Виктория Холт - Жена ювелира

• Название: Жена ювелира
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Книжный клуб «Клуб XXI век»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-8237-0027-X

Действие романа происходит в Англии XV века. Король Эдуард IV влюбился в Джейн, прелестную дочку купца. Она тоже полюбила августейшую особу. Но бедняжка Джейн к тому времени была женой… ювелира, за которого ее насильно выдал замуж отец.

Интриги, предательства, убийства – увы! – все это пришлось увидеть воочию юной Джейн.

---

– Джейн, – сказал он. – Джейн… я увел тебя…

Она знала, что тревожило его. Он почувствовал ее слезы на своих руках.

– Мы были так счастливы, – прошептала она. – Я бы не хотела, чтобы все сложилось по-другому.

Он подумал о всех женщинах легкого поведения, которые время от времени развлекали его и отрывали от Джейн. Он пытался сказать ей, что хотел бы вернуться назад, к тому времени, когда начиналась их любовь.

К нему пришла королева. Он не должен позволять ей давить на себя сейчас. Нужно думать о сыне, так как очень скоро тринадцатилетний мальчик станет королем. Он объявил, что его сын будет править под покровительством Ричарда.

– В его руки я передаю своего сына, принца. Королева была недовольна. Разве не она его мать?

– Нет, нет, Бесси, – пробормотал он.

Он ведь знал, что у нее за семья. Они раздулись от власти, которой он, по просьбе Елизаветы, наделил их. Нет, молодой Эдуард должен быть в крепких, надежных руках, и эту обязанность он мог доверить только одному человеку.

Он попросил, чтобы к нему привели Дорсета и Гастингса. Эдуард с трудом различал их, но он знал, что высокая сверкающая фигура – это его красавец-пасынок, а пожилой человек пониже ростом, более строго одетый, – его друг и советник Гастингс.

– Уильям, – сказал он, и Гастингс, преклонив колени перед кроватью, поцеловал влажную, холодеющую руку. – Я послал за вами обоими… потому, что вы враждуете между собой.

Умирающий Эдуард знал, что причиной вражды отчасти была Джейн. Но помимо этого они были политическими противниками. Дорсет – одна из главных фигур в партии Вудвиллей, а Гастингс никогда не любил семью королевы. Если после его смерти возникнут неприятности, то Гастингс будет с Ричардом, а Дорсет выступит против него.

Но неприятностей быть не должно, иначе что сможет сделать тринадцатилетний мальчик против таких хитрых и опытных бойцов, как эти двое? Чтобы маленький Эдуард мог править в мире, между знатными вельможами должна быть дружба.

– Я прошу вас… умирая, я прошу вас… будьте друзьями. Дайте мне увидеть, как вы пожмете друг другу руки над моей кроватью. Уильям, мой старый друг! Томас – мой сын… я повелеваю вам. Пусть между вами будет мир!

Джейн наблюдала за двумя мужчинами, видела, как они по просьбе Эдуарда пожали друг другу руки. Она заметила настоящую скорбь в глазах Гастингса, но лицо Дорсета оставалось непроницаемым.

Эдуард был удовлетворен. Он откинулся назад, наблюдая призрачные тени, заполнявшие комнату. Жизнь постепенно угасала в нем. Его губы задвигались:

– Джейн… Джейн… мы были очень счастливы. Нет, Георг… Отец… отец… я не хотел делать этого, отец. Прости меня. Я сделал это ради моих сыновей. Это был единственный выход. Бесси была права… Это был единственный выход.

И тут он забыл Бесси, забыл Георга, забыл Джейн. Он погрузился в небытие.

* * *

Тело умершего короля было выставлено для торжественного прощания, его некогда прекрасная фигура была прикрыта только частично, чтобы все видели ее и никто не сомневался в том, что Эдуарда IV больше нет в живых. Весь город скорбел по любимому королю. Да и было что вспомнить – его обаяние, веселость, изящную красоту. Люди на улицах вспоминали славные дни молодости Эдуарда, более практичные обращали взгляд на дворец и задумывались о том, какие беды принесет смерть короля.

Джейн сидела в своих покоях, оцепеневшая, перебирая в памяти прошлое. Потом Дорсет видел, как она брела через парк. «Теперь она будет легкой добычей, – подумал он, – но пусть подождет. Она сентиментально горюет о человеке, которого давно перестала любить, и хорошей любовницы из нее пока не получится». Его голова была полна планов, гораздо более важных, чем флирт с Джейн Шор. Поэтому он не стал разыскивать ее, а направился в апартаменты матери. Елизавета тепло приветствовала сына. У них были общие интересы, и в разговоре с ним ей не приходилось тщательно подыскивать слова.

– И не думай, что я позволю Ричарду править страной, – сказала она. – Король – всего лишь ребенок, но я его мать.

– Мама, – напомнил он ей, – мы сейчас в очень удачном положении. Король, находясь в замке Ладлоу, – в наших руках, а Ричард пока на севере.

– И ты, мой сын, как констебль Тауэра тоже занимаешь очень выгодную позицию. Разве я была не права, определив тебя туда? Если возникнет необходимость, мы сможем удержать весь Лондон, отразив любое нападение.

– Да, мама, а кто правит Лондоном, тот правит Англией. У герцога Глостерского нет шансов.

– Он очень хитрый человек, Томас, и такой же прекрасный солдат, как и его покойный брат.

– Не бойся, все должно быть решено до того, как он прибудет на юг.

– У него в Лондоне могущественные друзья.

– Гастингс, например. – Дорсет хитро улыбнулся. – Меня не беспокоит, что Гастингс против нас. Он мой враг, и на то есть много причин. Я никогда не жаждал видеть его своим другом. Но будь он с нами, а не против нас, я бы сказал, что успех нам обеспечен.

– А мы не могли бы привлечь его на нашу сторону?

– Подкупить Гастингса! Ты не знаешь этого странного человека, дорогая мама. В нем сосуществуют две разных личности. С одной стороны, распутник, врущий женщинам и бросающий тень на их репутацию, с другой – государственный муж, солдат, высоко ставящий свою честь. Думаю, что если бы ты предложила ему корону в обмен на измену Ричарду, он бы отверг ее.

– Мы, конечно, не предложим ему этого, – сурово сказала Елизавета. – Но, на мой взгляд, каждый человек имеет свою цену.

Дорсет вдруг рассмеялся, так как увидел Джейн в парке.

– Возможно, что даже Гастингс имеет свою цену, – задумчиво проговорил он и добавил: – Вот идет Джейн Шор. Она горюет о короле даже больше, чем Ваша светлость.

– Бедная Джейн! Она потеряла все.

Дорсет улыбнулся матери. Эдуард был для нее всего лишь источником власти, и ей трудно было понять, почему так убивается Джейн.

– Мама, – сказал он, – если нам нужен Гастингс, мы привлечем его на свою сторону.

– Ты думаешь, мы сможем добиться этого, Томас?

– Не сомневаюсь, что к нему можно найти подход. Они долго беседовали о планах, а в это время жители Лондона медленно проходили мимо мертвого тела самого красивого короля, когда-либо восседавшего на троне Англии.

* * *

Не прошло и двух недель, как Дорсет разыскал Джейн. Он, конечно, заметил, как жадно смотрел на нее Гастингс. А Дорсет был очень коварен. Его возбуждала возможность соединить свою страсть с честолюбивыми замыслами. Он выглядел необыкновенно элегантным в своем камзоле из вышитой золотом ткани и укороченном так, чтобы лучше были видны его стройные, прекрасной формы ноги; на шее у него красовался рубин, а другой был прикреплен к шляпе; он душился мускусом, которым его регулярно снабжал Леппус. Дорсет был уверен, что он просто неотразим. На что прежде всего обратил бы внимание человек, решивший соблазнить самую красивую женщину при дворе и строящий планы… в отношении лорда Гастингса? Безусловно, на красоту Джейн и могущество Гастингса. Он призадумался. Да, Гастингс был большой силой в Лондоне. Что ж, город сохранял верность весьма странным людям! Дорсет не понимал, почему горожане во всем слушались Гастингса.

Он смело направился в покои Джейн. Преодолеть ее сопротивление оказалось очень просто. Как он и ожидал, она нерешительно ссылалась на то, что король умер совсем недавно.

– Не бойся мертвых, Джейн, – сказал он, сбрасывая платье с ее плеч и обжигая кожу поцелуями. – Надо больше бояться живых, чем тех, кто превращается в прах в своих могилах.

Опустившись на кушетку рядом с ней, он торжествующе рассмеялся. «Ну, Джейн, теперь мы поменяемся ролями. Ты станешь просителем. Ты уже не скажешь «еще не время». Нет, Джейн, ты не скажешь этого. Ты скажешь: «Скорее… я не могу жить без тебя».

Это было начало. Любить Дорсета было все равно что погружаться в зыбучий песок, и Джейн быстро теряла силы. Плотское желание было слишком велико, скоро ее, обессиленную, затянет совсем, и она полностью будет принадлежать ему.

Временами она чувствовала стыд и унижение. Это была страсть без любви, сжигающий огонь, который иссушал ее душу, а не приносил нежное согревающее тепло. Дорсет, лежа рядом с ней, с небрежным видом рассказывал о своих любовных похождениях с откровенностью, которая ранила и шокировала ее. А он и хотел заставить ее стыдиться, он специально хотел унизить ее. Она пыталась порвать с ним. У нее был собственный дом, подаренный Эдуардом, и ей следовало бы покинуть двор. Но приходил Дорсет, и зыбучий песок затягивал ее все глубже и глубже.

Гастингс был взбешен. Люди смеялись над ним. Говорили, что он годами, как голодный пес, ждал лакомого куска с королевского стола, а теперь Дорсет набросился на этот кусок, прежде чем Гастингс успел открыть рот.

– Ты глупа, – сказал он Джейн, случайно повстречавшись с ней. – Дорсет груб и жесток. Подумать только, что тебе придется пополнить жалкую толпу отвергнутых им любовниц!