Джеймс Дики - Избавление

• Название: Избавление
• Автор: Джеймс Дики
• Жанр: Триллер

---

– Это, по-твоему, первые проблески света?

– Послушай, – сказал он, – Льюису было очень плохо. В какой-то момент я даже подумал, что он умер. Ему очень крепко досталось.

– Считай, что ты уже сам мертв. Этот тип поджидал вас там, наверху, с винтовкой. Ты не сделал того, что я тебе сказал. И если бы не я, ты был бы уже мертв! Он мог застрелить тебя пятьдесят раз. Ты подставлялся ему так удобно. Он бы тебя запросто прихлопнул, потому что ты сделал все не так, как было нужно. Посмотри вот туда, наверх, посмотри, как светло, дорогуша! Посмотри на себя, на свои ручки и ножки, тебе так хотелось их лишиться! И порадуйся, что ты еще жив!..

– Послушай, – снова сказал Бобби. – Пожалуйста, послушай! Я не мог погрузить его в байдарку, пока не стало достаточно светло. Я должен был видеть, что делаю. Когда я затаскивал его в лодку, он отрубался несколько раз. Честно скажу тебе, не дай Бог кому-нибудь провести такую ночку. Я в лучше лез по скале, с тобой.

– Отлично, в следующий раз, может быть, ты так и поступишь.

– Но как тебе все-таки удалось... это сделать? Честно говоря, думал, что у тебя ничего не получится. Я думал, что никогда тебя больше не увижу. Если в я был на твоем месте, не знаю, скорее всего я бы просто смылся, если бы, конечно, удалось залезть наверх.

– Я подумывал о том, чтобы просто слинять, – ответил я, – как видишь, не сделал этого.

– Ты сделал все, как обещал, – сказал Бобби. – Но это про невозможно! В это невозможно поверить. Мы до сих пор не верим, что у тебя все вышло, как надо. Неужели я действительно вот здесь и ты здесь?.. Невероятно!

– Ну, теперь надо сделать так, чтобы всего, что произошло, времени как не было. Ничего. Весь вопрос в том: какэто сделать?

– Не знаю, – ответил Бобби. – Ты действительно думаешь, можно что-то придумать? Ты действительнов это веришь?

– Да, верю, – сказал я. – Несмотря на все, что с нами случилось, несмотря на то, что нам так крупно не повезло, мне кажется, везение теперь с нами...

– Ты убил его, да? Ты убилего?

– Да, убил. И убил бы еще раз, и еще раз. Только потолковее.

– Ты подстерег его из засады?

– Да, что-то вроде того. Я делал так, чтобы все получилось как можно лучше, я ждал его в нужном месте. И он сам пришел ко мне...

Мы пошли к искалеченному телу, распростертому на камнях; около головы лежало несколько кусочков от разбившихся вставных челюстей – он ударился о камни лицом. Мы перевернули его на спину. Лицо было в ужасном состоянии, оно выглядело много хуже, чем все остальное. Я услышал, как Бобби с шумом втянул в себя воздух. Потом я услышал, как он выпустил его из легких и сказал:

– Похоже, ты стрелял не в спину. Как это тебе...

– Я стрелял ему в грудь, – прервал его я. – Я стрелял в него, когда он стоял ко мне лицом... А я сидел на дереве.

– На дереве?

– Там полно деревьев... Знаешь, в лесу обычно много деревьев. Очень много деревьев...

– Но как...

– Он не видел меня. Может быть, увидел только после того, как я выстрелил. А может, и нет. Мне кажется, он собирался идти к тому месту, где сидел я – и тут в него попала стрела... И он начал стрелять. Он выстрелил много раз. Ты что-нибудь слышал?..

– Мне показалось, что один раз я услышал что-то вроде выстрела. Но я не уверен... я так внимательно прислушивался, что мне могло и померещиться... Нет, наверное, все-таки ничего не слышал.

– А теперь вот он тут валяется, – сказал я. – Еще один, подстреленный стрелой.

Бобби посмотрел на мой бок:

– Но он попал в тебя все-таки?

В его голосе было нечто такое, что я никак не ожидал от него услышать. Мне была приятна заботливость, которую он так неожиданно проявил.

– Дай посмотрю, что там.

Я расстегнул молнию, и комбинезон свалился с меня. Мои трусы были пропитаны кровью, ткань задубела. Кровь все еще продолжала сочиться, стекая на трусы.

– Боже, – сказал Бобби. – Выглядит так, будто тебя рубанили тесаком.

– Я упал с дерева и напоролся на свою вторую стрелу, – обронил он.

– Стоило ли ее дома точить так тщательно? Хорошо еще, что я не взял с собой стрел с наконечниками, у которых четыре режущих края.

* * *

– Ну, я тебе скажу! – заметил Бобби. – Невероятно! Этот наконечник будто специально сделан для того, чтобы вскрывать человека, как консервную банку.

– Именно так и есть. Он меня и вскрыл. Но мне кажется, что рана не рваная. И не грязная. А то, что в нее попало лишнего, вымыла река.

Я взглянул на свой искромсанный бок. После спуска и падения в реку рана открылась во всю свою ширь – в лесу она старалась вовсю затянуться и позволить крови свернуться. А теперь я истекал кровью, хотя и тоненькой струйкой. Я стянул трусы и стоял голый, весь в крови. Потом взял окровавленный рукав, который еще там, наверху, отрезал от комбинезона, и потом с его помощью кое-как закрепил скомканные трусы, приложив их к ране. Снова надел то, что оставалось от комбинезона.

– Давай закончим с этим и будем отправляться, – сказал я. Мы стояли перед трупом. Он был готов к тому, чтобы с ним что-нибудь сделать. На теле и рядом лежала кольцами веревка. На том месте, где она оборвалась, там, высоко наверху, торчали поблескивающие как стекло нейлоновые волоски.

– А ты уверен, что это?.. – спросил Бобби. Я посмотрел Бобби в лицо, на его открытый рот, в его воспаленные глаза.

– Нет, не уверен, – сказал я, – я мог бы сказать, что это, конечно же, тот тип, но полной уверенности у меня нет. Может быть, если бы мы могли заставить его взять то ружье и наставить его на тебя, ты бы смог мне сказать точно. Или если бы могли вернуть ему его прежнее лицо, то смогли бы рассмотреть его получше... А так – я не знаю. Единственное, что я знаю наверняка – мы здесь, и это нам не снится. Давай побыстрее утопим его в реке. Раз и навсегда.

Мы отправились вдоль берега искать камни подходящих размеров; мы ходили туда-сюда, проходя мимо друг друга, размышляя о чем-то своем. Зачерпнув двумя руками воду – кусочек реки в ладонях, – я стал смывать кровь с того камня, о который ударилось его лицо. Крови было много. Стоя на коленях, я смывал эту кровь, и она смывалась, уходила в песок. Ушла вся. Потом я вернулся к поискам камней рядом с телом. Я нарезал веревку на достаточно длинные куски и, обвязав ими камни, привязал к трупу. Самый большой камень я привязал к его шее. Веревка затянула рану так, что ее почти не стало видно.

– Не здесь, – сказал я. – Где-нибудь посередине реки, туда, куда труднее всего добраться.

Мы с трудом, борясь с его весом и с некоординированностью наших собственных движении, втащили его, вместе с привязанными к нему камнями, в байдарку и положили рядом с Льюисом, который слегка подвинулся, будто давая место тому, кто по праву должен был занять его в лодке – так подвигаются ночью, позволяя хорошо знакомому телу улечься рядом.

Управлять сильно перегруженной байдаркой было очень сложно. Поначалу мы просто оттолкнулись от берега и какое-то время плыли вниз по течению; мы слишком устали, чтобы ворочать веслами. Где-то впереди раздавался шум следующих порогов, наполняя нас, и так испуганных, новым ужасом. Бобби пытался перевести лодку в устойчивое положение, а я опустился на колени, и стоя среди блевотины, крови и камней, поднял два камня и перекинул их за борт. Байдарка двинулась в одну сторону, а я – в другую, чтобы сбалансировать новое распределение веса. Тело с трудом выползало из байдарки, но застряло на планшире. Я поднял и перевалил за борт еще один камень, потом перекинул за борт и одну ногу трупа, но он не хотел нас покидать. Собрав остатки сил, я поднял последний камень, самый большой и тяжелый, привязанный к шее трупа, и швырнул его в воду. Рана на шее резко раскрылась, но крови не было. Мне показалось, что у тела отрывается голова – ив следующее мгновение оно исчезло под водой. Оно было так быстро поглощено водой, что казалось, его никогда не было. Он вообще никогда не существовал. Я опустил одну руку в воду и вернул ему остатки его крови.

Мы остались в байдарке, плывущей по течению, втроем.

Мы вошли в длинный изгиб реки. Течение ускорилось, вода вокруг нас ожила. Я сделал гребок веслом, и хотя сил во мне никаких не оставалось, продолжал грести. Мы прошли сквозь небольшие пороги без особых затруднений, и я даже стал думать о том, что плавание на байдарках может доставлять удовольствие. Лодка двигалась фактически сама по себе, увлекаемая течением.

Стены ущелья с обеих сторон стали понижаться, отступать. Они опустились, потом стали снова расти и выбрались почти на прежнюю высоту, но былой мощи в них уже не чувствовалось. И каждый новый подъем был ниже предыдущего.

Солнце светило нам в спину и толкало вперед. Мне было приятно чувствовать давление его лучей, я был рад этому, хотя в нашем положении, казалось, радоваться чему-либо было невозможно. Но мне было все труднее удерживать голову в вертикальном положении. Мой бок отвердел и рыдал кровью; мой подбородок постоянно опускался на грудь, и перед глазами все расплывалось; будто сквозь туман я видел перед собой Льюиса, лежащего на дне лодки и прикрывающего глаза рукой. Я прижал руку ко лбу и попытался удерживать веки открытыми, подтягивая кожу вверх, но все равно спал – я смотрел на мир так, будто мои глаза были закрыты. Мне нужно лечь и поспать, подумал я. Если я не лягу, упаду в реку.