всё, как в старом кино, - задрожало, смешалось.
Вдруг дохнуло дымком, синей речкой, лугами…
И именно поэтому в его восприятии не спорят, а растворяются друг в друге три прастихии - земля, вода и небо: "Небо - это большая река. Звёзды - лишь островки". В игре света и цвета ("Цветок состоит из света") доминирует небесно-синее: "Вот она, калитка, прямо в синь!" Но - главное - воздушность, прозрачность заоблачно-небесного уравновешивается в его стихах телесностью, насыщенностью красок земного бытия, то есть сопровождается игрой действительно природных, действительно жизненных сил:
Небо питается снами.
Травы питаются небом.
В тьме зарождается пламя.
В гриве коня дремлет ветер.
Всё исполнено динамики, движения, пред которым отступает горечь несбывшегося и благодаря которому свершается чудо настоящего:
Но мне чудится… чудится… чудится:
Ржавой горечи прошлого - нет!
И над нашей завьюженной улицей
Снова кружит ромашковый свет…
Правда, "ржавая горечь прошлого" и "ромашковый свет" - это уже не совсем Каргашин: точнее, Каргашин, легковесно принимающий на веру легенды отцов. Но об этом чуть позже. Главное в его узнавании мира: вечное невозможно без преходящего, а "мимошедшее" так же вечно, как чист и всегда по-новому свеж "у первых апрельских капель - голос прозрачный, синий". В этой притирке "вечного и мимошедшего" распознаётся и есенинская боязнь что-то сломать неуклюжим движением, и экзальтированно-блоковское:
Я твоё не спугну цветенье -
Отойду и замру вдали.
Оставайся прекрасным виденьем,
Не касайся подольше земли!
Сергей Каргашин, несомненно, - выразитель есенинско-блоковской традиции. В этом достоинства его стиха, в этом же и его слабость. "Вот он край мой, до боли знакомый! / Речки, избы. По окнам резьба"… Прошу прощения, но сколько можно талдычить одно и то же, да к тому же заёмными словами! А "патриотизм", утверждающий себя за счёт отрицания "другого"? "И пускай Европа с жиру треснет - Не постичь ей нашей высоты!" Неужто так сложно узреть очевидное? Сегодня именно Россия выступает законной наследницей Европы Данте, Шекспира, Сервантеса, Гёте - хранительницей лучших её традиций, во многом уже утраченных из-за агрессивного вторжения люмпен-эмигрантской псевдокультуры, психологии людей "перекати-поля". Впрочем, как интуитивно почувствовал сам Каргашин, "нас от нас не отнять" (в оригинале: "Меня у меня не отнять"). "И пусть кружатся времени лопасти", чуть переиначу я автора:
Нас от нас не отнять.
Россия, как крепость над пропастью,
Стояла и будет стоять!

Михаил Бондарев ПО-РУССКИ БЕЗ ЗАКУСКИ

Валентин Сорокин. Сувенир. Политическая сатира. Изд. "Алгоритм". М., 2008.

Когда народ кого не любит,

полки его и деньги - прах. Гавриил Державин

Не открою Америки, если скажу, что сатира и басня - древнейшие из литературных жанров. Краткие иносказательные нравоучительные стихи и художественные произведения, остро и беспощадно высмеивающие нравственные пороки общества, писали задолго до нашей эры индийские философы, мудрецы Древней Греции и Рима. До нас дошли творения выдающегося древнегреческого баснописца Эзопа, которого принято считать прародителем этого жанра. В XVII веке "эзоповым языком" виртуозно владел француз Жан де Лафонтен. С переводов сочинений Лафонтена начал свой лучезарный басенный путь наш великий соотечественник - Иван Андреевич Крылов. Его оригинальные творения восхищали многих русских писателей и поэтов, а Гоголь писал, что басни Крылова стали "книгой мудрости народа". Басня хороша тем, что легко запоминается, она очень точна и ёмка по содержанию, в ней нет лишних литературных вывертов и "плетения словес".
"Крыловские басни крылаты до сих пор, мы их знаем не хуже тебя, - подумает дотошный читатель и тут же добавит: - Нынче не сходят с экранов "сортирики" и "пошлописцы" самых разных мастей, а хорошие умные басни мы не читывали давно. А что, их разве сегодня кто-нибудь пишет?" Оказывается, русская басня не умерла, чему я был приятно удивлен, прочитав книгу "Сувенир", только что вышедшую в в московском издательстве "Алгоритм". Её автор - известный русский поэт Валентин Сорокин.
"Сувенир" Валентина Сорокина - это "увесистый", более чем 400-страничный сборник, в который вошли политическая сатира, басни, эпиграммы и частушки, написанные автором в разные годы. Сразу отмечу, что большинство произведений посвящены умопомрачительным 90-м годам XХ века, когда казалось, что Россия стоит на краю пропасти. Сегодня, оглядываясь назад, можно смело утверждать, что так оно и было. "Герои" сорокинского "Сувенира" - советские, российские и зарубежные политики, тележурналисты и писатели, "деятели" культуры и популярные эстрадные исполнители. Автор поэтической книги выводит на чистую воду "перевёртышей" - элиту "великого и могучего Советского Союза", не так давно носившую возле сердца билеты коммунистической партии. Но дунул гнилой западный ветер и рухнул Союз нерушимый. Флюгер показал в сторону новых идеалов, ведущих нас в очередное "светлое будущее":
Несчастный мой народ, ты радости не жди,
Не выбраться тебе
из этой жуткой драмы:
Партийно-комсомольские вожди,
Захапав банки, нынче лезут в храмы…
В сатирических стихах и баснях автор с нескрываемой болью подчёркивает простодушие и излишнюю доверчивость русских людей, которых легко можно сбить с толку любыми даже казалось бы самыми фантастическими и лживыми обещаниями высоких, но часто не видящих дальше своего носа и кармана, государевых чинов:
О, русские - воинственный народ,
И нас не удивить штыком, гранатой, ранцем,
Жаль, слишком широко мы разеваем рот
В родной стране перед любым засранцем.
При первом прочтении может показаться, что Валентин Сорокин несколько "перегибает палку", часто повторяется, вращается вокруг одних и тех же имён и событий. Но, я думаю, каждый честный читатель, переживший и на своей собственной шкуре испытавший цинизм и беспощадность псевдодемократической власти и беспредельного рынка, ввернув ядрёное русское слово, воскликнет: "Автор прав, как же нас тогда зае.. ли чубайсы, гайдары, хакамады и ЕБН!"
А начиналась эпоха разорения могучей державы, если мне не изменяет память, в 1985 году с "горбостройки", лихо затеянной главным немцем, собирателем германских земель из Ставрополья Михаилом Меченым. Наш многострадальный и многонациональный народ, вкусив гласности и плюрализма, был ловко дезориентирован:
Надеялись овечки, что баран
Их проведёт сквозь гибельный туман
К реке, где по воде бьёт мельничная лопасть,
Но отвильнул баран, а овцы - в пропасть, в пропасть…
Придя к власти, Горбачев недолго думая объявил "беспощадную" борьбу с пьянством. На юге России вырубались ценнейшие виноградники, в винно-водочных магазинах люди калечились в страшных давках и гигантских очередях, отправлялись на кладбище от выпитого денатурата, палёной водки и самогона. Гениальные умы придумали "трезвые свадьбы", на которых молодоженам и гостям разливали спиртное из самоваров и чайников, маскировали "водяру" под лимонад. Мне очень понятны строки, написанные Валентином Васильевичем ровно 20 лет назад:
Начальник, презирая алкоголь,
Убрал из магазинов хлеб и соль,
Повёл борьбу действительно по-русски,
Мол, пьянство прекратится без закуски.
Но алкаши, кивая головами,
Закусывают даже рукавами…
Теперь начальник запасает справки
К приказу - шить рубахи-безрукавки.
А с 1991 года, как говорится, пошло-поехало. За считанные годы народ был ограблен дважды, вспыхнули десятки межнациональных конфликтов (в одной только Чечне сотни тысяч погибших), распустили свои кровавые щупальцы криминальные группировки и террористы всех мастей, среди молодёжи махровым цветом расцвели наркомания и проституция. А со сцен кремлёвских дворцов, с иглы останкинского шприца неслись восторженные голоса поборников безграничной свободы от нравственных и духовных ценностей и всеобъемлющей рыночной экономики:
С экранов так вы нас наутешали:
Сестру, невесту, мать разнагишали,
Жену со мной рассорили и с братом,
Теперь - детишек травите развратом
И льёте яд в грядущие народы, -
Какие же вы звёзды? Вы уроды!
Валентин Сорокин метко использует крепкое русское слово, солеёную частушку (а как же, уважаемый читатель, по древнему обычаю на Руси желанных гостей всегда встречают хлебом-солью). Здесь важно - не пересолить и не переперчить, что, мне кажется, автору поэтического сборника сделать удаётся.
Но всё же, на мой взгляд, в сорокинском "Сувенире" за хулиганским и резким словом, бьющей наповал политической сатирой скрывается самое важное - любовь и сострадание к России и своему народу.
Гей, вы, реформаторы и мессии,
Я говорю вам,
продажным, разбойным лбам:
Прекратите высасывать кровь
из сердца России!
Повернитесь
к плывущим над бездною
русским гробам.
В начале ХХI века в России вроде бы происходят положительные сдвиги, и власть делает попытки повернуться к народу лицом. Но пока только в профиль.