Анна и Сергей Литвиновы - Ревность волхвов

• Название: Ревность волхвов
• Автор: Анна и Сергей Литвиновы
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31488-1

Когда друзья пригласили меня на рождественские каникулы в Лапландию, я взял с собой ноутбук, думая, что мои интернет-откровения станут обычными путевыми заметками. Но появилась она – Леся, и дневник начал превращаться в любовный роман. А потом… убили предводителя нашей компании Вадима Сухарова, и под подозрением оказались буквально все. Вдова Вадима Настя попросила Лесю, студентку юрфака, начать свое расследование. Девушка быстро поняла: люди, с которыми мы поехали отдыхать, не те, за кого себя выдают. И каждый мог совершить убийство…

Постепенно мой блог стал чем-то вроде записок доктора Ватсона при Шерлоке Холмсе. С одной существенной разницей: я влюбился в нашего сыщика…

---

– Привет финским мордам! – воскликнула Светлана и бросилась к Сане на шею, а потом, отстранившись и не доставляя себе труда познакомить меня и Лесю, возбужденно заговорила: – Представляешь, нас целый час погранцы местные мурыжили! Говорят, кто-то из наших наркотики вез! Целую сумку! Они после этого все наши вещи стали шмонать. А мужика того задержали, представляешь?!

Во время Светиного монолога мы обменялись несколькими взглядами с Олесей. Увы, в ее взорах не блеснуло никакой обнадеживающей меня искорки. Девушка оказалась хороша собой – лучше, чем на шенгенском фото. Лицо выглядело милым, спокойным, умным. Недлинные волосы выдавали натуральную блондинку. Короткая дубленка не скрывала стройную фигуру. Эластичные штаны обтягивали воодушевляющие ножки. Но вот ее взгляд, устремленный на меня… По самому первому женскому взору можно судить, насколько неприступна эта крепость. Глаза Леси ничего мне не сулили. Да, взгляд ее был мил, а на губах играла улыбка. Однако так смотрят на коллегу по работе; на партнера по переговорам; на случайного спутника в автобусе. Даже на экзаменатора или гаишника девушки обычно глядят с большей игривостью. В глазах Леси не было ни малейшего желания мне понравиться. И еще в них не читалось ни грамма желания, чтобы между нами что-то завязалось. Да, орешек окажется крепким. Возможно, начни я ухаживать за самой Снежной королевой, я добьюсь большего успеха. Что ж, мне нравятся всякие (как любят выражаться американцы) челленджи[7]. Чем яростней сопротивление – тем слаще победа.

Из-за Сашкиного воркования мне пришлось самому представляться Лесе. Я перехватил ее чехол с лыжами и сноубордом. Тут, опомнившись, вступила Светлана:

– Это Леся, моя замечательная флэт-мэйт[8], в будущем генеральный прокурор или даже мисс Марпл.

Представление прозвучало двусмысленно. То ли Лесе карьеру гениального сыщика сулят, то ли удел старой девы. Девушка открыла рот, чтобы возразить подруге, но тут в общий разговор ввалился Саня:

– Как ваш экзамен?

Светка ответила за двоих:

– Леська, естественно, на пять баллов, а у меня, как всегда, четверка с натяжкой. – Девушка прыснула. – Нет, правда, здорово! – она снова не смогла сдержать эмоций. – Еще вчера мы по Москве мотались, там сыро, грязно, машины, копоть, бр-ррр! А здесь как все бело! Мы вышли из самолета, надышаться не могли! Прямо как родниковую воду этот воздух глотаешь! Как мороженое! Вот здорово, что мы здесь!..

Леся только улыбалась. Мы подошли к моей машине.

– Черт! – вдруг воскликнул Саня и хлопнул себя по лбу.

– Что случилось? – озабоченно спросила Светлана.

– Я совсем забыл! Нам еще вчера надо было позвонить в фирму, которая коттеджи бронировала. Подтвердить, что мы приезжаем, спросить, как заселяться…

– Позвони сейчас, – пожал я плечами.

Мой румяный друг поставил Светины вещи на чистейший снег и отошел в сторонку. Через минуту я понял, почему: по-английски он говорил плоховато, с трудом подбирая слова и по нескольку раз переспрашивая. Наконец он вернулся к нам, весь сияющий.

– Ну и страна, – помотал он башкой. – Мне сказали, что наши коттеджи открыты, ждут нас. А ключи от домиков – на кухонных столах.

Мы положили вещи девушек в багажник на крышу.

– Давай я поведу до коттеджа, – небрежно бросил мне Саня.

– Ради бога.

Он как бы присваивал себе мое достижение – четыреста верст, пройденные за четыре часа. Но не спорить же с ним, не трубить же о своем геройстве! Мой спутник раскинулся в водительском кресле, небрежно завел мотор, сдал назад – и тут же позорно заглох. «Дурацкое в этой „Хонде“ сцепление», – только и оставалось ему процедить. На правах извозчика он усадил на переднее сиденье свою Светку; мы с Лесей поместились сзади. Леся была по отношению ко мне ровна, доброжелательна и спокойна, и я подумал, что у меня, пожалуй, имеются две возможности. Первая: выпрыгивая из штанов, по-мужски добиваться ее. И, возможно, к концу финских каникул чего-то достичь. А возможно, и нет… И вариант номер два: сделать вид, что мы с ней не кто иные, как друзья, типа брата с сестренкой, а потом, тихой сапой… Второй подход показался мне предпочтительней.

– Спасибо, что вы нас встретили, – тихо, но дружелюбно молвила Леся.

– Велкам, – отозвался я. Я решил не живописать свои водительские подвиги. Не хватало с ходу показаться хвастуном.

– А остальные уже приехали?

– Тащатся! – пренебрежительно откликнулся с водительского сиденья Саня. – Может, часа через три приползут. Это мы тут гнали под сто пятьдесят, не терпелось вас встретить.

Беззастенчивость, с коей мой друг присваивал себе мои заслуги, порой потрясала.

– Поэтому мы – первопроходцы, – продолжал витийствовать Сашка. – Жаль только, что будем жить в разных особняках. У них в каждом домике всего по одной спальне с раздельными кроватями.

По, мягко говоря, сдержанной реакции девушек я понял, что они не сожалеют, а, скорее, рады оказаться от нас подальше.

Коттеджи располагались в глухом лесу, под сенью огромных елей. Там оказался целый городок – этакая заполярная Рублевка. Но, как положено в Заполярье, где растут березы-карлики и низкорослые сосны, внешне домики отнюдь не поражали воображение. Одноэтажные срубы, каждый площадью не более ста «квадратов». Никаких заборов. Кое-какие коттеджи оказались заселены: в окнах светились гирлянды, у подъездных дорожек наряжены елки. Однако большинство пустовало.

Мы подъехали к первому из предназначенных для нашей компании, выгрузили там девушек с вещами и нетерпеливо отправились в другой. По автодороге расстояние между ними составило девятьсот метров (я засек). Далековато. Будем надеяться, что найдется более короткая тропинка – напрямки.

Мы остановились у «своего» дома. Перетаскали в него чемоданы, лыжи, сноуборды. И еще – постельное белье, почему-то по условиям контракта его потребовалось везти с собой. Внутри коттедж мне сразу полюбился. Тепло. Имеется камин. В огромной гостиной, соединенной с кухней, оказалось столько аппаратуры, сколько не во всякой московской квартире найдется: посудомоечная машина и кофеварка, микроволновка и плита с духовкой, жидкокристаллический телевизор, ди-ви-дии видеоплеер. И даже тостер имелся. А батареи топятся, и из кранов бесперебойно течет горячая и холодная вода. Вот тебе и Заполярье. Вот тебе и глухой лес. Я с грустью подумал о российских избушках с дровяной печью и удобствами во дворе. А ведь таких у нас не только за Полярным кругом – в пятидесяти кэмэ от столиц навалом…

Вот только спальни огорчили – в основном размерами: каждая не больше пяти метров. Не развернешься. Но Саня – путешественник более бывалый, чем я, заверил, что на всех горных курортах так: народ, типа, упахивается на горе за день и приходит домой только спать. Мы занесли свои вещи в единственную из спален с отдельными кроватями.

Саня отправил Вадиму лапидарную эсэмэску: «Встретили. Заселились» – и немедленно получил ответ: «Будем часа через два. Займитесь торжественным ужином». Мой друг скрипнул зубами: «Как он надоел, с его постоянными указивками!..»

…Сегодня вечером, когда все прибыли и расселились, мы собрались в нашем коттедже. Впервые встретились вместе: двенадцать человек за одним столом. Устроили вечеринку по случаю прибытия (как русские могут обойтись без вечеринки!). Выпивка, остатки походной еды, сумбурный разговор… То всеобщий смех, то неловкое молчание… Все знакомились друг с другом, устанавливали связи, заново выстраивали иерархию… Тогда же я невольно подслушал в высшей степени интересный (и даже загадочный) разговор, который постараюсь привести дословно.

Дело было так.

Я вышел из коттеджа покурить. Морозец защипал меня за щеки, чистейший воздух ворвался в легкие. Я поскорей засмолил сигарету – от изобилия кислорода можно было с ума сойти. От нечего делать решил обойти вокруг нашего домика. Как всегда бывает в первые дни за границей, мне все было интересно. Яркий фонарь перед крыльцом заставлял снег сиять и искриться, а моя фигура отбрасывала длинную черную тень.

Едва я скрылся за углом, как у входа послышались женские голоса. Затем щелкнула зажигалка. Раз, другой. Потом раздался голос. Я сразу узнал его. Он принадлежал Насте Сухаровой, супруге Вадима, «первой леди» нашего путешествия.

– Ты не боишься? – спросила Настя.

– Чего? – отвечал другой женский голос. Я опознал характерные хрипловатые обертона. Второй собеседницей оказалась полногубая красотка Женя, супруга креативщика Пети Горелова.

– Не прикидывайся, – довольно жестко проговорила Настя. – Все того же.

– Но я же рядом с ним, – возразила собеседница.

Я замер. Я оказался в неловкой ситуации. Невольно мне пришлось подслушивать чужой и, кажется, весьма интимный разговор. У меня имелась альтернатива. Я мог обнаружить себя, выйти из укрытия или кашлянуть. А мог и дальше вызнавать чужие тайны. Пока я колебался, что делать, болтовня женщин продолжалась. Мне показалось, что обсуждаемую тему они затрагивают не впервой, и для Жени она является болезненной, или, по меньшей мере, неприятной.