Джон Мини - Фактор жизни

• Название: Фактор жизни
• Автор: Джон Мини
• Издательство: «Издательство ACT»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011982-8

Это – очень странный мир.

Подземный город. Город коридоров, переходов и этажей, что оплели своей «паутиной» всю планету.

Город, где каждый этаж, каждый переулок – место обитания одной из каст странного общества.

Город, которым правят таинственные Оракулы, приказы которых – не обсуждают. Им просто повинуются…

Все – кроме одного-единственного человека. Кроме озлобленного мальчишки, поклявшегося любой ценой отомстить «хозяевам мира», убившим его родителей.

Ибо там, где ничего не меняется веками, зреет новая сила. Сила ненависти, возмездия и протеста. Дикая, неистовая сила, способная изменить однажды судьбу Города-планеты…

---

– Труда, ты знаешь, – пробормотал Том, – отец внешне очень сильно изменился за последнее время.

Он скорее почувствовал, чем услышал, как она ахнула, когда вошла внутрь. Лампочка тускло освещала комнату, но она смогла разглядеть все, что осталось от Коркоригана-старшего. Серая сморщенная оболочка, свернувшаяся в позе зародыша…

– Это доктор Сухрам. – Труда указала на своего спутника, который уже размещал крошечные диски на коже отца.

Кривые, пульсируя, заскользили по дисплеям.

– Никаких травм, – пробормотал себе под нос Сухрам.

– Он – мой друг.

– Код доступа… – Сухрам взглянул наверх, затем повернулся обратно к своим диагностическим приборам. – Неважно.

Смена цветов, расплывающиеся очертания…

– Святая Судьба, парень! – сильные руки схватили его. – Когда ты в последний раз спал?

Том ощутил прохладное прикосновение к затылку, а затем провалился в темноту.

* * *

– Есть прошедшее событие и есть будущее…

«Богатая у него одежда, – подумал Том. – Наверно, он явился с верхней страты».

– Вот прошедшее событие, – доктор Сухрам указал на дисплей, где зажглась золотистая точка. – А здесь будущее событие. – Доктор указал на другую точку. – Каждое событие испускает две волны: одну, направленную в будущее, другую – в прошлое.

Все происходило словно во сне. Труда спрашивала о чем-то. Том мотнул головой, сконцентрировал все свое внимание и постарался уразуметь суть объяснений доктора.

– Волны, идущие от разных событий, накладываются и усиливают друг друга. Перед событием, происшедшим в прошлом, и после события, которое должно состояться в будущем, волны гасят друг друга из-за сдвига по фазе…

«Волны, застывшие во времени», – тупо подумал Том.

– Квантовое предопределение, Труда. Неужели вы никогда не посещаете лекции?

– Я…

Серый туман, затем сон…

Когда он окончательно проснулся, он спросил:

– С моим отцом все в порядке?

Доктор Сухрам медленно покачал головой:

– Нет, я тут бессилен. У него нет никаких органических нарушений, это – психологический шок. Медицинские сканеры и диагностические полосы не ошиблись.

– Так вы сможете… – Том замолчал.

Глаза доктора были темными и влажными. В них читалось только горе и никакой надежды.

* * *

Минус пять…

Невероятно хрупкая фигура, шатаясь, стояла на полусогнутых ногах.

– Пап… – Том попытался быть нежным. – Ложись обратно в кровать.

– Лавка… – Сухой шепот отца едва можно было разобрать.

– Мы закрыли лавку. Продали весь товар. Теперь можно отдохнуть.

– Лавка… Отдых…

Диск из слоновой кости – единственное, что оставил после себя доктор Сухрам, – мягко жужжал, впрыскивая запрещенные наркоциты в кровь отца.

Прошуршала занавеска, вошла Труда.

– Ран… ве… ра… – Отец попытался облизать губы. – Знал… ты должна… прийти.

В молчании Труда села на табурет возле кровати и взяла отца за руку. Слезы, оставляя дорожки на ее морщинистых щеках, блестели в свете лампы.

* * *

Ноль.

– Прочь.

Час перед началом дня.

Зажегся дисплей диска из слоновой кости.

Статус:

– Прочь, прочь, прочь.

Какие дьяволы, явившись к отцу во сне, так сильно испугали его? Задрожав, Том отодвинулся, чтобы отец не увидел его.

Переход в фазу агонии.

Дыхание изменилось.

Труда держала его за одну иссохшую руку, Том – за другую.

Отец начал задыхаться. Как бегун на длинной дистанции, борющийся за дыхание, за жизнь…

Это продолжалось недолго.

Фаза заканчивается.

– Мы любим тебя! – закричал Том.

Ритм дыхания становился все чаще. Спринтер перед финишем…

Вероятность смерти…

– Мы… – Том подавился. Вздох, хрип.

…100 процентов. Пациент умер. И тишина.

* * *

Послышалось шуршание.

Том подошел и отодвинул занавес. Медленно и равнодушно…

Перед Томом стояла юная жрица.

– Меня послала Антистита. Она сказала… – Бритоголовая замолчала, глаза ее стали круглыми от страха. – Она сказала, что время Деврейга наступило.

Глава 7

Нулапейрон, 3404 год н.э.

«Не оборачивайся», – сказал себе Том.

Все кружилось в едком зловонии: поверхность Водоворота Смерти переливалась всеми цветами радуги. Юная бритоголовая жрица покачивала кадилом, над которым курился фиолетовый дым с запахами трав. Она пыталась перебить запах испарений, поднимающихся над кислотой.

«Смотри, – Том вцепился руками в перила балкона, наблюдая, как кадило скользит вслед за жрицей. И помни».

Было слышно, как Антистита читает молитвы. Труда в этот день надела черный головной обруч. Маленькие флажки висели на плечах у плакальщиков. Том видел все очень ясно. Ему все время казалось, что он наблюдает за происходящим со стороны: воспринимая и время, и место действия с некоторой отстраненностью.

«Всегда помни».

Кислота в воронке кружилась все быстрее.

– …в сияние света бесконечности…

Том шевелил губами, повторяя слова молитвы, но разум его оцепенел.

– …предаем Деврейга Коркоригана…

Мембрана медленно, медленно вытягивалась, опуская тело – оболочку, которая когда-то вмещала дух отца, его жизненную основу, – в бурлящий бассейн.

– Деврейг! – зарыдала Труда.

Тело опустили. Мгновение оно кружилось, держась на поверхности, затем, продолжая описывать круги, начало погружаться в кислоту: уже частично обугленное и разложившееся на неорганические элементы.

Сжатые руки на безжизненной груди…

– Пора идти, – один из тех, кто решил проводить отца в последний путь, положил руку на плечо Тома.

Но Том продолжал смотреть, как потоки кислоты снова вытолкнули тело на поверхность.

Сжатые руки, указательные пальцы, сложенные в застывшем благословении. Кости, добела отмытые кислотой…

Кончик пальца отломился и упал во вспенившуюся жидкость…

– Идем! – Тома дернули за плечо.

Тело медленно растворялось в пузырящейся кислоте…

«Отец!» – мысленно крикнул Том. Тело пропало.

* * *

Потом была панихида.

– Прими мои соболезнования. Пронзительный странный звук волынки…

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Том, но сделал это автоматически.

Его сознание, казалось, освободилось от телесной оболочки, он словно находился в иной реальности. На похороны пришло около тридцати человек, теперь они заняли свои места за спиральным столом.

Слово взял здоровяк с квадратной челюстью и рыжими, как у матери Тома, волосами. Он носил все зеленое.

– Это – Дервлин, – объяснила Труда. – Мой старый друг.

Здоровяк заморгал. Он хотел пошутить, объявив, что не такой уж он и старый, но потом решил, что в присутствии Тома шутка неуместна. Мальчик оценил его тактичность.

– Приятно с вами познакомиться, сэр.

– Нет нужды звать меня сэром, парень, – здоровяк провел короткими пальцами по медным волосам.

«Мама», – вспомнил Том. И тут же отогнал все мысли о ней.

Дервлин повернулся. На его спине – у здоровяка были широкие плечи и узкая талия – наискось был прикреплен футляр с двумя тонкими черными барабанными палочками.

Оказывается, он музыкант.

Одна из женщин за столом, Хелека, носила на спине черную перевязь-колыбельку. Внутри спал крошечный краснолицый младенец. Его маленький кулачок был сжат, а большой палец засунут в рот.

«Неужели и отец когда-то был таким? И вся жизнь была у него впереди?»

В одном из углов Дервлин устанавливал парящие в воздухе литавры, а молодая женщина пела:

В пещеры юности моей
Я возвращаюсь вновь,
Осталась там печаль друзей,
И вся твоя любовь.

Пока исполнялась поминальная песня, Антистита стояла возле центра спирального стола, бормоча благословение на староэльдраическом языке.

– Бенех и благое нех репас…

– Замечательно поет, – пробормотал Том, обращаясь к Труде, и вновь принялся отвешивать гостям поклоны, отвечая на их благословения.

На столе стояли поминальные пироги и тарелки с ароматными шариками риса. Были и другие блюда, названия которых Том не знал. Все хлопоты по организации поминок взяла на себя Труда.

И там, где смерть вершит свой суд,
Уж нет добра и зла.
Утихнут там и лорд, и шут
И завершат дела.

Дервлин вынул тонкие черные барабанные палочки и замер перед висящими в воздухе литаврами, ожидая своей очереди. Негромкий гул беседы, возникший сразу, как только люди приступили к еде, создавал звуковой фон песне.

Но детский крик опять живет,
И радует отца.
Одна игла пеленки шьет
И саван мертвеца.

Во время трапезы Том оставался спокойным: вежливый со всеми, кто желал ему добра, и обаятельный даже с теми немногими, у кого когда-то имелся зуб на отца. Однако все собравшиеся были искренне потрясены смертью Деврейга Коркоригана: она напомнила им о том, что и они вовсе не вечны.