Уилбур Смит - Чародей

• Название: Чародей
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-044255-3, 978-5-9713-7347-6, 978-5-9762-3747-6

Война, на долгие годы расколовшая землю великого Ра, закончена.

Армия безжалостных варваров-гиксосов отброшена от границ…

В Древнем Египте наконец воцарился мир и покой? Увы, нет.

Во дворце проросли семена заговора. Фараон убит, и теперь кинжалы мятежников направлены на его наследника, принца Нефера.

У заговорщиков есть власть, сила и золото, а значит, число их сторонников неуклонно растет.

Но на помощь юному принцу приходит Таита, таинственный чародей, обладающий умом и хитростью прирожденного царедворца и поразительным даром общения с древними богами…

---

Асмор шагнул вперед и повернулся к рядам тяжеловооруженных стражей. Театральным жестом он снял шлем. Его лицо было мрачным и суровым. Бледный шрам от меча наискось рассекал с одной стороны нос, бритую голову закрывал заплетенный в косы парик из конского волоса. Асмор нацелил обнаженный меч в небо и закричал голосом, привыкшим перекрывать шум сражения:

– Господин Наг! Да здравствует регент Египта! Да здравствует господин Наг!

Последовало долгое мгновение ошеломленной тишины, а потом легион взревел, словно охотящиеся львы:

– Да здравствует господин Наг, регент Египта.

Приветствия и рев продолжались, пока господин Наг снова не поднял кулак. В наступившей тишине он четко проговорил:

– Вы оказываете мне большую честь! Я принимаю ту ответственность, что вы возлагаете на меня.

– Бак-хер! – кричали солдаты и били мечами и копьями о щиты, так что от прибрежных холмов подобно далекому грому отразилось эхо.

В шуме Наг подозвал Асмора.

– Поставь на всех дорогах заставы. Никто не должен уйти отсюда до моего отъезда. Ни одно из сказанных слов не должно достигнуть Фив прежде меня.

Путь от Галлалы занял три дня быстрой езды. Лошади выбивались из сил, и даже Наг утомился. Однако он позволил себе всего час отдыха, чтобы смыть дорожную пыль и переодеться. Затем, выбрив подбородок и причесав и умастив волосы, поднялся на церемониальную колесницу, приготовленную Асмором и ожидавшую у входа в палатку. Золотой лист, украшавший передний щит колесницы, сиял в солнечном свете.

На Наге был белый льняной набедренник, а на обнаженной мускулистой груди сверкало золотое украшение, покрытое полудрагоценными камнями. На бедре висел легендарный синий меч в золотых ножнах – их Наг снял с мертвого фараона. Лезвие было выковано из какого-то чудесного металла тяжелее, тверже и острее любой бронзы. Во всем Египте не было подобного. Когда-то клинок принадлежал Тану, господину Харрабу, и достался фараону по наследству.

Но самое важное в одеянии Нага меньше всего бросалось в глаза. На правой руке выше локтя простой золотой обруч удерживал синюю печать с соколом. Как и меч, Наг снял ее с тела царя. Регент Египта, Наг теперь имел право носить этот могущественный знак царской власти.

Его личная стража встала вокруг него, а весь легион построился позади. С пятью тысячами солдат за спиной новый регент Египта начал свой поход на Фивы.

Асмор ехал рядом в качестве его копьеносца. Он был чересчур молод, чтобы командовать целым легионом, но хорошо проявил себя в сражениях с гиксосами и был близким другом Нага. В его жилах текла гиксосская кровь. Когда-то Асмор считал пределом своих притязаний командование легионом, но теперь он познал высоту предгорья, и вдруг перед ним возникли великолепные вершины: высокая должность, огромная власть и – смел ли Асмор хотя бы думать об этом? – дорога в высшие круги знати. Он сделал бы что угодно, охотно пошел бы на любой поступок, сколь угодно подлый или низкий, лишь бы ускорить продвижение своего покровителя господина Нага к трону Египта.

– Что нам предстоит сделать, старый друг? – Наг словно прочитал его мысли, до того уместным был вопрос.

– Желтые Цветы смели с вашего пути всех, кроме одного принца Дома Тамоса, – ответил Асмор и указал копьем за серые илистые воды Нила, на далекие западные холмы. – Они лежат в своих могилах в Долине Знати.

Тремя годами раньше через оба царства пронеслось поветрие Желтых Цветов, названное так из-за ужасной желтой сыпи, покрывавшей лица и тела заразившихся, после чего больные сгорали в лихорадке. Недуг не знал уважения к людям, выбирая себе жертвы во всех слоях и на всех уровнях общества, не щадя ни египтянина, ни гиксоса, ни мужчину, ни женщину, ни ребенка, ни крестьянина и ни принца: болезнь косила всех, как косят серпом просо дурра.

Восемь принцесс и шесть принцев Дома Тамоса умерли. Из всех детей фараона выжили только две девочки и принц Нефер Мемнон. Похоже, боги нарочно расчистили господину Нагу путь к трону Египта.

Были такие, кто клялся, что Нефер и его сестры также умрут, однако старый маг Таита призвал свое волшебство, чтобы спасти детей. Эти трое по сей день ходили с крошечными шрамами на левой руке выше локтя, где он, надрезав кожу, поместил в их кровь волшебное заклятие против Желтых Цветов.

Наг нахмурился. Даже в этот миг своего торжества он продолжал думать о странных силах, которыми владел Маг. Никто не мог отрицать, что тот открыл тайну жизни. Он жил уже так долго, что никто не знал, сколько ему лет; одни говорили сто, другие – двести. Однако он по-прежнему ходил, бегал и управлял колесницей как мужчина в расцвете сил. Никто не мог одолеть его в спорах, никто не мог превзойти его в учении. Несомненно, боги любили его и даровали ему тайну вечной жизни.

Когда он станет фараоном, ему будет недоставать лишь ее. Сможет ли он вырвать эту тайну у Чародея Таиты? Для начала его следует схватить и привезти вместе с принцем Нефером, но вредить ему нельзя. Он слишком ценен. Колесницы, посланные Нагом обыскивать восточные пустыни, доставят ему трон в лице принца Нефера и вечную жизнь в обличье евнуха Таиты.

Асмор прервал его размышления:

– Наша верная Стража Пта – единственный отряд к югу от Абнуба. Остальное войско развернуто против гиксосов на севере. Фивы защищают горстка мальчишек, калеки и старики. Никто не стоит на вашем пути, регент.

Любые опасения, что вооруженный легион не пустят в город, оказались беспочвенными. Главные ворота открылись настежь, едва часовые узнали синий штандарт, и навстречу воинам выбежали горожане. Они несли пальмовые ветви и гирлянды водяных лилий, поскольку по городу пролетел слух, что господин Наг принес весть о великой победе над царем гиксосов Апепи.

Но приветственные крики и смех вскоре уступили место исступленным воплям скорби: горожане увидели на полу второй колесницы обернутое тканью тело царя и услышали с подъезжающих колесниц крики: «Фараон мертв! Он убит гиксосами. Да живет он вечно».

Стенающие толпы, запрудив улицы, следовали за колесницей, которая везла царское тело к погребальному храму, и в замешательстве никто как будто бы не заметил, что отряды солдат Асмора сменили охрану на главных воротах и живо выставили караульных на каждом углу и на каждой площади.

Колесницу с телом Тамоса сопровождали толпы народа. Остальная часть обычно кишащего людьми города почти опустела, и Наг в своей колеснице галопом промчался по узким кривым улицам к дворцу на берегу реки. Он знал, что, услышав ужасную весть, все члены совета поспешат в палату собрания. Оставив колесницы у входа в сады, Асмор и пятьдесят телохранителей построились вокруг Нага. Они тесным строем прошли через внутренний двор, мимо прудов водного сада, полных гиацинтов и речной рыбы, сверкавшей подобно самоцветам под поверхностью прозрачных водоемов.

Прибытие такого отряда вооруженных воинов застало совет врасплох. Двери в палату не охранялись, и в ней собралось только четверо из членов совета. Наг остановился в дверном проеме и быстро взглянул на них. Менсет и Талла состарились и уже не обладали, как прежде, большими полномочиями; Синка всегда был слаб и нерешителен. Оставался лишь один сильный человек, с которым приходилось считаться.

Кратас был старше любого из них, но походил на дремлющий вулкан. В его одежде царил беспорядок – он несомненно прибыл на совет прямо с ложа, но не поднятый от сна. Поговаривали, будто он до сих пор способен развлекаться с двумя своими молодыми женами и всеми пятью наложницами, в чем Наг не сомневался, ибо рассказов о подвигах Кратаса на поле боя и в любви ходило множество. Свежие влажные пятна на белом льняном набедреннике и сладкий природный аромат женского сладострастия, окутывавший старика, нельзя было не заметить даже с того места, где стоял Наг. Шрамы на руках и обнаженной груди Кратаса напоминали о сотнях битв, в которых он сражался и побеждал на протяжении многих лет. Старик больше не желал носить многочисленные цепи полученных по праву Золотой Доблести и Золотой Похвалы, – такая груда драгоценного металла могла бы придавить и вола.

– Благородные господа! – приветствовал Наг членов совета. – Я прибыл, чтобы сообщить вам страшную весть. – Он шагнул в палату, и Менсет с Таллой отпрянули, будто кролики при виде змеящегося тела приближающейся кобры. – Фараон мертв. Сражен гиксосской стрелой при штурме вражеской крепости близ Эль-Вадуна.

Члены совета оторопело глядели на него в тишине, все, кроме Кратаса. Он первый оправился от потрясения. Его горе могло сравниться только с его гневом. Тяжело поднявшись на ноги, он с негодованием смотрел на Нага и его телохранителя: так старый буйвол с удивлением глядит из грязной лужи на львят-подростков.

– Сколь велика твоя наглость, изменник, что ты посмел носить печать сокола на своей руке? Наг, сын Тимлата, рожденный из чрева гиксосской потаскухи, ты не достоин пресмыкаться в грязи под ногами мужа, у которого украл этот талисман. Мечом, что висит сейчас на твоем поясе, владели руки куда более благородные, чем твои лапы. – Лысое темя Кратаса побагровело, а худое лицо вздрагивало от ярости.