Владимир Перемолотов - Талисман власти

• Название: Талисман власти
• Автор: Владимир Перемолотов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-227-00394-7

Много тайн хранит земля Русская! В том числе и таинственный талисман «Паучья лапка», завладеть которым давно уже мечтали маги Запада. Однако когда наемники византийской императрицы почти добились успеха, на их пути встал маленький, но очень странный отряд: два русских воина, хазарин, дурачок, случайно обретший волшебную силу, и даже оживший скелет.

---

Санциско невозмутимо кивнул.

— Да. Именно так. И это возможно, если он не воспользуется магией! Путь силы, который выбрал Тьерн не пересекается с путем магии.

Внутренне усмехаясь, он посмотрел в глаза Тьерну, окончательно загоняя того в угол.

— Если ты будешь опираться на силу, то знания мага тебе не понадобятся. По существу перед тобой выбор: если ты использует силу мага, то твоим противником будет Белоян, если ты не применишь ее — то противником окажется Пинский князь. В этом случае ты наверняка останешься в живых.

Тьерн спокойно слушал его и тут, впервые, в сознание Санциско закралось сомнение в исходе дела. Что-то было за душой у Тьерна, что позволяло ему спокойно, с едва скрытой усмешкой стоять и ждать когда он закончит фразу. Когда глава Совета умолк Тьерн немного помолчал. Потом медленно залез в карман, вынул оттуда золотой и подбросил его в воздух. Никто не понял, что это значило, но многозначительность поступков сковала рты магов молчанием. Монета улетела вверх, под потолок и вернулась обратно. Посмотрев, что выпало Тьерн серьезно спросил:

— А если я обоих привезу? Примете?

Этот вопрос словно скользкая рыба из рук выскользнул из сознания Санциско.

— Кого?

Тьерн молчал, любуясь замешательством главы Совета.

— У Ирины только один сын. Или ты хочешь привезти еще и княжну? — переспросил тот.

— Я говорю о «Паучьей лапке» и сыне Ирины.

Санциско дрогнул лицом и ничего не сказал. Тьерн и не ждал ответа. Это был вызов. Он бросил перчатку и Санциско поднял ее. Напряжение между магами росло и, казалось, через мгновение по залу запрыгают молнии, посыплются искры. Сельдеринг, чувствуя всеобщее замешательство, произнес:

— Хозяин забыл о своих гостях. Я думаю, что мы сделали то, за чем сегодня собирались. Прощайте. Я скоро вернусь.

Он любезно поклонился и спустился по лестнице, оставляя за спиной праздничный шум веселья. Мраморная лестница вывела его за ворота, и он остановился перед домом.

Вилла Санциско не была ни большой, ни богатой. Глава Совета не любил блеска и жил скромно. Тьерн усмехнулся. Когда он станет Главой Совета, у него все будет иначе. Императрица щедро награждала тех, кто служил ей. А он будет не из последних.

Глава 3

Избор толкнул дверь ногой и встал на пороге.

Изнутри ударило легким хлебным духом, шумом, песнями. Тут все было как обычно — корчма веселилась. Воздух гудел голосами, хотя умных разговоров тут сроду не велось, а все больше дрались, пели песни и выпивали полной мерой, оттого и бывали в ней не мудрецы да пророки (хотя и эти временами попадались), а простые княжьи люди — воины, поселяне, купцы.

Низкий зал заполняли столы, лавки, люди и бочки с пивом. Народу было — не протолкаться, но Избор уже увидел, то что хотел. За столом, что приткнулся почти к очагу, сидел Исин и двое приятелей. Огонь бросал на них яркие сполохи, и потные лица от того казались откованными из старой меди. Люди хохотали, гремели кружками и изредка взревывали, требуя к себе внимания хозяйки и закуски. Их стол занимали широкогорлые кувшины и миски. Почти загороженный ими, положив голову на столешницу, пристроился еще один собутыльник. Этому уже было не до веселья. Лысая голова лежала неподвижно посреди пустых кувшинов и отсвечивала той же медью, что и лица дружинников. Избор оценил жирные складки на затылке, ширину плеч и понял, что вместе с княжескими дружинниками отдыхает какой-то купчик или селянин. Наверняка и пьют за его счет, подумал Избор. Хозяйка корчмы, Моряна, любила дружинников, но в долг у нее не напьешься. Дело свое хозяйка знала.

— Что празднуем? — спросил Избор, усаживаясь рядом. — Или наоборот, горе топим?

Он подхватил с блюда крепкий соленый огурец и с хрустом разгрыз его. Десятники почтительно подвинулись, освобождая место для воеводы.

После того как они привезли Брячеславу жену, Гаврила Масленников, едва встав на ноги, горя непонятным нетерпением, уехал в Киев, к Белояну, а они остались. Исин наслаждался своим сотничеством, а Избора Брячеслав сделал воеводой, разглядев в нем кроме умения драться, что само по себе в этих местах ценилось, еще везучесть и светлый ум.

За тот год, что они с Исином оттрубили в Пинске, про них чего только не говорили, но они предпочитали отмалчиваться. Даже Исин и тот только загадочно улыбался, когда его расспрашивали о прошлом, да намекал, что у хазарского кагана к нему личный счет и что если б не преданность Ирине, то он бы… Ему и верили и не верили, только ведь сотничество просто так не дают.

— А это кто?

Избор кивнул на лысину напротив себя. Исин повернулся всем телом, улыбнулся.

— Это? Зайда какой-то прицепился.

Он подмигнул приятелям, и те довольно заржали.

— Учил нас пиво пить.

Избор взял в руки кувшин. Прохладные струйки защекотали ладонь, когда плотная белая шапка пены осела над горлом и сползла по стенке кувшина.

— Научил?

— Не успел.

Исин хлебнул из своего кувшина. Длинным глотком он опрокинул его в себя и вытер рот.

— Пиво у Моряны доброе. Корешки она туда, какие кидает или слова говорит?

Он погладил кувшин и сунул его под стол. Избор кивнул.

— Ага, корешки…. Помет куриный она туда бросает. Сам видел. Новости давай.

Хазарин поморщился и взглядом отправил своих товарищей прочь от стола.

— Обоз из Ольховки пришел, — понизив голос, сообщил Исин.

— Новости есть? — спросил Избор.

— Новости всегда есть, — откликнулся сотник. — Тебе какие сперва, добрые или не очень?

— Давай хорошие.

— Знаешь, как пиво пить надо?

Избор ничего не ответил. Он крошил в руках хлеб и ждал, когда хазарин, наконец, расскажет все, что знает.

— Пиво пьют в три глотка. Первым глотком выпиваешь половину кувшина, вторым — половину оставшейся половины, а третьим — все остальное.

— Это что, самая главная новость?

— Самая приятная, — став серьезным ответил Исин. Он вторым глотком допил кружку, наклонился ниже и знаком позвал Избора к себе.

— Мужики из обоза песиголовцев видели.

Избор быстро оглянулся, не слушает ли кто, и тихо переспросил.

— Песиголовцев? Откуда?

Исин молчал.

— Не врут?

— А кто их знает? Может, и врут, — ответил хазарин. — Сам знаешь, дорога через лес, а когда браги вдоволь выпьешь, то по нашим лесам ездить чего только не покажется.

Избор пошарил на столе и нашел рядом с лысиной другой огурец. Он сбросил на лысину зайде веточку укропа и спросил:

— А на счет остроголовых как?

— Не гневи Богов, воевода. Год прошел. Все уж, поди, забыто, — махнул рукой сотник. Пододвинув к Избору блюдо с мясом и сам взял кусок пожирнее. Воевода молчал, и сотник все-таки сказал чего от него ждали

— Ни остроголовых, ни летучих кораблей не заметили.

— Спрашивал?

— Никого я не спрашивал, — поморщился Исин. — Увидели бы, так сами бы сказали. У нас тут такое в диковину.

Все это было так, но воевода все-таки напомнил.

— Ты Гавриловы слова в голове держи, а не свои глупости.

Этой зимой они опять виделись с Масленниковым. Тот приехал с Белояном и пробыл в гостях у князя почти две недели. Каждая собака в городе знала, что приехал верховный волхв не просто так, а что бы определить судьбу ребенка Ирины и Брячеслава, и только несколько человек знали всю правду. Гаврила проговорился Избору и Исину по старой дружбе, что Белоян приезжал, что бы вернуть Ирине «Паучью лапку». С того времени талисман снова был в Пинске

Избор хорошо помнил их последний разговор перед расставанием. Исин предложил выпить за то, что так хорошо кончилось, но Гаврила, став серьезным, опустил кружку.

— Нет, ребята, — сказал тогда он, — ничего еще не кончилось. Все еще только, быть может, начинается!..

— Гаврилу помни… — повторил Избор, — он зря не скажет.

Избор хотел еще напомнить ему о том, что произошло год назад, но перекрывая шум голосов, в корчму влетел звук, заставивший смолкнуть все разговоры — звук тревожного била.

От этого звука воздух в корчме словно посвежел — смолкли песни и разговоры, все, кто смог стоять на ногах вскочили и застыли, соображая, что нужно делать.

— Ну, вот и дождались!

Избор уже стоял на ногах. Он строго глянул на протрезвевшего Исина.

— Передай Пешне, пусть выводит свою полусотню и гонит вдоль дороги.

— Где ж он ее…

— Пусть соберет всех, кого сможет. Поглядим, кто это там к нам лезет.

Он провел по поясу, проверяя все ли на месте.

— А сам к Ирине. Рядом будь. Чуть что учуешь… Хоть самую малость…. Сразу веди ее в Белоянову комнату.

Он повернулся, сметая ножнами со стола пустые кувшины. Грохот бьющейся посуды догнал его уже за дверями. Во дворе люди обступили мужика, что стоял на телеге, а тот с перекошенным не то страхом не то злобой лицом только мычал да тыкал рукой в ворота, в которые влетели груженые телеги. Избор подумал, что вновь пришло время перевешивать меч за спину. Время спокойной службы, кажется, кончилось.